На жизнь

Говорят, после Великой Всеобщей Войны эльфов в мире почти не осталось. И правда: большая половина расы была истреблена захватчиками подчистую, а те жалкие крохи, что выжили… Сейчас уже практически не встретить чистокровных эльфов, только лишь полукровок, от которых всего десятилетие назад отреклись бы все родственники, приверженцы чистоты крови. А теперь эти полукровки стали единственными представителями целой расы. Стоит ли говорить, что от былого величия и надменности эльфов не осталось ни следа? Проигрыш в Войне навсегда очернил наиболее совершенный когда-то народ. У эльфов нет ничего. И самих-то эльфов уже нет. По крайней мере, чистокровных и свободных — те либо умерли, либо были отданы в рабство победителям, либо ютились где-то на окраинах света, стараясь не привлекать к себе лишнее внимание. Говорят, все драконы покинули этот мир еще до объявления Войны, не желая принимать ничьей стороны. Слишком умными были драконы, чтобы слепо не понимать серьезность и опасность надвигающейся катастрофы. Драконов больше нет в этом мире. Ни один не пожелал остаться. Говорят-говорят-говорят. Однако… В человеческой столице, в самом ее центре, под Хрустальным мостом, теперь прятались и жили три маленьких попрошайки-сироты. Чистокровная девочка-эльфийка с пухлыми щечками, голубыми, очень добрыми глазами и россыпью рыжих кудряшек. Ей едва перевалило за второй десяток лет, и по меркам своего народа она была еще совсем крошкой. Уже порядком потрепанная жизнью, пережившая голод, войну и не одну зиму, когда снег и холод казались ей самыми страшными врагами. Смертельными. Вместе с ней рос ее сводный брат-полукровка, порождение войны и насилия. Этот чумазый мальчонка был младше нее, но заботился о сестренке так нежно и самоотверженно, как будто старшим из них двоих был именно он. Мальчишка-полукровка был для нее вечным напоминанием об ужасах Войны, о семейном позоре, о том, что… Она не знала, кем был его отец, а единственное, что удалось узнать от мамы — это был кто-то из людей-захватчиков, напавших на провинциальный эльфийский город. Солдаты. Монстры с людскими лицами. Ее младший брат мог бы стать позором семьи и самым ненавистным для нее человеком, нежеланном ребенке своей матери, но теперь… Теперь они были одни во всем мире, и кроме друг друга им не на кого было положиться. Они — единственная оставшаяся у них самих семья после гибели родителей. Родственники, пусть в венах одной текла чистая эльфийская кровь, а другой был потомком двух рас. Семья. Брат и сестра. Сироты. Нищие. Попрошайки. Без надежды, без будущего, без поддержки посторонних — но с одинаковым светом в глазах. Голубых. И зеленых. А вместе с ними обитал под Хрустальным мостом один чудесный огнедышащий, но слишком уставший и изможденный дракончик, которого брат с сестрой каким-то чудом нашли и выловили из канализации чуть больше месяца назад, спасли от оголодавших крыс и выходили — по мере своих крохотных сил. Так и жили: чистокровная малолетняя эльфийка, мальчик-полукровка и последний в этом мире живой дракон размером с крысу. Совершенно неправильная и невозможная троица. Лучшие друзья. Семья. Единственная поддержка друг для друга, ведь… Зимой не выжить в одиночку. Среди лютых холодов и зверских морозов они сумели сохранить веру и теплую доброту в душе. Этим и согревались, снова и снова находя силы на то, чтобы вместе встречать по утрам новый рассвет. А днем прятали острые кончики слишком длинных для людей ушей под рваными, совершенно не греющими шапками и просили милостыню на главной площади, полагаясь на отклик света в чужих сердцах. Они готовились к наступлению зимы. А весной собирались уехать из столицы в какую-нибудь небольшую отдаленную деревню на материке или — и вовсе — уплыть на острова, где всегда тепло и светит яркое солнышко. Нужно было только пережить еще одну зиму. А там… Легче будет. Все непременно наладится. В наивных голубых глазах юной эльфийки отражалась безграничная теплота. Солнце. И доброта, способная растопить самые ледяные зимние сугробы.