Жизнь после смерти. Возможно ли?..

Я разлюбил тебя... Банальная развязка. Банальная, как жизнь, банальная, как смерть. Я оборву струну жестокого романса, гитару пополам — к чему ломать комедь! На улице, почти с самого утра, стоит непривычно сильная жара. В университете сегодня была спокойная и вполне мирная обстановка, Дьявол Камидзё даже практически не орал. Пару раз кинул книгой в кого-то, а так всё спокойно. Удивительно, но сегодня Усаги-сан не ждал меня в своей красной машине. Это заставило насторожиться, ведь Айкава-сан ничего не говорила насчёт дел писателя. Распахнув дверь, я прислушался, знакомые, но такие отвратительные, звуки доносились из гостиной. Сердце в груди испуганно сжалось и застыло. Медленным, крадущимся шагом, иду туда. От открывшегося зрелища меня стало мутить: на нашем диване, Усаги-сан и неизвестная мне девушка занимаются любовью. Чувствую подступающие к глазам слезы, но быстро стираю их рукой. Нельзя из-за него плакать. А вдруг это его наоборот порадует? Забавно, насколько же они заняты друг другом, что даже не услышали звук открывшейся двери. На её лице было такое наслаждение, что я просто не мог им не помешать. Тихо кашлянув, прохожу мимо к лестнице. Слышу громкое "Ой!" и судорожное шуршание одежды. На своей спине чувствую два шокированных взгляда. Мне не больно, просто внезапно мое тело стало холоднее градуса на два. Собрав всю свою волю в кулак, сдерживая слёзы, душившие меня, я повернулся и с лёгкой улыбкой произнёс: - Прошу прощения, если помешал. Усаги-сан, можно тебя попросить потом зайти ко мне в комнату? Буквально на пару слов. Сжимаю трясущиеся руки в кулаки. Отвратительно. Я слаб. Выдохнув, иду дальше, за спиной слышу тихое "Мисаки...". Я знал, что от меня одни проблемы. Надо было переезжать к братику, когда тот предлагал. Но сейчас не время слёзы лить, нужно просто собраться и уйти. Измена? А любил ли он меня так, как раньше? Пропадал целыми вечерами неизвестно где, а за прошедшую неделю даже не обнял. Есть ли смысл обижаться на того, кому я просто надоел? Нет, конечно. Просто надо как-то пережить собственную боль. Надо смириться с тем, что доверять никому нельзя. Надломленность ветвей и неба задымленность предупреждали нас, зазнавшихся невежд, что полный оптимизм — есть неосведомленность, что без больших надежд — надежней для надежд. В моей комнате тишина и покой, вещи всё ещё напоминают о нашей с ним жизни. Я даже сохранил тот стеклянный шарик из поездки в Камакуру. Интересно, остался ли такой у Усаги-сана? Вряд ли. Достаю из шкафа свою старую сумку, но сейчас мне всё равно не дадут нормально собраться. Поэтому присаживаюсь на край кровати и жду. Вижу, как дверь резко распахивается и в комнату влетает писатель. На его лице слишком сильная взволнованность, это раздражает. Помятая, впопыхах одетая, одежда совершенно не к лицу ему, а свежий засос на шее режет взгляд. Я всем своим видом стараюсь излучать спокойствие и равнодушие. - Мисаки, послушай. Ты неверно всё понял. Сердце в тиски сжала тоска. Не верно? Я бы мог понять, если бы ты не так активно в этом участвовал. Пряча глаза под отросшей челкой, старательно держу улыбку на лице. - Всё в порядке. Братик давно говорил, что мне пора стать самостоятельным. Похоже и ты теперь не против... Голос дрожит, я ничего не могу с собой сделать. Меня резко перебили, обняв и прижав к такому родному, но сейчас, ужасно чужому телу. Противно понимать, что эти руки, которые я так любил, совсем недавно держали кого-то другого. Отвращение прошило меня с ног до головы, резко отталкиваю мужчину, отрывая его конечности от себя. С чего я вообще решил что он мой? - Дайте мне нормально собраться, Усами-сан. Я больше вам мешать не стану. - Мисаки... - Прошу. Выйдите из этой комнаты, я скоро уйду отсюда. Не хочу смотреть ему в глаза, знаю что увижу там: неприязнь и отвращение. А это было бы для меня сейчас слишком. Нельзя сорваться в присутствии этого человека. Мужчина постоял немного, развернулся и вышел. Последнее, что я услышал от двери - это были слова, которые врезались глубоко в сердце, слова сказанные глухим шёпотом: - Надеюсь ты когда-нибудь простишь меня, Мисаки... Простить? А за что я должен злиться? Или мне надо обидеться? Не знаю. Похоже...Только у меня оставалась надежда. Романтичный дурак. На что я мог надеяться? Надежда была, но слыша шаги мужчины по направлению от комнаты, понимаю что надеялся зря. Не надо обещать... Любовь — неисполнимость. Зачем же под обман вести, как под венец? Виденье хорошо, пока не испарилось. Гуманней не любить, когда потом — конец. Что такое гуманность для меня? Человечность? Я стал слишком эгоистичным. Желание быть рядом с ним всю оставшуюся жизнь - это всё что у меня было. Я верил в лучшее будущее, но сказкам тоже когда-то приходит конец. Может мы попали не в то время? А что бы изменилось? Всё равно, наша любовь сгорела бы. А пепел от нее... Кому он нужен? А стоило ли вообще в это верить? Я должен был понимать правду жизни, он - знаменитый писатель, а кто я? Просто студент? Брат того, кого он безответно любил? Нет, я всего лишь человек, который никогда не сможет понять этого взрослого ребенка. Я стал ему в тягость? Похоже, что да. Именно поэтому, забираю сумку и ухожу. Убегаю. Не оглядываясь. Не помню как добрался до дома брата, в поезде я, кажется, уснул или потерял сознание. Какая теперь разница? Я запомнил лишь испуганное лицо брата и его жены. Глаза болели, и безумно хотелось спать. Помню, как я тихо прошептал "Прошу позаботьтесь обо мне". После этого я провалился во тьму, надоела эта боль в груди. Хочу немного тепла, но похоже, такая роскошь не для меня. Для этого надо быть сильнее, а я слаб. Не осталось ни сил, ни ощущения боли. Усами Акихико. Как я буду жить без тебя?.. Прости меня за то, что я любил тебя.