Сказка про принца

Эй то мерила комнату шагами, противно скуля, то кидалась на дверь и скреблась наружу, как безумная, «рыдая» уже в голос. Риена смотрела на нее и понимала, что еще чуть-чуть и она присоединится к собаке. Отчаянье накрывало так, что хоть вой. Особенно теперь, когда она высказала все, что было на душе. Риена уже возненавидела эти бесконечные ночи ожидания. Возненавидела ощущение липкого вязкого бессилия, когда сидишь в теплом домике с толстыми стенами, греясь о грозного теплого волкодава, и ничего не можешь сделать. Пока Ами лазила по ночному промерзшему лесу, Риена не могла сидеть, сложа руки. Она бестолково прибирала и без того идеально вылизанный дом, но это не всегда помогало отвлечься от дурацких мыслей. Она не могла ничем помочь по-настоящему, ни Ами, ни Бейлю, ни даже успокоить Эй. — Иди сюда, давай поглажу, — Эй спешно ткнулась в подставленные ладони, казалось, что ей, как и Риене, просто необходимо было кого-то обнять. Но помогло ненадолго, собака вырвалась и продолжила бессмысленно метаться по комнате. Теперь, когда Ами ушла без Эй, девушке делалось тревожно вдвойне. Мир за пределами дома казался Риене темным злым «ничем», той самой Бездной, которой пугали священники. Девушка никогда не считала себя суеверной, но теперь ей казалось, что именно черная собака как оберег отводила любую беду. Не зная, куда себя деть, девушка присела на краешек кровати, где разлегся Шель. Пес обнаглел и привык валяться в постели, пока хозяйки нет дома. Риену же он считал скорее неразумным щенком, которого надо охранять, ничего страшного он не сделал бы… скорее всего. А вот дырок в руке наставить в качестве последнего аргумента в споре — запросто. Ами запретила даже пытаться строить или воспитывать его самостоятельно, стоило псу раз щелкнуть зубами в сторону Риены. Поэтому битву за кровать Шель частично выиграл. Ами сердилась тогда и на него, и на Риену, обозвав самоубийцей, запретила в принципе лезть к собакам. Риена сама не боялась их с тех пор, как ее признали «своим» человеком. Просто не могла понять, чего здесь опасаться, и даже Тана казалась нежным пушистым котеночком. Она такой и была, а потом однажды не подпустила открыть дверь чужаку. С глухим рычанием застыла посреди комнаты и, наверное, кинулась бы, если б Шель не задал ей трепку. Налетел так яростно, как еще ни один мужчина за Риену не заступался. Но с тех пор Тана всегда теперь сидела на привязи. — Ну дай хоть тебя почешу, — вздохнула Риена, и Шель сам положил огромную тяжелую голову девушке на колени. Обычно человека рядом с собой он скорее терпел, чем любил, как все нормальные собаки, но сейчас он чувствовал: что-то не так. Риену всегда умиляла его растерянность. Когда Шелю казалось, что кто-то расстроен — он сразу же шел обниматься. А так — даже своим в руки не давался, Риена как-то получила от него в лицо раскрытой челюстью. И больше не лезла не потому что боялась. Просто зачем тискать того, кому это неприятно? А вот теперь, когда он согласился обниматься сам, было глупо не воспользоваться ситуацией. — Ты мой сладкий пирожочек! — собственный голос казался Риене слишком резким в этой тишине. Она попыталась чмокнуть Шеля в нос, но пес заворчал и отвернулся. Это было слишком. Риене было просто некого обнять. Эй неизменно носилась по комнате. А Звеза, пугаясь этой суеты, забивалась под лавку. Днем, когда они наконец ложились спать, Риена тесно прижималась к Ами, поначалу просто в поисках тепла и спокойствия. Зароется носом в волосы на макушке, и вроде как спряталась. И теперь Риена больше всего на свете боялась, что Ами начнет от нее шарахаться. Она, конечно, пыталась намекнуть на не просто дружескую симпатию, но все намеки оказались слишком непонятными… для Ами. Она слишком сильно отличалась от тех, с кем привыкла иметь дело Риена. Взгляды чуть дольше обычного, прикосновения невзначай, намеки между слов — все это шло мимо нее. Хотя она и отвечала на ласку, как дворовая кошка. Риена долго приглядывалась, пытаясь понять, симпатия точно взаимна или ей кажется. А может Ами просто не замечает в этом «ничего такого». Несколько дней Риена собиралась с силами, чтобы проверить. И теперь часть страхов развеялась — ей хотя бы не дали в нос. — Значит, шансы еще есть, — Риена разговаривала с Шелем, тихонько перебирая шерсть на загривке. — Тем более она так нелестно отзывалась о мужчинах. Что встрепенулся? Ты хороший, ты самый лучший. Самый лучший мужчина в моей жизни — кобель… — подытожила она. А пес тем временем продолжал нервно прислушиваться. Он сорвался с места ровно за миг до того, как в дверь постучали. Одним завораживающе мощным прыжком Шель перелетел весь дом. Эй уже суетилась у двери, а Звеза осмелилась выйти из-под лавки. Собаки безошибочно узнавали Ами, хотя как-нибудь по-особому она в дом не стучала. Риене казалось, что она смогла бы угадать и без их подсказок. Она только приоткрыла дверь, собираясь уже броситься Ами в объятия (и плевать, что будет), но вместо этого растеклась от умиления. Перед ней стояло настоящее чудо — пушистая собачонка буквально улыбалась, виляя хвостиком-помпончиком. Риена готова была уже схватить ее на ручки, но пришлось прижать ногой к косяку Эй, которая глядела на собачку как-то недобро. — О боги, кого это ты с собой привела? — наконец спросила Риена. — Сокола, тявкающую блоху. А еще, как видишь, мясо. А так же топор, стрелы, рыбу, сухари, крупу и один носок… И полный кошелек денег мы у логда отвоевали. Риена не нашла, что ответить. Она представляла себе иную встречу, но шальной, как после боя, блеск в глазах Ами выбил ее из колеи. Казалось, будто она смотрит куда-то сквозь этот мир. Надо дать время успокоиться, а потом уже что-то говорить. Сокола она разглядела не сразу, удивляясь тому, как незаметен и тих может быть волкодав. — Подожди, возьму блоху на руки, чтоб не сожрали. И выпускай их знакомиться, — Ами же подхватила мелкую собачку буквально за миг до того, как Эй все же снесла Риену и выскочила из дома. За ней вылетели Шель и Звеза. Эй с рыком бросилась на Сокола, тот бежать, Тана за ними, Шель тоже. Лишь умная Звеза набросилась на еду, пока не отогнали. — Эй! Лапа! Осторожней, твою мать! — но Эй с разгону пыталась подмять под себя Сокола и хозяйку не слышала. — Они его сьедят! — воскликнула Риена, уже готовясь хвататься за кочергу и спасать едва знакомого пса. — Не съедят! — успокоила ее Ами. — Разве что обслюнявят чуть-чуть. Волкодавы закружили по двору как безумные, вздыбив холки, сделавшись похожими на драконов, то и дело грозно порыкивая друг на друга и лязгая зубами. Выглядело страшнее, чем было на самом деле. — Тише! — то и дело прикрикивала на них Ами, собаки и правда замирали на мгновение. — Дозора на вас нет, демоны безумные! Постепенно они и правда успокоились, перемесив всю грязь во дворе и перепачкавшись от носа до хвоста. Соколу досталось больше всех — его молодые собаки просто опрокинули пузом кверху. — Куда его складывать теперь? В подвале-то вода… — Риена кивнула на все еще лежавшего посреди двора мертвого охотника-бродягу. Трупы давно уже не пугали, примелькались искаженные смертью лица. И даже такой способ кормить собак теперь не казался чем-то ужасным. Человек, свинья, олень — какая разница… А ведь еще пару лет назад ей было брезгливо даже потрогать сырое мясо пальчиком. Ами тем временем знакомила маленькую собаку с большими, поочередно пихая блоху им в морды. Та усердно вылизывала гигантские носы, виляя остатками хвостика. — Эй! Нюхают не зубами! Зачем? Зачем ты ее мусолишь? Побывав во рту как минимум наполовину, собачонка обрадовалась еще больше. А волкодавы, кажется, не поняли, что она вообще такое. Но дружно решили, что зверек забавный и можно оставить его жить. Тем более что еды, наконец, более чем достаточно. Волкодавы, позабыв о собачонке, все еще заведенные до предела, набросились на труп. Лишь Сокол стоял в полном недоумении. — Пойдем, — Риена взяла Ами под локоть. — Ты мокрая насквозь. — Подожди, надо накормить собак, — согласилась Ами. — Потом занесем что останется в сарай. И Соколу с Блохой отрежем куски менее узнаваемые… Собаки! Идите отсюда! Тащи лучше ножи. Риена рванула в дом, в четыре руки они быстро выпотрошили тело, оставив внутренности на земле для собак. — Все, я задолбалась, — Ами тяжело разогнулась. — Давай занесем его в сарай, потом порубим. Собаки! Кушать! Даже Сокол с Блохой жадно набросились на мясо. Судя по виду, они часто ходили голодными. Как-то не по-людски было скармливать собакам их бывшего хозяина, но… Какие варианты? Стараясь не оборачиваться, Ами зашла в дом следом за Риеной. Она успела замерзнуть до той степени, когда к холоду уже привыкаешь и кажется, что родился, не чувствуя ног. И что пальцы на руках от природы не гнутся. А теперь резкое тепло дома ощущалось непривычным покалыванием. — Я принесу сухую одежду, — Риена метнулась к сундуку, доставая оттуда сначала простыню. — Вот, вытрись. Сейчас найду что-нибудь. Ами кое-как стянула мокрую, чудом не заледеневшую одежду и теперь, стуча зубами, куталась в простыню. — Не стой на полу, вот держи хоть носки, — Риена случайно коснулась пальцами ледяной руки Ами. — Ты такая теплая… с ума сойти, — невольно озвучила Ами и тут же заругалась на пса, — А Сокола ты не бойся, он не тронет. Он еще безобиднее Звезы. Риене казалось, что страх перед огромными псами остался в прошлом, но Соколу она не доверяла, не знала, чего ожидать. Членом странной семьи он еще не казался. Вдруг он как Тана? Пока Риена поняла только, что пес явно «свой» и слушает Ами. И от этого становилось уже спокойнее. Риена продолжила рыться в сундуке. — Они с Блохой вообще откуда? Они твои были? — спросила Риена, откладывая в сторону очередные огромные штаны, принадлежавшие когда-то отцу Ами. Есть в этом доме нормальная одежда? — Сокол наш был, — ответила Ами. Губы замерзли так, что слова давались с трудом, — Его мать погибла, а Баллир выкормил с блюдца. Блоха не знаю даже, откуда. Будет твоя. Хотела же ты котика. Боги услышали тебя. Ну почти. — Она милая, — улыбнулась Риена. Она уже и сама почти забыла, как говорила, что здорово было бы завести кошку. Рыжую, пушистую, чтоб мурчала на коленях. Но понимала, что ее тут разорвут в клочья. Но вместо рыжей кошки теперь была совершенно неописуемого цвета собака. — Наконец-то! Вот, твое старое платье. И кофта. Побудешь сегодня в костюме девочки. Прости, другая твоя одежда просто не успела высохнуть. Риена всегда заботливо вешала вещи ближе к печи, но сегодня охота закончилась неожиданно быстро. — Спасибо, — Ами усмехнулась, моментально ныряя в платье. Оно лежало на дне сундука, ткань напиталась холодом от пола, как и все в этом мире. Сухие носки не грели после того, как в ботинках хлюпала ледяная вода, мокрая коса противно липла к шее, Ами стояла рядом с печкой, но еще не успела почувствовать ее жар. Казалось, что Риена осталась последним источником тепла в этом насквозь промерзшем мире. Ами с ногами забралась на лавку возле печи, накрываясь заранее приготовленным для нее одеялом. Оно, правда, не спасло от сквозняка из распахнувшейся двери. Риена впустила собак, и они дружной гурьбой влетели в дом, тут же наполнив его суетой. Сокол метался туда-сюда, словно не узнавая родной дом. Чужой мальчик спал на постели, чужая девушка по-хозяйски наливала воду в котел и ставила на огонь, Шель и Эй тоже были ему незнакомы, поэтому пес обходил их по дуге. Совершенно потерянный, он сел вплотную к Ами. — Теперь здесь все по-другому… Привыкай, — она ободряюще потрепала пса и принялась с наслаждением расплетать-распутывать косу. — У меня лед в волосах, — бубнила она. — Риена, ты представляешь? А та стояла и не видела льда. Видела отблески огня в густых тяжелых волосах. Замечала практически потусторонний свет в глубинах темных глаз. Угасающий азарт был Ами к лицу, как и распущенные волосы. И платье. И вальяжно улегшаяся в ногах Эй. Казалось, что ни к кому другому просто не могла прийти в помощники такая собака. Мрачная суровая красота уже чуть за гранью человеческой. В тусклом свете очага в Ами виделось что-то потустороннее. Риену пробирало до мурашек от правильности черт лица, от фарфоровой белизны кожи и резкой черноты волос. Подобное она видела только на фресках в храме. Художник будто с натуры рисовал дочерей Ралиса — бога смерти и покровителя воинов. Полуобнаженные, они стояли, обещая погибшим достойно воинам неземные наслаждения. Ами казалась сбежавшей, взбунтовавшейся дочерью, настолько, что Риене отчаянно захотелось проверить — настоящая ли? Она присела на лавочку рядом и как бы случайно коснулась плеча. — Залазь под одеяло, — вдруг предложила Ами. — Вдвоем теплее. Отказываться было бы глупо. Они сидели, укутавшись в одеяло, плотно прижавшись друг к другу, в другой ситуации от такой близости перехватывало бы дыхание и сердце выпрыгивало бы из груди. Но было просто удивительно тепло и спокойно. И легко на душе, впервые за долгое время. — Втроем еще теплее, — заметила Риена, когда Блоха примостилась между ними, просто потерявшись в одеяле. — Как хорошо, что она маленькая, — улыбнулась Ами, как ни в чем не бывало положив голову Риене на плечо. Усталость быстро взяла свое, она практически моментально провалилась в сон. Риена еще какое-то время держалась, наслаждаясь просто спокойствием и слушая, как с крыши капает талая вода. Возле очага стоял и парил котел с чаем из шиповника. Риена поленилась убирать: ничего ему не сделается. Она не привязала Тану — наплевать, уж за ночь никого не сожрет. Бейль спал спокойно. «Чужой» Сокол развалился в ногах, положив морду на Эй — Риене это показалось бесконечно милым. Шель грыз порог, но что еще делать, если нет мозгов… Ругаться было тоже лень. Это мелочи. Теперь она знала — все наладится. Они уже дожили до весны.