Если я Изгой, то это не значит, что я никто.

       Пятница. Вскакиваю с койки, словно меня током ударило. Стей смотрит на меня взволнованным взглядом, прыгаю на одной ноге, натягивая на себя штанину. Из-за влажности воздуха штаны стали влажными и не особо гладко натягиваются на кожу. Стей продолжает внимательно на меня смотреть, иногда отпивая чай из одноразового стакана. Застегиваю рубашку по пуговицам. Понятия не имею, откуда здесь клетчатая рубашка. Эта рубашка ни из Искренности, ни из Товарищества, ни из Бесстрашия. Она не подходит ни к одной фракции. На ней имеются и зеленые цвета, фиолетовые и черные полоски. Мои волосы грязные, я не мыла их уже дня три, из-за этого кудряшки еще больше заметны. Надеваю на голову шапку и сажусь к Стей. - Стей, у меня дело, очень важное, - признаюсь я, - пожалуйста, прежде чем отказать, выслушай.        Глаза Стей загораются интересом, она допивает чай, ставя стаканчик на железку рядом с нашим спальным мешком. Сморкается и смотрит на меня, кивая. - Мне нужно будет сегодня уйти, я прошу, пожалуйста, - умоляю я. - В Бесстрашие уйти? К кому? К парню? Слушай, а твоего парня случаем не Тобиас зовут? - говорит Стей, смотря вниз. - Тобиас? Кто это? - Как? Ты не в курсе? Ах, да, ты же здесь только третий день. Тобиас - это сын Эвелин, он в Бесстрашии там важный, и он приходит к Эвелин каждую пятницу. Кстати! Эвелин то тебя точно отпустит с ним, просто не говори о том, что ты в Бесстрашие едешь, пойдем, он должен прибыть с минуты на минуту. - Но я не знаю всех лидеров, Стей, - говорю я. - Его должна знать, его все неофиты знают. Пойдем, - встает Стей, хватая меня за руку.        На улице сырость, дождь изредка стучит по живым крышам, ветер сильный, волосы раздуваются. Стей смотрит на меня, словно хочет о чем-то спросить, поднимаю вопросительно брови. - Почему ты решила уйти сюда? - спрашивает она. - Я провалила инициацию, - вру я. - Я тоже провалила инициацию, в Искренности, не ври, Ник, - улыбается она. - Хорошо, инициацию провалила подруга, а я ушла вместо нее. Не хотела, чтобы она уходила. - Ты смелая девушка, Ник, - подбадривает она меня, - правда. - Почему ты провалила инициацию? - Потому что нам вкалывают сыворотку правды и расспрашивают о самом личном. Я не была готова к этому, поэтому просто сбежала, предав свою фракцию. Фракция превыше крови? Нет, твое "Я" превыше всего, а не фракция. Уж лучше бы я умерла здесь, чем там. - Зачем же тогда выбрала Искренность? Не понимаю, я выбрала Бесстрашие, потому что там родилась, да и думала, что справлюсь. Я и справлялась, если бы не тот случай... - Ты жалеешь о том, что ушла? - внезапно спрашивает Стей. - Нет, частично, только из-за того, что там остался один человек. А так нет, не жалею, - признаюсь я. - Это в тебе говорит черта Дружелюбия, - усмехается Стей, оборачиваясь, - я пошла в Искренность только из-за того, что думала о своей безопасности. Но это было самым глупым. Там я бы умерла сразу.        Стей может и не пыталась намекнуть, но я поняла, кем она является. Стей - дивергент, как и Томас. Мы идем несколько минут, за все эти три дня, что я провела здесь, ничего в памяти особо и не отложилось. Я так и не узнала, кто эта Эвелин. Зато теперь знаю, откуда ей известны имена лидеров. Тот самый сын сливает всю информацию о нас.        Эвелин выходит из своего кабинета, направляясь вперед. Мы со Стей идем за ней, она замечает нас и останавливается. - Как раз вы то мне и нужны, Стей, сообщи всем о полной боевой готовности. Ник, пройдем со мной.        Провожаю взглядом Стей, она быстро испарилась в воздухе, вижу лишь белую макушку, которая несется с нереальной скоростью. Боевую готовность? Что? Смотрю на Эвелин, она ждет меня. Делаю шаги в ее сторону, она улыбается и, приобняв меня за спину, ведет. - Ты поражена? Что удивило тебя? Боевая готовность? - я киваю. Эвелин снова дарит мне улыбку, - Стей же говорила тебе, что мы самая большая фракция. - Но против чего идти военными действиями? - Ты еще мала для этой информации. Знаешь Тобиаса? Стей должна была тебе рассказать, - говорит Эвелин, убирая руку со спины. - Не знаю. Да, рассказала, но не помню никого из фракции с таким именем, - говорю я, не смотря на нее.        Она молчит, мы выходим к поездам, вдали слышу гул поезда. Веет каким-то ароматом ностальгии, хочется запрыгнуть, уехать. Поезд приближается, вижу, что дверь открывается. Со стороны забавно смотреть на то, как люди впрыгивают из вагонов. На секунду они просто летят, потом мотают руками и ногами, чтобы удержаться на ногах, а после этого бегут, сломя голову.        Всматриваюсь в человека, в парня, который выпрыгнул. Я знаю эту походку, я знаю это телосложение! Я знаю, кто это!        Четыре. - Ник? - первым делом спрашивает он.        Не успеваю осознать того, что делаю, срываюсь на бег и обнимаю Четыре за шею. Он тоже не ожидал этого от меня. Плевать. Я чувствую, что сейчас расплачусь. Запах Ямы, запах зала, столовой, все это родное. Отпускаю Четыре. - Я потом с тобой поговорю, Тобиас, - произношу его имя я.        Он дергается в улыбке и идет к Эвелин. Я спешу к Стей. Она сидит у моего спального места. Кладу руку к ней на плечо, она слегка дергается. - Ну как, узнала, кто этот Тобиас? - произносит она, уступая мне место. - Да, это мой инструктор, только мы не звали его Тобиас. Стей, ты прикроешь меня, если что? - Принеси мне что-нибудь сладкое из Бесстрашия, уже больше года не ела ничего, - смеется она, - кто твой парень? Не бойся, Тобиас всегда уходит в одно и тоже время, около девяти, так что, я сама отведу тебя. - Он лидер. - Из лидеров я знаю только Макса и Эрика. Макс старый, следовательно, Эрик? - спрашивает Стей, изучая меня, - тебе бы помыться, без обид. - Эрик, да, - улыбаюсь я, - мы договорились встречаться каждую пятницу в 11 часов. Помыться? Под дождем помоюсь, надеюсь, ночью он пойдет сильнее. - Мы не любим Эрика, они всегда следят за нами, да вообще не любим Бесстрашных. Только Тобиас нормальный, ну, и ты добавилась, - говорит Стей, пожимая плечами. - Спасибо за честность, - прыскаю я. - Прибудь завтра утром, а сейчас пошли есть, время обеда, - произносит Стей.        Мне кусок в горло не лезет, отдаю свою порцию какой-то девушке, сидящей передо мной. Она говорит мне спасибо более ста раз. Под конец я просто устаю кивать и просто молчу. Изредка поглядываю на кабинет Эвелеин. Я доверяю Стей, но лучше проверю лишний раз.        Грохочет гром, мелкий дождик превращается в ливень. Я встаю и прощаюсь со Стей, иду к кабинету Эвелин. Подслушивать не хорошо, хотя я и отсюда все слышу. - Нет, Эвелин, нет, - грозный голос Четыре пронзает тишину за дверью. - Можешь уже назвать меня мамой, Тобиас? - Разговор окончен, Эвелин, - Четыре хлопает по столу, я слышу его шаги даже за дверью.        Во время отскакваю от двери, так как она тут же открывается. Четыре даже не одаривает меня взглядом, я ускоряю шаг, он забыл про наш разговор. - Четыре, - окликаю его я, - Четыре, подожди. - Ты же знаешь мое имя, можешь звать по имени, - отрезает он. - Ты же тоже знаешь мое имя, но все равно зовешь меня Ник, поэтому мне легче звать тебя Четыре, - пытаюсь объяснить я, - у меня проблема. Она меня не отпустит, Четыре. Эвелин меня не отпустит, можешь ей сказать, что, якобы, с тобой хочу прогуляться? Пожалуйста, я обещала Эрику, что в 11 буду на крыше постройки в нескольких метрах от Бесстрашия.        Четыре поджимает губы, но вскоре кивает. Он оборачивается, я тоже, Эвелин стоит около дверей кабинета, она подходит к нам. Четыре что-то шепчет ей на ухо, я отворачиваю голову. - Ник, только вернись к завтрашней ночи, хорошо? - говорит она добрым голосом.        Я киваю, смотрю на Четыре, он кивает в сторону железнодорожных путей. Не говорю ничего Эвелин и просто срываюсь на бег. Время уже поджимает все сроки. Некоторое время мы бежим по путям, если поезд не приедет, то лучше мы сократим дистанцию.        Дождевые капли бьют мне в лицо, вся одежда мокрая, в ботинках можно устроить пляж под названием "на берегу озера", смотрю назад, Четыре не отстает от меня. - А если поезд не приедет? - говорю я, вытирая лицо, но делаю только хуже, - что же тогда? - Приедет, вот увидишь, - он смотрит на часы на своей руке, - время всего лишь пол одиннадцатого, мы идем минут двадцать, поезд должен быть. Патрульный уж точно должен быть.        Поднимаю руки кверху и резко опускаю вниз, тем самым отряхивая с себя воду. Глупо с моей стороны. Снова грохочет гром. Или поезд?        Четыре в последний момент меня толкает, что я валюсь в другую сторону. Это был поезд. Мы не заметили его из-за дождя и из-за грома. Снова заставляю себя бежать, Четыре толкает дверь и легко запрыгивает в вагон. Я бегу и делаю тоже самое. Из-за скользкой подошвы, качусь по полу, словно нахожусь на катке.        Мы едем молча. Я боюсь спросить Четыре о делах Ребекки и Томаса, что-то не позволяет. Сам же Четыре не расскажет. - Тебе на соседнее здание, да? - спрашивает Четыре. Я киваю. - В таком случае держи, - он снимает наручные часы и отдает их мне, - отдашь Эвелин завтра, сегодня они нужны тебе больше, чем мне.        Четыре разбегается и прыгает, исчезая в стенах дождя. Я еду еще несколько секунд и потом тоже прыгаю.        Прокатываюсь несколько сантиметров кубарем, скорее всего из-за воды, слишком скользко. Встаю на ноги, смотрю на часы одиннадцать десять. Я опоздала на десять минут, но не думаю, что Эрик бы не стал ждать меня. Следовательно, Эрик еще не приходил.        Начинаю ходить кругами по крыше, поскальзываясь каждый раз на повороте, снова смотрю на часы. Уже прошло двадцать минут, Эрика все нет. Сажусь в лужу, какая разница, все равно мокрая. Обнимаю колени руками и начинаю качаться из стороны в сторону.        Одиннадцать тридцать. Встаю на ноги и начинаю пинать камешки, которые еще не успели утонуть в лужах. Нахожу один приметный камешек и начинаю его пинать от угла к углу. Камень подлетает к краю крыши. Подхожу и снова готовлюсь пнуть его в другую сторону.        Всего одной секунды достаточно, чтобы все мое тело покатилось вниз. Царапаю руку в кровь, когда хватаюсь за выступ на крыше. Ноги болтаются в воздухе. Гремит гром или открывается дверь? Скорее всего гром. Эрик меня предал, он не пришел. Стараюсь приподнять свое тело, чтобы залезть на крышу. Я не паникую, стараюсь не думать о том, что, если мои руки соскользнут, то я стану похожа на яичницу с кетчупом.        Снова гремит гром. Я не сдерживаю слезы. Если я упаду, то стану героиней своей же истории. Не нужно бояться.        Надежда сильнее страха. Эрик придет, он должен. Он здесь. Он обещал.        Теперь я слышала дверь. Знаю. Это точно хлопок двери. Кричу изо всех сил, что я здесь. Продержаться еще несколько секунд.        Мои руки соскальзывают.