Шесть дней, семь ночей

Проснулся он поздно, солнечные лучи уже били в землю прямой наводкой, над асфальтом расплывалось дрожащее марево, а прохожие передвигались из тени в тень короткими перебежками. Нежеланный гость обнаружился в кухонной зоне – босой, в одних джинсах, тесноватых и туго обтягивающих бедра. В джинсах Локи опознал свои, купленные из любопытства и заброшенные на нижнюю полку после двух выходов «в свет»; он терпеть не мог, когда брали его вещи без спроса, но сейчас только пожал плечами. Все равно он их не носил, предпочитал брюки, а дома – бермуды. - Ты – последний, у кого я ожидал увидеть комиксы с Халком, - поднял взгляд от страниц с картинками Тор. - Искал слабые места зеленых великанов, - Локи от души зевнул, потянулся, и футболка поползла вверх, открывая незагорелый живот. – Так и будешь расхаживать полуголым? Я знаю, что твоя любимая одежда – доспехи, а постель – попона боевого коня, но ты не Сиф. На нее топлесс я глазел бы с удовольствием, а у тебя сисек нет. Тор смотрел со спокойным интересом, в глазах читалось нескрываемое одобрение. - Тренируешься? Молодец, что форму не теряешь, к битве нужно быть готовым в любой момент. А в какой тренажерный зал ты ходишь? Мы могли бы вместе взять абонемент. Тор знал привычки младшего брата ничуть не хуже, чем Локи – его, и утренние шпильки обычно пропускал мимо ушей. Иногда он дразнил брата филином, сычом, сплюшкой, обзывал в сердцах ночной тварью и созданием тьмы. Сам Тор в Асгарде вставал ни свет ни заря, оседлывал коня и скакал навстречу рассвету, сбивая росу с метелок высокой, по брюхо лошади, травы. Даже если накануне он засиживался за столом с друзьями, новый день Тор встречал под открытым небом, один. Конь птицей несся по бескрайнему лугу, любимый сокол сидел на плече, впиваясь когтями в кожаный наплечник, а Тор высматривал добычу на земле и под облаками и редко когда возвращался с пустыми седельными сумками. - Поешь, - он мотнул подбородком в сторону плиты и перевернул страницу. – Там, в сковородке. Остыло давно, ну и горазд ты спать. Локи выразительно приподнял бровь и заглянул под крышку. – У, глазам своим не верю. Мой брат, могучий Тор, любящий звон клинков и плач вдов, умеет готовить? - Тебе тоже советую научиться, отощал, как змея после линьки, - Тор, не отрываясь от приключений Халка, продемонстрировал брату неприличный жест, подсмотренный у смертных. В Нью-Йорке каждый второй водитель вытягивает вверх средний палец, приглашая разделить с ним ложе. И кое-какие непристойные предложения Тор охотно бы рассмотрел, не сиди рядом Джейн.– В твоем холодильнике завалялись лимон, шоколад, арахисовая паста, заплесневевший сыр и замороженные полуфабрикаты, Локи, ты даже яичницу себе пожарить не можешь? Пришлось сходить в магазин. Локи подцепил вилкой здоровенный шмат остывшей яичницы с беконом, сунул в рот целиком и прожевал, не озаботившись подогревом в микроволновке. Жадно, давясь, причмокивая, пританцовывая и притоптывая. - Чтоб ты знал, я делаю изумительные горячие завтраки, но по настроению и только для тех, кто мне нравится, – промычал Локи, в считанные мгновения сметя все, что оставалось в сковородке. Поискал свою кружку, коричневую от недельного налета, подставил под краник кофемашины и соорудил двойной эспрессо. - Значит, мне на них рассчитывать не следует? - Тор взглянул исподлобья и быстро провел языком по губам, передразнивая мимику брата. Пародия вышла довольно удачной, Локи пришлось прикусить щеку изнутри, скрывая улыбку. В Торе Одинсоне, истинном сыне своего отца, прямом, правдивом, грубоватом и на первый взгляд совершенно бесхитростном, дремал горный тролль. Шутки тролля не были ни тонкими, ни изысканными. Но они всегда били в цель, как таран, проламывающий ворота осажденного города. - Мы оба с тобой шутники, братец, - звон сковавшей запястья цепи. - Все еще не доверяешь? - ветер на вершине холма треплет волосы, забивает глаза и рот мелкой черной пылью. - А стоит? - возможно, да, хоть и не во всем. На самом деле Локи обожал выкладывать брату правду и делал это ничуть не реже, чем лгал. - Могу плюнуть в кофе или вилкой в глаз пырнуть. И ты всегда можешь рассчитывать на мой добрый совет. Разве не я помог тебе добыть молот, а Асгарду – множество занимательных вещиц? Внимай мне, брат, и мидгардская дева снова распахнет пред тобой тайные врата. Начни с малого: возьми букет роз, бутылку шампанского и сет роллов и лети на крыльях любви к ее балкону. Торты и конфеты нынче не в моде, мидгардки свято берегут свои изнеможенные мощи. Подари ей шубу из шиншиллы или серьги с бриллиантами, если ты сейчас на мели, я тебе помогу, по-братски, без процентов. Устроишься официантом в стрипбаре, будешь выгребать из трусов чаевые, за какие-то четверть века со мной расплатишься. Лицо Тора окаменело, приобрело упрямое выражение, и это значило, что уговаривать сына Одина бессмысленно. Решение принято, вышибить его из светловолосой головы можно только Мьелльниром или Гунгниром, все остальное погнется, расколется или развоплотится. - Ло-оки, - Тор брезгливо скривился, - а еще извилистей завернуть не мог? Не терзай мои уши, говори нормально, ты умеешь. Я не буду покупать прощение подарками. Был бы я неверным мужем или провинившимся возлюбленным, другой разговор. Но я не чувствую за собой вины, асы живут не так, как люди. Пусть подумает и решит, что ей дороже: я сам или человеческие представления о союзе равных. Я хожу за продуктами, готовлю, стираю и убираюсь по очереди, настоящему воину это не зазорно, в походе ты добытчик и кашевар, кузнец и швея, лекарь и конюх. Но никогда Тор Одинсон не станет выносить мусор! Брат вызывающе распрямил плечи, слепо глядя перед собой и напоминая изваяние карающего Донара. Как-то раз Локи стащил из мастерской резец, отшлифовал знаменитому асу подбородок, лишив окладистой бороды, и вдвое поумерил мужскую силу, приблизив размеры статуи к реальности. По его мнению, мраморный Донар стал живее и лучше, но Всеотец с этим не согласился и близко познакомил спину приемного сына с Гунгниром, хорошо хоть плашмя. - Гордыня мешает, брат? Выносить мусор – удел смертных? Наконец мы с тобой хоть в чем-то согласны. Локи с трудом прекратил хихикать – глаза брата сначала полыхнули, а затем окатили космическим холодом. Тор поднялся и отошел к окну, сунул большие пальцы в тесные карманы джинсов, неистово раздувая ноздри. Вылитый Слейпнир на поле брани, вот-вот тряхнет гривой и злобно захрапит, взрыхляя землю восемью копытами. Ясное небо принялись заволакивать грозовые тучи. Бог грома, раздраженный, готовый обрушить на землю бурю, казался искусно выполненным витражом, сквозь который проходят сияющие лучи. Его белая кожа и золотые, рассыпанные по плечам волосы, светились отраженным светом солнца. «Блеск и треск! – взгрустнувший Локи стащил из тарелки брата маффин. – Пока Тор околачивается здесь, щедро расточая свои милости Мохаве, уровень воды в водохранилище Мид поднимется. Похоже, людям опять повезло». Локоны Локи сравнивали с черной беззвездной ночью, зеленые глаза называли кошачьими, колдовскими, безжалостными и бездушными. Его сторонились, побаивались и презирали, за спиной величали мужем женовидным, а лицом к лицу льстиво сравнивали с молодым месяцем. День и ночь, свет и тьма, ас и етун, воин и колдун, наследник и регент, родной сын и приемный – Локи всюду был вторым, на шаг позади, хуже сортом. И чего себя обманывать, никогда бы он не стал любимым и почитаемым монархом для светлокожих могучих асгардцев, превыше всего ценящих воинскую доблесть. Успешным и удачливым – да, великим – возможно. Популярным, как Тор – разве что когда Иггдрасиль засохнет, а миры упадут вниз и раскатятся, будто желуди, предназначенные в пищу свиньям. Живо вспомнились старые обиды, презрение Сиф, уколы Фандрала, равнодушие Огуна, покровительственное отношение Вольштагга. Если бы суровый Всеотец всматривался единственным всевидящим глазом не в девять миров, а в душу того, кого спас, а затем без сожалений отправил гнить в темницу, все могло пойти иначе. Тор грел бы задом асгардский трон, младший брат занял бы место за ним, в его тени, давая разумные советы, Джейн Фостер сошлась бы с каким-нибудь смертным и нарожала пару-тройку ребятишек. Локи проглотил вставший поперек горла маффин, запил крепким кофе и смахнул со стола крошки, размышляя, какие хитросплетения уготовили ему норны на сей раз. Он всегда умел быстро перестраиваться, Фостер так Фостер, если смертная сумеет выковырять доставшееся ей асгардское божество из этого скромного, уютного, обжитого, обустроенного по своему вкусу жилища, которое Локи ни с кем не желал делить. Особенно со вспыльчивым громовержцем: у Тора по семь четвергов на неделе, а бунгало, как назло, от стихийных бедствий не застраховано. Лафейсона-то тут никто не ждал и не встречал распростертыми объятьями и правительственными наградами, подбрасывая в воздух шлемы и щиты – выживал, как мог, сам о себе заботился, сам заработал на дом с бассейном, сам вник в тонкости земной жизни и освоил интернет. Придется еще самому помирить Фостер с Тором, раз упрямый Одинсон уступать ни в какую не желает. Тор тем временем прекратил гипнотизировать хмурое небо, сунулся в холодильник и достал банку пива. Затарился в спецмагазине, когда ходил за продуктами, у Локи такого добра сроду не водилось. Шварцбир, немецкое, импортное, в два раза дороже местного. После хмельного меда в чертогах асов от американского пойла воротило даже невзыскательного Тора. - Не лезь в то, чего не понимаешь, - он одолел банку в несколько долгих глотков, смял пустую жестянку, швырнул под стол и утер стекавшие по бороде струйки тыльной стороной ладони. – Ты ничего не знаешь о смертных, и что творится в моей душе, тебе тоже давно неведомо. - Пусть так, - покладисто согласился Локи, имея на этот счет другое мнение. Чем меньше времени будет потрачено на ссоры, тем быстрее Тор отсюда уберется. – Но ведь я могу помочь, применить свои способности тебе на благо. Я помог в Темном мире в прошлый раз. Дай мне свой телефон, я поговорю с Джейн Фостер твоим голосом и все улажу. Она захочет, чтобы ты вернулся, будет приносить тебе кофе в постель, называть мой Тори и встречать в одном нижнем белье от Victorias Secret. Будь со мной откровенен, брат, - мусор не главная ваша проблема? Тучи разошлись так же внезапно, как сгустились, и жители Лас-Вегаса, надеявшиеся на прохладу, принесенную грозой, разочарованно вглядывались в безоблачное небо. Солнце палило не на шутку, спасали только работающие на полную мощность кондиционеры. – Откровенен? – Тор рассмеялся, прислонившись задом к плите и сложив на груди руки. - Локи, не жди, что я снова подставлюсь под удар. Бог лжи и коварства, ты можешь помочь, а можешь навредить так, что девять миров будут проклинать тебя до самого Рагнарека. Твои благие намерения отравлены ядом, я не принял бы помощь от тебя даже на краю бездны, ведь расплатой станет не жизнь, а что-то большее. Ты умеешь взыскать за каждое доброе слово и благое деяние. Как тессеракт в преступных руках, ты в любой момент разнесешь все в пыль, не оставив и камня на камне. Веришь самому себе, когда врешь; свойство истинного лжеца! Признайся, Локи, ведь ты мнишь себя умнее, хитрее, ученей и ловчей? Ну так прими простую истину – я сильнее. Не ищи телефон, свое устройство связи я дома оставил. - Что ж, ты действительно поумнел, - признал Локи, переведя взгляд на цветущий антуриум, стоявший в межоконном пространстве. Капризное растение съежилось, края клиновидных листьев слегка закрутились, а кончики пожелтели. Подействовало близкое присутствие бога грома, вызывающее атмосферные возмущения, ну или Локи забывал его вовремя поливать, удобрять и пересаживать. Не он покупал цветок, не его и забота. «Мужское счастье» притащил сюда Крис, вручил вместе с инструкцией по уходу, ероша светлые, коротко подстриженные волосы, смущенно буркнул: «На удачу», - и снова исчез на месяц. - Я бы не удивился, если б ты завел змею, - Тор, проследив за направлением его взгляда, насмешливо кивнул на горшок. – Но цветы? - Я изменился, - придется набраться терпения, чтобы настороженный Тор не догадался о замыслах брата. Но от шпильки удержаться не удалось: - И ты тоже. Не слишком-то стремишься воссоединиться со своей смертной? Хотя, припоминаю, ты и раньше не спешил. Она увянет через пятнадцать лет, утратит свежесть и красоту. Вот тогда бы и устроил холостяцкие каникулы, отдохнул от семейной жизни, - заглянув в холодильник за сливками, Локи присвистнул: три полки были заставлены банками с пивом. - О, ты собрался бурно повеселиться, ее часы тикают, но ты не тратишь время зря? - Не тебе с твоим опытом рассуждать об отношениях, - Тор нагнулся и ткнул брата пальцем в поясницу, грубовато и дружелюбно. - Сам ни дружить, ни любить не умеешь, Сигюн на тебя засматривалась, так и осталась непорочной девой? Бродили слухи о тебе и етунше Ангброде, будто брал ты ее на свое ложе, но боялся заронить в нее семя и пользовался задними воротами. Словно наяву Локи услышал смешок: «Муж женовидный… С девками не выходит, пришлось к етунше тайно бегать, великанша возляжет – раздавит, а ему только того и надо… А верно, что етуны могут менять пол по желанию, и Лафей так родил Одину сына?» Накатила волна удушливой злости – оружие сейчас и боевое облачение, Локи живо бы показал брату, как владеет копьем. Он хлопнул дверцей холодильника, яростно повернувшись к Тору. - Повторять сплетни прислуги - достойное занятие для могучего воина! Лучше бы в совести своей покопался, а не в чужих подштанниках… Смертная не может родить от аса, а через пятнадцать лет вообще ни от кого не сможет! Ушел бы, дал ей шанс продолжить людской род, или оставался рядом до последнего вздоха, но ты бегаешь, как трусливый заяц, на тебя нельзя положиться. Что ты предложишь ей в конце – пепелище? Даже если возьмешь яблоки Идунн, через полвека Джейн Фостер будет ходить с клюкой или ездить в коляске, а вместо внуков у нее будешь ты, единственная опора и надежда. Как собираешься смотреть на ее морщины и дряблое тело, с любовью или отвернешься из милосердия? А может, тебе повезет, и она умрет в расцвете сил, избавив себя от долгих лет угасания, а тебя – от мучительной жалости? Лицо Тора потемнело, в руке возник молот, тело укрыли боевые доспехи. Ярость, исказившая его черты, на мгновение отрезвила Локи, но было поздно. Он не обеспечил себе пути к отступлению, оставалось выкручиваться, уворачиваться и доигрывать партию до конца. Тор схватил брата за горло, вдавил в холодильник и замахнулся молотом. - Ударь, разбей мне голову, - подначил Локи, - ничего не изменится, ты не подаришь Джейн остаток моей жизни. Ей отпущен короткий срок, почему же мимолетное время ты проводишь не с ней? - Достань оружие, - проревел Тор, - сражайся, етунский выродок, я укорочу твои дни и отправлю к Хель раньше, чем ты порадуешься смерти Джейн. - Не могу, - пожал плечами Локи, обвисая в железной хватке. – Всеотец лишил меня магии. Хочешь убивать – убивай, завершишь давно начатое. Несколько мгновений они глядели друг другу в глаза, потом Тор отшвырнул брата и запустил молотом в несчастный антуриум. Горшок по прихотливой траектории вылетел в окно, сопровождаемый звоном разбитого стекла, молот описал полный круг и со свистом вернулся к владельцу, снова полуголому, потному после пребывания в доспехах, тяжело дышащему, но уже сумевшему обуздать гнев и взять себя в руки. - Вот еще, Мьелльнир в крови слабака пачкать, - Тор выгреб из холодильника упаковку пива, перешагнул через вытянутые ноги сидящего на полу брата и предупредил: - Держись сегодня от меня подальше. У тебя отдельная спальня, там и запрись. Локи поморщился, поморгал, ощупывая ушибленный копчик. - Что еще? Выгонишь из собственного дома? Цепи с намордником наденешь? Суток не прошло, а мы с тобой грыземся, как две собаки над костью. Может, найдешь себе другое пристанище, пока все тут не разломал? Цветок, окно, хорошо хоть не кондиционер с холодильником! У меня размеры нестандартные, придется стекольщикам доплачивать. Я не хочу постоянно делать ремонт, это хлопотно и затратно! Просись к Старку и разноси ему башню по камешку, он богатый, миллиардер, еще лучше, выше и мощнее отстроит. К Фьюри на секретную базу отправься, суперсолдатов тренировать, я в спарринг-партнеры теперь не гожусь, кости хрупкие! Тор неловко потоптался, отложил на стул молот с пивом и протянул брату руку, предлагая встать. Локи мерил его хмурым взглядом, сжав в тонкую нитку губы. - Я не стану тебя больше бить, - дал слово Тор, виновато вглядываясь в проступающие на бледной шее следы, - если ты пообещаешь, что не будешь доводить меня до бешенства. - Тебя слишком просто взбесить, - передернул плечами Локи, - как я могу обещать невыполнимое? - Хотя бы постарайся, избегай говорить о Джейн и Всеотце. Остальное я переживу. И оплачу замену стекла. - О тебе, значит, говорить можно? Мерзкая ухмылка, адресованная Тору, заставила того устало вздохнуть. - Не знаю, как тебя до сих пор никто не убил, ты неисправим, брат. Но без магии и прежних сил уже не так опасен. Будешь гадить исподтишка? - Если сумею, то обязательно, - Локи попытался приподняться и охнул. – Я же коварный етун. Опираясь на плечо Тора, он дохромал до дивана, улегся, достал смартфон и принялся искать сервисные центры по ремонту окон, краем глаза наблюдая за беспокойным кружением брата по комнате. Срок выполнения заказа везде составлял от двух до пяти суток, и цена возрастала раза в полтора, если застеклить нужно сегодня. Локи устраивало только сегодня: кондиционер из-за разбитого окна пришлось выключить, и комнату наполнила вязкая липкая духота. Он перебирал фирмы, упоенно торговался и возмущался, чувствуя себя лососем в море, пока Тор не выдержал: - Хватит! – брат подскочил, отнял трубку, рявкнул в нее: - Мы согласны. Когда вы сможете подъехать? Закончив разговор, он опустил руку с телефоном и уставился на Локи: - Будут через два часа. Что я могу сделать? - Очевидно, приготовить деньги, - Локи потянулся за своим мобильником, но брат счел это приглашением присесть и опустился на краешек дивана. – Откуда они у тебя, Тор, ты же не работаешь? Прихватил золотишко из Асгарда? - Продал кое-что, - уклончиво ответил Тор. – Как ты себя чувствуешь? Может, съездим к мидгардским лекарям? Ты ведь сейчас, как смертный, хрупкий и уязвимый. Теплые пальцы осторожно прощупали бедро, спустившись от поясницы до колена. Локи приподнялся на локте, недоуменно следя за действиями брата. В Асгарде за ним такого не водилось; когда при вылазке к етунам Фандрала проткнули ледяными пиками насквозь, Тор едва обратил на это внимание. Легкие раны затянутся сами, для тяжелых есть лекари, а безнадежных забирает Хель. Как изменил брата Мидгард за жалкие годы, по меркам асов даже не дни составлявшие, а часы с минутами… - Я помню, каково это – быть смертным, - ладонь подбадривающе сжалась на колене, Локи покосился вниз, вновь посмотрел в отстраненное лицо Тора. – Любая хворь, напасть и рана могут стать для тебя смертельными. Беззащитный, подверженный голоду и холоду, ты все равно живешь, пусть и недолго. Дышишь, любишь, стараешься не думать, сколько времени тебе отпущено, и успеешь ли ты что-то сделать до истечения своего срока. Остро осознаешь страх смерти, он как тень сапога, нависшего над муравьем. Порой мне снится, что я опять не могу поднять молот - бессилие приводит меня в отчаянье. Я понимаю, каково тебе сейчас, как никто другой. Всеотец полностью лишил тебя магии? Пальцы сжались сильнее, причиняя боль, и Локи едва заметно скривился. - Понемногу она возвращается, - признался он, - но очень медленно. Как колодец, заполняемый от дождя к дождю. Я разве что карандаши и гвозди, притянутые к ладоням, научился поднимать. Могу еще свечу зажечь, а вот костер развести уже не в состоянии. - Прости меня, - после недолгой паузы сказал Тор, убрав руки. – За то, как поступил, и как тебя назвал. Всеотец знает, что делает, твоя сила к тебе вернется. Нужно только подождать, а пока… Я могу сходить за лекарствами. Локи уткнул лицо в сгиб локтя, мелко и часто вздрагивая, и Тор забеспокоился, положил огромную лапищу брату на спину. Под вылинявшей, цвета хаки, футболкой, отчетливо обрисовывались худые лопатки. - Сходи, только не летай, - согласился Локи, не переворачиваясь, - возьмешь обезболивающее и мазь от синяков. Здесь недалеко, двадцать минут ходьбы. И купи еще индийскую еду навынос, надо чем-то поужинать. Если индо-арийская пища не прельстит, выбери что-нибудь по своему вкусу. Китайскую кухню, японскую, французскую, итальянскую, русскую, я всеяден и подожду. Да и ел совсем недавно, не успел проголодаться. Захочешь калорийное и большими порциями, бери американское, но это ты пробовал у Дж… друзей. Тор придвинулся ближе, обжигая горячим бедром, нагнулся и передвинул руку на шею. - Ты точно в порядке? Жара нет? Вон как ты трясешься, может, взять экседрин? - Бери, что хочешь, - Локи вытащил из-под себя плед, ворочаясь под придавившим его тяжелым телом, как схваченный за хвост уж. – Только давай скорее. А, купи еще зубную пасту и картридж для ATOLL-560, я уже давно не менял, Хель знает, какая из фильтра течет вода. Тор помог закутаться и предложил принести одеяло. Локи зарычал на него и предложил пойти и принести обещанное – таблетки и ужин. Ровно через десять минут после ухода Тора дрожь прошла как по волшебству, Локи высунулся из-под пледа, огляделся и отправился на разведку. Хромота его тоже исчезла бесследно, чего нельзя было сказать об осколках цветочного горшка. Локи мрачно разглядывал вмятины на блестящей крыше соседского «Майбаха» - когда Тор бил, то делал это блестяще, удар у него был поставлен на славу. Выругав брата последними словами, бог «лжи и коварства» принялся за работу: лающего в доме питбуля внезапно сморил сон, дальше и вовсе пошли чудеса, бесследно исчезли земля, черепки, следы повреждений. Целехонький «Майбах» сверкал стеклами на солнце, Локи оценил наведенную иллюзию и довольно кивнул. Что подумают соседи, у которых через день-два переднее стекло ни с того ни с сего пойдет трещинами, может, даже посреди трассы, его не волновало. А вот выяснить, как керамический горшок разбивает окно и долетает до соседнего дома, крайне необходимо. Сила Мьелльнира, будь она неладна? И копья с жезлом под рукой нет, а кинжалом от Тора не отмахаешься. Локи подозревал, что от раззадоренного бога с его громом и молниями не отмахался бы даже Халк. Придется вести себя примерно, прикидываясь слабым и безобидным смертным, змеей с выдернутыми зубами. Забыть о магии в полную силу, пока он не придумает, как убрать Тора с горизонта. Локи Лафейсон прикусил нижнюю губу и зашипел, как потревоженная гадюка. Услышь его Тор сейчас, стукнул бы молотом без раздумий, повинуясь рефлексам. *** Время до приезда стекольщиков убивали исключительно мирно: съели рис карри со сладким перцем и грибами, поделили и слопали курицу-гриль - Локи достались ножки, остальное умял Тор, отличавшийся волчьим, неуемным, завидным аппетитом. Давно не видавший, как птицу пожирают целиком, вместе с костями, Локи задумчиво приглядывался к брату: не заострятся ли маленькие приплюснутые уши, не встанут торчком, как у овчарки? Говорят, оборотни обожают костный мозг, там какое-то вещество, обеспечивающее восстановление хрящей и эластичность кожи – а перекидываться с возрастом все тяжелее, организм хуже регенерирует, отвечая на многолетние издевательства появлением шрамов, разрывов, растяжек. В забитом до отказа холодильнике оставались еще пицца «Четыре вкуса», огромный арбуз и салаты в контейнерах. Что бы брат ни прихватил из Асгарда на продажу, денег ему хватало. Он купил себе клетчатую и однотонную рубашку, пару футболок с рокерскими принтами, светлые хлопковые брюки, кроссовки, шорты, часы Ролекс, машинку для стрижки и зубную щетку, из чего Локи обреченно заключил, что Тор собирается здесь задержаться, и диван перед телевизором освободится нескоро. На экране смертные опять пасовали друг другу мяч под бодрое тарахтение комментаторов, оккупировавший диван назойливый гость приканчивал третью банку пива, а Локи примостился в кресле, задрав длинные тощие ноги на столик и поставив на колени нагревшийся макбук. Он с интересом изучал историю жизни Джейн Фостер - умница, красавица, апологет здорового образа жизни, щедрая благотворительница, отзывчивая волонтерка, завзятая театралка и ко всему этому портрету маслом еще и ученый, сделавший себе имя на кротовых дырах. Не иначе как для бойфренда старается, чтобы мог мотаться в Асгард и обратно без тессерактов и Биврестов. Судя по профилю, тегам и фотографиям (селфи в ее инстаграмме по пальцам пересчитать – а Локи так надеялся на компромат), Фостер была разносторонней личностью, увлекавшейся балетом, Чеховым и «Звездными войнами», любопытно, что же она тогда в брате нашла? Неужели самого высокого и мускулистого самца по эту сторону Радужного моста? Или в постели он неукротимый бог, способный пять раз за ночь без передышки?.. Тор наскоро пролистал свежий выпуск «Нью-Йорк Таймс» и хищно завис над кроссвордом, почесывая заросший светлыми волосами подбородок кончиком карандаша и время от времени шевеля губами. - Лучшее средство передвижения по Манхэттену для начинающего водителя, шестнадцать букв, третья «о», шестая «т», одиннадцатая «п», - он поднял на брата синий, как горные озера Асгарда, прозрачный взгляд. Локи отвлекся от списков взаимных друзей Джейн (Торов с разными прибавками к нику оказалось целых восемнадцать, но их виртуальные ипостаси не имели ничего общего с реальным воплощением бога грома, сидевшим сейчас у Локи в гостиной. Надо еще твиттер проверить, чирикать как раз в духе брата, так и виделись твиты: «Приветствую Мьелльниром», «Перепил вчера всех Мстителей, слабаки», «С Халком крушить», «Фьюри один-в-один Один», «В Хельхейм всех одноглазых! Рогатых тоже»). - Бронетранспортер, - выдал Локи и снова уткнулся в монитор. - Что? Да нет, не может быть! – заспорил Тор, тыкая затупившимся графитовым стержнем в пустые клетки. Слово подошло и по размеру, и по буквам, что возмутило громовержца еще сильнее. – Ты хотя бы видел эти бронетранспортеры? Они как пузатые чибисы, только из металла и огня… - И со смертными водителями внутри вместо мозжечка, - не отказал себе в удовольствии поддеть брата Локи. – Можешь ничего не вписывать, какая мне разница? Бейся над отгадкой, складывай из O,T,П слово «вечность», сказания сына Андерса читал? Тор предсказуемо заткнулся, терзая короткую бородку, слегка превышавшую длиной модную у мидгардцев трехдневную щетину. Со «Снежной королевой» он мог и не ознакомиться, Дисней занимался больше Русалочкой, сказками братьев Гримм и Шарля Перро. - Ладно, тогда потомки одних родителей, зачастую соперничающие друг с другом и сочетающие любовь с ревностью, восемь букв, первая «с»? «Сестры» на две буквы короче. - Сиблинги? – прошипел, втянув воздух, Локи. И угадал. Тор примерился, вписал слово по вертикали, радостно кивнул. - Бронетранспортер, точно. Ты у нас умник. Или мидгардскую боевую технику изучал для захвата мира? - Мидгардскую военную историю, тут даже в библиотеки ходить не надо, все можно прочитать в сети. Ты ведь не только спортивные и порносайты посещал? - Ха, проглоти и утрись: я читал Снорри Стурлусона. Приятно было узнать, что ты сделал меня дядей и обеспечил целым выводком племянников, а одного сумел сам прижить от коня. Ничего, сиблинг, не синей, на порносайтах еще и не такое найдешь, мидгардцы очень изобретательны в постели. Есть любители жеребцов, кобелей и даже змей – могу подкинуть парочку ссылок, изучишь на досуге, как заниматься безопасным сексом с лошадьми, - Тор не остался в долгу, подмигнул, намекая на похабную историю, в которой Локи менял облик для Свадильфари с весьма памятными и постыдными последствиями. - Проклятый Снорри Стурлусон и остальные скальды, - Локи поджал губы, настроение при упоминании обеих Эдд стремительно катилось вниз. Тор сиял, как свой начищенный шлем, вызывая желание стащить при удобном случае церемониальный головной убор и вымазать смолой белые крылья. Павлин с хохолком, безмозглый мидгардский попугай, повторяющий любые выдумки со старательностью ученика. – И это меня называют богом лжи! Столько брехни я и за тысячу лет не сочиню. Ты, должно быть, прыгал от счастья, смакуя каждое слово? - Ну, надо признать, что зашить тебе рот – замечательная идея даже теперь, когда колдовать ты не в силах, - брат посерьезнел, встал с дивана и утешительно хлопнул Локи по плечу. – Не принимай измышления смертных близко к сердцу. Будь эти скальды живы до сих пор, я бы заставил их порвать обе Эдды и съесть все страницы, где попадется хоть одно лживое слово. Но сказителей уже давно нет, ты не рыжий, не побратим Одина, не муж Сигюн и не отец четырех чудовищ. Ты мой младший брат, и… сейчас я тебя защекочу! Локи еле успел спасти макбук от падения на пол – Тор схватил его, утащил на диван и зажал в крепкой хватке, как во времена золотого асгардского детства. - Пусти, - придушенно вякнул Локи, отчаянно брыкаясь и поеживаясь от прикосновений безжалостных пальцев, лезущих всюду, не пропускавших ни единого уязвимого места, вызывающих мурашки по коже, - скотина тяжелая, тролль-недоумок, воин-тупица, бестолочь тысячелетняя, молот и тот старше тебя и умнее! Тор всхлипнул от смеха и наконец остановился, навис над задыхающимся, корчащимся, заливисто хохочущим братом, глядел на него счастливыми и веселыми глазами. Весь распаренный – победа ему дорого далась, Локи извивался, как угорь, понаставив сопернику тумаков, - с растрепавшимися во время возни волосами, стекавшими по широким плечам, тяжело дышащий, потный. Комментаторы в телевизоре завопили: «Гооооооооооооооооол!!!», стадион горланил, бурлил, раскачивался под исходящий из сотен глоток гимн. - Один-ноль в мою пользу, братишка. В единоборстве я тебя уделываю, как и прежде, - Тор нашел слетевшую резинку, поднялся и стянул волосы в хвост, небрежно причесавшись пятерней. – В следующий раз возьмем палки, погоняю тебя по двору. Посмотрим, чему ты научился – кинжалом и копьем ты владел неплохо, не растерял ли навыки без боев и тренировок? - Ну тебя, - выдохнул Локи, усаживаясь и оправляя измятую футболку. – Я по синякам ничуть не скучаю. Хочешь размяться, притащи манекен или боксерскую грушу и колоти хоть до упаду. Ну или сходи в гости к Халку, он тебе очень обрадуется. Будет безмерно счастлив увидеть, Мьелльнир его не остановит. - Мы осторожно, - посулил Тор, широко улыбаясь. – Я буду нежен и не стану бить в полную силу. Ты покажешь мне, как дерешься, а я за это угощу тебя шаурмой. Помнишь, мы ели ее в кафе, а ты сидел в наморднике и смотрел голодными несчастными глазами? - Я хотел пить, - буркнул Локи, ощупывая намазанную противосинячной мазью шею. – После хорошей драки и физических истязаний всегда пить хочется, знаешь ли. А вы дали один стакан воды, да еще бутылочной Старк пожалел, налил отраву из-под крана. Скряга он, а не филантроп. - Может, не стоило выбрасывать его из окна? – Тор несильно дернул брата за ухо, заработав злобное ворчание и удар кулаком под дых. Только что ему кулак, асу в полной силе даже десятидюймовые кинжалы почти как булавочный укол. – И меня тоже не надо было сбрасывать с летающей крепости. Девять тысяч футов строго вниз, в стеклянной банке, ты хотел проверить, вызволят ли меня от Хель? Любят ли больше, чем прекрасного, доброго и благородного Бальдра? Кукушонок ты неблагодарный… - У тебя был Мьелльнир, - строптиво огрызнулся Локи, опустив плечи и бросая на громовержца взгляды исподлобья. – Ты ас, умеющий летать, вы выступали вшестером против меня одного, и ты не обрадовался нашей встрече. Да любой из Мстителей или троицы воинов тебе милее меня, твоего брата, как ты любишь повторять через слово. Извинений и покаяния от меня не жди! Тор отстал, отошел, отвернул лицо в сторону, сложив руки на груди. - Упорная ты корова, - бросил он с усталым презрением. – Бодливая и злопамятная, в голове только стадо да пастухи, а ведь я тебя давно простил. Ну и лелей свои обиды хоть до самого Рагнарека. Локи не стал продолжать обмен любезностями. В спальне есть кондиционер, макбук он прихватит с собой, найдет, чем заняться до приезда стекольщиков. Заразы задерживались и не звонили - тем больше нового и занимательного они узнают о себе, когда появятся. У порога его настиг полный печали оклик: - Локи, - таким тоном Тор говорил, когда брат огорчал его своими проказами и поведением. Будто родитель с расшалившимся любимым ребенком. Локи, держа перед собой макбук, словно щит, обернулся и выжидающе уставился на брата. - Я от тебя ничего не жду, не ершись. Прошлое осталось в прошлом. Вычеркнем его и начнем все сначала. Локи молчал, обдумывая ответ на предложение мира, совершенно его не удивившее. У Тора всегда все просто, такой уж он – бог грозы, отгромыхает, успокоится, и снова радужный мост до горизонта, солнце светит, все цветет, цикады звенят, вокруг разливаются покой и безмятежность. - Вызвал бы ты грозу, - медленно проговорил он. – Духота невозможная, а твои стекольщики где-то запропастились, опаздывают уже на полчаса. Я пока посижу в прохладе, етунам жара не по нраву и не по нутру. Растаю, и некому будет складывать тебе бронетранспортер из слова «вечность». С этими словами он повернулся и исчез за дверью спальни. *** Выставив кондиционер на температуру втрое ниже температуры собственного тела, Локи брякнулся на кровать, как лягушка в родной пруд. Он поворочался, уткнулся лбом в сложенные руки – остыть от раздражения не получалось. Нашелся благодетель, простил, хотя никто его не просил! И «Младшую Эдду» ему Джейн Фостер подсунула, а то и сама пересказала, не стал бы Тор продираться сквозь велеречивые висы, он на пирах собакам бросал кости чаще, чем скальдам – слова похвалы. Фостер заслуживала отмщения - Тора в мужья до конца ее бренной жизни. Локи как наяву представил церковь (смертная христианка обязательно унизит Тора, заставив принести клятвы у алтаря другого бога), команду Мстителей, в черных фраках похожих на стаю сорок, Фьюри в белой ризе, с постной мордой и томиком в руках… - Пусть те, кто против этого брака, говорят сейчас или молчат вечно. Наступила торжественная тишина, в которой особенно громко прозвучал злорадный смешок Локи. - Я знал, я знал! – завопил Тор, оглядываясь в поисках затаившегося брата. – Твоя гениальная затея? То в Свартальвхейм меня замуж выдавать, то в Мидгарде женить? Расталкивая гостей локтями, Локи резво устремился к выходу, но поздно – за спиной запел рассекающий воздух молот. Захрипел орган, взвыли фанфары, завизжали скрипки, звякнули литавры. Локи дернул ногами, ухнул вниз, проваливаясь в усеянную звездами пустоту, и проснулся. За тонкой стенкой работали инструменты и доносились голоса: погромыхивал бас Тора, с ним не соглашались и скептически возражали. На щеке остался след от ребра макбука, волосы со сна растрепались и свились в воронье гнездо, но ни причесываться, ни переодеваться Локи не стал. Высунулся в гостиную, сразу почувствовав волну жаркого воздуха, с интересом понаблюдал за компанией брата и трех рабочих в синих комбинезонах. Тор подавил остатки сопротивления и привычно раздавал указания. Заметив следящего за ними Локи, выглядывавшего из-за угла с осторожностью охотящейся лисицы, он приветственно помахал киянкой: - Скоро все будет готово. Хьюи, Дьюи и Луи* свое дело знают, ты проголодаться не успеешь, как уже будешь тут ужинать. [*Билли, Вилли и Дилли в русском переводе "Утиных историй" Диснея] Остатки разбитого стекла вынули, у стенки ждало своего часа новое стекло, пускавшее солнечные зайчики по комнате. - А как же замеры? – растерялся Локи, переводя взгляд с Хьюи на Дьюи, с Дьюи на Луи. На братьев, занимающихся семейным делом, они не похожи. Чем-то неуловимо напоминают утят, послушно следующих за мамой-уткой… или дядей-селезнем. - Я по телефону сразу сказал, - весело откликнулся Тор. – Я же охотник и искусный мастер, глазомер у меня дай Один каждому! Хочешь посмотреть, как ловко мы тут управимся? Со мной ребята поставят новый рекорд по времени. - Ну-ну, - пробормотал Локи, отступая назад в спальню. Одинсон будет платить за работу, и тут же примет в ней живейшее участие, щедро тратя время и деньги. Знакомая история. – Развлекайся без меня, ни в чем себе не отказывай. Пока Тор приказывает, командует, верховодит и бахвалится подвигами, словом, находится на коне и вершине счастья, у Локи выдастся несколько спокойных часов. Пусть брат орудует киянкой, шпателем и стамеской, играя в рукастого хозяина. Он своевременно навел Локи на мысль. Через полчаса танцев пальцами по клавиатуре ему удалось зарегистрироваться и создать профиль. Под логином «бог кузнецов и остолопов» Локи наведался на страничку Джейн Фостер и добавил ее в друзья. Тор стучал и дергал дверную ручку, повторяя: - Локи? Локи! Ужинать хочешь, мы закончили, я кондиционер полчаса как включил. Спишь ты там, что ли? Выходи, будем отмечать! Ты зачем заперся, от меня? Так если понадобится, я эту хлипкую дверь одним ударом высажу, тут Мьелльнир не нужен. Локи оторвал тяжелую голову от подушки и уронил обратно, посмотрев на часы. За стенкой бормотал телевизор, пол и лежавшую у кровати шкуру золотили косые лучи вечернего солнца. Жара еще не до конца спала, но дышать на улице стало намного легче. Скоро Лас-Вегас вдохнет прохладу полной грудью, окунувшись в ночную жизнь: скоропалительные браки, просаженные состояния, крушения надежд, оружие под залог водительского удостоверения, игры в русскую рулетку, бандиты и проходимцы всех мастей, темные твари, прячущиеся в канализации и подворотнях… Локи вбирал в себя воздух, пахнувший пороком, страданиями и низменными страстями, потихоньку подпитывал магию, и с каждым месяцем сила ее прирастала. - Поплещемся в луже, которой ты страшно гордишься, поваляемся в шезлонгах с коктейлями, - продолжал убеждать Тор. - Я сплю. Поужинаю позже, - Локи нашарил под кроватью шлепанец и запустил в дверь. Следом в короткий полет отправилась «Младшая Эдда» с тумбочки. - Не съешь там все без меня, или я забью обувную щетку тебе в глотку. - Чего? – переспросил озадаченный брат. – Что ты сказал, засоня? - Ломать об тебя утварь и мебель – только вещи зря портить, а щетку не жалко, они дешевые. - Какой же ты хозяйственный, брат. Из тебя получился бы царь-скопидом, на пирах подающий гостям разбавленный мед. Вернусь в Асгард – назначу хранителем сокровищ, только смотри, не разворуй половину, - за дверью послышалось фырканье и удаляющиеся шаги. В следующий раз Локи пробудился в девять, потянулся всем телом, как кошка, заметил возле бассейна отдыхающего в одних трусах Тора и аж подскочил. Сон слетел окончательно; Локи не единожды видел брата нагим в асгардских купальнях, но там глазеть и пялиться было неблагоразумно - Тор всегда приходил вместе с друзьями. Обучаясь искусству укрываться в тенях, Локи невидимым пробирался на мужскую и женскую половины, удовлетворяя праздное любопытство, покуда не поскользнулся на мокром бортике и не рухнул в теплую воду, окатив завизжавших асиний брызгами. На беду там оказались три валькирии, Гондукк, Рандгрид и Скёгуль. Унести от них ноги не удалось, воительницы не проявили ни снисхождения к юности, ни уважения к сану: накрутили младшему принцу уши, отстегали кожаным ремешком с металлическими вставками, голым отволокли в покои Одина на позор и расправу. Локи, тогда едва вышедший из щенячьего возраста, не умел работать с одеждой, но урок запомнил и все свое внимание стал уделять трансформациям. Всеотец во всеуслышание взял с провинившегося сына клятву, что тот не будет подсматривать ради удовольствия, Локи слово сдержал – подглядывал и подслушивал только для дела. Завистливо вздохнув, он с трудом оторвался от созерцания великолепного, вызывающего в любом мужчине острое чувство неполноценности торса, и длинных, непринужденно скрещенных в лодыжках ног, прошел в пустую гостиную, осмотрел окно, порадовавшись отсутствию мусора и грязи, проинспектировал холодильник и достал оставленную ему половину пиццы. Поставив ее греться в микроволновку, шустро собрал на поднос картофельный салат, ломоть арбуза в тарелке и бутылку воды. Ужин он утащил в спальню, спеша убраться до возвращения разговорчивого Тора. Но как только Локи включил заурчавший макбук и с холодком предвкушения открыл браузер со вкладками соцсетей, в раздвижное окно постучал брат. Мрачный взгляд, от которого розовощекий Крис ежился и еще сильнее покрывался румянцем, Тора ничуть не смутил. Он поманил Локи пальцем и кивнул себе за спину, приглашая к бассейну. Локи уселся по-турецки, подпер рукой подбородок и раздраженно уставился на раздетого до трусов надоедливого гостя. Тор расставил ноги шире, скрестил руки и застыл на террасе, как пустивший корни дуб, не отводя от брата внимательных синих глаз. Тело затекло и взмолилось о пощаде, Локи улегся на бок, повернувшись к окну спиной, проверил свой «кузнечный» профиль. Судя по статистике, Джейн к нему не заходила, то ли не заметила, то ли не следит за новыми подписчиками. Щека дергалась, губы сами сжимались в бескровную нитку – Локи спиной и местом пониже чувствовал, что Тор продолжает за ним наблюдать. Засвербело детское желание подойти к окну и встать, заложив руки за спину, как в стеклянной ловушке на корабле Фьюри. Или подойти к окну и резко задернуть шторы. Локи подошел к окну, раздвинул створки и неприветливо поинтересовался: - Чего тебе? – кто-то должен быть взрослым. - Ты весь день спишь, - Тор схватил его за запястье и потащил за собой, не обращая внимания на слабое сопротивление. – Я начинаю за тебя беспокоиться, твоя смертная оболочка настолько слаба? Гулять надо на свежем воздухе. - Гулять? – рявкнул Локи, пропахивая босыми пятками траву. – Ты хуже собаки, Тор, выгуливай тебя, развлекай, играй, будь постоянно рядом – без хозяина никак не можешь? - Какой из тебя хозяин, - отмахнулся брат, бесцеремонно толкая Локи в шезлонг, - так, кот приблудный, вороватый и пакостливый. Мышей не ловишь, но утащишь все, что не приколочено. Там гнездо разоришь, тут рыбок выловишь, а когда поймают на горячем, умываешься лапой и делаешь вид, что по-асгардски не понимаешь. Вот, держи, «Афроамериканец в пене». Лед растаял, можешь попробовать охладить, если магии хватит. - «Фьюри во время миссии по спасению человечества», что ли? – Локи принял из рук брата высокий стакан с белой шапкой из пены, заполненный подозрительно пузырящейся темно-коричневой жидкостью. – Я кока-колу в любом виде не пью. - И переборчивый, поэтому тощий такой? Ребра, как прутья у корзины, торчат, - брат зачем-то захватил прядь черных волос и потер между пальцами. – Масть подходящая, глаза зеленые, шныряющие, высокомерия через край, наглости не занимать. Как тебя зовут мидгардцы, Томом?* [*в англоязычных странах самое популярное имя для кота - Том: это как у нас Васька © (не мое)] - Меня не зовут, я сам являюсь, - заслонился бородатой мидгардской шуткой Локи, попробовал коктейль и отставил на подлокотник. – Ладно, братский долг исполнен, я выпил с тобой, посидел, выслушал твои излияния, вытерпел твою заботу, а теперь извини – мне пора спать. Завтра с утра идти на работу. - Ты работаешь?! – Тор в два шага догнал Локи, пристроился рядом. - Моей смертной оболочке нужно есть, пить, одеваться и спать под крышей, - по короткой, в три ступеньки лесенке, Локи взбежал на деревянную террасу, охотно отдававшую накопленное за день тепло босым подошвам. - Кем? - Библиотекарем. Тор остановился, как вкопанный, и отмер, только когда Локи закрывал окно. Метнувшись вперед, Тор встрял между сдвигающимися створками, удерживая их руками. - Шутишь? – он буравил брата недоверчивым взглядом. На сегодня с Локи было достаточно. Он шагнул назад, Тор сунулся в комнату и Локи от души врезал ему с разворота по причинному месту. - Выдаю людям разумное, доброе, вечное, - сообщил он брату, корчащемуся на террасе, зажимая себя ладонями между ног, - в гомеопатических дозах. Прости, что пришлось тебя ударить, но иначе ты не понимаешь. В теле аса это не так больно, как в смертной оболочке, я сравнивал, знаю. Не надо давать мне сдачу молотом. Когда между створками оставалась узкая щель, Локи замер, недоверчиво прислушиваясь. Тор не скулил – он рычал и смеялся. - Ты уже дважды извинился, брат, - сказал он кончику острого принюхивающегося носа. – И в третий раз за день я тебя прощаю. Но завтра ты ответишь и расскажешь мне все, у меня накопилось немало вопросов. Поднявшись, он заковылял в обход дома, и Локи смотрел в широкую сгорбленную спину, мучимый неясным беспокойством. Не тень предвидения, изредка озаряющего сердце или разум, но предчувствие перемен – для кого, каких, злых или добрых, все было скрыто во мраке. Опальному принцу-трикстеру любая смена заведенного порядка, с трудом налаженной жизни, добра не сулила. Сегодня Тор угадал его мидгардское имя, завтра узнает о магии, послезавтра куда-нибудь в Свартальвхейм упечет, на цвергов до конца времен молотом махать. Закрыв окно и плотно задернув шторы, Локи вернулся к «Маку». С ночными прогулками придется повременить: пока наследный принц гостит под этой крышей, Хеймдалль наверняка приглядывает за домом в оба глаза.