Похождения Бабы Маши

На улице выдался аномально-горячий день, и я в новом платочке с маками вышла посидеть с подругами-бабульками на скамеечке в теньке и приятно провести время, обсуждая всё на свете. Как я и ожидала, погреть кости на солнышке выползло пол двора. В песочнице детишки мучали кошку, молодые мамаши рядом горячо спорили на тему нового бразильского сериала, не замечая воплей несчастного животного. Один из детишек, кажется, сомневался в прочности кошачьего хвоста и пытался проверить сей факт на практике. Чуть правее, на подобии футбольного поля состоящего из горки рассыпного по земле песка и ржавых ворот группа мальчишек постарше гоняла мяч, сбоку на скамеечке сидели две девочки и, лузгая семечки, игриво кидали взгляды в сторону мальчишек. Мимо проходили ещё люди, блестя на солнце взгоряченной немилосердным солнцем кожей, с усталыми лицами и тяжелыми пакетами. Так в нашем дворе представала взору атмосфера выходных. Я не спеша подрулила к стоящей в тени высоких деревьев скамеечке, как услышала знакомый голос, громогласно вещающий об «Анжелочке». Кто бы это мог ещё быть, как не Лида? Увидев подошедшую меня, она почти расцвела. В этом было что-то подозрительное. — Машенька! – несите тазик, меня сейчас стошнит. Неужели Лида перешла с самогонки на глюкозу? Судя по приторно-сладкому до омерзения голосу, так оно и было. – И ты решила подышать свежим воздухом? — Здравствуй, Лида, — я ей улыбнулась. По-моему, получилось очень даже натурально. Видел бы меня сейчас тот бородатый интеллигент из приемной комиссии в театральном вузе, который не счел меня перспективной актрисой. Сейчас бы он со слезами на глазах вымаливал мои документы на поступление!.. — Мы вот внуков наших обсуждаем, — она задрала подбородок, — кто где устроился, чем живет… — и пока никто не успел открыть рта, завела свою прежнюю шарманку. — Вот Анжелочка моя топ-модель. Переехала в Москву и учится в престижном заведении. Сама поступила, между прочим. Всё сама делает! Талантливая! Она и фотографии свои нам присылает, показывает, какое высокое искусство создает. Мамашка-то ей как гордится! – Лида даже забыла, что изначально обращалась ко мне. Закатив глаза, она вещала об Анжелочке, будто молилась на неё – с таким упоением в глазах. О, помню я эту Анжелочку! В пятом классе перестала учиться, начала красить волосы в ярко-белый цвет, прожигать родительские деньги в солярии и ярко красить пухлые губы. За ней бегала вся мужская половина школы, даже молодой физрук-практикант. При том, что она носила полупрозрачные маечки и узенькие короткие юбочки, это было весьма предсказуемо. Она быстро смекнула, что к чему, и вплоть до девятого класса выезжала на без сомнений привлекательной внешности. Не выдержав пару лет, она сошла с дистанции на финишной прямой. Её заметили с тем самым физруком и выперли из школы за аморальное поведение. Она перенесла себя и своё «аморальное поведение» в другую школу, из которой по окончании «обучения» слиняла в Москву покорять подиумы гламурного мира. Когда она уехала, город словно выдохнул. Беспокоящиеся за сыновей мамаши (и я, волнующаяся за влюбленного в неё без задних ног Олежку), наконец, перестали запасаться валерьянкой. Я едва сдержала ухмылку. Лиде есть, чем гордиться. НО! Самая крутая бабушка на районе – я! — Ой, а я слышала, что в Москве приезжим только проституция светит! – все дружно охнули, прикрывали рты. — Анжелочка не такая, вы ж знаете! – о да, я-то знаю. — А вот мой внук своё дело открыл, он этот, бизинисмен! – похвасталась старушка, сидящая рядом с Лидой, опираясь на старую потрепанную палочку. – Фирму свою открыл, он там самый главный! — Анжелочка тоже свою карьеру строит сейчас, она скоро станет самой перспективной моделью и миллионы зарабатывать начнет! – Лида никак не унималась. — А как твой внук, Семеновна? Это что, меня спросили? А я знаю, как Олежка? Может, рассказать им про его попугаистого друга, или это не солидно? Ладно, расходитесь в стороны – я сейчас вам такую историю забацаю, только щепки полетят! — Олежа-то? Прекрасно! Недавно в гости к нему ездила… Что говорить, что говорить?! Думай, думай!!! — И как он? Женился? — Ему не до того сейчас, он занимается сельскохозяйственным бизнесом, — в памяти четко стояли нечесаные грядки и мука в ассортименте, распиханная по укромным уголкам. – Очень важный человек, отдохнуть некогда. Работает на крупное предприятие. Вот недавно муку… поставлял… в Голландию! – «что ко мне пристала эта Голландия? Ещё бы крысомышь вспомнила!» — О! О! — закудахтали бабки. Лида зло сощурилась. Сейчас еще масла в огонь подольем! — А девушка у него какая! – и почему мой внук ничего о себе не рассказал? Знает же, что у меня с фантазией не очень. В голову лез только обезьяноподобный… — Яркая личность! Красавица, умница… Сразу видно, что спортом активно занимается… — «и не знает, что такое эпилятор, ага». — Мы с ней даже подружиться уже успели, — вспоминая наши посиделки с чаем, я мысленно стукала себя по голове, но это не помогало. — К нам-то приехать не собирается? — Куда там, — отмахнулась я, чувствуя сожаление. – Ему недавно очень крупный контракт на поставку к… — «нет, только не крысомыши!» — курятины дали, по уши в работе. – «Скорей, обезьянины…» — А Анжелочка замуж скоро выйдет, за очень богатого человека! – Лида злилась, ой, как злилась! – Он коренной москвич, работящий, и главное Анжелочку мою любит, — «естественно! Пережаренная в солярии и искупавшаяся в перекиси Анжелочка ещё никого равнодушным не оставляла». – Скоро сюда приедут, в гости. Я её все уговариваю свадьбу здесь играть, — в её глазах, сверлящих меня насквозь, стояла фраза: «Ну что, съела?». Не боись, не подавлюсь. — Пускай обязательно приезжают, очень соскучилась по Анжелочке, столько лет не виделись! – «ещё столько же не видеться бы…» Лида немного побледнела, что на такой жаре не укрылось бы от моего близорукого взгляда. Наверняка у Анжелочки не то что богатого, обычного жениха нет! — Что за ехидный тон? – вдруг заявила она. Хотя я в совершенстве владела своими эмоциями, и вышеупомянутый тон был только в мыслях. – Ты, верно, завидуешь мне? Я не удержалась и презрительно фыркнула. Выдержка, иди сюда, сейчас я достану большой тяжелый ремень и накажу… — А может завидует кто-то другой, раз везде ехидной тон мерещится? Старушенции затихли. Небось, ждали, чем наше противостояние закончится. Вообще Лида боялась открыто вступать со мной в перепалку, но, очевидно, вчерашнее происшествие на шахматном состязании её подстегнуло. Лида подскочила на ноги и, выхватив у подруги-соседки по скамеечке из рук трость и заняв воинственную позу, направила это грозное оружие на меня. — Может, хочешь выяснить это? – у нее не порядок с головой, даже я не додумалась бы сражаться на клюшках. Зато мы почти заправские фехтовальщики. У меня в руках почти волшебным образом тоже появился такой же предмет. Они что, решили, будто я серьезно собираюсь набивать шишки этому существу? Боже упаси. Я не хочу милицию, решетки и пятнадцать суток за хулиганство! У меня плохие воспоминания о местных служителях правопорядка… Но Лида была серьезна, как никогда. Она мне до жути напомнила злодея Дарт Вейдера из «Звездных войн». Если её фартук со стразами заменить на темный костюм, как в фильме, и ещё бы клюшка светилась, было бы просто не отличить! Скопировав её позу, я (читай, юный Люк Скайуокер) приготовилась к битве. «Да прибудет с нами сила»… И мы скрестили шпаги, то есть клюшки. Это была высшая точка Лидиного маразма! Она самым настоящим образом на меня НАПАДАЛА! И пыталась вышеупомянутой клюшкой отдубасить. Со всей силы. А палочка-то деревянная… Такой удар пропустишь в столь почтенном возрасте, как мой, и всё! Обострение радикулита и абонемент в местную аптеку на месяц, если не больше. Но у меня реакция что надо, годы тренировок, детство на улице и всё такое. В общем, со стороны это выглядело как нападение, в котором жертвой была я, а Лида — злостным преступником. Если она не успокоится, я этим воспользуюсь! Она, наверно, пыталась выместить злость, которая у неё копилась уже давно, и чашу терпения переполнило моё «любовное» сближение с Пал Палычем, разукрашенное во все цвета радуги её больным воображением. Сначала это выглядело нелепо и смешно, потом стало раздражать, и, в конце концов, приняло угрожающий оборот. Дикий зверь, а именно маразм, не успел поселиться в моей голове, и колошматить хоть и не любимую соседку я не хотела и вообще считала глупыми даже подобные мысли (в конце концов, детский сад мы окончили). Даже не знаю, чем бы это шоу закончилось в итоге, моими ли синяками, или Лидиным посещением психбольницы, но тут во двор выехала ярко-розовая машина со стразиками! Лида, заметив родные цвета, отвлеклась от настойчивого нападения и расплылась в улыбке. — Анжелочка! Вот только Анжелочка была не одна.