Клубок Судьбы

Обстановка в номере Мамору накалялась. Вопрос нукенина очень смутил девушку, но всё же она выдала: — Я… Я не знаю. Ш… Шоги? — У Сери дрожал голос, а её сердце бешено забилось. Она догадалась, к чему нукенин клонит, но не могла даже вменить ему это, поскольку напрямую он не говорил. — Ты тоже любишь играть? Какое приятное совпадение… Только где же взять шоги? — никак не унимался Мамору. Лёгкий охотничий азарт охватил его: он придвинулся ближе и наклонился к уху Сери. — Ты знаешь, в какие игры любят играть взрослые? — спросил парень обжигающим кожу шепотом. — Я знаю одну подходящую… На его заявление глаза девушки округлились, и она нервно засмеялась, не зная, что ответить. — Игра уже давным-давно началась, и я вижу, что играешь ты не по правилам, — продолжал Мамору, опускаясь к шее девушки, чтобы вдохнуть столь полюбившийся запах. — Ты так приятно пахнешь, что я боюсь проиграть… — Он едва коснулся губами её кожи, которая тут же покрылась мурашками. Сери приоткрыла рот, чтобы что-то сказать, но лишь задрожала от волнения. Мамору легко читал ее эмоции и не желал останавливаться. Ему нравилось дразнить и играться. — Что случилось? — спросил он, глубоко заглядывая ей в глаза. Сери не могла произнести ни слова и руками уперлась в его торс, чтобы оттолкнуть искусителя. Но то ли сил не хватило, то ли она сама того не захотела, но её ладони теперь просто лежали на его горячем теле. Девушка окончательно растерялась и теперь совершенно не понимала, что происходит с ней. — У тебя такие нежные руки… — Мамору накрыл ладонью её маленькие кисти. — Ты вся горишь, что происходит с тобой, Сери? Ты уже не та девушка, что я встретил вчера. — Он улыбнулся и приблизился к её лицу. Сери опять ничего не ответила. Слова мигом вылетели из головы, как и осознание того, что Мамору способен на что угодно. Ведь даже сейчас, когда он так сладко смотрит на её губы, она совсем не сопротивлялась. Девушка и сама невольно посмотрела на его губы, отчего они слегка изогнулись в победной усмешке. «Проиграла, девочка из Деревни Песка…» — Мамору прильнул к её губам. Сери, словно пожалев о своём решении, которое на самом деле было решением Мамору, попыталась оттолкнуть парня и уперлась ногами в пол. Но его тело было таким горячим… Она не знала, что делать, хотя… Это уже и не важно. Руки соскользнули, и девушка нежно обняла его. Тепло переливалось от сердца в низ живота, а краснота с щек немного спала. Мамору аккуратно повалил её на пол. — Расслабься, — шепнул он ей в губы. «Похоже, она целуется впервые… Что ж, этот первый раз должен быть идеальным». Мамору крепко обнял девушку, и его поцелуй стал более требовательным и горячим. Его язык по-змеиному проскользнул в её рот, обласкав перед этим губы. Когда Сери приноровилась и уже сама с удовольствием целовалась, обхватив его шею и путаясь пальцами в светлых волосах, Мамору решил двигаться дальше. Он взял её запястья и прижал их к полу, после чего медленно отстранился от лица девушки. Парень оценивающе посмотрел в затуманенные серо-голубые глаза и улыбнулся, после чего опустился к шее Сери. На ней он оставил парочку багровых пятен, не забывая при этом влажно и страстно целовать каждый сантиметр кожи. От таких действий девушка уже почти забыла, как дышать. И Мамору чувствовал этот трепет, отчего только сильнее сжал её запястья и опустился ещё ниже. — Я не могу остановиться. То, что находится под твоей кофтой, пахнет еще заманчивей… — проговорил он, положив свой подбородок ей на грудь. Им он оттянул край кофты и уткнулся носом в ложбинку между грудей. Это место он тоже начал изучать, водя то губами, оставляя свои метки, то языком, оставляя мокрые дорожки. Мамору всё это делал, не оголяя самой груди — он еще не дошёл до этого уровня… Сери чувствовала себя странно, ведь она никогда ещё не испытывала подобного. Более того, настойчивость Мамору стала пугать и притягивать одновременно. Однако страх неизведанного был сильнее и всё ближе прокрадывался в сознание, поэтому девушка решила закончить то, что могло перетечь во что-то большее, чем просто поцелуи… — Остановись, пожалуйста, — нашла в себе силы сказать она. — Что случилось? — поинтересовался Мамору, остановившись, но не отпуская её запястий. Сери смотрела на него и пыталась не выражать страх. Она не знала, что ответить ему. Поэтому ответила первое, что пришло ей в голову: — Мне… Мне завтра рано вставать. Мамору не стал её удерживать и выпустил из своей хватки, после чего посмотрел вслед убегающей девушке, придумавшей столь глупую отговорку. Оставшись один, он усмехнулся. «У нас ещё будет возможность продолжить игру. Пока что хватит с неё». Быстро вбежав в свой номер, Сери захлопнула дверь и оперлась на неё, медленно скатившись вниз. «Что это было?..» — вертелся в голове вопрос.

* * *

Лес мелькал быстро сменяющимися кадрами. Ему, казалось, не было конца, но Акане знала, что совсем скоро будет первое поселение и первые торговые точки. Кто бы мог подумать, что миссия с новой подругой будет именно здесь… — Еще два часа, и мы на месте, — сказала она, стараясь бодриться изо всех сил, не снижая скорости. — Переночуем в лесу, с утра приступим к разведке. Люв уже хотела поскорее прийти на место ночлега. Бег по деревьям наводил на неё тоску. Не очень она любила заниматься чем-то одним, особенно если эта работа монотонная. — Ты мне так и не рассказала о себе ничего, — напомнила Акане, получив в ответ кивок, который заметила боковым зрением только чудом. — В первую очередь, меня интересует твоя техника. Мы напарницы, будет намного лучше, если я буду знать о твоих способностях все, так я смогу понять, где мне нужно полагаться на себя, а где — довериться тебе. — Хорошо, но у меня остался вопрос. Сколько у тебя лучших друзей? — Лучших нет, как и друзей в принципе. Был один, но и тот убежал, — ответила Акане. Ощущение, что Люв подбирает вопросы побольней, крепло с каждой минутой. Конечно же, это было не так, вопросы были вполне стандартными, но все-таки отнюдь не приятные воспоминания, которые новая подруга пробуждала, полосовали душу лезвием катаны. — Грустно, наверное… — Люв расстроилась. — Ну так что, расскажешь мне о своей особой технике? — через пару минут спросила Акане, желая уже поскорее отвести разговор от своей персоны. — Эта техника позволяет блокировать и уничтожать гендзюцу. — Уничтожать? — опешила девушка. — Ну да… Правда, мне еще не доводилось уничтожать. Блокировать только. Понимаешь, я сама мало что знаю о тенгокуяне… Вообще, мой отец мало что рассказывал мне, я была слишком мала. — А сейчас? — А сейчас большая, но я не знаю, где он. Так получилось, что мы разошлись. Акане заметила, что Люв помрачнела. В голове вспыхнуло давнее воспоминание, и пазл сошёлся. Девочка лет тринадцати шла по резиденции Хокаге. Она разыскивала своего сенсея, но внезапно услышала разговор. Ее охватило любопытство, и она прислонилась к стене и стала слушать. — Этот ребенок может стать мощным оружием Конохи. Мы должны сделать ее шиноби Листа. — Ее клан был уничтожен, отец пропал. Скорее всего, его уже нет в живых. Не стоит давить на нее, додзютсу никуда не денется, — отвечал знакомый голос Третьего. По коридору, навстречу Акане, с сопровождением в виде неизвестного джонина шла девочка примерно ее возраста с длинными русыми волосами. Акане, испугавшись, что она ее выдаст, поспешила удалиться, не показываясь никому на глаза. — Прости, я не знала… — Да ладно. Если бы я знала о своей технике больше… Хотя, из своих наблюдений я замечала разные явления. Мой отец прекрасно владел тенгокуяном. Он дает полную власть над гравитацией. Вообще, он как-то связан с Небесным Светилом. Я могу лечиться с помощью Солнца, только для этого нужна линза. «Какая странная техника, — подумала Акане». — Твой клан был уничтожен. Я услышала об этом четыре года назад, тогда же и увидела тебя в первый раз. «Мой клан? Уничтожен?» — Люв дрогнула, её глаза расширились. Очевидно, информация стала для нее сюрпризом, и Акане бы не помешало чувство такта. — Я не знаю… У меня никого не было, кроме отца. Он мне ничего не рассказывал о нашей семье. Люв вспомнила про свитки, которые отец отдал ей, прежде чем телепортировать ее и принять бой. «Там должна быть вся правда. — Она вспомнила, что ей семнадцать, и вздохнула. — Прости, пап, но мне нужно открыть их, как только я вернусь домой». — О чем ты думаешь? — спросила Акане. Ей не хотелось, чтобы подруга оставалась наедине со свалившейся на нее информацией, которую она же ей и выдала. — О своей технике, — задумчиво ответила Люв. — У меня глаза не такие, как у папы. У него восемнадцать томоэ, а у меня только девять. Мне кажется, у меня техника не такая сильная, как у него. Может, у меня мутация какая. Я даже не знаю, кто была моя мать. — Хм… Ты ведь хочешь узнать, верно? — Ну конечно! Я знаю, что он умел вводить в иллюзию. Понимаешь, отец очень религиозный человек. Он молился каждый вечер и каждое утро. Однажды, когда на нас напал какой-то нукенин, он упал перед моим отцом на колени, не отводя взгляда, а потом долго плакал, и мы ушли. Мне было восемь лет, и когда я спросила, почему он заплакал, отец лишь ответил: «Он увидел, насколько он грешен». Я только недавно поняла, что это иллюзия такая психоделическая. Сама ни разу не тренировала с ним, хотя, может, и научилась бы, если бы мы не разошлись. — А почему вы разошлись? — На нас напали, и он решил не втягивать меня в бой. Видимо, враг был очень силен, а то, что лежало у отца в сумке, — очень ценным. Он телепортировал меня и остался биться один. — И что было в сумке? — осторожно спросила Акане. — Его записи, коробочка с линзами, держатель и свитки. — Видимо, ценность была в свитках или записях… Интересно, кому они могли понадобиться. Ты не знаешь? — Нет. Отец мне и этого не рассказал. Мы должны были спрятаться в Конохе, отец был знаком с Хокаге. Но вдвоем мы не дошли. — Я тебя понимаю, ведь сама потеряла родителей… Расскажи мне о себе все, что я рассказала о себе, — попросила Акане, осознавая весь ужас и трагедию произошедшего с Люв. — Ну… День рождения я уже сказала. Мой любимый цвет — белый и голубой, в Конохе меня никто не бесит. Знаешь, ты стала моим спасением еще с первой нашей встречи, так классно! Я всеядная. И… лучший друг — это мой папа. — Люв немного задумалась. — И Солнышко. Всё. О, я боюсь воды и всяких ползучих тварей, змей, как и ты, кстати. Девушки продолжили путь. Через несколько часов Акане спрыгнула на землю, не дойдя несколько километров до нужной им территории. Они набрали сухих палок и развели костер. Люв почему-то устала. Ей стало нехорошо. Но это не была физическая боль. Как-то тоскливо стало, она вспомнила, как разводила костёр с папой в последнюю ночь, как она так же бегала, спотыкаясь на ровном месте… Тогда еще ничего не предвещало беды. По крайней мере, она так считала. — Держи. — Акане протянула девушке пилюлю. — Они обеспечат организм необходимыми веществами. — Сама она тут же отправила в рот такую же. — Спасибо. Акане, первая заступившая на дежурство, сидела у костра и пыталась согреть руки, которые успели замерзнуть. Конечно, здесь должно быть тепло, но девушка была очень мерзлявой. Люв, свернувшись калачиком, мирно посапывала рядом. Акане смотрела на огонь, а языки пламени красными искрами отражались в ее бирюзовых глазах, играли на алых волосах. «Еще немного и смена», — подумала она, зевнув. Теплая и безветренная ночь. Лишь слышно, как потрескивает костер. Возле костра сидит мужчина, не отводя взгляда от игривого пламени и изредка подкармливая его ветками. — Почему ты не спишь, Люв? — спросил он, не отрывая взгляда от огня. — Мне страшно… — Не бойся, я же здесь, рядом. — Я боюсь, что когда-нибудь потеряюсь. Отец повернулся к Люв. — Почему ты так думаешь? — Мы ведь вечно убегаем от чего-то… Или кого-то. Я боюсь, что оно разъединит нас, а я ничего не смогу сделать… Мужчина ничего не ответил и отвернулся к костру, но уже не смотрел на него. Немного подумав, он всё же ответил. — Даже если это произойдет, то я попрошу тебя об одном: будь сильнее и прими это как должное. Я не хочу, чтобы ты плакала, Люв. В ответ мужчина ничего не услышал. — Ты плачешь? — Вопрос прозвучал скорее как утверждение. Не дождавшись ответа, он повернулся и потянулся к дочери. — Я не плачу, — прошептала девочка, закрыв руками лицо. — Ну я же знаю, что плачешь. — Отец приобнял её. — Так уж получилось, Люв, прости меня. Я понимаю, что не смог устроить тебе идеального детства. Я ведь никогда не хотел, чтобы ты была шиноби и сражалась… Но так уж получилось, такие обстоятельства, понимаешь? Я просто хочу, чтобы ты была счастлива и не знала никаких проблем. — Я понимаю… — Не плачь, скоро мы доберемся до Конохи и всё закончится. Обещаю. А теперь засыпай… «Ничего не закончилось. — Люв приоткрыла глаза и увидела фигуру, сидящую у костра. — Папа?..» Она протерла глаза и привстала. Фигура оказалась не ее отцом, а Акане, которая бросила взгляд на Люв. — Проснулась… Вовремя. Я сейчас усну. — Ложись, моя очередь. — Через часа три рассветет. Как только небо посветлеет, выдвигаемся, — сказала девушка, легла возле костра и вырубилась. Люв больше не хотела спать. Она посмотрела на спящую Акане, а потом перевела взгляд на костер. Когда-то они так же сидели с отцом. Эта ночь была такая же тихая и не предвещающая беды, как та, когда она уснула в отцовских объятьях. Теперь же она сидит одна, обняв свои колени. Слёзы давно уже не катятся с её глаз, даже когда она долго думает об отце. Люв до сих пор надеется найти его живым… «Интересно… Как там птичка? Всё ли с ней хорошо?» — решила она отвлечься. Девушка встала, чтобы походить. Она обошла место ночлега, размялась немного и запрыгнула на самую верхнюю ветку дерева, под которым спала Акане. Перед Люв распростерлось звездное небо. «Может, на одной из этих звезд живет моя мама… А все остальные? Они тоже стали звездами?.. — грустно улыбнувшись, подумала она. — Как бы я не хотела найти среди них папину…» — Люв боязливо опустила глаза и спустилась обратно. Ей было тревожно, всё вокруг давило на неё, напоминало об отце, боли, страхе, в котором она до сих пор живет и который пытается заглушить. Если бы она могла спокойно оставаться в Конохе… Люв чувствовала себя виноватой за то утро, когда она рассталась с отцом. Всё случилось так, как она сказала в ту ночь, когда не могла уснуть, боясь проснуться без отца. «Я обещала быть сильнее. Я найду тебя, папа, обещаю». Люв опять взглянула на небо, но не смогла разглядеть ни одной звезды, то ли из-за листвы, то ли из-за того, что близился рассвет.

***

Девушка всё сидела и смотрела на костер. Где-то вдали послышалось щебетание ранних пташек. Она опомнилась и посмотрела на небо. Люв подошла к Акане и тихонько потрясла ее за плечо. — Вставай, нам пора. Девушка открыла глаза, пока вновь не провалилась в сон. Преодолев тяжесть в теле, Акане села. Она достала пилюлю Люв и себе: — На. Нам нужны силы. — Спасибо. — Люв проглотила пилюлю и встала с земли. Она отряхнулась и начала тушить костер. — Я отправлю Паккуна на разведку, — сказала Акане. Она прокусила палец, сложила печати и призвала собаку, надеясь, что пес не станет отчитывать ее за прошлый раз. — Паккун, нам нужны сведения об обстановке за лесом. Вперед. — Все сделаю, — ответил пес и убежал. — Ой, собаченька… — сказала Люв, после чего осмотрела поляну, не оставили ли они что-нибудь. — Ну что? Пошли? — Нет. Паккун доложит обстановку, и мы пойдем, — ответила девушка, прислонившись спиной к дереву. — И сколько мы будем ждать его? — Я не знаю. И да, не называй его «собаченькой» и тому подобным, он этого не любит. — Хорошо, — немного удивленно ответила Люв. Она не понимала, что такого в том, чтобы называть вещи (или животных, пусть и призывных) своими именами. — Чем тогда займемся? — спросила она. — Будем ждать. Пока надо продумать предварительный план действий. Хотя, без сведений Паккуна… — Ну, давай все же попробуем… — Люв села на землю, взяла веточку и начала водить ею, вырисовывая всякие узоры. — С чего начнем? Просто я никогда не составляла никаких планов. Я всегда действую «как карта ляжет». — Мило. Мы сильны своей импровизацией, да только бездумно лезть в бой все же не советую, слишком велик риск проиграть, не оценив силы противника. Кхэм, итак… Для начала, все зависит от их количества. Если нас заметят, и силы будут неравные, будем выкашивать по одному. На помощь не рассчитывай, особо не импровизируй, больше думай головой. Значит, так. Когда Паккун вернется с количеством, посмотрим, как будем действовать. — Как скажешь, Акане. Люв вздохнула. Она знала, что не позволит себе проиграть в схватке с врагами, но почему-то ей всё равно стало немного не по себе. Она подняла глаза на Акане. У неё не было сейчас настроения что-либо расспрашивать или выяснять. Она увидела лучи солнца, пробивающиеся через листву, и перебралась к ним. Девушка вспомнила кое-что. Она хотела научиться ходить по вертикали, и это была отличная возможность. — Акане, а ты… не могла бы научить меня ходить по вертикальной поверхности? — Только если пообещаешь не особо растрачивать силы. Нам сегодня еще слежка предстоит. Люв пообещать пообещала, но про себя решила, что не отступит, пока не получится. Акане показала ей, как это правильно делается, и объяснила основы. После этого Люв было уже не остановить. Она пробовала снова и снова, пока у нее не начало пусть слабо, но получаться — Успокойся, ты не на публике, — напутствовала Акане. Люв потихоньку приближалась к ветке. Поняв, что может сильно не напрягаться, так как делает всё правильно, она успокоилась и с гордым видом зашла на неё. Вдруг она поскользнулась и шарахнулась на эту ветку так, что оседлала её. Раздался истерический ржач. — А-ха-ха! Хорошо, что я не мужик, иначе бы тут яичница была! От смеха она обняла ветку, на которой сидела, чтобы не упасть. Акане хихикнула пару раз, но к серьезному настрою ее вернул Паккун, уже успевший вернуться. — Ну, сколько их? — нетерпеливо спросила она, заметив вежливо ожидающего мопса. — Около десяти. Больше ничего узнать не удалось. Возможно, их больше, в лес я заходить не стал: он кишит ловушками. Люв спрыгнула с ветки и подошла к ним. — Интересно. Это хорошо или плохо, что их десять? — Она поправила на себе одежду и посмотрела на пса. — Молодец, Пукан, ты нам очень помог! — сказала она с улыбкой ему. Мордочка пса вытянулась. Еще немного, и он разразился бы очень неприличной тирадой, но тут Люв поняла, как его назвала… — Ой, прости, пожалуйста! Паккун, честно, я нечаянно! Люв хотелось смеяться и провалиться сквозь землю одновременно. Она не знала, как ей поступить с новым знакомым. «Погладить? Наверное, не сойдет, потому что эта собака не считает себя за обычную собаку… Пожму ему лапу. Да, люди же жмут друг другу лапы… Ой, руки». Люв виновато улыбнулась, присела на колени и протянула Паккуну ладонь. — Спасибо, Паккун. Ты очень нам помог. Тот покосился на протянутую ладонь и неохотно стукнул по ней своей лапкой. — Ладно, можешь идти, — сказала Акане, дабы прекратить всю эту неловкую вакханалию. Собака с хлопком исчезла. Акане встала с колен и сказала: — Значит, если что-то пойдет не так, будем выкашивать по-одному. Девушки побежали к своей цели. Акане быстро и незаметно ушла вперед, забыв проверить, на месте ли напарница. Люв кивнула ей вслед и оглянулась вокруг. Вроде никого подозрительного на горизонте не намечалось. Но всё же ей было тревожно. «Так, спокойно. Мне пока что не нужно ничего боятся, тем более, я не одна». Люв вздохнула. От мысли о том, что рядом Акане, а она-то не даст случиться чему-то, что может закончится плохо, ей стало спокойнее. — И что же тут забыла куноичи из Скрытого Листа? — прям как назло послышалось невдалеке. Люв повернулась к тому, кто так нахально и насмешливо задал этот вопрос. Там стояли двое человек, вид одного из которых был отнюдь не приветливым. — По делам пришла, — тихо ответила Люв. Она даже не посмотрела на того, кто заговорил с ней, потому что не знала, кто именно задал вопрос. Акане не успела отойти далеко, но была вне зоны видимости для внезапных гостей. Она услышала два голоса: мужской и Люв. Девушка, пользуясь своей «невидимостью», спряталась и осмотрела потенциальных противников. С виду два парня лет двадцати пяти, худощавые. — «По делам пришла»! — передразнил один из них, судя по голосу, тот же самый. У него был вертикальный шрам на губе и зеленые хитрые глаза. Второй же был смуглый, с хмурым и тяжёлым взглядом. За спиной у него был меч. Страх потихоньку подкрадывался к Люв. Он уже поселился у неё в руках. — А что же за дела у такой маленькой? — не дождавшись никакого ответа, спросил зеленоглазый. Он сделал шаг к ней, в то время как Люв начала отходить. «Что делать? Напасть? А вдруг рано? Что им нужно от меня?» — Она начала пятиться назад, не поднимая глаз. — У меня миссия. А какие у вас дела по отношению ко мне? — Нам нужны деньги, маленькая. Ты нам не одолжишь? Акане в мгновение ока оказалась перед Люв, заслоняя ее от незнакомцев. — Пошли к черту… — тихо, но ясно сказала она. Девушка напряглась, готовая в любой момент отразить атаку. Она тут же пожалела о своем решении выйти из тени — могла же напасть тихо со спины, но эмоции взяли свое: она ненавидела, когда обижали слабых. Было поздно, преимущество в виде неожиданности оказалось упущенным. — А ты не говорила, что пришла не одна. Что ж, так даже лучше, правда? — Он улыбнулся своему товарищу, искривив свой шрам в уголке рта. Его напарник кивнул, не отводя хмурого взгляда от девушек. Он уже готов был в любой момент взяться за оружие. «Вот ведь… Хотели тихо разведать обстановку, но теперь придется ввязаться в драку». Акане встала в боевую стойку.