Вернуть к жизни

Когда Джастин порядком замерз и, кажется, вполне проветрил себе мозги, он повернул в сторону Тремонт-стрит. Он так и не придумал, что ответит Брайану, а тот потребует ответа — это точно. Да собственно, какого черта! И он решил, рассказать все, как есть. А там будь что будет. Джастин просто чертовски устал от всего этого. Он был сам не свой. И он неожиданно показался сам себе песчинкой из песочных часов. Он лежал на дне, а сверху его медленно засыпало песком, который тяжело ложился и постепенно заглушал его мир, подменяя все вокруг на темноту. Когда Джастин поднимался по лестнице, его сердце как метроном четко отсчитывало удары. И ему казалось, что это потому, что все скоро кончится. Брайана не будет, а вот черно-белый мир останется. И лица в зеркалах тоже останутся. Когда Джастин открыл дверь, лофт встретил его темнотой, и только лишь над кроватью светил неон. От этого Тейлору моментально стало не по себе. — Блядь, — выругался Джастин и потянулся к стене, чтобы включить свет. Но в следующее мгновение его запястье перехватили, сильная рука обняла за талию, и шею обдало теплым дыханием. От неожиданности Джастин дернулся, пытаясь высвободиться, но ему не дали. — Долго гуляешь, — произнес Брайан, осторожно прикасаясь губами к его шее. — Черт, Брайан, — выдохнул Джастин и моментально расслабился в знакомых руках. — Ты меня до усрачки напугал. Почему… — Ш-ш-ш, — прервал его Кинни и ладонью прикрыл ему глаза. — Тихо, — вторая ладонь разжала запястье, послышался щелчок выключателя, и из-под прижатой ладони Кинни в глаза Джастина пробился свет. — Что ты задумал? — Терпение, молодой человек, — Брайан подтолкнул его, вынуждая двигаться вперед. — Сейчас все узнаешь. Они так и шли, медленно и осторожно, от самой двери до большого зеркала. Остановившись напротив, всего лишь малую долю секунды Брайан еще раздумывал, стоит ли это делать, но подсознание все решило за него, и рука сама опустилась, открывая Джастину обзор. — Скажи мне, Джастин, почему ты занавесил зеркало? Джастин открыл глаза и тут же закаменел, когда увидел в большое напольное зеркало свое отражение, сразу же поплывшее, принимая формы очередного незнакомца из ночных кошмаров. Он попробовал еще раз вырваться, но Брайан крепко держал его одной рукой поперек груди, а вторую обвил вокруг талии, беря Джастина в крепкий захват. Тейлор еще раз дернулся, но из этого ничего не вышло, и он, стараясь не потерять остатки самообладания, прекратив сопротивляться, медленно и четко произнес: — Брайан, отпусти меня. Не надо этого делать. Джастин закрыл глаза и замер, неспособный вырваться и боявшийся тех, кто обязательно появится в зеркале, когда он снова откроет глаза. Окаменевшее тело в руках показалось Брайану смертником, смирившимся со своей участью. Но прежний Джастин никогда не был таким, и сейчас, видя, как тот крепко зажмурился, Кинни осторожно искал выход из всего этого. Сложно, когда не знаешь, что творится с Джастином, и почему он себя так ведет. Брайан наклонился к самому уху Тейлора и прошептал: — Открой глаза, Джастин. Но тот в ответ только судорожно замотал головой. — Открой глаза. И вновь только судорожное мотание. — Посмотри на себя, — осторожный шепот в изгиб шеи повторился. — Открой глаза. — Нет… — едва выдавил из себя Джастин и шумно сглотнул. — Просто открой глаза. — Нет… — повторил Тейлор и вцепился в запястье руки Брайана, перехватившей его грудь. — Не могу. — Я знаю, ты можешь, просто открой глаза и посмотри. Ну же… — Да не могу я! — в отчаянии заорал Тейлор и еще сильнее сжал державшую его руку, еще раз попытавшись вырваться. — Я не могу! — Скажи мне, Джастин, что там? Что ты видишь такого в отражении зеркала, что готов практически сломать мне руку, лишь бы не открывать глаз? Джастин вздрогнул, осознавая, что сейчас придется отвечать Брайану на все вопросы. — Скажи мне, Джастин, — теплые губы осторожно прикоснулись к виску и замерли. Тейлор тут же вспомнил приходившие к нему черно-белые образы абсолютно незнакомых, но наводивших на него сильнейший ужас и панический страх людей. Он сам не понимал, почему боялся их, но страх всегда приходил вместе с ними. — Джастин? — Я не знаю их, но они приходят ко мне, — судорожно выдохнул он. — Кто это, Джастин? — осторожно спросил Брайан. — Не знаю их, — дернулся он. — Не знаю. Ни одного не знаю… — Давай же, расскажи мне, — крепко прижимая его к себе, Брайан осторожно продолжал настаивать, понимая — если не сейчас, то никогда. — Незнакомые люди, — почти шепотом ответил Джастин, все еще не открыв глаз. — Черно-белые… Я смотрю в зеркало, но не вижу себя. Я вижу только их. — Открой глаза и скажи, что ты видишь. — Они придут ко мне, — снова замотал головой Джастин, отказываясь. — Они всегда приходят за мной. Брайан ни хрена не понимал, о чем пытался рассказать ему Тейлор, но четко знал только одно — останавливаться уже нельзя. Брайан стянул с Джастина рубашку, а потом вывернул того и из футболки, оставив Тейлора стоять полуобнаженным. — Посмотри на себя, Джастин. Тейлор неожиданно обмяк в руках Кинни, словно сдался окончательно, и, всхлипнув, попросил: — Пожалуйста, Брайан, не надо. Я не могу! Брайан Кинни, лучший из рекламщиков Питтсбурга, не мог уговорить Джастина открыть глаза. Черт возьми, просто открыть и посмотреть в зеркало. Но не будь он Брайан Кинни, если не сможет найти этот способ. И если Тейлор не хочет видеть, то Брайан вполне может ему показать то, что есть в реальности. Дать ему почувствовать это. — Скажи, Джастин, что ты сейчас чувствуешь? Тейлор помедлил, не понимая, что имел в виду Брайан, но попытался ответить. — Ты держишь меня, — выдал он, ощущая, как теплое тело Брайана прижимается к нему. И в подтверждение этих слов Брайан переплел пальцы их рук, несильно сжав ладонь Джастина. — А сейчас, что ты чувствуешь? — Ты держишь меня за руку. — Хорошо. А теперь, — продолжил он, — открой глаза и посмотри, что я делаю сейчас? Брайан разжал свою ладонь, пробежал пальцами по предплечью Джастина и вернулся к запястью. — Ты гладишь меня по руке. Брайан видел, что Джастин так и не открыл глаз и хмурился, отвечая на его вопросы, но ему не это было нужно. — Нет, Джастин, — ты этого не видишь. Ты просто это чувствуешь, а я хочу, чтобы ты открыл глаза и увидел. — Брайан, я… — Посмотри, Джастин. Открой глаза и скажи, что я делаю? Джастин приоткрыл глаза, сфокусировав зрение именно на своей руке и на движениях руки Брайана. Вместо своего отражения он мельком заметил лишь мутное пятно с полуразмытыми черно-серыми тенями, но вот свое запястье и пальцы Брайана он видел отчетливо. Он видел, как ладонь Кинни медленно поднималась по его руке вверх, разгоняя мутные очертания, придавая его собственному телу четкость и ясность. — Говори, что ты видишь, а не чувствуешь. Брайан прошелся по плечу, мазнул по ключице и нырнул ладонью по груди и животу, очертив то ли круг, то ли просто неясный завиток. — Ты… — дернулся вперед Джастин, когда вслед за рукой Брайана он увидел проявляющиеся очертания своего собственного тела. — Не двигайся, — удержал его от движения Брайан. — Просто говори, кого ты видишь. Ты видишь меня? — Я вижу твои руки. И… — Подними глаза, Джастин. Я хочу, чтобы ты убедился, что в зеркале только мы вдвоем, и никого больше. Джастин, пересилив самого себя, медленно стал поднимать глаза вслед за движением руки Брайана. — Никого больше… — теплое дыхание сдуло с его плеч черно-серый туман, пальцы очертили скулы, прошлись по губам, погладили подбородок, и две широкие и теплые ладони аккуратно сдавили ему виски. — Ты видишь, Джастин? — осторожно проговорил Брайан. — В отражении только ты. Тейлор, послушавшись, наконец-то, поднял взгляд и резко отпрянул назад, вжимаясь спиной в тело Брайана, когда в отражении напротив увидел полные страха, отчаяния и паники собственные голубые глаза и закушенные губы. Брайан держал его голову, обхватив ладонями, пробирался пальцами сквозь волосы и шептал: — Смотри, Джастин, смотри! Там только ты, слышишь..? Джастин? Ты. И я. И больше никого. Ты мне веришь? Джастин верил. Он всегда верил Брайану, несмотря ни на что. Возможно, страха в его глазах уже и не было. Почти не было. А вот отчаяние и паника — остались. Отчаяние — потому что он не мог рисовать. Паника — потому что никому не нужен больной на голову партнер. Джастин сполз спиной по телу Брайана, потому что было слишком много эмоций и потрясений для него за один вечер. Когда Джастин открыл глаза, первое, что он понял, было то, что он сидел на полу, и его обнимал Брайан. Видимо, не все еще потрясения кончились этим вечером. — Ты никогда не обнимаешься, — с грустной усмешкой проговорил Джастин куда-то в плечо Брайану. — Даю тебе возможность по секрету рассказать об этом Дэбби. — Ну уж нахрен! Хватит и того, что после того, как меня саданул битой Хоббс, она меня жалеет, — криво поднявшись с пола, заметил Джастин. — Не хватало, чтобы она еще и решила, что я умом тронулся. Брайан поднялся следом и на слова Джастина молча вопросительно выгнул бровь. — Она никогда не поверит, что ты обнимался! — парировал немой вопрос Тейлор, разворачиваясь. — Постой, — перехватил его за руку Брайан, — это еще не все. — Брайан? — насторожился он. — Может, уже достаточно на сегодня, потому что я… Но Джастин не успел договорить, когда, потянув его за руку, Брайан сделал несколько шагов и стянул ткань, закрывавшую то, что все время стояло немного поодаль от зеркала, и чего так и не заметил за всеми потрясениями Тейлор. На специальной деревянной треноге стоял этюдник с полностью укомплектованной палитрой. Там были разного рода кисти, уголь, восковые мелки, тюбики с масляной краской и множество других принадлежностей для художника. Сама палитра из оргстекла, набор из пяти разных мастихинов, бутылочка льняного масла и многое другое. — Брайан, я… — Джастин не знал, что ему сказать и как поступить. Он чувствовал злость, потому что не мог рисовать, и Кинни это знал, но одно то, что тот совершил подобный поступок, сводило практически всю злость Джастина на нет. Но все же. — Ты же знаешь, — выдохнул Джастин и нервно провел пальцами по волосам, — я не могу рисовать. — Чушь! — бросил, как отрезал, Кинни. — Ты можешь. — Ты не понимаешь, Брайан. Я… — Джастин пытался донести до Кинни одну определенную мысль, но до сих пор в этом трудно было признаться вслух. Это то же самое, что расписаться в собственной никчемности. — Я и карандашом-то не могу самый простой набросок сделать, не то что рисовать на холсте. — Не надо искать причины, Джастин. Это малодушно. Как минимум. — Да у меня даже холста нет! — зацепился за последнюю возможность Джастин. — В этот раз я не думаю, что он тебе понадобится. Джастин не совсем понимал, куда ведет этот разговор. Но одно знал точно: нет холста — нет картины. — Прости, — устало выдохнул он и опустил голову, — я как-то совершенно не в настроении разгадывать твои загадки. Но нет холста — нет картины. Так что… — и он развел руки в стороны, отрицательно мотая головой, — ничего не выйдет. — У меня есть идея получше, — ухмыльнулся Брайан. Он быстро стянул с себя футболку, расстегнул болты джинсов и снял их, оказавшись перед Джастином совершенно обнаженным. — Сегодня вечером я буду твоим холстом. Удивлению Тейлора не было никаких границ. Тело Брайана всегда было для Джастина словно изысканная ценность, к которой тянулись все геи Питтсбурга, а сейчас сам Кинни предоставлял ему такую возможность, от которой кололо кончики пальцев и зудели ладони. Но он не мог. Да и простыми красками нельзя же было рисовать на теле. И тут Джастин подумал, что Брайан, не совсем разбирающийся в премудростях рисования, кое-что упустил. И он ухватился за еще одну причину отказаться. — Брайан, пойми… То, что ты предлагаешь, это… Это действительно важно для меня и очень заманчиво, но, видишь ли, обычными красками нельзя рисовать на теле. Нельзя ни пастелью, ни акварелью, ни уж тем более акрилом или же чем-то еще!.. — Джастин?.. — попытка прервать монолог Тейлора не удалась. — В состав красок входит столько химических элементов, — разошелся Джастин, — что тебе обеспечена аллергия и даже химический ожог кожи! Там же окись тяжелых металлов и … — Джастин! — чуть громче позвал Брайан, и на этот раз Джастин его услышал. Брайан протянул руку к этюднику и выдвинул нижний потайной ящичек, который скрывался под первым уровнем. Джастин не мог увидеть, что там находилось, и ему пришлось подойти ближе. — Черт… — едва слышно выдохнул Тейлор и прикрыл глаза. — Этим можно, — улыбнулся и пояснил Брайан. Тейлор только однажды видел краски для росписи тела и никогда ими не пользовался, но он был уверен, что сейчас именно они и находились в ящичке. — Причин больше не осталось, и назад дороги нет, — услышал Джастин откуда-то сбоку. — Что? — он повернул голову и увидел Брайана, расслабленно лежащего в любимом кресле-шезлонге из черный кожи и хрома. Неожиданно Джастин вспомнил тот вечер с мороженым и секс на этом самом кресле. Вспомнил, как впервые допустил в своей голове мысль о том, что хотел бы получить возможность рисовать на теле Брайана. Тогда он подумал о чем-то новом, арт-хаусном, но сейчас ломаные и кривые линии его не привлекали. И у Джастина есть пара минут для того, чтобы сложить все произошедшее в одну картинку и решить, что он будет рисовать. Он взял один из тюбиков и, отвернув колпачок, выдавил каплю краски Брайану на сгиб локтя, растерев ее большим пальцем. — Я должен убедиться, что на краску у тебя не будет аллергии, — объяснил он Брайану свои действия. И Брайан только кивнул, соглашаясь и не говоря ни слова о том, что сделал это уже пару часов назад, как только доставили заказ. — Я сейчас вернусь, — Джастин оставил его, поднялся на подиум и прошел к шкафу. Он стянул носки, снял джинсы и достал домашние штаны из мягкого серого трикотажа. Они не будут стеснять движений и… Джастин не допускал, какое еще «и» крылось в его мыслях дальше. Он не хотел распылять ту энергию, что закипала в тот момент в нем, переводя ее в сексуальную. Сублимация для Джастина была обычным делом. Он завязал шнуровку на штанах и направился обратно. — Только давай договоримся сразу, — начал Джастин, подойдя ближе. — Это твое решение. И… — Джастин не договорил. Брайан медленно поднял взгляд, в ореховых глазах была видна настороженность и, одновременно с ней, интерес. — И? — Скажи, ты согласен? — Согласен на что? — в собственной манере Брайан вопросительно выгнул бровь. — Мы не прикасаемся друг к другу ни при каких обстоятельствах! — выпалил Джастин на одном дыхании. Они смотрели друг на друга и понимали, что теперь ни один из них не сможет отказаться от этой затеи. — А ты сможешь? — поинтересовался Брайан, прикрыв глаза. — Пф, — фыркнул Джастин и подошел к этюднику, чтобы забрать все необходимое. — Я сдержусь, мне не привыкать. Тут вопрос в другом — сможешь ли ты? Брайан приоткрыл глаза и увидел обнаженную спину Джастина, собирающего принадлежности и краски, и его потрясающе крепкий зад под этой предательски мягкой тканью, под которой вряд ли можно было скрыть хоть что-то. Потому что Брайан знал, что значит трахать Джастина. «Засранец», — про себя отметил Кинни и подумал, что затея не так проста, как казалось в самом начале. — Итак? — Джастин стоял около кресла и смотрел на Кинни сверху вниз. — Ты принимаешь мои условия? — Принимаю, — спустя мгновение спокойно ответил Брайан и открыл глаза. И Джастина начала постепенно заводить подобная покорность Кинни, набирая обороты. Он не припомнил момента, когда видел подобное. Джастин разложил все необходимое рядом и медленно прошелся по телу Кинни взглядом: волевой подбородок чуть приподнят, длинная и сильная шея, по плечам широкий разворот, дорожки-вены, уходящие к запястьям и длинные пальцы. Ямочка между ключицами и затвердевшие соски. — Тебе холодно? — спросил он Брайана, насторожившись. — Нет, — выдохнул тот и снова закрыл глаза. Грудь и чуть впалый живот стали чаще подниматься, выдавая толику волнения Брайана. Узкие бедра и длинные стройные ноги. «Иисусе, — про себя застонал Джастин, — какой стиль, какой рисунок или узор достойны тела Брайана? Его взрывного характера и внутреннего мира с острыми гранями?» Джастин думал о том, как быстро проник в его сердце и жизнь Брайан Кинни. Как навечно обосновался в его душе, как оплел все его мысли, словно… Черт! Джастин ухватил мысль за кончик ее хвоста. Он похож! Он ведь и вправду на него похож! Джастин взял кисть, и она показалась ему невыносимо тяжелой, как те штанги, которые Брайан поднимал на тренировках. Пытаясь мысленно переключиться и настроиться, он подхватил палитру из оргстекла и выдавил почти весь тюбик одной единственной краски в ее центр. По краям оставил еще несколько пятен, чтобы немногим позже развести и разделить этот цвет на оттенки. Но основным все же будет тот единственный, что при первой мысли о том, что он будет рисовать, возник в его голове. Джастин присел на корточки около кресла и, макнув широкую кисть в краску, провел первую линию на правой ноге — от лодыжки сантиметров на десять вверх. Неровная полоса, широкая в начале и чуть тоньше на конце вышла неплохо. Без явных заломов и прерываний. Уже хорошо, но как поведет себя рука после нескольких минут рисования, Джастин не знал, поэтому решил, что рисовать нужно быстро. Да и сам узор многих усилий не требовал, в отличии от его обладателя. Джастин выдохнул и двумя плавными линиями обозначил область, которую нужно было закрасить. Добавил на палитру несколько других цветов, которые предназначались для того, чтобы развести, и смешал чуть светлые и чуть темные оттенки основного цвета. Дальше нужно было действовать быстро и четко. Потому что рука… Потому что рядом обнаженный Брайан… Потому что он долго не продержится… «Да на хуй все! — про себя рявкнул Джастин. — Я справлюсь! Если Брайан в меня верит, то как я могу подвести его ожидания?» — Что ты хочешь увидеть на своем теле? — спросил Джастин и стал закрашивать намеченный участок. — Ну, я не сильный спец в художественном искусстве, но мазню Сальвадора Дали уж точно не хотел бы. — Пф… Мазню, — недовольно проворчал Джастин, сменил кисточку на меньшую и более тонкую и еще ближе склонился к телу Брайана, чтобы прорисовать несколько деталей. — Что бы ты понимал в этом. Одна единственная пока широкая линия вилась от самой щиколотки. Она, поднявшись по голени, уже ползла вверх по внутренней стороне бедра, и чем выше прикасалась кисть Джастина, тем чаще становилось дыхание Брайана. Он сомкнул губы и, наверное, впервые чувствуя подобное, прислушивался к этим новым ощущениям. Джастин быстро и часто менял кисти, не давая Брайану привыкать к прикосновениям, чередовал длинные мазки с едва ощутимыми, протяжные линии с короткими. Влажный кончик кисти продолжал скользить дальше и выше по телу, а близкое и горячее дыхание Джастина обдавало кожу Кинни теплом. Казалось, еще немного, еще чуть-чуть и Джастин коснется его паха губами. Но нет, это был всего лишь воздух. — Что ты чувствуешь, — выдохнул Джастин, обдав низ живота Брайана теплом своего дыхания. — Это… — Кинни прочистил горло. — Это похоже на язык, который меня облизывает. На юркий, мокрый язык… Витиеватые линии возникали очень быстро под рукой Джастина, практически на автомате, и Тейлор почти не смотрел на то, что получалось, потому что все его внимание было захвачено окрепшим и возбуждённым членом Брайана. Он нарочно опустился максимально близко и, прочертив тонкую линию, оборвал ее завиток в темных паховых волосках. И он не стал прикасаться к члену, дразня и распаляя этим себя и Брайана. — Джастин… — полувздох-полувыдох послышался сверху. — Ш-ш-ш, тише Брайан, — почему-то тоже прошептал Джастин и в этот момент почти полностью утопил кисточку в краске. Зацепив приличный слой, он поднялся с колен и перекинул одну ногу через тело Брайана и само кресло, почти оседлав его. Почти прикоснувшись к нему. Но, в действительности, к чувствительному члену Кинни прикоснулась лишь ткань штанов, слегка потершись о головку. Тот сделал едва уловимое движение вверх, но Джастин это почувствовал. В тот момент для них обоих главным было не сорваться. Главное — суметь выдержать. — Тише, тише Брайан, — опять прошептал Джастин, выводя линии уже по правой половине живота, поднимаясь выше к груди. — Ты же обещал. Ты помнишь? Обещал… Яркий и насыщенный цвет ложился идеально ровно, покрывая тело очень правильным по смыслу узором. Линии уходили вверх, но одна из них нырнула обратно вниз, словно жила своей собственной жизнью. Кончик кисточки обвел впадинку пупка, и Брайан вновь дернулся. — Джастин, я…— было слышно, как он сквозь стиснутые зубы пытался втянуть еще немного воздуха. — Я знаю, Брайан, — так же ответил ему Джастин, сознательно растягивая гласные в середине слов. — Я все знаю. Но ты же хочешь получить идеальный рисунок на своем идеальном теле? И кисть продолжала лизать это прекрасное тело дальше. И выше. Безостановочно лаская кожу, оставляя следы краски, словно отметины. Витиеватый рисунок забрался на плечо и, добравшись до шеи, Джастин прервал его, но лишь для того, чтобы продолжить уже с другой стороны. У Джастина начали дрожать ноги от неудобной позы. А еще ему очень хотелось все бросить. Снять с себя эти чертовы штаны, которые он уже испачкал собственным предэякулянтом, и оседлать бедра Брайана, впустив его член в себя. Но ведь и он тоже обещал не трогать Брайана. Черт, это было игрой на грани фола! Кисть теперь ползла вниз от плеча, и рисунок вслед за ней. И он сочной зеленью цвета утопил в краске набухший бугорок соска. Брайан неконтролируемо поддался бедрами вверх, прогнулся, привстав на лопатки и чуть задев задницу Джастина, вновь лишь вскользь проехал по ней головкой. От этого первого и полусерьезного прикосновения вздрогнули они оба. И Джастин вновь начал говорить, чтобы теперь самому не сорваться и все не испортить. — Уже скоро… Подожди немного, — отрывисто шептал он, опаляя дыханием грудь Кинни. — Осталось совсем чуть-чуть. Уже совсем немного. Слышишь, Брайан? Он словно сам себя уговаривал, когда быстрыми мазками наносил задуманное. Лишь одно слово Брайана, и все кончится в один миг. Но Кинни молчал, продолжая терзать тем самым и себя, и Джастина. И только его грудь тяжело поднималась и опускалась, говоря о том, что Брайан был очень близок к тому, чтобы все это прервать. Это была сладкая мука. Это было бешеное искушение, и Джастин остервенело продолжал рисовать, лишь бы не дать себе захлебнуться своим и его желанием. Но, в то же время, это было так сладко и невменяемо хорошо, что не хотелось ничего прекращать. Поэтому Джастин выпрямился, быстро осмотрел то, что получилось, и, перешагнув обратно, попросил: — Брайан, раздвинь и опусти ноги на пол. Каждый из них понимал, что они ходят по острой грани, но такого болезненного предвкушения ни один из них давно не испытывал, поэтому Брайан без слов выполнил то, о чем его попросили. Теперь, собрав все свою волю в кулак, Джастин опустился на освободившееся место на кресле и на внутренней поверхности левого бедра Брайана возникла сочная зелень остроконечной листвы, перетекающая на тазовые косточки. Джастин склонился совсем близко, и можно было подумать, что еще мгновение, и он прикоснется наконец-то к коже Брайана. Тейлор видел перед собой его член и все, чего он хотел в тот момент, так это накрыть его своим ртом. Джастин почти уже чувствовал его вкус у себя на языке. Это же так просто — пробежаться языком по головке и, чуть втянув ее в себя губами, ненадолго отпустить, обильно смочив слюной. А потом снова, пропустить дальше и еще дальше в горло. Мысли метались, и Джастин уже представлял, как опустится, позволяя его члену проникнуть внутрь себя, а рука продолжала рисовать. Тонкой кистью он все так же прорисовывал чуть более темным оттенком детали, когда хриплый голос Брайана выдернул его из состояния полу-транса. — Черт бы тебя побрал, Джастин. Впервые за все время от начала рисования, Джастин посмотрел Брайану прямо в глаза: полуприкрытые веки, расфокусированный взгляд и кончик языка, проводивший по пересохшим губам. А Брайан, тем временем, опустил взгляд на свое тело и замер: под светом ламп ему в глаза била яркая и сочная листва, раскинувшаяся ядовитым плющом по всему его телу. Завитки стеблей и остроконечные листья поблескивали еще невысохшей краской, и ему хотелось, чтобы этот засранец прошелся по контуру этих листьев своим языком, так же, как это делала его чертова кисть. — Джастин… Тейлор смотрел в упор и ждал, что же будет дальше, но его выдержка была не так сильна, как он рассчитывал. Они выдохнули одновременно: — Я больше не могу… И в следующее мгновение невысохшая краска зелеными пятнами отпечаталась на теле Джастина. Они целовались, как дрались, отдавая и забирая инициативу, словно переходящий приз. Смачивая пересохшие губы, вылизывая и чуть прикусывая их. И член Брайана упирался в поджатый анус Джастина, но там было сухо, а отрываться и идти за смазкой не было никаких сил. — На стол, — резко скомандовал он прямо в поцелуй. Брайан был почти уверен, что его глянцевый овальный стол такого точно еще не видел, хотя, кажется, все поверхности в его лофте уже были в деле. Тем временем он подцепил собственные джинсы с пола и вытащил неизменно лежащий в заднем кармане презерватив. Джастин, опустившись спиной на прохладный глянец, моментально подтянул ноги к своей груди, максимально открываясь. На полноценный римминг не было ни сил, ни времени, потому что ему уже давно хотелось оказаться в этом теле, но Брайан все же присел на корточки и, собрав всю слюну, проник языком настолько, насколько смог. — Черт, Брайан, — выдохнул Тейлор и дернул бедрами. Кинни раздвигал ягодицы и вылизывал, проникая внутрь, а потом выходил, проходя языком по поджавшимся яичкам. Он повторял это снова и снова, стискивая своими ладонями бедра Джастина до тех пор, пока тот не застонал в голос. — Брайан, давай… Я не выдержу долго. Второй раз Джастину просить не пришлось, и Брайан раскатал презерватив. Слюна и немногочисленная смазка ненамного облегчили вторжение, и Джастин ожидаемо поморщился. — Прости, Солнышко, — опершись на руки, Брайан прикоснулся к губам Джастина. — Ты же знаешь, сейчас будет лучше. Джастин кивнул и расслабился под внимательным взглядом ореховых глаз. И да, он знал. В начале они двигались осторожно, как машина, которая медленно прогревает свой двигатель, но спустя несколько минут ритм ускорился. Они сцепились друг с другом, совпадая, как идеально подогнанные детали одного механизма. Брайан трахал, прижав его бедра к столу, а Джастин хватался правой рукой за его край, как за спасательный круг. Левой он накрыл нарисованный лист плюща прямо напротив сердца Брайана, размазав края еще не подсохшей краски. Тейлор подмахивал, весь мокрый и потный, и с каждым рваным движением все больше листьев отпечатывалось на его теле. Одной рукой Брайан продолжал держать его за бедро, а второй резко и мощно дрочил наперекор своим движениям. И когда Джастин кончил, залив его кулак своей спермой, Брайан еще несколько раз толкнулся, сильно и до упора, и, закинув голову, прохрипел, чувствуя, как закипает собственный оргазм, разнося по телу чистейший из существующих на земле кайфов: — Черт бы тебя… — кончая, сквозь зубы выдал Кинни, — …побрал, Солнышко… Спустя несколько минут, когда они, почти отдышавшись и придя в себя, лежали на полу, Джастин задал вопрос: — Ты добился того, что задумывал? Протянув руку к валяющимся джинсам, Брайан достал из кармана пачку, вытряхнул сигарету и прикурил, выпустив в потолок дым. — Определенно, да. — Ну, в таком случае, отлично, потому что я не знаю, как отмывать зеленую краску с белой поверхности твоего стола. Брайан в молчании затянулся еще пару раз, подумал и только потом ответил: — Знаешь, я готов прикупить еще пару-тройку столов, но только в том случае, если ты заранее определишься с темой рисунка и цветовой гаммой. Джастин спрятал улыбку, зарылся носом в изгиб шеи Брайана и только после этого вспомнил о том, что проблем с рукой не ощутил за время рисования ни разу.