Прошло около двух стандартных суток, прежде чем наёмники вышли на связь с Трауном.
— Сэр, у меня для вас важная информация, — голос охотника за головами прозвучал неуверенно, что заставило Трауна напрячься.
— В чём дело? Что-то с эвакуированным?
— Нет, он подключен к системе жизнеобеспечения. Показатели стабильны, компьютер оценивает общее состояние как удовлетворительное. Дело в том...
— Не тяните, — рявкнул Траун. Нервы и в самом деле были на пределе, и заминки охотника его ничуть не радовали.
— Дело в том, что вместе с Дартом Вейдером был эвакуирован ещё один человек. Случайно.
— «Случайно эвакуирован»? — Траун начал злиться. — И часто у вас такое?
Гонорара, который охотники должны были получить за успешную эвакуацию, хватило бы на безбедное существование небольшого городка в течение пары сотен стандартных лет. Траун категорически не желал выслушивать сбивчивые рассказы о случайно эвакуированных людях.
— Мы ввели ему сильное снотворное, — в ответ на агрессию Трауна голос наёмника приобрёл нотки отстранённости. — Если он вам не нужен, мы можем сбросить его в утилизационный коллектор.
— Чтобы ответить на вопрос, нужен ли он мне, сначала я должен знать, кто он, — ответил Траун, почёсывая Иле шею. Ящерица жмурилась от удовольствия и поворачивала голову, давая пальцам хозяина больший доступ к покрытой нежным мехом коже.
— Я могу ошибаться, но, похоже, это пилот-повстанец, взорвавший первую «Звезду Смерти». Люк Скайуокер.
Траун выругался на родном чеун. Вот только повстанца ему и не хватало!
— Как получилось, что повстанец оказался на борту «Звезды Смерти», и почему вы приняли такое... странное решение?
— Прибыв на станцию, мы увидели Лорда Вейдера, не успев даже активировать поисковую систему. Он находился в центральном ангаре со снятой маской. Зрелище, скажу я вам, не для слабонервных... — Траун тихонько рыкнул, и наёмник поспешно продолжил: — Этот мальчишка рыдал на груди у Вейдера. Еле отцепили, чтобы оказать первую помощь... Мы решили на всякий случай захватить его с собой. Может быть, он что-то значит для Вейдера?
Траун до скрипа стиснул зубы. Как бы ему хотелось знать, что именно юный повстанец значит для Вейдера.
— Он мне нужен, — процедил чисс. — Не надо его никуда сбрасывать, доставьте в точку назначения. Какое расчётное время прибытия на место?
— Шесть стандартных часов, сэр.
— Великолепно. Конец связи, — Траун первым прервал разговор и, как только прозвучал сигнал отбоя, изо всех сил ударил кулаком по столу. Ила, мирно посапывавшая, прикрыв глаза, от удара подскочила и поспешно вскарабкалась на плечо хозяина, утыкаясь ему в шею тёплой бархатной мордочкой.
Траун рассеянно почесал исаламири за ухом и, поднявшись из-за стола, подошёл к окну и распахнул створки настежь. Он несколько раз глубоко вдохнул аромат цветущего сада, пытаясь успокоиться. На сердце у чисса было тяжело; его не покидало неприятное липкое чувство. Самым гадким было то, что он прекрасно знал название этой склизкой субстанции, поселившейся в сердце. Ревность и подозрения. В поисках ответа на вопрос, кем же был юный повстанец, которого Вейдер с таким энтузиазмом ловил по всей Галактике, Траун тщательно исследовал кучу информации — и ни одной зацепки. Татуинская влагодобывающая ферма. Семья Ларсов. «Звезда Смерти». Альянс за восстановление Республики. Пилот. Коммандер. Мальчишка появился из ниоткуда — и зачем-то понадобился и Вейдеру, и Императору, а позже ещё и Ксизору.
Именно энтузиазм, с которым глава «Чёрного Солнца» взялся за поимку, а точнее, попытку ликвидации Скайуокера, и заставил Трауна впервые испытать смутное беспокойство. Принц Ксизор, хитрый и расчётливый, был не из тех, кто вкладывает немалые средства в ненужные ему проекты. И судя по его рвению, проект «Скайуокер» был крайне значимым для фалиена. Интуиция подсказывала Трауну, что целью уничтожения Скайуокера в конечном итоге была месть Вейдеру. А уж настроение Вейдера в те несколько недель противостояния, а также безжалостное уничтожение резиденции Ксизора — искусственного спутника «Кулак Фалиена» на орбите Корусанта, которое Траун имел удовольствие наблюдать с мостика «Предостерегающего», окончательно убедили чисса, что Скайуокер ещё испортит ему достаточно крови.
Все попытки выяснить у самого Вейдера пресекались на корню... Траун не мог придумать никакого разумного объяснения, потому всё больше и больше отдавался власти разрушительных эмоций. Скользкому противному чувству ревности.
Траун так увлёкся размышлениями о таинственном повстанце, что не заметил, как со спины к нему приблизились. Он резко обернулся лишь тогда, когда прохладная ладонь легла между лопаток.
— Натаси. У тебя плохая привычка подкрадываться.
— Привет, — улыбнулась в ответ гостья и сделала шаг назад, освобождая пространство чиссу.
За год, который она провела в его крепости, Даала отлично изучила привычки Трауна. Сейчас он отойдёт от окна, сядет в кресло и, сняв ящерицу с плеча, посадит её на стол. Потом предложит Натаси каф.
— Садись, пожалуйста. Каф, лум, кореллианский со льдом?
Натаси покачала головой, обошла стол и встала перед Трауном, прислонившись к столешнице, с любопытством заглядывая ему в глаза.
— Что-то новое? — наконец спросила она.
Траун вздохнул и устало потёр глаза ладонью. Только сейчас Натаси заметила, насколько вымотанным и уставшим выглядит чисс.
— Наёмники вышли на связь. Через шесть часов они будут на Киоте-IV. Туда должен вылететь медицинский транспортник с бригадой, — он замолчал, но, поймав вопросительный взгляд подруги, добавил: — Его состояние стабильно.
Напряжённые плечи Натаси облегчённо опустились, и Траун, уловив это почти незаметное изменение, испытал благодарность. За сопереживание и поддержку.
— Отправим, — кивнула Натаси. — Но интуиция подсказывает мне, что есть что-то ещё, что тебя беспокоит, Траун.
— С ними Скайуокер.
Лицо Даалы потемнело, словно небо над Камино. Она стиснула зубы, и выпирающие скулы придали чертам жёсткое, почти жестокое выражение. Траун обратил внимание, как тонкие пальцы сжались на столешнице так, что побелели костяшки.
— Какого...? — она захлебнулась дыханием и дёрнула ворот туники, будто пытаясь освободиться от давления на шею.
— Натаси, — Траун поднялся и обнял её за плечи. Она уткнулась ему в грудь и сдавлено застонала, — я понятия не имею «какого». Но у нас есть шанс это выяснить, — в голосе Трауна прозвучал затаённый страх, и Натаси удивлённо подняла на друга глаза.
— Ты думаешь?.. — она посмотрела на него так, словно чисс только что сообщил ей, что Мон Мотма добровольно поддержала имперский режим. — Ты думаешь, что он...
— Тссс, — он не дал ей договорить, прижав палец к её губам. Она послушно замолчала, но в глазах плясали насмешливые искорки. — Не говори этого вслух.
Она хмыкнула в ответ, но всё же не удержалась:
— Ты идиот, Траун. Я была о тебе лучшего мнения, — Натаси потянулась и легонько коснулась губами щеки гранд-адмирала. — Нам есть о чём подумать, поэтому, прошу тебя, не забивай голову всякой ерундой.
Траун послушно кивнул, вздохнул и спросил:
— Ты полетишь со мной?
Лицо Натаси снова потемнело, но лишь на мгновение, словно пробежала тень. Она быстро взяла себя в руки.
— Разумеется. Если я нужна тебе.
Он расслышал дрожь в этом «если» и понял, что встретиться с убийцей любимого человека Даала предпочла бы на своей территории. На Нирауане, здесь, в стенах Высокой Башни.
— Пожалуй, нет. Я возьму Марис. Тебе лучше остаться здесь.
Даала расслабилась и благодарно погладила его по плечу.
— Спасибо, — чуть слышно прошептала она. — Позвать Марис?
Траун уже поднёс к губам комлинк, закреплённый на запястье.
— Марис, зайди, — и, не дожидаясь ответа, выключил устройство связи.
Даала неодобрительно покачала головой. Она так и не смогла привыкнуть к отношениям чисса и его помощницы. Марис Фераси была для Трауна кем-то вроде секретарши, адъютанта и рабыни в одном лице. Даала знала, что в прошлом эта женщина промышляла контрабандой, а потом судьба столкнула её с Трауном, тогда ещё командором Чисского Флота Экспансии. Запутанная история с уничтожением какой-то республиканской исследовательской экспедиции, в ходе которой Марис спасла Трауну жизнь, связала их судьбы. По окончанию злоключений они расстались, но пятнадцать лет спустя, когда в галактике уже полностью воцарилась власть Палпатина, они снова встретились, и на этот раз Марис отказалась покидать чисса. Траун позволил ей остаться, за что, казалось, бывшая контрабандистка испытывала огромную благодарность.
Натаси собирала эту информацию по крупицам: то кто-то из людей Трауна ронял неосторожную фразу, то сам Траун, расположившись вечером у камина с бокалом красного набуанского, вдруг погружался в ностальгические воспоминания. От самой Фераси она не узнала ровным счётом ничего. Более того, Натаси время от времени сомневалась в том, что Фераси человек, а не искусно выполненный дроид, исполнительный и безэмоциональный.
— Траун, — она вдруг решила задать давно интересующий её вопрос, хоть и понимала, насколько этот разговор несвоевременен. — Тебе её не жаль?
— Кого? — удивился чисс, и Даала невольно поёжилась под пристальным взглядом алых глаз.
— Фераси. Она у тебя как... рабыня.
— Рабыня? — Траун хохотнул. — Не заметил на ней кандалов или ошейника. Натаси, она сделала свой выбор, да и ничто не мешает ей в любой момент передумать.
— И ты её отпустишь?
— Уже нет. Она слишком много знает, — чисс покачал головой. — Впрочем, наверное, отпущу. Только сотру память.
— Человек без личности?
Траун пожал плечами:
— Я не принуждал её и не брал в плен. Она выскочила на своей посудине прямо перед «Возмездием», чуть было не врезавшись в него. Запросила посадки, сказала, что искала меня по всей галактике и больше не уйдёт. Вложила в руки бластер и попросила или пристрелить, или забрать с собой. Что мне оставалось делать?
Даала изумлённо подняла брови. То, что сейчас говорил Траун, никак не вязалось с молчаливой, исполнительной и уравновешенной Марис Фераси, которая никогда не спорила с чиссом, а слыша короткие приказы — именно приказы, — лишь утвердительно кивала головой и исчезала.
— Но она живёт здесь затворницей. Она могла бы выйти замуж, создать семью и при этом работать на тебя, — Натаси махнула рукой в сторону распахнутого окна, словно там, за окном, стояли претенденты на руку и сердце Фераси. — А вместо этого она посвятила себя служению тебе. Почему ты позволил ей это, Траун?
— Вы, люди, называете это любовью, — жёстко ответил чисс. — Я предпочитаю называть это свободным выбором жизненного пути. Она так решила — я не стал противиться.
— Она наверняка рассчитывала на что-то большее. На взаимность, — грустно улыбнулась Даала.
— Возможно, — кивнул Траун. — Но обо всех ожиданиях нужно договариваться до того, как ступаешь на борт чужого корабля. Натаси, ты действительно хочешь поговорить об этом именно сейчас?
— Ты невыносим, Траун!
Чисс развёл руками и широко улыбнулся. Он открыл рот, чтобы что-то ответить, но в этот момент открылась дверь, и в комнату вошла невысокая темноволосая женщина с по-армейски короткой стрижкой.
— Гранд-адмирал Траун, адмирал Даала, — она коротко кивнула присутствующим.
— Доброе утро, Марис, — улыбнулась Натаси и, внезапно почувствовав неловкость, отошла от чисса и встала у подоконника.
— Марис, в течение часа мы должны вылететь на встречу с наёмниками. Медицинский шаттл с бригадой готов?
— Разумеется, сэр. Шаттл находится в состоянии пятиминутной готовности. Отдать приказ к вылету?
— Пусть выводят транспорт на площадку. Ты полетишь со мной.
— Да, сэр.
— Как Шира?
— Сейчас спит. Когда просыпалась, спрашивала о вас. Самочувствие в норме, но врачи считают, что вставать ещё рано.
— Почему не позвали?
— Вы отдыхали, сэр.
Даала подошла к Трауну и успокаивающе положила ладонь на его плечо.
— Я зайду к ней, — мягко сказала она. — Не волнуйся, сейчас тебе важнее думать о милорде. Кстати, девочка должна испытать восторг от прибытия Скайуокера. Советую тебе закрыть его в подвале — целее будет.
— Что ты имеешь в виду?
— А она тебе не рассказывала? — изумилась Даала.
— О чём?
— Так это именно ему она обязана такому количеству металла в теле, — зло усмехнулась Натаси. — Он пальнул по её истребителю, когда она шпионила в Альянсе, якобы почувствовав в Силе её дурные намерения, которые заключались всё в той же многострадальной миссии по поимке неуловимого Скайуокера. А до этого несколько месяцев спал с ней. Впрочем, прости, не спал — нагибал в каждом удобном уголке, сопровождая действия проникновенными клятвами в вечной любви.
Траун перевёл взгляд на Марис, и та кивнула.
— Да, сэр. Я полагала, что вы знаете.
— Дамы, — Траун театрально приложил руку к груди и умоляюще посмотрел на женщин, — давайте договоримся с вами об одной простой вещи: всю поступившую тем или иным путём информацию вы докладываете мне. Нам предстоит работать в команде, и я считаю нецелесообразным выстраивать пирамиды из догадок и домыслов. Мне хватает милорда Вейдера с его недоговорками и тайнами. Если мы не научимся совместно работать с информацией, мы не то что Империю не получим, мы даже рилиен в саду вместе посадить не сможем.
Натаси согласно кивнула. Она отлично знала на собственной шкуре, чего стоит своевременная информация.
***
Стоя на широкой веранде Высокой Башни, адмирал Натаси Даала наблюдала, как Марис и Траун вошли в медицинский шаттл, входной люк захлопнулся за ними, и уже спустя несколько секунд белоснежный челнок покинул взлётно-посадочную площадку и взмыл в ясное небо Нирауана. Она мысленно пожелала им удачи. Пока всё шло именно так, как они с Трауном планировали. Единственным неучтённым фактором оказался загадочный юный повстанец, с которым ей, по всей видимости, предстояло встретиться в ближайшее время. «Убийца, — поправила она себя. — Скайуокер убил Уилла и ещё миллион людей».
Она сжала ладони в кулаки, ногти впились в кожу, причиняя боль. Натаси сквозь зубы втянула воздух, пытаясь успокоить расшалившиеся нервы и утихомирить поднимающуюся внутри чёрную жгучую ярость.
Она отчётливо помнила, как несла службу в скоплении чёрных дыр Мау, на секретной научной базе, куда её определил, снабдив предварительно четырьмя разрушителями, её любовник, гранд-мофф Уилхуфф Таркин. Он строго-настрого запретил покидать секретный объект до его возвращения. Первый год Натаси терпеливо ждала возлюбленного, гордясь порученной ей важной миссией и любуясь на новенькие звёздные разрушители класса «Имперский-I». Личную эскадру адмирала Натаси Даалы составляли «Гидра», «Василиск», «Мантикора» и «Горгона».
Второй год дался Натаси труднее: Таркин так и не появлялся, условия полной информационной изоляции действовали на нервы, в голову норовили забраться нехорошие мысли. К концу третьего года Натаси то и дело ловила себя на жгучем желании вставить ствол бластера в рот и нажать спусковой крючок. Но она продолжала ждать.
Образ возлюбленного в памяти со временем стал мутнеть, и она, не желая расставаться с последними осколками иллюзий, принялась писать Таркину письма, где изливала потоки одиночества и страха. Исписав целый ворох синтбумаги и заполнив неотправленными откровениями четыре вместительных ящика, Натаси снова вернулась к размышлениям о целесообразности использования табельного оружия для избавления от бесконечных мук ожидания.
Дни превратились в серый поток минут и секунд, и ей казалось, что она слышит их пугающий шорох. При этом Натаси даже не пыталась покинуть злополучную базу и отправиться в цивилизованное пространство или хотя бы связаться с Империей. Она не смела ослушаться возлюбленного, причём отнюдь не потому, что опасалась трибунала за нарушение приказа. Воспитанная в весьма консервативной семье, Натаси с молоком матери впитала постулат, что право решать судьбу женщины всегда остаётся за мужчиной. Когда-то она покинула родной мир Ирмену и отправилась учиться в Имперскую Академию на Кариду, беспрекословно подчинившись решению отца. И раз теперь Уилхуффу было угодно распорядиться её судьбой именно так, она считала себя обязанной смириться, даже если ей суждено было умереть в проклятом скоплении чёрных дыр.
В один из серых дней взволнованный адъютант ворвался в её кабинет:
— Адмирал! Из гиперпространства вышел челнок. Переданный им код доступа соответствует одной из допустимых комбинаций.
Натаси вскочила, чуть не перевернув стол. Это могло означать лишь одно: Уилл вернулся или прислал кого-то из доверенных лиц, чтобы передать ей информацию. Он не бросил её! Не забыл!
Взволнованная и раскрасневшаяся Даала стремительно вбежала в ангар и, забыв все меры предосторожности, бросилась к челноку. Когда входной люк распахнулся и на трап ступил тот, кого она меньше всего ожидала увидеть, Натаси сделала несколько шагов назад.
— Адмирал Траун?
— Гранд-адмирал, — поправил её чисс. — Адмирал Даала, я обладаю информацией, которая вас, скорее всего, заинтересует.
Она молча провела его в свой кабинет, где выслушала страшные известия о гибели орбитальной боевой станции, на борту которой в момент взрыва находился гранд-мофф Уилхуфф Таркин. Со дня смерти её возлюбленного прошло более трёх лет. Проглотив подступившие к горлу слёзы, Натаси задумалась. Экзот терпеливо ждал: не задавал вопросов, не комментировал затянувшуюся паузу, не торопил её. Путём нехитрых логических цепочек Даала сделала вывод, что в Империи без поддержки Таркина ей делать нечего. Недоброжелателей в высших эшелонах власти у неё хватало, и, оставшись без могущественного покровителя, она рисковала в кратчайшие сроки быть съеденной акулами большой политики.
Вот тогда-то Траун сделал ей предложение, от которого Натаси просто не смогла отказаться. Оглядываясь назад, она удивлялась лёгкости, с которой она согласилась последовать за фактически незнакомым ей Трауном, но в тот момент сказалась бесконечная усталость ожидания, невыносимая боль потери и, скорее всего, тепло ладоней чисса, сжавших её руку, когда он, пристально глядя в лицо Даалы алыми горящими глазами, тихо сказал:
— Натаси, вы можете доверять мне. Я не причиню вам вреда.
Менее двух суток понадобились, чтобы погрузить оборудование, результаты научных разработок и самих учёных на транспортники, и эскадра адмирала Натаси Даалы ушла в гиперпрыжок, направляясь в сектор Градилис, на планету Нирауан.
С тех пор прошло немногим меньше стандартного года, а Натаси казалось, что целая жизнь разделила её и мрачный кластер чёрных дыр Мау. Здесь, на Нирауане, она на удивление быстро оправилась от сокрушающей потери любимого, весть о которой она получила слишком поздно. Так поздно, что не смогла даже оплакать его гибель.
Первое время она просто бродила по окрестностям, подолгу сидела на берегу озера, глядя, как снуют в прозрачной воде серебристые рыбки, или заходила в светлый зелёный лес, где садилась на землю у большого дерева и наблюдала за лучами солнца, пробивающимися сквозь кроны. С каждым днём тяжесть уходила из души, освобождая место светлой грусти и умиротворению. Когда Траун прилетал на планету, он присоединялся к её прогулкам, и Натаси сама не заметила, как они по-настоящему подружились.
Она вновь обрела смысл жизни, который, как ей казалось, был безнадёжно утерян со смертью Таркина. У неё снова был дом и человек, а точнее, чисс, которому она могла доверять и который доверял ей. Постепенно Даала стала интересоваться делами Башни и созданного Трауном гарнизона и взяла на себя обязанности по поддержанию боеготовности размещённых на Нирауане подразделений, разрабатывая и внедряя учебно-тренировочные программы подготовки и поддержания квалификации личного состава Армии Трауна. Эскадра Даалы присоединилась к Флоту Нирауана, а сама Натаси безраздельно вверила свою судьбу гранд-адмиралу Трауну. Ей было привычно и комфортно существовать за широкой мужской спиной, и она действительно умела быть надёжной опорой, как, впрочем, большинство уроженок патриархальной Ирмену.
Проводив взглядом шаттл, быстро растворившийся в небе, Даала спустилась к парковке, села в спидер и направилась прямиком в медицинский корпус. Ей нужно было навестить Ширу Элан Коллу Бри. Новая обитательница Высокой Башни появилась здесь чуть больше месяца назад и сейчас проходила сложную программу «восстановительного лечения», как уклончиво называли процесс превращения киборга в человека нирауанские медики.
***
Встреча с наёмниками прошла благополучно, обмен оставшейся части гонорара на ценный груз в виде Вейдера и балласт в виде Скайуокера состоялся. Вейдера поместили в реанимационный блок шаттла, а Скайуокера забросили в дальний отсек, предварительно надев наручники. На всякий случай Траун приказал Марис с Илой на плече и бойцу группы охраны оставаться рядом с повстанцем.
— Будем рады сотрудничать с вами, сэр, — сообщил на прощанье Трауну один из охотников.
Траун лишь коротко кивнул. Внутри медицинского шаттла, опутанный проводами и трубками, погружённый в медикаментозную кому, в окружении медиков лежал человек, ради которого Траун был готов на всё. Ему безумно хотелось подойти и убедиться в том, что с Вейдером всё в порядке, что он наконец здесь, живой и... свободный. Именно к этому шёл Траун с того самого дня в госпитале на Корусанте*, когда он понял, что обратной дороги больше не существует и что теперь он просто пойдёт вперёд — напролом, решительно и безжалостно, используя любые возможности и лазейки для достижения своей цели. Именно тогда Траун с энтузиазмом взялся за превращение Нирауана в планету-крепость, а Высокой Башни - в свою цитадель. В то время он уже пользовался высоким доверием Палпатина, и изыскать ресурсы на масштабное строительство, оснащение и укомплектование личного состава Высокой Башни оказалось довольно просто.
К тому моменту, когда Палпатин, окончательно погрузившись в безумие, придумал рискованный, если не сказать — самоубийственный, план Эндорской операции, цитадель была готова и имела всё необходимое, начиная от небольших, но вполне боеспособных армии и флота, заканчивая высокотехнологичным госпиталем, укомплектованным талантливейшими медиками: людьми, каминоанцами и чиссами. На базе госпиталя были созданы условия для научных разработок, к которым не так давно присоединились несколько имеющих соответствующий профиль учёных с Базы Мау. Учитывая состояние здоровья Вейдера, этой задаче уделялось повышенное внимание.
Все мысли и устремления Митт'рау'нуруодо сосредоточились вовсе не на завладении Империей, как полагали многие его подчинённые, а на хрупкой человеческой душе, искалеченной, как и тело, в котором она обитала. Главным и фактически единственным сокровищем гранд-адмирала был Вейдер, и для него Траун был готов отречься от всего, даже от самого себя. Хладнокровный чисс называл это свободным выбором жизненного пути.
Как только медики расступились и старший врач бригады, высокая изящная каминоанка, кивнула Трауну, разрешая подойти, он шагнул вперёд и обессиленно опустился на колени рядом с транспортировочной койкой. Нащупав под простынёй, покрывающей тело Вейдера, живую руку, он легонько стиснул её ладонями и, поднеся к лицу, прижался губами к точке пульса. Ровный, хоть и слегка замедленный, ритм сейчас казался Трауну самой красивой музыкой во вселенной.
Доктор тихо подошла сзади и присела рядом с Трауном.
— Мы прекратили введение седативных препаратов. Лорд Вейдер очнётся через десять-двенадцать часов.
Траун кивнул и, с трудом проглотив комок в горле, спросил внезапно охрипшим голосом:
— Он слышит меня?
— Полагаю, да, сэр, — улыбнулась доктор. — Считается, что даже в глубокой коме люди слышат разговаривающих с ними близких, — она поднялась, осторожно тронув чисса за плечо. — Я буду в соседнем отсеке, гранд-адмирал.
— Спасибо, доктор Ким.
Траун снова коснулся губами прохладной руки Вейдера и прошептал:
— Всё будет в порядке. Ты жив, и это главное.
Он говорил ещё что-то, какие-то почти бессмысленные слова, перемешивая чеун и общегал, временами с трудом переводя дыхание. Он говорил о том, что странные глупые люди называли любовью.
Медицинский шаттл взял курс на Нирауан.
_________
* История рассказана в "Вопросах и ответах" http://ficbook.net/readfic/2972019
