Их последнее Рождество

– Спасите! Помогите мне, кто-нибудь, пожалуйста, помогите! Крики таинственной девушки были слышны по всему замку накануне Рождества. Эта глупая девочка кричала, думая, что кому-то есть до нее дело. Она и глазами молила о помощи, и, как маленький ребёнок, надеялась на чудо. Она отчаянно кричала и бешено брыкалась, вырывалась из цепких рук Красноглазого. Она плакала и в душе проклинала себя за то, что пошла на тот чёртов ужин с Красавчиком, не зная о нём ровно ничего. Она пробыла у него в плену не один день. Но «плен» – слишком громко сказано, скорее это было мучительное наслаждение. Около двух недель она нежилась в его холодных объятьях, не понимая, что, когда она засыпала, он убивал Других, чтобы вернуться и сполна насладиться Ею, не убив Её. – Не убивай меня, пожалуйста, не убивай! – Отрицание. Отрицание – это первая стадия горя, которая наступает сразу после того, как человек узнает о своей скорой смерти. Да, она знала, что скоро будет лежать в холодной земле, покрытой снегом. Но да, она отрицала это, отчаянно и безнадежно отрицала. Какая глупая… Убить человека – что это для Него? Для Него убийство – это самый настоящий кайф, эйфория. Пить кровь и чувствовать, как жизнь уходит из человека, – для Него это высшая форма наслаждения. Эта девушка не хочет верить, что что-то уже произошло. Что ещё несколько мгновений – и всё закончится… Так и не начавшись. – Не убивай! – Девушка сделала попытку ударить Его. Второй этап – агрессия. Это когда человек просто не верит, он активно сомневается в том, что скоро умрёт. И он направляет свою агрессию на источник информации. Но девушка знает – ничего изменить не удастся, ничего не изменится. – Я сделаю всё, что угодно! Не убивай! – И тогда наступает этап торгов. Наконец-то начинается самое интересное – человек пытается откупиться от смерти. В этот момент обращаются к Богу или же к Дьяволу с целью заключить сделку. «Я буду» или же «Я не буду» делать «что-то» и «пусть всё станет как было, пусть всё вернётся назад». Или же обращаются непосредственно к своей Смерти, как и делает эта девушка. – Я никому не расскажу! Пожалуйста, только отпусти меня! – кричит Жертва, когда её волочат куда-то вверх по лестнице. – Замолчи, я сказал! Молчать! – громко и властно произносит Убийца. – Нет, только не это! Не хочу умирать, – она начинает плакать и биться в истерике. Она кричит своему убийце в надежде, что у него есть хоть капля сожаления. Что что-то случится и убийца её отпустит, и она забудет всё это, как страшный сон. Это следующий этап – депрессия. Появляется раздражение, слёзы не приносят облегчения. Девушка уже теряет надежду, ещё чуть-чуть – и у неё опустятся руки. – Не надо, – говорит усталым, сломленным голосом и увядает на руках своего Дьявола, своего Короля Ада. Это последний, завершающий, пятый этап осознания новости о том, что скоро тебе суждено умереть, – принятие. Именно в этот момент человек может разрыдаться, и эти слёзы принесут облегчение. Девушка теперь ясно видит, что её жизнь имеет своё начало, развитие и завершение. Но есть одно «но». Даже при том факте, что ей нечего было терять, она хотела жить. Она настолько боялась умереть, что готова была остаться в живых, даже если за это придётся продать душу самому Дьяволу. – Тише, тише, – говорит бархатный голос, и что-то происходит. Это «что-то» невозможно объяснить, невозможно понять, бессильна наука. Это «что-то» в мире Короля Ада носит название «внушение». Эта девушка смогла внушить, что нужна Ему. Нужна, как человеку нужен воздух или как вампиру нужна кровь. Он и раньше в ней нуждался, но пережил бы, если бы убил её. Но так, как сейчас, ему ничто не было нужно. Даже жажда её крови не была настолько сильна, насколько ощущение, что Она нужна ему. Вампир знал, что она ему внушила это, но ничего не мог с этим поделать. Ему оставалось только одно – не дать ей умереть. Но и отпустить он её не мог, так как не смог бы без неё существовать все оставшиеся столетия. Она это не учла, когда думала, что готова на всё ради своего спасения. И он пошёл на серьёзный шаг. Впервые он нарушил клятву, которую дал своей сестре: никогда, ни по каким причинам не создавать себе подобных. – Я оставлю тебя в живых, но это уже будет не твоя жизнь, Белла, – произнес Вампир, когда они оказались в преисподней Его Величества. Девушка перестала кричать и вырываться из цепких рук Вампира. Он её отпустил. Она просто стояла и устало дышала. Она уже догадывалась, о чём идёт речь, но опять отрицала очевидное. Отрицала потому, что не хотела быть таким, как он; она не хотела убивать. – Нет, Эдвард, нет, – сказала девушка и сделала шаг от Дьявола. – Тебе не будет больно, ну же. – Он сделал шаг навстречу, она – два шага назад. – Нет, я не хочу бессмысленно жить целую вечность и убивать ни в чём не повинных людей. Нет, я не хочу так жить. Лучше умереть… Она убивала его. Единственное, что у него было – Вампиризм. Всё, что было нужно ему, – Она. И Она отказывалась принимать всё, что он мог ей дать, – вампиризм. Он пытался убить её – он не скрывает этого. Он думал, что сможет, думал, что, когда убьёт эту ведьму, чары исчезнут. Но он любил её… Любил как умел. Любил неумело, прозрачно, еле ощутимо. – Просто выпей меня всю и положи этому конец. Она уже понимала – смерти не избежать. Оставалось лишь два варианта. Первый: он её убивает, и она становится вампиром. Второй: он выпивает всю её кровь, и она обретает вечный покой. Третьего – счастливого – варианта было не дано. – Нет, я не могу тебя отпустить… – Теперь всё поменялось местами. Теперь Он был тот, кто не готов был умереть – если бы она умерла, умер бы и он. Теперь она хотела убить – убить это чудовище ценной собственной жизни. Это Рождество было необычным для властного Вампира и хрупкого Человечка. Вампир и Человек. Человек и Вампир. Это было или их первое совместное Рождество, или последнее в их жизни. – Можешь, – девушка почувствовала, что он дал слабину, и начала ощущать свою власть. – Ты должен выпить всю мою кровь. Я должна умереть как человек. Не забывай, ты мне должен. Правда была такова, что она его не любила. Да, она хотела его тело. Да, ей нравился его голос. Да, он был для неё Вселенной… Но нет, она не любила его. Каждый чего-то боится, это неизбежно. Жизнь так устроена, что человек обречен на страх с самого рождения. Некоторые говорят, что перед смертью, когда уже нечего терять, он становится бесстрашным. Так и есть, Она уже ничего не боялась. Всё самое страшное уже произошло. Умирать уже было не страшно. Он был слаб. Она была его ахиллесовой пятой. Она имела власть над ним, хоть он не принимал и не осознавал этого. Да, в его руках физическая сила, но в её – душевная, моральная. Он не смог устоять перед своей Госпожой. Он исполнил Её желание – он сам отнял у неё жизнь.

Это было Его первое Кровавое Рождество. Это было Её первое Бесстрашное Рождество. Но это было Их последнее Совместное Рождество.