Посольство

- Доброе утро! - Какое оно доброе, - пробурчал Вулси, на ходу затягивая галстук и наклеивая дежурную улыбку. В руке у него был кейс, и галстук отказывал ся подчиняться одной руке. – Вы сегодня спали? - Конечно. Часа два… - значит вы единственный, кто это сделал! Чертов галстук! - Вулси остановился перед окном, затянул узел и, убедившись в его безупречности, зашагал дальше. Кейс стучал ему коленке, казалось, нарочно стремясь вывести его из себя. - Вам надо успокоиться, Вулси. Вы на взводе. - А вы спокойны? Ну да… вы всегда спокойны! Не вам же сегодня выступать в ООН! -А вы просто представьте, что будет в случае провала. Вас просто сместят… Ничего страшного! - Да они сожрут меня заживо! - Вы преувеличиваете… - Боюсь, как бы не преуменьшаю. У посадочной полосы космодрома дежурили семнадцать машин охраны, не считая тяжелой техники, двух истребителей класса 302 и незаметных людей в штатском, игравших массовку. У края красной дорожки, перекатываясь с носка на пятку, стоял Вулси. То и дело доставая платок и промакивая затылок. Генерал О`Нилл был внешне спокоен, но знакомый прищур глаз давал окружающим понять, что в этом месте скоро будет не просто встреча на высшем уровне, а опасное задание, которое ему было поручено исполнить. - Хороши декорации, - пробормотал Джек себе под нос. - Мы должны обеспечить им защиту. Если дело сорвется, то галактика нам не поверит уже никогда. - Никогда не думал, что это произойдет в моей жизни. А они, кстати, пунктуальны, - генерал посмотрел на часы. Говорили, что будут между часом и двумя пополудни - сейчас почти два. Меж тем черная точка в небе неуклонно росла, приближалась, оформлялась в очертания знакомого космического корабля. Как только он замер на полосе и открылся шлюз, Вулси сглотнул и направился по красной дорожке. Ему навстречу, церемонно расходясь по обе стороны, выходили прилетевшие гости, пока, наконец, на землю не ступил тот, ради кого была затеяна вся церемония. - Господин посол, - безупречно начал Вулси. – Позвольте мне приветствовать Вас от имени всех жителей планеты Земля и пригласить Вас на созванную Ассамблею Объединенных Наций. - Я рад быть здесь, - посол выше Вулси почти на голову, голос его немного хрипит, руки затянуты в черные перчатки, одежда - темно-красная, с многочисленными вставками, что делает ее похожим на наросты или спрятанные крылья. - Прошу Вас в машину, господин посол. Инопланетянин идет по ковровой дорожке не быстро, но не задерживаясь, очень прямо держит спину. При каждом шаге полы плаща чуть распахиваются, и на груди иcкрой пробегает отблеск то ли цепочки, то ли застежки. Джек ждал их у лимузина: - Господин посол, - он подал руку для рукопожатия. – Я ваш сопровождающий от проекта «Звездных врат». -Рад знакомству, - посол пожимает руку, мягко, формально, больше смотрит в глаза и, словно что-то увидев там, улыбается. - Я рад, что именно вы будете меня сопровождать, Джек О`Нил. Если половина из того, что я читал о вас правда, то нам будет о чем побеседовать до моего отлета. Генерал постарался улыбнуться как можно любезнее, открыл дверцу, пропуская высокого гостя. Во время перелета в Женеву посол молчал, предпочитая смотреть в окно, или задавал общие вопросы об истории Земли. Сидящая рядом делегация не произнесла не слова, и Вулси, в который раз, пытавшийся наладить контакт, бросил попытки разговорить гостей. - Джек, - приоткрыл глаза инопланетянин. - Ты удивляешься? - Чему, господин посол? - Еще пятьдесят лет назад ты даже не знал, что есть жизнь на других планетах, а сейчас мы сидим с тобой рядом, ты везешь меня к вашим главным начальникам, чтобы заключать мир и не воевать в космосе. Тебе должно быть это странно. - Мне удивительно, господин посол. Но так получилось. - Мне тоже непривычно, Джек, - инопланетянин отвернулся к окну, и поэтому голос звучал глуше, - Тысячелетия мой народ был единственным, кто правил миром. Мы были выше по технологиям и по разуму, и вдруг появляетесь вы, Таури. Заявляете свои права на мир и…. просто вламываетесь в тысячелетиями отлаженную систему. А потом так отчаянно воюете, что мир начинает прогибаться под ваши запросы. Многие из моих соплеменников считают, что я совершаю чудовищную ошибку. Но они не знают, как мы с вами похожи… - У нас разные системы ценностей. - Разве, - посол глухо засмеялся, обнажая ряд мелких острых зубов. – Джек! Вы воете за свободу и демократию – кажется, так у вас это называется… Мы защищаем то же самое: свободу и право на личное мнение каждого. Но и у вас, и у нас никто не станет тебя слушать, если ты чего-то не добился. А как только добился - дерись за место, чтобы уйти вверх, а не спихнули вниз! Или у вас не так, Вулси?! Вулси вздрогнул от неожиданности: на самом деле, он давно уже слушал диалог посла с генералом, но не ожидал, что обратятся к нему: - У нас не совсем так, господин посол… - начал было он, но под взглядом генерала замолчал. - Вы описали все очень прямолинейно, господин посол, но, в общем, вы правы. - А где вы так хорошо познакомились с принципами организации общества на Таури? – взгляд О`Нила стал холодным и цепким. - Однажды мне в руки попал очень разговорчивый собеседник, - сощурился в ответ посланник. - Я отпустил его, если вас это интересует. Посол замолчал и всю оставшуюся дорогу, казалось, был погружен в свои мысли. Генерал сидел напротив, искоса изучая собеседника, пытаясь представить о чем думает это создание вселенной. Лицо еще не старое, но уже появились первые морщины - около полтинника, на наш возраст. А на самом деле… сколько ему: триста? Пятьсот? Глаза - очень внимательные и быстрые: он очень хорошо все просчитывает. Любит анализировать… М-да…. Господин посол, вот уж не ожидали мы вашей делегации. Особенно без охраны. Хотя, с другой стороны, он прав: если даже будет пара десятков охраны, что она сможет сделать на чужой планете. Но удивительно, как они поверили на слово: им обещали безопасность и официальное посольство - они прилетели… Сколько их тут… Пятеро. Всего пятеро, чтобы представлять целую расу. Но с другой стороны, - Джек вспомнил Тора, - иногда и одного достаточно. Двигатели загудели чуть ниже - самолет снижался в аэропорту Женевы. Оказывается, настырный археолог уже успел получить допуск ко всем материалам по прилетевшей расе, прочитать все отчеты миссий и теперь горел желанием «поговорить с представителем иной культуры». Через три часа генерал тихо проскользнул в зал заседания, где как раз заканчивал свое выступление Вулси – а он был последним. Теперь остались только официальные слова про завтрашнюю встречу, а дальше – назначение кулуарных обсуждений условий сотрудничества. «…Я никогда не думал… И никто из нас не думал, что уже в наш век мы встретимся вот так. Лицом к лицу! С другой цивилизацией нашей Вселенной. И, основываясь на принципах Организации Объединенных Наций, протянем руку дружбы нашим новым друзьям!» Широким взмахом руки Вулси пригласил на трибуну посла: тот намеренно медленно и очень степенно поднялся, повернулся полукруглой аудитории, молча посмотрел на них. Потом хриповатым голосом сказал: - Да, мы тоже будем рады протянуть вам, - улыбнулся, - руку дружбы. Зал встал и под аплодисменты проводил улыбающегося посла и молчащую делегацию к выходу, где их ждал О`Нилл. - Я хочу отдохнуть, - как-то очень по-человечески сказал инопланетянин. – Устал! - Я отвезу Вас в ваше посольство, господин посол. - Ржскааш, - казалось, прошипел посол. - Мне будет проще, если вы будете обращаться ко мне по имени. - Хорошо, Жкаш Инопланетянин улыбнулся: - Мне будет приятнее, если вы будете произносить мое имя правильно, Джек. Поехали. Прошло две недели. Ржскааш каждый день уезжал на заседания, О` Нилл слонялся по коридорам центрального здания заседаний ООН и уже как манны небесной ждал получение официального статуса… или как это у них называется. Краем уха он слышал про дебаты, которые велись на трибунах - в основном, о моральной стороне сотрудничества - потом, вроде, нашли компромисс. Джек даже увидел фотографию посла в одном из журналов… После этой встречи посол уехал на другой машине, уже с полагающейся охраной и флагами на капоте. Джек проводил посла до старинного особняка в предместье Женевы, который ООН официально подарила его народу, помял флажок с изображением синего жука. - Ржскааш… - полковник протянул руку на прощание. Тот улыбнулся: - Наконец-то вы произносите мое имя правильно… Мне даже жаль, что приходится говорить: «До свидания». - Что вы теперь будете делать? - Провожу моих спутников и… скучать, наверное, - высокий рейф улыбнулся: смотрелось это жутковато: Впрочем, ваше правительство назначило мне прислугу по дому - буду воспитывать под мои привычки. - Я хотел спросить у вас… напоследок. - Какой-нибудь каверзный вопрос? - Откуда вы знаете, что в этой Галактике нас называют Таури? - Наш общий знакомый рассказал мне про договор о защищенных планетах. А потом ему пришлось рассказать и остальное. Лицо полковника приобрело ледяное выражение: он сразу вспомнил, что перед ним стоит хищник, для которого долгие годы люди были просто едой. - Вы зря думаете обо мне такие плохие мысли, - посол тоже перестал улыбаться: Я не ел вашего друга. Наш разговор входил в первый этап диалога про вашу ООН. До свидания! Рейф резко развернулся и ушел за ворота. Резная решетка не скрывала, как изящно и хищно он двигается по выложенной цветными плитками дорожке, поднимается по ступенькам и хлопает дверью. - Я собрал вас сегодня всех здесь в первый и единственный раз. Чтобы ответить на ваши вопросы и задать свои. И со следующего часа жить здесь так, как сказали ваши руководители в ООН: в своем родном доме. Моя раса живет в другой галактике. Мы не совсем люди, но ваши чувства и стремления во многом сходны с нашими. Я буду здесь долгое время и больше всего не люблю, когда мне мешают в моем одиночестве. Поэтому лучше всего будет так, чтобы я вас не замечал. Вообще. Кроме тех случаев, когда мне будут нужны ваши услуги. Для связи с вашим миром у меня есть секретарь: кто это? - Я, господин посол, - среднего возраста мужчина в темно-синем костюме: под мышкой тонкий планшет, на носу стильные очки. - Роберт Доу. Рейф кивнул: С вами мы будем видеться чаще всего. Кто из вас приставлен за мной наблюдать? Прислуга сдержанно улыбается… Вопрос настолько открытый, что ломает все рамки международного протокола. - Понятно. Значит, все понемногу. Вас ждет много интересного, - посол улыбается, показывая мелкие острые зубы плотоядного хищника. - Кто отвечает за регулярные поставки моего питания? - Я, господин посол, - высокая худая женщина средних лет: короткая стрижка черные крашеных волос с белой высветленной прядкой к виску. – Я ваш второй секретарь и специалист по особым поручениям. - Как вас зовут? - Тесса Нойман. - Тогда распорядитесь. Я голоден. Остальные свободны. Буду рад вас больше не увидеть! Рейф еще раз посмотрел на шеренгу, чуть остановился около мисс Нойман и, поманив когтем Роберта, прошел в гостиную. Тесса тихо прошла в кабинет: убегая в страхе, она забыла свой блокнот. Свет был выключен, и, опасаясь быть замеченной, она наугад начала касаться разложенных на столе бумаг, в надежде почувствовать кожаную фактуру своего молескина, как дотронулась до руки рейфа. Отдернула. - Ты испугалась, - тихо произнес посол. – Все боятся. - Извините, господин посол, - сдавленно прошептала Тесса. – Я не хотела тревожить ваш… вас… - Включите лампу, - голос рейфа низкий с присвистом. – Все равно вы уже тут. Мягкий свет из-под зеленоватого абажура вырвал из темноты спрятавшуюся в темноте кресла фигуру в халате, такую непривычную… Тесса всегда видела инопланетянина в одежде его народа… Перед ним на столе лежал массивный браслет из белого металла, инкрустированный множеством прозрачных камешков, планшет, открытый на голографии: мужчина средних лет со смешным ежиком на голове - несколько листов, исписанных инопланетными значками. - Значит, вы вернулись за блокнотом, мисс Нойман. А я думал, что вы сбежали. - Простите меня, господин посол. Я знала об этом… - А, - усмехнулся рейф, - Вы не думали, что это так страшно. Уволитесь? - Нет. - Хорошо, - он показал когтем на изображение на планшете. – Вот этот человек тоже знал, как это происходит… И тоже не боялся. - Вы его уважали? Рейф нахмурился: - Я что-то не понимаю в вашем языке, но вы сейчас сказал о нем, как о покойнике. Верно? - Я подумала, что вы его… - Съел? - посол сдержанно засмеялся. - Нет. Он жив. Был жив, когда я улетал из галактики. Он замолчал. Тесса чувствовала себя очень неуютно: она боялась рейфа, но он манил ее своими тайнами. Как огромный и непонятный чужой мир. Опасаясь спрашивать дальше, она решила перевести разговор: - Очень красивый браслет. Его делал ваш народ? - Что?… рейф словно очнулся от воспоминаний. - Нет. Нам его подарили… Наши почитатели часто приносят дары. Вам нравится? - Очень необычно. Мне кажется, что он подходит к вам… красивый и… хищный. - Он принадлежал моей королеве, - тихо произнес рейф. - Для меня большая честь хранить его после ее смерти. Мисс Нойман не ожидала такого поворота разговора: она надеялась наоборот уйти от разговора на скользкую тему, а вышло наоборот: - Мне очень жаль… Простите. - Прощаю, - уже обычным тоном произнес посол. – Вы не могли знать. За чем вы вернулись?! Блокнотом? Забирайте и уходите! Вечер откровений кончился! - Тэсса не успела заметить, как рейф уже стоял к ней вплотную и вкладывал в руки молескин. - Передайте вашим начальникам, что моя пища не должна быть смирившейся со своей участью - от этого она становится пресной. - Но…. Господин посол… как вы договаривались, вам отдают тех, кому подписали смертный приговор. По законам Земли, приговор объявляют преступнику в зале суда, а потом проходит время, чтобы привезти его к вам. Чтобы никто не задавал лишних вопросов, мы вкололи вашей пищи снотворное. - Значит, вам нужно что-то изменить, мисс Нойман. Я не наелся! Он буквально вытолкнул ее из кабинета: - Спокойной ночи! Дверь хлопнула так, что задрожали хрустальные подвески на люстре в коридоре. - Спокойно ночи, господин посол, - произнесла Тэсса закрытой двери и пошла на кухню. Чтобы успокоится, ей лучше всего помогал горячий грог. Повар не спал, он сплетничал с экономкой и уборщицей. Эта троица часто заседала заполночь: то за картами, то за телевизором. Сегодня они пили кофе и обсуждали инопланетянина. Повар была поднялся, но Нойман махнула ему рукой: мол, сиди, и включила чайник. - Ты что так поздно? - Наш троглодит капризничает. - Сложно тебе будет с ним, детка, - повар положил глаз на симпатичную атташе, и надеялся, что со временем добьется всего ожидаемого. - Но зато под юбку не лезет! Тесса представила себя обнимающуюся с рейфом и чуть не поперхнулась. В силу обстоятельств и обязанностей мисс Нойман сопровождала Ржскааша на все приемы. График был плотный, встреч было много, в том числе и с перелетами на другие континенты: посол работал почти без сна, показывая в самолетах ей типовые договорные документы (она правила ему язык, которым он владел не настолько блестяще), и через несколько месяцев мысль, что она будет ночевать в одной комнате с пожирателем людей, уже не казалась ей ошеломляющей и ужасной. Признаваясь себя, она даже стала искать моральное оправдание такому типу питания, хотя бы такой, что умирают только приговоренные к смерти. Когда через полгода они вернулись в посольский дом в предместье Женевы, она думала, что посол будет отдыхать. Но он ничуть не изменил своему графику: стало меньше встреч, но больше переписки; до глубокой ночи он просиживал в кабинете. Но теперь, помимо деловых бумаг, еще стали появляться формулы. Мисс Нойман по-прежнему сидела рядом и смотрела, как инопланетянин работает. Поначалу ей казалось, что его лицо непроницаемо, со временем е точка зрения изменилась: бесстрастные глаза, зелено-желтые, с вертикальными зрачками оживали, ярко блестели, а потом, увлекшись работой, он забывал, что в комнате есть еще кто-то… Когти лихорадочно стучали по клавиатуре, было видно, как он, ошибаясь, промахивается по клавишам, но мысль бежит быстрее, и он даже не правит ошибок. Однажды он заулыбался. К этому времени мисс Нойман давно получила право сидеть в соседнем кресле и, хотя она ничего не понимала в написанном (много формул, текст на языке рейфов), ей было интересно наблюдать за послом. Тот откинулся на спинку викторианского кресла, пробежал глазами по написанному и улыбнулся. Было видно, как он доволен собой. - Это бы ему понравилось, - он прищурился, глядя на ряд формул. – Он бы…. Как это на вашем? - мисс Нойман вздрогнула: рейф никогда не обращался к ней вовремя работы, - собаку съел…. Или ботинки? - Свою шляпу, - подсказала она. - Точно! Шляпу…. Впрочем, он никогда не носил шляпу… при мне, по крайней мере. Пойдемте, выпьем чаю! Женщина поднялась… - Вы удивляетесь? Скажите, ночь, и мне не нальют здесь даже чашки? - Нет, господин посол, мы все привыкли, что вы предпочитаете жить ночью. - Ну и отлично! Идемте, - он стремительно встал, чуть не опрокинув кресло. - и кстати, как вы относитесь к ночным прогулкам? - Отрицательно, господин посол. Но если вам что-нибудь понадобится, я хотела бы рядом. - Значит, мы поедем вместе. - Я вызову вам машину. Рейф чинно сидел на заднем сиденье, через четверть часа попросил водителя повернуть домой и до прибытия в особняк мрачно молчал. Столик им накрыли на веранде: - Плохо, мисс Нойман. Очень плохо. - Вам не понравилась прогулка? - Нет… Медленно, скучно… нет…. Вы летали на космических кораблях, мисс Нойман? - Нет, господин посол. Никогда. - Вы себе представьте: нет ни ветра, ни шума. Тишина в кабине, рядом дышит корабль. Под тобой… как у вас…. километры воздуха - он качает тебя как на руках. И ты летишь… властителем… хозяином мира. Посол замолчал. - Вам здесь слишком медленно? - И тихо. На моей земле идет большая война. Я очень нужен там… больше, чем здесь. - Вы хотите улететь? - Тэсса! А разве вы не чувствуете, что я здесь чужой? - Вы просто… - она попыталась подобрать необидное, но правдивое слово. - Я знаю, - рейф взял ее за руку - Нойман вздрогнула. - Вы боитесь меня. Боитесь, что я съем, - он усмехнулся. - Вы слишком мало знаете о рейфах, и именно поэтому вам страшно. - Расскажите мне о вашей родине. - Вы должны понять, что мой мир - это мир жизни. Как бы странно вам это не казалось, - Ржскааш положил ее ладошку на ладонь, которой питался. Нойман почувствовала холод, который постепенно охватывал ее руку, пробираясь все выше и выше. Когда рука почти онемела, она с ужасом посмотрела на страшного собеседника: рейф усмехнулся - и по пальцам побежал жар. Через пару минут он отпустил ее руку. - Я смотрел на вас: вы все чувствовали… А теперь представьте, что вы хотите открыть автомобиль, но не вставляете ключ, а трогаете руль и передаете ему тепло своего сердца. Словно говорите: «Поехали, добрый друг!» Представили? Она кивнула. Рейф уже не сидел: он почти бегал по веранде, отчаянно жестикулируя: - А теперь представьте, что вокруг вас все механизмы такие же! Вы открываете дверь дома сердцем, дом отвечает вам. Все эти стены! Стулья, на которых мы сидим, пол, по которому я хожу, стол, на котором сейчас лежат ваши руки - все оно отвечает в такт сердцу! Чувствует вас и дает чувствовать себя. Вы… Вы как большой единый организм, встраиваетесь друг в друга… Он остановился. Нойман сидела завороженная его речью. - Не попадайте под мое влияние, - горько усмехнулся рейф. – А то вам захочется этого. Другого мира... И давайте на сегодня закончим воспоминания, завтра много работы, я еще думаю пару часов отдохнуть. - А вы устаете? - улыбнулась Тесса. - Как любой живой организм, - улыбнулся посол. - Доброй ночи. У меня завтра очень важная встреча.