Белое Чудо. Встреча.

      Д`Ариос неспешно мерил шагами свой кабинет и напряженно размышлял. Где они совершили просчет? Как упустили из виду появление врага. И тут его словно осенило — доклады садовника. Он упорно настаивал на уничтожении какого-то мальчишки, которого архимаг взял к себе в ученики. Быстро подойдя к шкафу и найдя папку с информацией от шпиона, Д`Ариос вернулся к столу. Разложив листки по датам, начал внимательно их перечитывать. Вот первая, с описанием внешности: «Стройный, высокий, белые волосы до пояса. Провалы в памяти». Архимаг привел его откуда-то. Все сходится. Упокой его душу, старый воин нутром чувствовал опасность. Просмотрев все доклады, верховный инквизитор установил и имя близкого друга молодого мага. Константин. С северных окраин. «Скорее всего, это он бросился на помощь раненому магу, — подумал Д`Ариос. — Эти идиоты умом не сильно блещут и будут держать мальчишку в школе или городе под надежной, как им кажется, защитой. Все нужно выяснить и как можно скорей. И еще в руках у мальчишки был артефакт, и, судя по всему, неудобств с ним он не чувствовал. Нужно срочно связаться с верховными и все силы бросить на город. Если маг войдет в силу, всем планам конец».       Быстрым шагом пройдя в соседнюю маленькую комнату, инквизитор остановился около каменного алтаря с тлеющими углями. По периметру помещения, сейчас погруженного в полумрак, стояли высеченные из темного камня фигуры, отдаленно напоминающие людей на двух ногах, но головы у всех отличались: одни походили на редких, уже не встречающихся животных, другие явно были из параллельного мира. Кровожадные оскалы и воинственные позы в сочетании с черными свечами, горевшими у каждой из фигур, предавали месту особый, пугающий вид. В центре стены, напротив алтаря, во всей своей ужасающей красе возвышался древний бог. Всыпав на угли порошок, Д`Ариос стал ждать. Тлеющие угли нагрели рассыпанную субстанцию, и над жаровней заклубился, уплотняясь, черный дым. На мгновение танец дыма прекратился, и он словно замер, позволяя заклинанию прорисовать четыре закутанные в плащи с балдахинами фигуры тех, кто принял вызов.       — Ты хочешь доложить о полном своем провале? — голос говорившего звучал словно из колодца: такой же тусклый, с частичным эхом. — Не трудись. Тебя предупреждали, что будет в случае провала. Госпожа, наверное, пожелает лично тебя наказать за это.       — И, конечно, вы доложите госпоже, как выглядит и где находится причина нашего провала?       — Как ты смеешь задавать еще вопросы? — прошипела одна из фигур, закутанная в плащ. — Нет нам необходимости искать причину, Страж разберется сам.       — Уже разобрался и без пары конечностей и побитый, как пес, убежал с поля боя. У магов появился новый... — не зная, как назвать молодого мага, инквизитор, немного помедлив, продолжил: — воитель. Мощь и возможности которого вы почувствуете на себе в ближайшее время, если мы не примем срочных мер.       — Что за меры? — проговорил старший. — И что за воин?       — Это не воин, а маг. Молодой маг, который в три заклинания уничтожил вызванную Стражем орду, а это примерно пятьдесят-шестьдесят тысяч существ. К тому же он изрядно потрепал Стража: оторваны или сожжены конечности, да и сам он еле двигался, когда покидал поле боя под Прасваном. Мой человек ранил мага, и пока они в городе будут веселиться и праздновать, надеясь, что наличие волшебников и воинов в городе испугает убийц, нужно действовать. Уничтожить, пока есть такая возможность. Этот маг имеет один из тех артефактов, что мы ищем, и вполне уверенно им пользуется, что о многом говорит.       В наступившей паузе были слышны лишь шепот Старших, да потрескивание свечей.       — Д`Ариос, соберите всю информацию по мальчишке. Атаковать в городе, где полно магов и охраны — безумие. Подвергать опасности всю организацию мы не имеем права. Полный ваш доклад ждем как можно скорее.       Видение исчезло. Еще несколько мгновений темный дым висел в воздухе, затем медленно начал рассеиваться.       — Старые маразматики, — проговорил вслух инквизитор. — Пора с вами кончать, или мы все отправимся к праотцам.       Приняв какое-то решение, он быстрым шагом вышел из комнаты, подошел к окну и посмотрел на готовящихся к празднику горожан. ***       — Мне кто-нибудь объяснит, что происходит? — немного раздраженным голосом проговорил Бруно. — Посланник, ученик, который в одиночку устраивает конец света...       — Возможно, стоит найти укромное местечко и там уже поговорить? — сказал эльф. — Нашему другу ничего не угрожает. Тут будут мои воины, которые предупредят нас сразу, как только он очнется, — и, посмотрев на одного из своих людей, кивнул.       Те, не говоря ни слова, через мгновение растворились в ближайших зарослях.       — Возможно, стоит перебраться ко мне и там спокойно поговорить. Если честно, я и сам многого не понимаю. Да и в школе поднята тревога, — закончив говорить, Хиноу открыл портал, и уже через минуту они стояли в кабинете архимага.       За столом сидела Елена. Увидев, что старого друга вернулся, она поднялась, проговорив:       — Хвала всем высшим, ты вернулся. Я только пять магов собрала, да и сама приготовилась идти. Еще бы несколько минут, и мы отправились бы в Прасван…       В этот момент из портала вышел молодой эльф, и Елена оборвала рассказ на середине, замерев на месте. Появление эльфа в кабинете архимага было из разряда чуда, происходившего наяву. Увидев столько удивления в глазах магессы, эльф улыбнулся, подошел к женщине и, склонив голову, представился:       — Я Сальвир из рода Ринтуринов. Прибыл по поручению нашего владыки и верховного жреца помочь посланнику. Но давайте все по порядку. Господин архимаг, мы можем здесь говорить или пойдем еще куда?       — Нет, давайте уж в моем кабинете, — обратившись к Елене, мэтр продолжил: — Думаю, чаем мы сейчас не удовлетворимся. Принеси, пожалуйста, мою любимую настоечку, выпьем по маленькой и во всем разберемся. ***       Яблоко выскочило из его рук. Костя мгновенно обернулся и, глядя в глаза Алексу, сжав кулак, поднес его ко рту и укусил что есть мочи, пытаясь то ли прогнать наваждение, то ли сдержать крик. Счастье, что вернулся любимый, затопило его целиком, а груз возможной гибели самого дорогого человека, носимый им все это время, упал с плеч. Он сделал пару неуверенных шагов и просто рухнул на край кровати, закрыв лицо ладонями и тихо застонав. Но через мгновение он убрал ладони от глаз, чтобы убедиться, что это не сон и ему не привиделось. Костя сжал пальцами края рубахи Алекса, прижался к его груди лицом, продолжая тихо всхлипывать, и заплакал.       То, что Костя будет переживать, Алекс знал. Но, увидев наполненные слезами глаза друга и поняв, какие муки ему пришлось пережить и какой выдержать груз боли, скопившейся в душе, сердце юноши сжалось в комок. Любовь, вина за то, что заставил так страдать, нежность, тепло — все в нем перемешалось. Что было силы он обнял одной рукой свое сокровище и, поцеловав нежно волосы, проговорил:       — Кость, ну прости меня. Все нормально, я тут. Ну, успокойся, родной, прошу тебя.       Продолжая всхлипывать, Костя оторвал голову от груди друга и посмотрел на него глазами, полными слез.       — Как ты мог? Как ты мог оставить меня одного? Засунул в город и думал, что спас? Ты самый тупой и недогадливый из всех умников, что я знаю, — нанося несколько слабых, обессиленных ударов по плечу Алекса, Костя продолжил: — Как ты не понял одного. Я живу, только пока ты жив. Нет разницы, где я стою и что делаю. Умрешь ты — умру и я. Только надежда, что ты вернешься, удержала меня тут. Идиот. Еще раз так сделаешь, я сам тебя прибью! – и, стукнув его еще раз, вновь положил голову на его грудь.       От его слов на душе стало так тепло, и последние сомнения покинули Алекса. Понимая, что у любимого от пережитого эмоции зашкаливают, Алекс нежно гладил того по спине, стараясь успокоить.       — Оставил, и я должен смотреть, как ты умираешь тут, прямо передо мной… на моих руках... — говорил куда-то в рубашку Костя.       — Кость, родной, я люблю тебя, — шепотом, почти ему на ухо, проговорил Алекс.       Тишина повисла в комнате. Костя даже перестал плакать и, подняв взгляд, смотрел на Алекса удивленными глазами. Поверить в то, что он наконец-то решился произнести то, о чем оба давно знали, было трудно.       — Что ты только что сказал? — тихо спросил Костя.       — Я люблю тебя. Можешь делать со мной что угодно, можешь ненавидеть, презирать извращенца — или как тут у вас называют парней, которые любят ребят. Но я люблю тебя и мне уже от этого не убежать. И я больше не хочу ничего скрывать.       Радостная улыбка появилась на любимом лице. Вытерев рукой слезы и издав какой-то непонятный звук, вроде как хмыкнув, Костя, не долго думая, прижался к нему, вдавил все тело Алекса в кровать и сделал то, о чем так долго мечтал. Поцелуй. Нежный, с едва уловимым налетом страсти, но еще без веры в реальность происходящего. Оторвавшись от губ любимого, Костя посмотрел в глаза Алекса и, увидев радостную улыбку на его лице, словно получив разрешение, со всей жадностью накинулся на такие манящие губы. Теперь это уже был настоящий, полный любви и страсти поцелуй. Голова закружилась, дыхание, словно мешающий инструмент, они откинули в сторону. Полностью поглощенные исследованием друг друга, сплетая языки и утопая в жарких объятиях, даже на мгновение не выпускали свою половинку из плена страсти. Тяжело дыша, Костя разорвал поцелуй и, гладя Алекса рукой по щеке, проговорил:       — Как же я давно этого ждал. Все дни и ночи были просто пыткой для меня. Быть с тобой рядом, но не иметь возможности любить. Ангел мой, я с первых дней люблю тебя, Чудо ты мое Белое.       Легкими поцелуями Костя покрывал все лицо любимого, боясь пропустить хоть малейший участок без внимания. Утопая в нежности, Алекс гладил по спине родного и теперь уже по-настоящему близкого человека. Рука сама неосознанно прокралась под рубашку Костика и теперь, уже чувствуя все тепло и нежность кожи, порхала по спине. В какое-то мгновение оказавшись под бельем Костика, Алекс нежно сдавил его ягодицу. Упругие мышцы сразу отозвались на прикосновение, и в порыве страсти парень еще плотней прижался к магу. Подняв взгляд на Алекса, тихо проговорил:       — Смотрю, мы уже готовы пойти дальше, — легкая улыбка и озорной взгляд украсили лицо Костика.       — До самого конца. На полную катушку. Больше не хочу терять ни единого мгновения без тебя, — проговорил Алекс и, чмокнув Костика в носик, продолжил: — Только учти, мой герой, я ни хрена не помню, даже если и знал, так что тебе придется меня всему научить.       — Учиться будем вместе, ты у меня единственный и первый парень, — тихо смеясь, наклонил голову. — Я не оставлю ни одного кусочка твоего тела без поцелуя. Ни одного, — проговорил он и нежно провел рукой по сильно заметной выпуклости в паху любимого.       В этот момент дверь в домик начала медленно открываться. На пороге появился одетый в плащ парень.       — Мы услышали голоса. Смотрю, посланник очнулся. Я обязан доложить старшему, — проговорил он и немного сконфуженно улыбнулся.       Как только незваный гость вышел, раздосадованный Костя произнес:       — В самый неподходящий момент, что б его.       — Не печалься, Кость, мы с тобой куда-нибудь смоемся. Во! Погнали в город. Отметим нашу… — не зная, как выразиться, продолжил: — встречу, что ли. Выпьем вина, и целая ночь будет только нашей, — затем обнял и поцеловал улыбающегося Костика.       — Я только «за»!       Алекс потрепал того по волосам. Взгляд упал на руку, испачканную в засохшей уже крови.       — Кость, мне бы протереться чем... Грязный весь, не комфортно как-то. Приготовишь мне влажное полотенце?       Костик кивнул и резво направился в сторону пристройки с водой. ***       — …Собственно, вот так я его и нашел. Все, что было потом... Он немного поучился в школе, показал удивительные таланты фактически по всем направлениям магии. Наши молодые преподаватели, — с улыбкой на лице проговорил Хиноу, — пытались подобрать ему специализацию по видам магии, но, как понимаете, безуспешно. Он одинаково владеет любым ее типом. Потом начались каникулы, и дальнейшие события расскажет сам парень, так как мы о них мало что знаем. Только то, что они с группой пошли вызволять своих друзей в Проклятые земли.       Немного подумав, отпив глоток чудесной ягодной настойки, Сальвир сказал:       — То, что парень очнется, лично у меня сомнений не вызывает. Сила внутри него не даст умереть. Но нам нужно в самые короткие сроки передать ему знания и научить пользоваться силой. Паренек нужен не только здесь, у нас тоже все очень плохо. Отряды орков сильно размножились, темные маги стараются прорваться к эльфийским храмам. Некроманты, которых ранее не было, поднимают целые армии нежити и атакуют лесной предел. Владыка и верховный жрец пока силой леса и духов сдерживают их, но без посланника нам не справиться. Только высшие могут подчинить себе силу, находящуюся в артефактах…       — Так он же подчинил себе посох, в моем присутствии выдал на мертвом языке приказ, и посох его послушался, — перебил эльфа архимаг.       — В том то и дело, что не подчинил. Он его только активировал. Я видел посох в руках парня. Он черный с навершием темного дракона. Я не знаю, что написано в ваших летописях о приходе великих магов и создании артефактов силы, но, подчиняя посох, маг соединял свою силу с силой посоха, и, объединившись, изделие меняло свой вид и цвет. Алекс с чистой душой и магией должен носить белый, а не черный посох, хотя, возможно, влияет сокрытая в нем часть силы древнего бога.       — Подождите, — проговорил Сер Бруно. — Вы хотите сказать, что этот парень — не человек?       — Как вам сказать, — слабо улыбаясь, проговорил эльф. — Пока он самый обычный и настоящий человек со своими слабостями и взглядами. Но даже сейчас — вы, по-моему, сами все видели под Прасваном — он в состоянии разнести не то что орду, а превратить в пустыню материк. Но... его окружают люди, которые ему дороги. Убить посланника почти невозможно, а вот превратить его в разрушителя вполне. Я видел, как тот паренек кинулся к магу. Мне кажется, что их связывает что-то большее, чем просто дружба. Боюсь даже представить, что сделает посланник, если... — эльф не закончил, но все присутствующие и так поняли его мысль. — В наших легендах иногда по какой-то прихоти высших сил, каких точно не знаю, в мир приходит Посланник. Их по-разному называют в разных народах и мифах. Неся в себе изначальную силу создания, они начинают новое поколение высших магов. Но это все сейчас не так актуально — когда и как переродится или кем станет молодой маг. Алекс встал на защиту людей, не важно, по какой причине и кого именно он защищал, но он даже решил собой пожертвовать, а значит, в ближайшее время наши общие враги постараются от него избавиться. И как только поймут всю бесполезность этих попыток, обернут свой взгляд на тех, кто дорог ему. И тогда они смогут добиться успеха, если только мы ничего не сделаем.       — Уважаемый Сальвир, — по слогам произнес Бруно, слегка поморщившись, — вы намекаете, что эти молодые люди занимаются мужеложством? Гадость какая... Нужно немедленно это прекратить, он же посланник, как вы говорите, и с него будут брать пример. Он должен ....       — Сер Бруно, вы вообще слушаете, о чем я рассказываю? Вы собираетесь учить морали и правилам поведения Посланника? Человека, имеющего возможность стать высшим магом, а затем и богом, демиургом, конструктором, да как угодно их называйте! Он никому ничего не должен, и молитесь вашим богам, чтобы Алекс не услышал ваших слов и до него не дошло ваше мнение, — выпалил эльф и, переведя дыхание, посмотрел на архимага и на Бруно. — Люди... как же мелочны вы в своих оценках. Если мы с вами будем так однобоко подходить к таким вопросам, то всех нас ожидает печальный конец, — встав и подойдя к открытому окну, Сальвир продолжил: — У нас, у эльфов, все иначе. На первое место ставится душа и личность. Если есть гармония в отношениях, и они возбуждают развитие высоких чувств, то нет разницы, какого пола эти личности. Вот вам интересно, с кем и как я провел ночь и разделил ложе?       — Хм, — лишь издав звук, отреагировал Бруно, но спустя мгновение решил дополнить: — Какая мне разница? Но смотреть, как молодые, красивые юноши... целуются, извините...       — Милорд, прошу меня простить, но подумайте вот над чем: кого он защищал в городе и ради кого он себе вены вскрыл, желая защитить? — закончил Сальвир.       — Может, прикажете теперь его бояться? — с ухмылкой высказался Бруно.       — Страх тоже хороший аргумент для уважения. Наша задача — максимально ему помочь. И почаще прислушиваться к его мнению и советам.       — Господа, довольно вам. У меня лично много друзей, которые живут однополыми парами и ничего. Сейчас не это важно, — проговорил Хиноу.       — У него всего несколько друзей в школе было, — неуверенно сказала Елена, которая все это время сидела на стульчике около окна и внимательно слушала, о чем говорили мужчины. Чтобы как-то сменить тему, она продолжила: — Артем и Хисоку. Один лекарь, а девушка еще и унаследовала силу рода и идет по пути жрецов Янталаи.       — Я сам жрец и могу ее инициировать в жрицы. Без этого она не сможет пользоваться всеми знаниями и силой исцеления Янталаи, но нужен Храм или хотя бы молельня богини.       — Нужно собрать отряд якобы для зашиты Алекса и в него включить всех близких ему людей — благо, их мало. И нужно собрать все артефакты, — сказал, попивая вино, архимаг. — Молитвенный дом построим прямо в школе.       — То, что парень ценен, это понятно, — проговорил примирительно Бруно. — Но не нужно забывать еще и обо всем остальном. Меня не просто так святоши послали в Прасван. Как я понимаю, хотели скормить тварям орды. Не вышло благодаря пареньку. Значит, они готовы избавиться и от императора и от всей нашей семьи. Растущее недовольство народа к магам усердно подогревается церковью. Нужно в корне изменить мнение. Устроить большой праздник в Прасване и чествовать магов за спасение огромного количества людей. И озвучить отказ святых отцов в помощи жителям города. В казну обращаться бесполезно, но у меня, да и у школы, я думаю, — с улыбкой посмотрев на архимага, сказал Бруно, — найдется в закромах кое-что.       — Золото не проблема, но вот как вы заставите Алекса пойти на этот праздник — это вопрос. Он их ненавидит. Точнее, он стесняется большого скопления народа. На концерте выступать его только Костя и смог уговорить.       — Вот вы сами и ответили на свой вопрос. Костя нам и поможет, — сказал Сальвир, и все дружно рассмеялись.       Перстень с красным камнем на руке эльфа вспыхнул и разгорелся ярким свечением.       — Нас зовут мои друзья, надеюсь, он очнулся, а не что-то случилось... — проговорил эльф. — Господин маг, открывайте портал.       Бруно быстро поднялся и, глядя на эльфа, с улыбкой спросил:       — Я все хочу у вас уточнить, вам не страшно было стоять так близко к тому смерчу у Прасвана?       Эльф смущенно заулыбался и проговорил:       — Ни один эльф никогда не признается вам, что испугался. Мои друзья тоже немного маги, а я все же жрец... Но мы все вместе еле удержали щит и в какой-то момент даже простились друг с другом. Мощь заклинания была неимоверна, хоть мы и непосредственно под ураган-то и не попали, а были рядом. Но нам пора, — проговорив это, он шагнул в портал вслед за Хиноу. ***       Костя перебирал все их вещи, стараясь что-нибудь подобрать для Алекса. Халат они оставили у города, а рубаха и брюки были все в крови. Отдав Алексу свою рубашку, Костя задумался, глядя на друга, который пытался одной рукой привести в порядок свои волосы. Подойдя к нему и встав сзади, сказал:       — Давай я помогу, — и, взяв гребень, начал медленно расчесывать волосы любимого.       Казалось бы, ничего особенного, но Алекс буквально чуть ли не потерял сознание от нахлынувшего удовольствия. Нежные прикосновения и то, как Костя, едва касаясь, проводил рукой по волосам, буквально взрывали мозг.       — Я на твои волосы могу часами смотреть, — словно почувствовав настроение парня, проговорил Костя. — Они такие красивые, что…       — Волосы у Алекса действительно прекрасны, — с улыбкой проговорил незнакомец, неслышно вошедший в комнату, что немного смутило молодого мага, который пристально на него посмотрел.       Настроение у Алекса испортилось не сколько из-за присутствия посторонних, а сколько из-за внезапного их появления.       Одежда на вошедшем была самая простая. Длинный темно-зеленый плащ с глубоким капюшоном, из-под которого выглядывали шаровары в цвет, узкие полусапожки из мягкой тонкой кожи и рукава туники на тон светлее всего одеяния. Незнакомец откинул капюшон и несмело улыбнулся.       — Иногда гости имеют привычку стучать в дверь, прежде чем войти, — недовольно произнес Алекс.       — Искренне прошу прощение. Мы все так торопились и волновались, что я невольно нарушил все правила приличия. Прошу еще раз меня простить, — склонил голову в поклоне.       — Мальчик мой, хвала всем известным и неизвестным богам, что ты выжил, — говоря это, Хиноу вошел в комнату и кинулся обнимать своего ученика.       Обнял, крепко прижал к себе, затем отстранился и, посмотрев на забинтованную руку, проговорил:       — Тебе бы по одному месту да розгами, но все так удачно закончилось... Прежде чем запускать ритуал, нужно было подумать. Твоих бы сил и так хватило с избытком.       Немного смутившись, Алекс сказал:       — Я просто думал, что не справлюсь.       — Эх, — махнул рукой архимаг. — Жаль, я не видел всего с самого начала, говорят, ты ужасно эффективно использовал воду.       — Учитель, а можно это все обсудить потом? Мы хотели с Костей погулять по городу и отметить мое возвращение,— говоря это, юноша изредка посматривал на незнакомца, который вместе с Бруно потихоньку присел за стол.       — Хорошая идея, но ты еще слаб и, вон, рука не зажила.       — Господин Хиноу, — тихо проговорил Костя, — я пока не нашел своих родных, да и небольшое затруднение с одеждой без вашей помощи нам не решить. Алексу она нужна, а денег у нас нет. — Алекс бросил на Костика укоризненный взгляд, но тот продолжал, как ни в чем не бывало: — Я бы вам потом вернул, а то нет ни плаща, ни халата. Все пришло в негодность под Прасваном.       — Посланник, в знак того, что вы приняли мои извинения, прошу вас разрешить мне оказать вам эту маленькую услугу. Господа будут сейчас готовить праздник по случаю победы над ордой. Вы не против, что несколько воинов вызвались вас охранять? — словно предвидев недовольство и вопросы Алекса, незнакомец закончил: — Вы их даже не увидите. Они ничем вам не помешают и будут незаметно следовать за вами.       — Алекс, один бой ты выиграл, но идет война. Нужно показать, что маги — защитники людей, а не враги. И этот бой не менее важен, если не хотим проиграть всю войну, — сказал архимаг.       Молодой маг переводил взгляд с одного говорившего на другого. С одной стороны, в словах Хиноу был здравый смысл, если дела в городе обстояли именно так. Но с другой... юноша поморщился, представив, что за ним невидимой тенью будет кто-то следовать. Алекс еще раз посмотрел на странного молодого человека в просторных длинных одеждах и с яркими рыжими волосами. А человека ли?.. Магу показалось, что уши незнакомца были странно вытянуты и заострены.       — Алекс, — сказал, немного опуская глаза, тот, — наше знакомство началось немного не так, как хотелось бы. Я, Сальвир из Рода Ринтуринов, прибыл с соседнего материка по поручению владыки эльфов специально к тебе. Но это все потом обсудим, — склонил голову на бок. — И еще я очень хочу помочь твоему другу и уложить особым эльфийским способом твои прекрасные волосы. Выглядеть будешь просто великолепно, и за два-три раза Константин овладеет техникой, — эльф улыбался, и Алекс не мог больше ни сердиться, ни таить обиду на столь прекрасное и дивное создание.       Он лишь кивнул головой и уселся на табуретку. ***       Тимофей бежал, нет, он просто летел на крыльях счастья по саду к Янталаи и радостно улыбался. Подбежав к родственнице, ничего не говоря, обнял крепко и тихо проговорил:       — Спасибо, ты меня спасла.       Немного отстранившись от молодого юноши и глядя пристально в его глаза, богиня с улыбкой проговорила:       — Вижу, тебе все удалось, иначе с чего бы такая довольная мордашка?       — Да, все отлично, он вернулся и скоро придет в себя. Представляешь, он, кажется, смог каким-то образом меня в истинном обличии увидеть. Как — не пойму. Теперь он знает, как я выгляжу и что я есть... — радостный, счастливо смеясь, он подхватил тетю на руки и закружил ее вокруг себя. — Он меня видел. Видел, понимаешь? Я просто счастлив! — еще раз обнял тетю и, поцеловав, сломя голову убежал к себе. ***       — Сань, давай сегодня сразу в таверну. Отдохнем, покушаем, а завтра по магазинам, а? — как только они вышли из портала, предложил чудесную идею Костя. — Ты что хотел бы заказать?       Алекс заулыбался, в глазах появился шаловливый огонек, и с прищуром он проговорил:       — Обязательно хорошее вино, я буду сегодня шалить. И если тут делают ребрышки, как твоя мамка, то и их тоже.       Алекс, надевший по настоянию Сальвира плащ с глубоким капюшоном, смотрелся очень таинственно. Высокий, стройный, прямая спина и гордая осанка придавали еще больше загадочности в личность носителя наглухо закрытого плаща.       — Пошли быстрее, Саня, — торопил Костя. — Не терпится комнату взять. Хочу тебя еще много раз поцеловать и не только, — проговорил он, наклонившись почти к самому уху друга. — А еще ты споешь мне?       — Хм. И куда я денусь, как тебе откажешь, вредина? На праздник заставил согласиться. Я тебя, наверное, во что-нибудь превращу молчаливое, — смеясь, сказал маг.       И, снова наклонившись к Алексу, Костя с улыбкой проговорил:       — И как это молчаливое будет тебя целовать и говорить, какой ты красивый и нежный, а?       — Да-а-а-а. Придется терпеть, — рассмеявшись, друзья пошли вверх по улице искать лучшую таверну.       Редкие прохожие куда-то суетливо бежали. Большое количество людей убирали улицы и украшали дома. Алекс не мог понять: неужели о празднике уже стало известно за столь короткий срок? Хотя чему удивляться, когда дело имеешь с магами. Выяснив у прохожих, где можно найти хорошую таверну, друзья направились к «Таверне Егора».       Так, обсуждая, что и сколько будут заказывать, они подошли к таверне. Войдя внутрь, были приятно удивлены. Сильно отличалась она от обычных заведений. Высокий потолок, множество светильников, крепкие из твердого дерева столы и удобные сиденья, по углам множество больших горшков с разными растениями. В зале было занято примерно пять-семь столиков, неспешно двигались помощники владельца, разнося кушанье и напитки. Ребята подошли к стойке и увидели того самого Егора, о котором говорили люди. Тот окинул их внимательным взглядом и вежливо спросил:       — Что желают молодые господа? — посмотрев на Алекса, Костя взял инициативу в свои руки.       — Нам нужна комната дня на два, может быть, три.       — Задаток вперед. Расчет по окончании. Вам одну двухкомнатную?       — Самую большую, и чтобы нам не мешали. И мы хотели бы сначала посмотреть.       — Без проблем, — повернувшись, мужчина сказал: — Никитка, покажи господам большую угловую, живо.       — Да, и еще. — Алекс посмотрел на хозяина, — мы с дороги и хотели бы привести себя в порядок. Смыть дорожную пыль, так сказать.       — Вам просто воды принести или истопить баню? Воды в комнату — это быстро. А баня... приготовим за час.       — Отлично, готовьте баню, а мы пока перекусим. Кость, что будем брать? — спросил юноша.       — Жаркое, вино и фрукты можно сразу подавать, по готовности. Мы у себя поедим, как комнату осмотрим.       Пройдя за пареньком, они оказались на втором этаже, почти в самом конце коридора. Отсюда, даже стоя в проходе, было не слышно звуков, доносившихся из общего зала таверны. Мальчуган, отперев дверь ключом, пропустил ребят вперед, и они оказались в воистину царских покоях. Приглушенный свет в комнате создавал впечатление домашнего уюта. Стены были окрашены в теплые тона, несколько светильников из кованного железа создавали впечатление глубокой старины и роскоши. Огромная кровать в сочетании с камином просто очаровали ребят, и они решили именно тут и остаться, сказав пареньку, что сейчас спустятся. Как только за ним закрылась дверь, Костя обнял Алекса за талию и, смотря ему в глаза, почти касаясь его лба, произнес:       — Сань, я ужасно волнуюсь. Я так хочу... что аж скулы сводит. Не дождусь, наверное, ночи, — и слегка покусывая его ухо, пробубнил, смеясь: — Я тебя съем.       — Может, устроим стол около камина, на полу?— проговорил тихо молодой маг.       — Да, и будем смотреть на огонь. Саня, ты споешь для меня, а? — и он так жалобно посмотрел на друга.       Тот, улыбаясь, чмокнул в губы и сказал:       — Для тебя все, что угодно, — и, немного подумав, все еще обхватывая шею любимого, дополнил: — Я вот что подумал: может быть, позовем ребят из школы, Арти и Хиси, на наш праздник? А то только одни высокородные и этот смазливый эльф...       — Санечка, родной, ты никак ревнуешь? Вот это да! — Костик вздернул бровь и, еще крепче прижав к себе юношу, проговорил ему в ухо, слегка касаясь мочки: — Ты — любовь всей моей жизни, мой воздух, моя кровь, мое сердце. И никакие парни или девушки мне не нужны. Скажи мне, кто может сравниться с тобой хоть в чем-то? Ты — чудо. Самый красивый, самый-самый.       Нежно поцеловав, сильно схватил Алекса чуть ниже поясницы, отчего тот неожиданно дернулся и наигранно сердито проговорил:       — Я тебя прибью когда-нибудь.       — Ловлю на слове, сегодня же и к постели, пожалуйста, — и с радостной улыбкой побежал вниз к хозяину трактира.       Алекс стоял посреди комнаты и улыбался, затем разбежался и запрыгнул на кровать, раскинул руки и с блаженным видом уставился в потолок. Он легонько поглаживал поверхность кровати, а в голове рисовались картины, одна ярче другой, предстоящей ночи. Неизвестное ранее, манящее чувство охватывало его. То, о чем он мог только мечтать, сегодня сбудется. Мучиться больше нет необходимости, его любимый рядом, знает о его чувствах и полностью их разделяет. Он подскажет, поможет перебороть и страх, и неловкость, и стеснение. «Как всегда, — подумал с улыбкой молодой парень. — Нужно выглядеть сегодня на все двести процентов, сделать этот вечер незабываемым для Костика и для самого себя». Скинув плащ, он подошел к зеркалу и внимательно осмотрел себя. Сняв халат, решил, что сегодня будет в одной темной рубашке. Распустил волосы, приблизил лицо к зеркалу и подумал: «Сейчас кое-что подправим». ***       — Нас все устраивает, комнату берем на три дня, — сказал Костя, подойдя к владельцу. — Уважаемый, у нас сегодня праздник, и мы с другом хотим пригласить гостей. Вот десять золотых имперских червонцев — задаток. Если не хватит, только скажите.       Увидев огромную сумму, предложенную юношей за проведение праздника, Егор ловко смахнул деньги в карман и быстро проговорил:       — На эту сумму можно полгорода накормить и напоить. Что бы вы хотели?       — Нужно отнести записку в башню магов, там знают, куда ее отправить. Сообщите, как будет готова баня. Ждем, когда вы нас накормите.       Когда Костя вернулся в их комнату, неся поднос, набитый разной снедью: мясом, фруктами, сыром, — то увидел своего любимого, лежащего на подушках около камина и смотрящего на огонь. Заметив Костика, Алекс заулыбался, немного приподнялся и проговорил:       — Как ты долго, я уже успел соскучиться.       — И когда ты только успел все расстелить, — посматривая на друга и разливая вино в бокалы, проговорил с улыбкой Костя. — Сань, ты знаешь, меня мучает один очень серьезный вопрос, и я никак не могу ответить на него, — сказал он и серьезно посмотрел на Алекса. — Я даже не знаю, как тебе сказать...       Немного встревоженный молодой парень взглянул на друга и спросил:       — Кость, в чем дело? Говори как есть. У нас не должно быть секретов друг от друга.       — Ладно, — опустив голову, Костя тихо, смущенно сказал: — Я не знаю, понимаешь меня? — он посмотрел на Алекса и с немного испуганным видом вымолвил: — Не знаю, с чего начать...       Маг забеспокоился сильнее. Он хотел бы сделать все, только чтобы любящий его человек чувствовал себя комфортно. Что же такого случилось? Костя выдохнул и вдруг внимательно посмотрел, прищурив один глаз.       — Не знаю, с чего начать: со сладенького тебя или с вина, — и в туже секунду засмеялся.       Понимая, что Костя его опять обдурил, с деланной злостью Алекс проворчал:       — Ну, дружок, вот ты и нарвался, — проговорив это, молодой маг начал одними губами произносить заклинания.       «Ничего, будет потом знать, как надо мной шутки шутить», — подумал юноша. Костика подняло в воздух, бокал выпал из его пальцев, ноги и руки оказались широко растянуты в стороны. Алекс не спеша поднялся, подошел к висевшему в воздухе молодому парню и начал медленно расстегивать его рубашку.       — Сейчас ты познаешь весь гнев мага. Бой под Прасваном покажется тебе детской забавой, — со злорадной ухмылкой говорил маг, медленно развязывая завязки на штанах Костика.       -Ай, ай, ай, у-у-у-у, — стонал и причитал удерживаемый воздушными потоками Костя. — Миленький, родненький, ай-ай, прости-и-и-и-а! Ай-й-й-й-й-й!       Накрыв рукой выпуклость в штанах любимого, Алекс нежно поцеловал того в шею, перешел на ключицу, посматривая на Костика, провел языком по груди.       — Будешь еще прикалываться? — с улыбкой спросил юноша.       — Санечка, умоляю, отпусти, — просящим тоном сказал Костик. — Я уже весь горю, а к тебе не могу притронуться. Это жестоко даже для тебя, — и, надув губки, посмотрел на любимого.       Рассеяв заклинания и поймав друга, заключил его в объятия. Не говоря ни слова более, страстно поцеловал и, не размыкая объятий, они опустились на колени, утопая в заранее разбросанных подушках. Обнимая и гладя по спине, Костя плотно прижался к Алексу, сильно упираясь в живот членом. Поцелуй стал более глубоким и чувственным, кончик языка скользил по шелковистой коже, касался гладких зубов, нёба, совершая замысловатые движения, проходился то легко, едва касаясь, то с напором. Любимый замирал на секунду, отстраняясь, вдыхая воздух, а потом приникал снова. Мозг отключился полностью, одна мысль о безумном желании быть рядом и любить билась где-то на краю сознания, но воплотить ее мешали эти ужасные, все не желающие сниматься вещи. Что-то разорвав, что-то скинув, они обнажились. Осыпая друг друга поцелуями, Алекс на мгновение остановился перевести дыхание, пристально смотря на друга, который, воспользовавшись моментом, осторожно прикоснулся рукой к члену молодого мага и нежно провел пальцами вдоль ствола.       — Какие же вы оба у меня красивые, — едва касаясь ствола большим пальцем, говорил он. — Оба стройные, высокие, у самого пупка, — нежно, круговыми движениями водя по головке, продолжал: — У обоих нежная, бархатная кожа, так и хочется целовать, — и, наклонившись, нежно припал к возбужденному органу, осыпая поцелуями и слизывая капельки смазки с головки.       Алекс с закрытыми глазами стоял и не мог пошевелиться. Волна наслаждения с такой силой накрыла его, что горло сдавило тисками, дыхание сбилось, и он понял, что готов разрядиться. Мысль, что нужно остановить друга и дать себе возможность выплеснуть накопившееся семя, настойчиво билась в мозгу, но воздуха не хватало, язык, словно парализованный, еле шевелился, и Алекс издал что-то неразборчивое, и в это мгновение его затрясло, по телу пробежала волна наслаждения, он весь напрягся и...       Костик, видя состояние друга, — что он почти готов к оргазму, — всеми силами усилил напор на его орган, нежно лаская, заглатывая головку, невесомо проводил по уздечке языком и, причмокивая, выпускал, чтобы уже через мгновение вновь вобрать ее в себя. Он почувствовал, как член напрягся и выстрелил белесой жидкостью. Большая часть её оказалась во рту парня, и, ошарашенный и немного напуганный событиями, произошедшими в комнате, Костик так и застыл с полным ртом семени друга, пытаясь проглотить хотя бы часть.       В кульминационный момент, когда Алекс со стоном наслаждения изливался, все свечи в комнате мгновенно вспыхнули и сгорели, не оставив после себя даже воскового пятна, пламя камина, словно взбесившись, с гулом взметнулось ввысь, отчего друзьям пришлось отскочить от него на пару метров. Алекс посмотрел на друга, потом на камин и свечи, вдруг весело рассмеялся и упал на подушки, хохоча и держась за живот.       — Ты чего? — проглотив почти все, что было во рту, сбивчиво проговорил Костя.       Его друг, вытирая слезы с щек, еще раз посмотрел на камин и прохрипел, стараясь подавить смех:       — И, кончив, в порыве страсти он спалил камин и уничтожил мебель.       Потянувшись и обняв любимого, несколько раз поцеловав того в губы и слизывая остатки семени с щек, сказал:       — Кость, со мной такое впервые. Эмоции зашкалили, караул. Это было божественно. Нужно мне учиться себя контролировать, а то мало ли что.       Вместе рассмеявшись, они, целуясь, упали на подушки. Повалив Костика на спину и нависнув над ним, Алекс, чмокнув того в носик, сказал:       — Нужно и тебе сделать приятное, а то я уже, а ты...       Не успел договорить маг, как любимый его перебил:       — Уже тоже того самого... когда вплотную занимался твоим дружком.       — Тогда, любовь моя, родной мой, давай после бани в кроватке продолжим, а то если опять начнем что-то в этом роде, поцелуями не ограничимся. Я хочу быть чистым в свой первый раз. Кость, ты прости, что не предупредил, когда, ну...       — И в чем проблема? — хитро улыбаясь и чмокнув друга в подбородок, проговорил парень. — Я же обещал тебя съесть, вот и начал по частям тебя принимать, хотя и странно это было... Ты только в следующий раз не взорви что-нибудь. А то ведь можно с испугу и подавиться, — весело, с бесенятами в глазах проговорил юноша. — Замечу что, ты, кстати, довольно вкусный. Как-нибудь повторим, — и, повалив покрасневшего от смущения Алекса на пол, завис над ним, целуя нежные губы. — В кроватке начнем вот с такого положения, — взяв Алекса за ноги, положил их себе на плечи. — Как тебе позиция снизу?       Глядя на любимого, Алекс с довольным видом подвел итог:       — С тобой мне все равно: так или наоборот. Я хочу испробовать все. Все же давай выпьем по бокалу вина за наш первый оргазм и пойдем в баню.       — Так, давай я вино налью, а ты принеси полотенца — хоть немного приведем себя в порядок, — сказал Костя. — Пока будем ждать баню, может, расскажешь, как там? — вопросительно посмотрев на Алекса, проговорил юноша.       Алекс тяжело вздохнул, подошел к кровати, взял полотенца, начал вытираться и передал одно другу. Костя, видя замешательство юноши, быстро дополнил:       — Ал, если тебе неприятно или не хочешь говорить, давай сменим тему...       — Кость, да дело не в этом, — подойдя к нему вплотную, опустился и сел рядом. — Просто я многого не понимаю. Все у меня не как у людей, понимаешь. Даже сдохнуть толком не получилось...       Перебив друга и прижав его к себе, Костик поцеловал его, затем внимательно посмотрел тому в глаза и сказал:       — И слава всевышнему, что не получилось. Я бы ушел за тобой следом...       — Знаю, от этого мне только сложнее. Ты говорил, что тебе нет разницы, где стоять, что я зря тебя в город засунул. Я когда в лесу очнулся в свой первый день... здесь, понял, что пусто у меня внутри, понимаешь? Нет ни близких, ни родных, нет любимых, нет дома, семьи, всего того, что составляет большую часть нашей души. Я как получеловек был. В тебе же я обрел все и сразу. Ты мне все заменил. И дом и тепло друзей, дал любовь и смысл жизни. Даже если не враги... то я сам боюсь причинить тебе боль. Стоял бы ты рядом там, под городом, я бы не смог сражаться. Не смог бы на всю мощь ударить. Вдруг бы тебя зацепил? — Алекс опустил глаза. — Представь, своей рукой убить самого любимого человека.       Смотря на друга, Костя обнял его, крепко прижал, положил голову на плечо.       — Я люблю тебя, знай это, и никогда не брошу, не придам и не обману. Ты — мое всё.       — Вот на этой ноте давай и закончим грустные разговоры. Только пообещай мне, прошу тебя, не рискуй зря, не кидайся в самое пекло. И хотя бы иногда слушайся, особенно, когда мы воюем. Ладно?       — Санечка, я буду стараться, честно. Но и ты знай, что я не буду стоять и смотреть, как тебя убивают. Я или спасу тебя или умрем вместе, — сказал и заулыбался Костик.       — Кость, ты засранец, — засмеялся с другом молодой маг.       — Мы с тобой два придурка, ты знаешь? — попивая вино и откинувшись на подушку, проговорил Костя.       — Почему?       — После бани мне нужно будет сбегать в город. Я хоть и немного поменьше тебя, — сказав это, он взял в руку член любимого и начал гладить. — Но тоже не маленький, а у нас нет ни масла, ни смазки.       — Кость, прекрати, а то я до ночи не доживу, — простонал Алекс, чувствуя, как опять возбуждается.       Костик кивнул, в последний раз игриво проведя пальцами по паху, и пригубил вино. ***       Прикинув, что до вечера еще довольно далеко и есть много времени, ребята решили быстренько сходить в баню и потом сделать заказы для Алекса, чтобы максимально разгрузить следующий день. Но как это обычно бывает, быстро не получилось. Стоило Костику начать мыть волосы любимого, как тот снова возбудился и после их жаркого поцелуя все, что происходило в комнате, повторилось вновь. Парни жадно целовались, словно не могли насладиться друг другом. Им требовалось что-то большее, чем простые ласки и скоротечные оргазмы. Осознав это, решили привести себя в порядок и, одевшись, вышли в холл таверны, собираясь пойти в город. Но первый сюрприз их ожидал уже в зале. За одним из столов, заставленным фруктами и кувшином, сидел Сальвир и, улыбаясь, попивал вино. Костик направился к хозяину заведения, а маг — к «заморскому» гостю. «Даже ухи не спрятал», — подумал Алекс, подходя к эльфу.       — Жажда одолела или по нам соскучились? — спросил маг. — Вы не против, если я присяду?       — Помилуйте, конечно, нет, присаживайтесь, — улыбаясь, ответил эльф. — Алекс, может, все-таки перейдем на «ты»? На постоянной основе. Мне действительно неудобно, что я тогда вломился в ваш дом и невольно помешал. Я хочу тебе сделать еще один подарок.       Произнеся это, Сальвир полез в свою сумку и, достав покрытую на вид золотом свечу, протянул ее Алексу. Тот удивленно посмотрел на эльфа, взял свечку в руки и, дожидаясь пояснения, стал её вертеть.       — Когда-то наши предки, стремясь найти единения с духами, впадали в состояние транса для более полного и продуктивного контакта. Долго этому учились и по мере постижения всех тонкостей мира поняли одно. Вхождение в транс, медитация, сильная концентрация на чем-либо влекут за собой мощный выброс энергии. Когда мастер использует приемы и концентрирует энергию — это нормально, но стоит этим заняться неопытному, начинающему магу или жрецу — последствия могут быть плачевны. Вот и были созданы эти свечечки, которые, сгорая, вбирают из окружающего пространства избытки энергии и уничтожают ее в своем пламени.       — И зачем она мне? — все еще не понимая, спросил Алекс.       — Ну, кое-кто недавно так сильно переживал что-то, что чуть всю таверну не спалил... — улыбаясь и делая большой глоток вина, проговорил Сальвир. — Поверь, она тебе пригодится, по крайней мере, пока ты не научишься себя контролировать.       Услышав все это и, наконец, поняв, по какому поводу подарок, Алекс покраснел и уже хотел сказать пару ласковых этому эльфу, но тот вдруг нагнулся над столом и еще тише чем прежде произнес:       — Никогда бы никому не признался, но перед посланником можно, надеюсь. Я вам двоим так завидую, я смотрю и вижу, как вы оба светитесь от любви. Мое сердце буквально поет вместе с вами, ребята. Честно, я очень рад, что около тебя есть любящий человек, — Сальвир полез в карман своей просторной туники. — А это тебе еще подарочек. Потом как-нибудь научу, и сам будешь готовить. Лучше не спрашивай, что это. Мне неудобно будет пояснять, сам поймешь. Скажу только, что очень много там концентрированного масла, — и отдал молодому магу небольшую шкатулочку.       Алекс все понял, но еще несколько минут смотрел на эльфа и не мог прийти к одному мнению. Ему, определенно, нравился этот парень — красивый, умный, с чувством юмора. Но легкое упрямство и налет неприязни от первой встречи все же давали о себе знать. Когда эльф заулыбался и поднял вновь кубок, предлагая Алексу присоединиться, тот уже не мог больше сердиться, засмеялся и сказал Сальвиру:       — Если бы вы могли привести сюда наших друзей, Артема и Хисоку, мы все вместе устроили бы маленький совместный ужин. Пили бы, танцевали и лучше узнали бы друг друга. А пока мы с Костей хотели сходить в мастерскую.       — Чудесная идея. Как я понял, ты и меня приглашаешь? — улыбаясь, проговорил эльф.       — Конечно. Не приглашаю, а нужно быть обязательно, и возражения от эльфийских жрецов не принимаются.       — Отлично, я тогда сейчас же в Школу, беру ребят и сюда, на все про все — час максимум.       В этот момент подошел Костик и, удивленно глядя на эльфа, проговорил:       — Кто-то пытается у меня украсть друга? — начал с шутки он. — Привет, Сальвир. Ничего у меня не получилось без твоей помощи, — показывая на прическу Алекса, проговорил он.       — Кость, ты не против, мы тут немного изменили планы. Сальвир сейчас приведет ребят, мы с тобой сбегаем в лавку и сделаем заказ, а потом все вместе пойдем и поужинаем. Ты с хозяином расплатился за бардак и свечи?       — Да, все нормально. Отличная идея. Я только «за». Саня, тогда споешь и сегодня, и завтра, — с довольной миной проговорил Костя.       — Алекс еще и поет? — удивлению эльфа, казалось, нет границ.       — Сегодня услышишь. Все, Саня, погнали! — Костик сделал пару шагов, но неожиданно замер.— А, стоп, ребят, секунду, забыл кое-что сказать Егору, — быстро развернувшись, побежал к стойке и, подмигнув хозяину таверны, проговорил: — Где хотите берите, но через час тут должен быть кристаллофон. У нас праздник, и будем петь, — положив на стойку еще одну золотую монету, он побежал за выходящим из таверны Алексом.       Оказавшись на улице, ребята задумались, куда идти.       — Нужно еще найти лавку аптекаря, — печально сказал Костя.       — Уже не надо... Сальвир, зараза, как-то все понял и подарил вот это, — показал Костику шкатулку, открыв которую они ощутили запах леса и фруктов.       Костик коснулся пальцами и, растерев субстанцию меж ними, добавил с улыбкой:       — Масляниста-я-я-я-я, как раз то, что надо, — и засмеялся.       Убрав в карман подарок, ребята посмотрели по сторонам, решая, куда идти. Как обычно, пошли вперед.       Они шли по улицам города, внимательно смотря на горожан. Первым делом решили купить Алексу халат и новые брюки, а потом вернуться в таверну, где собирались посидеть и отдохнуть с друзьями.       — Уважаемый, — обратился Костя к прохожему, — не подскажите самого лучшего мастера, что шьет одежду? Мы хотели с другом что-нибудь приобрести.       — Ну, самый известный — это, конечно, Митраль, его мастерская совсем недалеко, за углом и два квартала вверх по улице, а там и вывеску увидите. Но вряд ли вы там что купите. Вещи у него качественные, но дорогие, — мужчина внимательно посмотрел на парней.— Судя по вашему виду, вам не по карману.       — Спасибо, мы разберемся, — ответил Костя.       Алекс нахмурился и посильнее закутался в длинный плащ. Зайдя в лавку Митраля, молодой маг удивился множеству развешанных нарядов. Они были, казалось, везде: на стенах, окнах, на дверцах открытых шкафов, — создавалось впечатление, что сегодня мастер достал все свои изделия из закромов.       — Добрый день, молодые люди. Приветствую вас в «Лавке Митраля». Собственно, это я и есть, — улыбнулся пожилой полноватый мужчина с седой шевелюрой и добродушным лицом.       — Мы с другом хотели бы заказать у вас несколько костюмов, и нужно купить кое-что из уже готовых вещей. Халат, рубашку новую и обязательно темную, — проговорил Костя. — И такие же брюки.       — Очень жаль, молодые люди, но я вынужден вам отказать. Как только с башни магов пришла весть, что парень, спасший город, жив и в его честь будет праздник, все словно с ума посходили, у меня заказов... — он печально махнул рукой и продолжил: — Вы тоже к празднику хотели? Могу посоветовать одного неплохого мастера.       — Нет, спасибо, мой друг достоин только самого лучшего. Покажите, что у вас есть из готового, — проговорил Костя.       Митраль засуетился за стойкой и, пристально посмотрев на ребят, спросил:       — На кого будем примерять?       — Сань, расстегни плащ, — попросил Костя и, увидев, что друг выполнил его просьбу, обращаясь к продавцу, закончил: — Все на него.       С видом профессионала Митраль окинул взглядом фигуру Алекса и принялся доставать рубашки и штаны, как его и просили.       — Я сам так хотел попасть на этот праздник, может быть, удалось бы поговорить с этим парнем, ну, магом, что город спас. Я бы ему много чего сказал, но к нему, наверное, и не попадешь... — мастер глянул на юношу. — Парень, заходи, вон примерочная за ширмочкой, там и одень, прикинь, если подойдет, я заверну.       Пройдя за ширму, Алекс начал развязывать шнурки на рубашке и штанах. С больной рукой это было непростым занятием.       — И что бы вы сказали, мастер, тому магу, ну, что город спас? — продолжая мучиться с рубахой, спросил маг.       — Эх, сынок, тебе не понять чувство отца и деда. Когда стоишь перед выбором: убить своих детей самому вот этими руками, но не дать принять жуткую смерть от тварей, чтобы их рвали и мучили, или затаиться и ждать чуда. Я не особо верующий, но когда народ закричал, что бой принял молодой маг с белыми, как снег, волосами, все, кто был рядом со мной, молились и просили, чтобы там, наверху, помогли ему, и он выстоял против орды. Я бы ему в ноги поклонился и... — он посмотрел на цвет волос парня, что стоял у него за ширмой, затем на Костика, который, улыбаясь, кивал и незаметно показывал пальцем в направлении друга. — И сказал «спасибо»... — чуть слышно закончил мастер.       Не веря своим глазам, той удаче, что к нему пришел именно тот парень, что спас его и семью, он сел на табурет и, положив руку на лоб, проговорил:       — Не может быть...       — Может, — сказал Костя.       — Кость, я все никак не могу развязать. Помоги, пожалуйста, рука совсем не слушается.       Пройдя за ширму и советуя Алексу, они быстро выбрали несколько вещей. Костя настоял, чтобы он надел темную рубашку и такие же брюки, и вместе они вышли из-за ширмы. Помогая Алексу завязать плащ, Костя произнес:       — Мастер, сколько с нас?       — Да, и подскажите, пожалуйста, портного, что примет наш заказ на костюмы, — добавил Алекс.       Митраль медленно вышел из-за стойки с видом человека, увидевшего приведение. Подойдя к Алексу, взял его руку в ладони и интенсивно начал ее трясти, приговаривая при этом:       — Неужели мне выпала на старости лет такая честь — принимать в своей лавке великого мага. Не верю своему счастью и удаче, — на удивительно живых, хотя и старых глазах выступили скупые мужские слезы. — Сынок, спасибо тебе большое, весь оставшийся мне век буду молиться и выпрашивать тебе здоровья. Можно, я жену и детей позову? — и, не дожидаясь ответа, закричал, что было сил куда-то вглубь мастерской: — Ольга, быстрее сюда, и детей, детей всех прихвати! — и, уже обращаясь к Алексу, сказал: — Не нужно вам ни к какому мастеру, я сам, лично, буду без перерыва шить и все сделаю в срок и в лучшем виде. Костюмы, плащи, халаты, все сделаю!       В это время из подсобки вышли многочисленные родственники мастера.       — Оленька, счастье какое, посмотри, кто к нам пришел. Сам белый маг, что город отстоял и выбрал нас для заказа, — с гордостью проговорил мастер.       — Ой, я даже не знаю, что и сказать, как вас принять. Спасибо, что деток спасли, не допустили убийства. Мы вам страшно благодарны, — женщина приложила ладони к груди и смотрела широко распахнутыми глазами.       К ее длинной широкой юбке жались двое пацанят и маленькая девочка со смешными тоненькими косичками на голове, позади застыли еще пара взрослых сыновей лет двадцати. Костя стоял и хитро улыбался, а Алекс не знал, куда ему девать глаза, и был больше похож на смутившегося школьника, чем на грозного мага.       — Я просто сделал то, что должен был. Спасибо вам за теплые слова, мастер. Мне действительно очень приятно слышать их от вас. Так сколько с нас за покупку? — проговорил Алекс.       — Да что вы, какие деньги! — мужчина замахал руками. — Для меня честь шить для вас.       Обернувшись к Костику, молодой маг проговорил:       — Костя, заплати, пожалуйста, — и снова глядя на мастера, продолжил: — У вас вон сколько детей, и их нужно кормить. Ваши добрые слова для меня достаточная награда. Спасибо вам еще раз, — закончив, он повернулся и вышел на улицу.       Вдохнул свежего воздуха, стал ждать, когда появится его друг. Буквально через пару минут подошел Костя и, улыбаясь, сказал:       — Трудный ты человек для простых людей, Саня. Он ведь хотел как лучше. От всего сердца.       — Кость, ну не могу я так, понимаешь? Мне стыдно. Он слова благодарности говорит, а я готов со стыда сгореть, словно украл что-то. Не знаю, не могу и все. Пошли лучше. И, кстати, а как он догадался, что это я? Не твоих рук дело?       Костя сделал невинно-удивленное лицо и ответил:       — Ты что? И к тому же не так много людей с такими приметами, как у тебя — прекрасные, длинные и совершенно белые волосы. — Положив руку на плечо другу, продолжил:— Пошли в таверну, ребята, наверное, уже там. ***       Войдя в зал, в котором уже собрались завсегдатаи таких заведений, ребята обнаружили все так же сидевших за столиком Сальвира и Артема, недалеко, около стойки, стояла Хисоку и что-то говорила хозяину.       — Здорово, уже все здесь, — проговорил Костя. — Сальвир, как Алекс переоденется в то, что мы купили, сделай ему прическу, — перевел взгляд на Саню. — Мы сейчас тут все приготовим, а вы там не задерживайтесь. Может, мастера Митраля позовем? Все равно у нас компания большая, а ему будет приятно.       — Давай, пошли за ним кого-нибудь, — ответил Алекс и направился в свою комнату, решая в голове, что лучше надеть.       Следом за ним, словно тень, едва касаясь ступенек, скользил Сальвир. Подойдя к нему поближе, шепотом проговорил:       — Саш, оставь эту темную рубашку, а халат сними. Сделаем укладку волос, и ты будешь очарователен, — подмигнул слегка покрасневшему Алексу, и они пошли заниматься делом.       Подойдя к хозяину таверны, Костя спросил у того:       — Есть у вас кому записочку отнести в лавку Митраля, портного? Хотим его пригласить на наш праздник.       — Да вы что, — перебил юношу владелец. — Он мне друг, и я-то уж точно знаю: за последние десять лет он не вылезает из своей мастерской, все обучает новеньких.       — Неважно, дайте листик, я напишу, а там как он сам решит.       Быстро набросав несколько строк, Костя вернул листик и, внимательно осмотрев зал, заговорил:       — Так, вон те шесть столов, что у дальней стены, составляем и делаем один большой, да... — немного задумавшись, он посмотрел на хозяина таверны. — У вас есть стул или кресло с подлокотниками? Мой друг после ранения, и хотелось, чтобы ему было, куда положить больную руку. Поставьте его во главе стола. Пока накрываем человек на тридцать, примерно. Если что, потом добавим.       — А сколько у вас ожидается гостей? — с интересом спросил Егор.       — Этого мы и сами не знаем, — улыбаясь, проговорил Костя. — Достаньте кристаллофон, пожалуйста, будем петь. Самое лучшее вино и фрукты — на столы, мясо подаем, как только спустится мой друг. Ну вот, собственно, пока все. Давайте начинать расставлять.       Несколько завсегдатаев таверны с интересом смотрели и следили за их диалогом. Из подсобки выскочили помощники, и под руководством Костика закипела работа. Не успели они расставить столы, как в таверну буквально влетел их знакомый Митраль и, запыхавшись, проговорил:       — Супруга пока наряжается, а я прибежал первым, может, помочь чем нужно? — выпалил он, подбегая к Егору. — Здравствуй, друг, ты давай сегодня не жмись, я знаю у тебя есть чудное имперское вино, что ко двору поставляешь. Сегодня ему на столах самое место, — проговорил мастер и взял под руку хозяина таверны, который смотрел на Митраля, как на приведение, появившееся спустя много лет в его заведении. — Ты хоть представляешь, кто у тебя будет сегодня праздновать? — улыбнулся он и радостным, восторженным голосом продолжил: — Тот парень с белыми волосами — маг, что город отстоял от орды. Ты представляешь?       — Да не может быть, он же молодой совсем, — недоверчиво сказал Егор.       — Я тебе говорю! Ты в его глаза посмотри. Голубые, почти синие, а смотрит, словно насквозь видит.       — Твою ж мать... А я с них десять золотых червонцев взял, — расстроенно проговорил хозяин таверны. — Сейчас же отдам. Как нехорошо вышло-то.       — Не получится отдать, я пробовал. Этот маг даже рубашку и ту бесплатно не взял, говорит, мне детей кормить надо, понял какой он. Так что вытаскивай из закромов все самое лучшее, если не хватит — я доплачу, только не говори ни магу, ни его другу.       И, заговорщически подмигнув друг другу, принялись все вместе помогать расставлять столы. Скоро к ним присоединилась и жена Митраля с двумя старшими сыновьями. Буквально через пять минут все было готово, фрукты и вино — на столах, стулья и лавки расставлены в ожидании своих посетителей. Костя еще раз все внимательно осмотрел, кивнул и, сев за стол, приготовился ждать друга, изредка ловя на себе взгляды немногочисленных завсегдатаев.       Постепенно прибывали и другие приглашенные: маги из города, знакомые из школы. Костик кивал и кидал нетерпеливые взгляды на лестницу.       Не прошло и пары минут, как в зале повисла гробовая тишина. Костя посмотрел по сторонам, не понимая причину, но, проследив за взглядом одного из парнишек-помощников, увидел, что на лестнице второго этажа стоит его любимый. «Боже, как же он красив»,— подумал Костя, глядя, как по темной рубашке мага волнами спадают кристально белые длинные пряди. Эльфийские косички, прижимающие волосы по бокам, словно венок, обрамляли голову. Но внимание привлекали в первую очередь его удивительно голубые глаза. В этом синем море можно было утонуть, лишь только взглянув в них. Алекс медленно начал спускаться, и все в зале наблюдали за этим величественным шествием. Пристально посмотрев на Костика и увидев восхищение в его глазах, молодой маг рассмеялся, и в гробовой тишине зала словно зазвенел горный, веселый ручеек. Подойдя к другу и положив ему руку на плечо, проговорил:       — Костя, давай начинать, а то, честное слово, кого-то съем, — улыбнулся. — Кушать хочу, ты даже не представляешь как.       — Санечка, у нас все готово, присаживайся. Господин Егор выделил тебе даже кресло.       — Спасибо вам. Смотрю, и господин Митраль к нам присоединился. Спасибо, мастер, — маг кивнул головой в знак приветствия и перевел взгляд на приглашенных. — Друзья, прошу за стол!       — Живо все на столы! Горячее живее, сонные мухи! Гости уже заждались, — скороговоркой проговорил хозяин таверны.       Все быстренько уселись за столы. Первый тост, когда разлили вино, решил сказать Костя. Не ожидая такой прыти от друга, Алекс удивился и с улыбкой посмотрел на него. Костя поднялся с бокалом в руках и, посмотрев на всех, кто сидит за столом, сказал:       — Друзья, давайте наполним все бокалы и выпьем за то, что мы все живы и находимся здесь, — снова заулыбавшись, молодой человек продолжил: — Я чуть было не помер от страха на той стене, когда смотрел на все происходящее. Но я даже боюсь себе представить, как было тебе, — он посмотрел на мага. — Я очень горд тем, что у меня есть друг с такой силой воли и безумной смелостью. Я бы точно не смог один выйти и принять бой против всей этой оравы тварей. Алекс, за тебя, дорогой мой человек.       Алекс сидел смущенный, но благодарно улыбался любимому. Все гости подняли кубки и выпили за тост и его виновника. Ребята не успевали поднимать бокалы за сказанные тосты, поедая разные мясные яства, шутя и обсуждая последние события. Быстро пролетало время. Уже немного захмелевший Алекс сидел, слушал гостей, медленно пережевывая лишь фрукты. С трудом он расслышал слова Костика, обращенные к нему:       — Может, споешь, Сань?       Лишь посмотрев на улыбающегося друга, проговорил «хорошо» и, подняв бокал, громко сказал:       — Есть одна песня, которую любили петь воины. Послушайте, может, кому-то и понравится.       В зале наступила полная тишина. Уже некоторое время все посетители смотрели на странную компанию, весело проводившую время. Хисоку с Артемом загадочно переглянулись — они-то знали, какой эффект на окружающих производит пение их друга, и были готовы увидеть это снова. Сидевший сбоку от Алекса эльф внимательно посмотрел на юношу и, казалось, весь превратился в слух. Мало кто думал, что маг, принявший бой, еще и умеет петь, но, когда прозвучали первые слова, многие просто стали слушать с открытыми ртами. А Алекс, закрыв глаза, пел: «Черный ворон, черный ворон, Что ты вьешься надо мной? Ты добычи не дождешься, Черный ворон, я не твой! Что ты когти распускаешь Над моею головой? Иль добычу себе чаешь, Черный ворон, я не твой! Завяжу смертельну рану Подаренным мне платком, А потом с тобой я стану Говорить все об одном...»       Голос с каждым мгновение взлетал все выше. Сила, эмоции, передаваемые им, вызывали рой мурашек на коже. Казалось, все и вся замерло в таверне. Даже повара повыскакивали и смотрели на красивого парня с белыми волосами, который удивлял своим пение всех, кто только мог его слышать. «Полети в мою сторонку, Скажи маменьке моей, Ты скажи моей любезной, Что за Родину я пал. Калена стрела венчала Среди битвы роковой. Вижу смерть моя приходит – Черный ворон, весь я твой!»*       Когда стихла песня, в зале прозвучал голос Хиноу:       — Даже не нужно никаких магических штучек, чтобы найти Алекса. Нужно просто слушать. Твой прекрасный голос мы услышали еще за квартал, — и, улыбаясь, мэтр подошел к столу. — Надеюсь, нам осталось местечко. И чем тут у вас вкусненьким угощают?       Алекс поднялся, поприветствовал архимага и, показывая на свое кресло, предложил ему занять это место. Хиноу лишь рассмеялся и проговорил:       — Нет, мальчик мой, сегодня это место твое по праву. А мы с Сером Бруно и господином Сальвиром тут сядем.       Эльф посмотрел на молодого мага и проговорил:       — У вас чудесный голос. Вы сможете еще что-нибудь исполнить? — сказал он, отодвигаясь вбок и освобождая место для вновь прибывших.       Тем временем Алекс вышел из-за стола, подозвал Костика, что-то тому сказал и обратился вновь к залу:       — Я хочу сегодня спеть еще несколько песен, надеюсь, я вам еще не надоел,— заулыбался он.       — Давай, Саня...       — Да ты что...       — Алекс, Алекс...       Маг смотрел на собравшихся и улыбался. На душе было легко и хорошо. А от поддерживающих выкриков еще и радостно.       — Итак, друзья... Не спрашивайте, откуда песни и кто их написал, не скажу. Но они мне нравятся... Итак, приступим.       Костя включил кристаллофон и, обойдя друга, встал сбоку от него, чтобы видеть его и наслаждаться пением. Алекс посмотрел в ответ, положил руку тому на плечо и запел: «Песни у людей разные, А моя одна на века. Звездочка моя ясная, Как ты от меня далека. Поздно мы с тобой поняли, Что вдвоём вдвойне веселей Даже проплывать по небу, А не то, что жить на земле...»       Крепко сжав плечо друга, он продолжил петь. Алекс только сейчас заметил, что все столы в таверне заняты, и люди, которым не хватило места, просто стояли кто около стен, а кто пристроился за стойкой бара. Многочисленные работники таверны толпились около входа на кухню. Даже суетливые помощники прекратили без устали бегать по залу и сейчас, как и все, наслаждались его пением. «Облако тебя трогает, Хочет от меня закрыть. Чистая моя, строгая, Как же я хочу рядом быть. Поздно мы с тобой поняли, Что вдвоём вдвойне веселей Даже проплывать по небу, А не то, что жить на земле. Знаю, для тебя я не бог, Крылья, говорят, не те. Мне нельзя к тебе на небо А-а-а прилететь. Поздно мы с тобой поняли, Что вдвоём вдвойне веселей Даже проплывать по небу, А не то, что жить на земле. А не то, что жить на земле. Поздно мы с тобой поняли, Что вдвоём вдвойне веселей Даже проплывать по небу, А не то, что жить на земле. А не то, что жить на земле».**       Песня стихла, но в зале стояла тишина. Эльф поднял глаза и проговорил:       — Алекс, всегда говорили, что эльфы самые лучшие исполнители. Отдаю первенство тебе, друг мой, это было великолепно.       Маг посмотрел на Костика. Друг стоял, задумавшись, теребил нижнюю губу зубами. Глаза были подозрительно влажными. Но тут юноша тряхнул головой, словно отгоняя морок, глянул на Алекса и, прищурив глаза, проговорил:       — Саня, Саня, давай про зиму, а? Я так хочу потанцевать, — обернувшись к Артему с Хиси, сказал: — Ребят, поддержите меня в танце, а то я не профи, — засмеялся и, наклоняясь к самому уху друга, прошептал: — Я тебе сегодня ночью съем, приготовься, звездочка моя... — подмигнул он.       — А что? Сань, давай зиму сейчас сделаем! — Артем поднялся с лавки. — Хиси, пошли, покажем класс.       Алекс немного подумал над пожеланием друзей и проговорил:       — Костик, неси воду, учитель, если что, поддержите меня, чтоб потом опять не ругались, — и, глядя на старого мага, Алекс засмеялся.       — Ну куда от вас, молодежи, денешься? А про зиму мне самому жутко как нравится, — хмыкнул архимаг.       — Давайте, ребят, начинаем... — проговорил Алекс.       На несколько мгновений закрыв глаза, сконцентрировался, представил в голове будущую «сцену», и, как и прежде, зал заволокло густым туманом. Каждого, кто находился в таверне, окутало молочно-белое облако, которое уже через несколько секунд, как только послышались первые аккорды песни, перенесло в другой, сказочный мир. Они все так же находились за столами и могли видеть своих соседей, разделивших с ними трапезу, но таверны не было, она исчезла, растворилась в колдовстве молодого мага. Они все находились на той же улице в Прасване, где они и расположились. Над городом, усыпанное тысячами ярких звезд, переливаясь всполохами вспышек, висело ночное зимнее небо. Крупные снежинки, медленно кружась в хороводе, падали на землю. Из соседнего дома вышла девушка в роскошном хрустальном кокошнике и длинном нежно-голубом камзоле, расшитом серебряными и золотыми нитями, которые переливались нежными всполохами при каждом движении. Посмотрев на собравшихся людей, она мило улыбнулась. В этот момент Алекс запел: «У леса на опушке жила Зима в избушке. Она снежки солила в березовой кадушке, Она сучила пряжу, она ткала холсты Ковала ледяные да над реками мосты...»       Выбежавшие и вставшие за спиной мага, Артем и Хисоку начали свой танец. Увидев друзей краем глаза, Алекс улыбнулся и, подмигнув, продолжил пение, повторяя движения друзей. Девушка-зима, радостно улыбаясь, присоединилась к пляске, призвав зайчат, которые, образовав круг вокруг людей, весело скакали. «Потолок ледяной, дверь скрипучая, За шершавой стеной тьма колючая. Как шагнешь за порог — всюду иней, А из окон парок синий-синий...»       Даже архимаг, решив тряхнуть стариной и выйдя в круг, начал пританцовывать вслед за зайчатами. Почти все, кто находились в зале, присоединились к танцу, отчего Алексу пришлось по нескольку раз повторять припев песни. «Ходила на охоту, ковала серебро, Сажала тонкий месяц в хрустальное ведро. Деревьям шубы шила, торила санный путь, А после в лес спешила, чтоб в избушке отдохнуть».***       Головокружительный танец продолжался долго. Эмоции зашкаливали, уже никто не стеснялся, даже если не умел танцевать и, поддавшись общему настроению, просто плясал как мог. Смех, летающие над головами снежки, поднятые с пола снежные тучи... Весь зал, без исключения, принял участие в танцевальном номере. Закончив пение, молодой маг развеял заклинание, и гром аплодисментов чуть было не обрушил крышу таверны. Рассаживаясь по своим местам, люди продолжали хлопать и благодарить юношу, который с улыбкой на лице подошел к своему месту и, поклонившись, сел. Подбежавший сзади Костик, проговорил на ухо:       — Не было бы никого — расцеловал бы тебя, но все еще впереди. Сань, ты прелесть!       Алекс заулыбался, взял кубок с вином, и в это время поднявшийся Хиноу постучал вилкой о бокал, призвав всех к тишине, начал говорить:       — Алекс, мы с Сером Бруно немного задержались, так как заходили в местную башню магии. Господин Стефан сделал тебе и нам подарок, — вытащив из кармана синий кристалл и подойдя к стойке, нежно положил вещицу на столешницу и, вернувшись на свое место, продолжил: — Даже в критической, можно сказать, смертельной опасности, маг хотел сохранить для изучения и истории атаку орды на город. Вот и задействовал кристалл памяти, и мы с вами имеем возможность еще раз воочию увидеть весь ужас орды и, не постесняюсь этого слова, подвиг нашего друга и моего ученика. Этот кристалл и весь бой войдут в историю и будут изучаться многими поколениями магов, — из активированного кристалла вырвалось голубое свечение, окрасившее стену в небесные тона, и началась проекция недавних событий.       Стены города ощетинились пиками и копьями защитников, и в ярких лучах полуденного светила видны их напряженные лица. Перед стеной стоит молодой парень с длинными белыми волосами и держит черный, как сама ночь, посох. В зале все замерли и с интересом смотрели на изображение.       — Вот она, орда, — прокомментировал увиденное архимаг.       Кристалл приблизил изображение, и в отдалении, около гор, стали заметны тысячи существ, сам вид которых вызывал отвращение.       — Как эти твари попадают в наш мир, это другой вопрос. И он, к сожалению, не до конца еще изучен нами. Но действия молодого мага лично у меня вызывают уважение. Так ловко придумать использовать простую воду, и главное, так эффективно, — между тем все присутствующие наблюдали, как юноша, стоящий у стены, словно зачерпнул посохом из реки воду и направил ее на стены.       Как только появились сферы воды, а затем и копья, зал ахнул. А наносимый ими урон зрители встретили дружным ликованием и хлопаньем.       — Вихрь, что создал Алекс — это вообще шедевр. Использовать обломки копий и самих тварей — верх изобретательности!       Не зная, куда девать глаза, Алекс тихо сидел и маленькими глотками отпивал вино. Почувствовав руку друга на своей руке, которая сжала ее, Алекс улыбнулся и, ловя на себе многочисленные взгляды, сам с интересом принялся рассматривать сцены, показанные кристаллом. Хиноу тем временем продолжил:       — Я хочу выпить за то, что у моего ученика не все получилось... — все с удивлением посмотрели на архимага, и по залу прошел легкий гул; старый маг улыбнулся и, как артист, выдержавший сценическую паузу, продолжил: — Вплетая в заклинания силу своей крови, усиливая его, молодой маг приносил себя в жертву и должен был там и погибнуть, чем доставил бы нашим врагам жуткую радость. Но я счастлив, что по воле богов, проведения, судьбы... не знаю, чего еще, но этого не произошло, и Алекс сейчас сидит живой и невредимый. Выпьем же за то, друзья мои, что, как и в прежние времена, молодые маги готовы пожертвовать собой, но спасти и уберечь любого жителя этой страны, да и не только этой. Просто любого человека. Маги как были, так и остались защитниками и опорой. За тебя, мой ученик и мой друг. ***       Вбежав в свою комнату, Алекс прижался спиной к стенке камина, а Костик упорно старался закрыть дверь на все имеющиеся запоры. Счастливо улыбаясь, молодой маг сказал:       — Я первый раз по-настоящему счастлив.       Задергивая шторы и зажигая свечи, Костик проговорил шуточно деловым тоном:       — Это потому что я рядом, — и, подойдя в плотную к любимому, обхватив его руками за талию, притянул к себе, прижал крепко, положил голову на плечо и глубоко вдохнул его запах.       — Как же классно ты пахнешь, занюхал бы тебя всего... — проговорил он, проведя языком по шее любимого.       Алекс, положив руки на плечи Костику, поцеловал его в макушку.       — Кость, я от всех этих танцев немного вспотел... — сделав виноватое лицо, посмотрел в глаза оторвавшемуся от облизывания шеи другу.       — Ничего страшного, — отойдя от юноши, тот взял из стопки большое полотенце и кинул его на пол. — Иди сюда, — потянув за руку, поставил на материал, сам же начал медленно расстегивать его рубашку. — Я попросил принести нам воды и полотенчики. Сейчас возьму одно, намочу, правда, вода уже прохладная, но ничего...       Говоря это, он медленно снял рубашку с мага, переключив свое внимание на штаны, продолжил:       — Я медленно оботру тебя всего, каждую ручку, ножку, мою любимую мордочку, попку обязательно, — хихикнул, склонив голову на бок. — Тебе стает немного холодно. Я возьму тебя на руки, крепко прижму к себе, — стаскивая штаны и снимая обувь, оставил парня полностью обнаженным, протянул руку и взял полотенце, намочив, медленно провел по одной руке.       Алекс стоял с закрытыми глазами и счастливо улыбался. Слушая слова друга, он, как загипнотизированный, не мог даже пошевелиться. Возбуждение медленно, откуда-то снизу начало подниматься. Тяжесть внизу живота и легкие прикосновения к члену возбудили его до предела. В этот момент Костя подхватил его на руки, поцеловал в губы, поднес к кровати и положил. Открыв глаза, затуманенные дымкой страсти, маг прохрипел:       — Кость, достань, пожалуйста, свечку эльфа, или я опять что-нибудь взорву... — затих и заулыбался он, видя, как друг зажигает золотую свечу. — И разденься, в конце концов!       — Во, во, во, про конец, пожалуйста, поподробней и с самого начала, — улыбаясь, проговорил Костик, медленно и театрально снимая рубашку.       Полностью раздевшись, он взял в руки шкатулку и, прищурив глаза, спросил:       — Ты готов?       Алекс смотрел заворожено. Тусклый свет от свечей падал на идеальную фигуру Костика, создавая легкие тени, что лишь подчеркивали красоту его тела. Плечи, узкая талия и таз, кубики пресса и удивительные по глубине и красоте глаза, которые, казалось, улыбались, пока маг его рассматривал.       — Черт возьми, Кость, какой ты... — Алекс никак не мог подобрать слова. — Я влюбился в самого красивого парня на свете.       — Не-а, — с довольной улыбкой парень забрался на кровать и прильнул к Алексу, глядя ему в глаза. — Не надо отнимать у меня первенство. Это я влюбился в самого чудесного, самого красивого, самого-самого, — целуя его в шею, прижимая всем телом к кровати, осыпая поцелуями, Костя медленно подбирался к его губам.       В шорохе белья и возне тел было слышно только шепотом произнесенное многократно «Люблю, люблю, люблю...»       Руки обоих словно исследовали тела друг друга. Продолжая целовать, Костя случайно лизнул мочку уха партнера, отчего тот выгнулся дугой, простонал, продолжая при этом поглаживать спину Костика.       — Кажется, я нашел что-то о-о-о-чень интересное, — повторив незамысловатое движение языком и получив точно такой же результат, Костя заулыбался.       Алекс посмотрел на друга томным взглядом, поцеловал в губы, закрыл глаза и, словно провалившись в нирвану, прошептал:       — Еще... хочу.       — Сейчас, радость моя.       Устроившись поудобней, Костя начал целовать и облизывать маленькое, красивое ушко любимого и медленно, не торопясь, гладил рукой живот, пах, бедра, подбираясь в заветной цели. Ладонь нежно огладила ногу от колена вверх, пальцы пробежали по тазовой косточке, невесомо касаясь, почти щекоча, скользнули к позвонкам, неспешно опускаясь на поясницу. Алекс дышал уже прерывисто и горячо, ощущая лишь ласкающие его руки. Вот ладонь опустилась на ягодицу, сжала, потом погладила успокаивающе. Пальцы пробежались вниз, между половинок, останавливаясь, замирая. Нащупав рукой маленькую и тугую дырочку, Костик на несколько секунд оторвался от любимого, чтобы открыть и зачерпнуть приготовленную мазь. Слегка растерев ее между пальцами, дотронулся до сжатого колечка мышц, слегка надавливая, разминая. Продолжая целовать и лизать ушко, Костик миллиметр за миллиметром проникал вглубь любимого, изгибающегося от удовольствия. Алекс фактически уже сам стал насаживаться на палец друга. Проникнув и не почувствовав излишнего сопротивления внутри любимого, он добавил второй, а затем и третий. Алекс запрокинул голову назад, выгнулся в спине, наслаждаясь этими движениями, приносящими удовольствие. Посмотрев в тронутые поволокой глаза любимого, Костя поцеловал его в губы и спросил:       — Ну ты как?..       — Не тяни-и-и-и... — прохрипел Алекс и, улыбнувшись, впился поцелуем в губы партнера.       Переместившись между ног Алекса, Костя нежно поцеловал возбужденный член друга, подхватил руками его колени и вплотную приблизился к заветной цели. Потеревшись членом о ягодицы, направил его в разработанную и готовую принять дырочку. Сжимая руками простынь, Алекс лежал с закрытыми глазами и чувствовал, как нечто горячее и пульсирующее раздвигает его плоть и проникает внутрь. Легкая волна боли прострела тело парня. Он застонал и, почувствовав дискомфорт, задвигал тазом. Костя на несколько мгновений остановился, давая возможность любимому привыкнуть. Чтобы отвлечь, взял в руки его естество и начал ласкать легкими движениями. Алекс стонал, изгибался всем телом, сам непроизвольно все глубже насаживаясь. Выждав, молодой парень максимально вошел в друга. От резкого и глубокого проникновения тот застонал, и Костя начал поступательные движения, с каждым толчком вминая любимого в кровать, полностью вынимая член, чтобы сразу и резко вогнать по самый корень. Иногда, при определенном движении, волна возбуждения и наслаждения, словно судорога, прокатывалась по телу, от таза вверх по позвоночнику, заставляя тело изгибаться и извиваться. Казалось, что еще несколько мгновений, и он утонет в океане нахлынувшей на него страсти.       Вынув член, Костя развернул Алекса на живот, поставив друга на коленки, и резко вошел. Темп движений все ускорялся и ускорялся. Маг прогнулся в пояснице, ложась грудью на покрывало, вытягивая руки вперед. Ноги почти уже не держали и слегка подрагивали. Чувствуя приближение финала, Костик дотянулся рукой до возбуждения любимого и начал в такт своим движениям ласкать его. Алекс шумно задышал, несколько раз конвульсивно дернулся, и Костик почувствовал на руках вязкую жидкость, а через мгновение сам излился глубоко внутрь любимого. Обессиленные, оба рухнули на кровать.       Алекс перевернулся на спину, и с довольной улыбкой к нему подполз Костя, поцеловав нежно, лизнул носик, проговорил с небольшой одышкой:       — Санечка, лапусь, ты как?       — Классно... — изогнувшись, Алекс потянулся и продолжил, зевая: — Еще раз назовешь меня «лапусиком» или «зайчиком» — придумаю что-нибудь пострашнее подвешивания... — заулыбался.       — Гы, я подумаю, — и, начав гладить слегка обмякший член любимого, Костик проговорил, глядя на него: — Я тоже хочу попробовать. Ты так классно выгибался и стонал.       — Только не сейчас, — маг прикрыл глаза. — Давай немного поспим. Мне понравилось, Кость, это было... — не зная, как назвать, продолжил: — Короче, я улетел. Повторим обязательно.       — Не, утром я хочу этого красавца попробовать, — Костя наклонился и вновь поцеловал головку члена Алекса.       Тот дернулся, но глаза не открыл, лишь лениво шевельнул ладонью.       — Утром разберемся, — и, весело засмеявшись, толкнул друга на подушку, а сам пристроился у него на плече. — Все же я устал. Спокойной ночи...       Еще несколько минут Костя смотрел, как друг поудобней укладывается на его плече. Когда возня прекратилась, нежно приобнял свое сокровище и, улыбаясь, поцеловал его в макушку. Все, чего он только желал, исполнилось. Самый-самый мирно сопел во сне у него на плече, закинув ногу и обнимая, словно не желая отпускать. Сам же Костя, несколько раз проведя рукой по изгибу спины, прижался щекой к голове любимого, вдохнул его запах, уже ставший родным, и с улыбкой на устах погрузился в сон. Утро обещало быть еще прекраснее. * — Русская народная песня — «Черный ворон». ** — Цветы — «Звездочка моя ясная». *** — Эдуард Хиль — «Потолок ледяной». Первый опыт в написании подобных сцен. Автору будет приятно узнать любое ваше мнение.