Сделка

Ничего хорошего. Это Грег, завидев напротив управления знакомую черную машину, почему-то подумал сразу. Не то чтобы появление Холмса-старшего всегда означало неприятности. Как раз наоборот — черная машина подъезжала к местам заварушек, в которые попадали Грег и Шерлок, уже тогда, когда все заканчивалось. Или же Грег обращался к Холмсу-старшему за помощью в поисках Шерлока и чаще всего получал при этом нужный результат. Более того, Грег прекрасно понимал, по чьему вмешательству было прекращено расследование о служебном несоответствии в отношении него после истории с падением Шерлока. Последнее же свидание с Холмсом-старшим, три недели назад, вообще носило феерический характер — пытаясь переварить известие, что Шерлок жив, Грег потом напивался еще три дня. И все же сегодня при виде черной машины он ощутил, как екнуло сердце. Это было сродни тому предчувствию, которое поднимало и вытаскивало его из теплой постели на час раньше, если в городе ночью обнаруживался особенно неудобный труп. Разумеется, в голову тут же пришла мысль о Шерлоке. Хотелось броситься через дорогу и узнать все сразу же, но Грег, на самом деле, не мог быть уверен, что черная машина приехала именно к нему. Возможно, Холмс сейчас у начальства. Грег отыскал в кармане сигареты и, поглядывая на ту сторону, закурил — как сорвался после прыжка Шерлока, так все и не мог перестать. Машина тут же тронулась с места и уехала. У Грега словно гранитная глыба свалилась с плеч. Однако едва он затушил сигарету, как машина появилась на улице вновь, и на этот раз она остановилась перед самым его носом. Дверь недвусмысленно приоткрыли. Холмс сидел внутри, и вид у него был предельно официальный, холодный, высокомерный, чуточку утомленный и привычно говорящий: как я устал от этих идиотов. Однако Грег относился к нему спокойнее, чем к холмсовской улыбке. Ее вот он точно терпеть не мог. Каждый раз, когда Холмс улыбался, Грегу казалось, что он угодил в специально на него расставленный капкан и, самое главное, не подозревает об этом. — Что-то случилось? — обернувшись на секунду, чтобы убедиться в отсутствии свидетелей, спросил Грег. — Садитесь, инспектор, нам надо поговорить. Мы проедем в «Диоген», — к его удивлению, в тоне Холмса проскользнуло напряжение. Словно тот ожидал, что Грег может отказаться. Но, разумеется, отказываться не было никаких причин, тем более что подобным особам вообще не отказывают. И все же Грегу безумно вдруг захотелось это сделать. Да что там — прямо-таки удрать. Обычно, когда на него нападало подобное желание, Грег делал прямо противоположное. Так что он выбросил сигарету и немедленно сел в машину, мысленно костеря себя на все лады. И в самом деле, что за фантазии? Ведь тут могут быть новости о Шерлоке, в конце концов. «Диоген» находился недалеко. Самому ему не доводилось там бывать, но он знал это место по рассказам Джона. Почему бы и не проехать, дела есть дела. Однако чем ближе они подъезжали к Пэлл-Мэлл, тем больше Грег необъяснимо нервничал. В «Диогене», миновав несколько коридоров, Холмс привел Грега в небольшой кабинет, скрывавшийся за неприметной дверью с табличкой «Только для персонала». По стенам стояли книжные шкафы, на окнах висели тяжелые темно-зеленые шторы, а в центре комнаты у разожженного камина расположились два кресла. На письменном столе не было ничего, кроме пепельницы. — Что-то с Шерлоком? — чувствуя нетерпение, спросил Грег, в то время как Холмс подошел к сейфу, встроенному в стену между шкафами. Холмс промолчал. Он открыл сейф, вынул оттуда самую обычную белую папку и, пройдя через всю комнату, бросил на стол. — Ознакомьтесь, инспектор, — сказал он таким тоном, словно Грег совершил какое-то преступление и тщетно пытался это скрыть. Грег медленно раскрыл папку и подавил огромное желание тут же закрыть ее: на него смотрела фотография бывшей жены. — Что все это значит? — спросил он. В папке обнаружились краткие, сухие отчеты о наблюдении за объектом номер 4018 Энн Лестрейд, а также снимки, на которых, судя по всему, была его машина. — Это данные наблюдения за вашей женой 4 апреля 2009 года, инспектор. Эта дата вам ни о чем не говорит? — Постойте. Апрель 2009 года… — он перебирал в памяти дни. — Но… это неделя, когда мы поймали Бэйтса? — Совершенно верно, дорогой инспектор, — отрезал Холмс. — Это та неделя, когда мой брат вам поймал Бэйтса. — Не совсем так. Поймал и арестовал его я сам. — Однако мой брат указал вам, кого и где предположительно искать. А вы самым безбожным образом не сохранили улики, и в итоге вам пришлось Бэйтса отпустить. Грег пристыженно опустил голову, с содроганием вспоминая момент, когда обнаружил, что его машина вскрыта, а улики исчезли. И, кстати, до сегодняшнего дня он почему-то был уверен, что кража была не кражей, а изъятием, которое втайне проделало начальство. Иначе с какой стати ему бы тогда тут же позвонили и велели не беспокоиться. Тем более и у криминалистов в тот день тоже исчезли кое-какие образцы. Бэйтс был довольно важной шишкой, таких трудно засадить… По крайней мере, тогда Грег подобным образом успокоил себя. Сейчас он чувствовал, что поторопился с выводами. Он взял в руки первый попавшийся лист и похолодел. В этом отчете было всего пять строчек, но они совершенно недвусмысленно сообщали, что 4 апреля 2009 года объект наблюдения 4011 установил предварительную договоренность с объектом наблюдения 4018, после чего, в то время как объект 4018 отвлекал объект 2056 (секс), объект 4011 в 19:02 открыл автомобиль объекта 2056 и взял оттуда три пакета — с пистолетом, смартфоном и записной книжкой. Грег вспомнил тот вечер так ясно, словно это произошло вчера. Он заехал домой переодеться, потому что весь был в крови и рвоте, поставил машину во двор. Собственно, это была идея Энн. Он попросил ее привезти чистую одежду в Ярд, но она уговорила его заехать принять душ. «Пять минут, — сказала она. — Сегодня суббота, начальства нет, почти никого на работе нет, тебе нужно сделать лишь небольшой крюк». А потом она пришла к нему в душ, и они занялись любовью. «Подумаешь, еще пять минут». А он был так счастлив, идиот, она так давно не проявляла инициативы. И именно потому и поддался — боялся, что спугнет. Он был влюблен в нее до безумия, не меньше чем двадцать лет назад, если не сильнее, и готов был из кожи вон вывернуться, чтобы сохранить брак. — Зачем она?.. — спросил он тупо. — Уоттерсби, один из подручных Бэйтса, был на тот момент любовником вашей жены. У Грега словно комок встал в горле. Такие вещи он был слышать не готов. И кто был бы готов? — Вы ведь не просто так рассказываете мне это? Вы узнали обо всем сразу же, однако ничего не сделали, а теперь, когда прошло столько лет, вдруг показываете мне документы, — сказал он. — Ничего не сделал? Неужели? — вдруг очень неприятным тоном произнес Холмс. Грег поднял на него взгляд. В глазах Холмса было что-то очень недоброе. — Я не понимаю, — с недоумением сказал Грег. — Что вы имеете в виду? О. Это вы тогда замяли расследование? — Вы видите в своем окружении другую кандидатуру, которая могла бы это сделать? — зло спросил Холмс. От его тона Грег несколько растерялся. — Нет, но… Я тогда думал, что это в Ярде прикрывали Бэйтса, — признался он. И добавил искренне: — Спасибо. Холмс промолчал. Он отвернулся к камину, так, как делают люди, которые собираются греться. — Но я по-прежнему не понимаю, — вздохнул Грег, — почему вы мне рассказали сейчас? Ведь это же не просто так? — Нет, не просто. — Холмс обернулся. На его лице было ровное, спокойное выражение, но оно напугало Грега гораздо больше, чем недавняя злость. — У этой папки есть цена, инспектор. Грег уставился на него. — Вы предлагаете мне ее купить? — со смехом спросил он. — Вы же знаете, что у меня… А… это какое-то опасное задание? Или что? Холмс молчал, и Грег почувствовал себя совершенно сбитым с толку. — Ваше тело, инспектор, — вот цена. — Что?! Как тело? В смысле трупа? — Грег даже моргнул, пытаясь убедиться в том, что он не спит. Проверить, не бредит ли он, увы, не представлялось возможным. И все же он склонялся к варианту, что бредит Холмс. — В смысле секса. Нет, точно бредит. — Господи, вы шутите! — рассмеялся Грег. — А я-то было… — Разумеется, нет, — холодно прервал его Холмс. — Я не шучу. Скажем, пять вечеров раз в неделю по два с половиной часа ваше тело в моем распоряжении — этого будет достаточно. — Вы с ума сошли, — на этот раз слова вышли с трудом. В горле разом пересохло, и оно норовило сорваться куда-то в хрип. — Такова цена этой папки. Могу оставить вас здесь подумать на двадцать минут. Не пытайтесь разгромить кабинет — цена может вырасти. — Вы чудовище, — выдохнул Грег. Он не верил собственным ушам. — Как вам будет угодно, — не изменив тон ни на йоту, ответил Холмс. — Но зачем, господи, зачем? — пробормотал Грег. — Я привык получать то, что хочу. Вам повторное расследование не грозит. Вы не скрывали пропажу, и вам был вынесен надлежащий выговор. А вот ваша бывшая жена пойдет в тюрьму как соучастница преступления. Грег не нашелся, что на это ответить. Он молчал, сгибая и разгибая угол папки. Происходящее казалось немыслимым. Такого просто не могло случиться с ним, но вот оно случилось. И надо было что-то решать. — Двадцать минут, — сказал Холмс и, пройдя мимо него, вышел. Грег упал в кресло, уставившись на папку, на фотографию Энн. Мысль о том, чтобы… Господи, да вообще мысль о том, чтобы переспать с мужчиной, была противна. Не говоря уже о том, что это Холмс. И что это будет форменное изнасилование. Но что же делать? Элис всего пятнадцать… Энн, несомненно, сядет в тюрьму. Бэйтс сейчас под судом в другом округе, и уже доказано, что он убил четверых человек… Скандал… Мать Энн больна — сердце. Сама Энн… боже, как она только вляпалась во все это? Впрочем, она всегда вляпывалась, а он всегда ее спасал. Сейчас, после года ее вранья и измен и при этом потоке бесконечных обвинений в его адрес, он точно не испытывал к ней любви, но его дружеские чувства и благодарность как к матери его ребенка ее поведение все же не убило. И… представить ее в тюрьме он не мог. Просто не мог. Звук открывшейся двери резанул по нервам. Неужели уже прошло двадцать минут? — Итак, что вы решили, инспектор? — Холмс даже не посмотрел на него, сразу повернувшись к камину. — Вы согласитесь на сделку или ваша бывшая жена пойдет в тюрьму? — Сделка, — выплюнул Грег. — Только могу я тоже поставить условие? — Попробуйте, — усмехнулся Холмс. — После этого… после пяти вечеров вы оставите меня в покое. И я больше никогда вас не увижу. Холмс на секунду скользнул по нему взглядом и кивнул: — Что ж, это приемлемое условие. Я договорюсь, чтобы вас по средам предоставляли в мое распоряжение с середины дня. Чтобы вы успели подготовиться. Машина заедет за вами в среду в шесть. Грег не помнил, как добрался домой. Однако, добравшись, сразу же полез под душ. С ним еще ничего не делали, но он уже чувствовал себя очень-очень грязным.