After Time

Утро, мягко говоря, было скверным. Не выспавшийся, злой и зомбированный Билл никак не мог вытащить свою тушку из кровати. Глаза закрывались, тело отказывалось существовать без тепла мягкого одеяла, а в воспаленном мозгу зудили слова матери, чтобы брюнет в десять утра был уже готов. Кое-как повернув голову в сторону прикроватной тумбочки, на который, как предполагал Билл, должен был быть будильник. И вот на тебе! Эта бесполезная хр*нь приветливо гласила, что на часах уже восемь тридцать! А ведь нужно было встать не раньше восьми и быть уже бодреньким. Куда до такого состояния Каулитцу, который потратил все свои силы на то, чтобы узнать, сколько времени! Но вот счастье привалило, мама уже поспешила на помощь, врываясь в комнату юноши, словно тайфун в процессе. —Билл, Билл, чертов негодник! Вставай скорей, а то опоздаем, а я тебя ждать не буду! – щебетала Елена, стоя возле кровати сына и пытаясь двумя руками застегнуть сережку на правом ухе. «Ну и правильно, не хр*н меня ждать, иди одна» - пробурчал себе под нос юноша, кое-как поднимаясь с кровати и пытаясь открыть глаза полностью. Первым пунктом был душ. Контрастный душ. Он должен был спасти Билла от недосыпа. Тот надеялся на это всеми фибрами своей души, но был бы не прочь утопиться в ванной, чтобы никуда не идти. *** Елена вела машину спокойно и ровно, параллельно разговаривая с кем-то по телефону, но как уже успел догадаться Билл, именно с теми, к кому они уже едут целых двадцать минут. Собраться Каулитц-младший успел, но впритык, и то, если бы не вездесущая мама не подгонялы бы его, стрелки у брюнета были бы выведены профессионально, а джинсы успели бы быть выглажены. Брюнет ненавидел неопрятность в одежде и сам старался всегда выглядеть с иголочки. Но сейчас было ужасное исключение, и хоть Билл был одет идеально, а именно на стройном теле красовались темно-серая майка без рукавов с принтом, иссиня-черный приталенный пиджак в три четверти, а стройные длинные ноги были обтянуты в темные узкие джинсы с низкой посадкой. Скромно, но достаточно стильно и ничего лишнего. Брюнет мало-мальски остался доволен своим внешним видом. —Да, герр Меркель, мы уже едем, просто попали в пробку. Не переживайте, скоро будем. Да, он со мной. Хорошо, до встречи. Фрау Каулитц небрежно положила телефон на панель и, заметив далеко не радужное настроение своего сына, не смогла сдержать тяжелого вздоха. —Билл, да улыбнись ты. Будто в армию собрался. В ответ она лишь узрела слабый отсутствующий кивок и отстраненный взгляд перед собой. Ее мальчик явно был не здесь, и причина лежит далеко не на поверхности. Но с ним об этом она поговорит позже, а сейчас супруги Меркель уже ждут их у себя в офисе. До нужного места Каулитцы доехали в идеальной тишине. Только с той лишь разнице, что у младшего в семье тишина была и в мыслях. Убийственная тишина впервые за долгое время. Выйдя из салона белой ауди, Билл и Елена направились к огромной высотке, что совсем недавно была выстроена в центре города. Ее интерьер можно было пригвоздить к самым обычным небоскребам, какие были, например, в Нью-Йорке или Лос-Анджелесе. Красиво и могущественно, но безумно скучно. —Билл, милый, я тебя предупредила. Постарайся выглядеть достойно и иногда хотя бы отвечать на вопросы. Это очень важно для меня. — Шепнула Елена входящему в лифт сыну. Тот не счет ответить матери. И лифт здесь был ничем не отличающимся ото всех остальных. Зеркальный потолок, а стены в стиле металлик. И бесконечный запах только что распечатанных бумаг. Билла от этого запаха плющило так же, как от запаха замазки, краски или бензина. Но сейчас в его желания входили лишь кровать, теплое одеяло и приторно-сладкий сон. Даже мысли о мягкой постели заставляли ладони сжаться в кулаки, а их обладателю вспомнить все матерные словечки и проклятья. Чтоб этого герра Меркеля, чтоб эту мамину работу, чтоб вас всех! Наконец, добравшись до 12 этажа, Билл, ведомый своей матерью, направились, судя по всему, в кабинет к этому самому ненавистному герру. «Эти часы будут для меня самым изощренным наказанием за все пропущенные звонки матери на моем телефоне» - успел подумать Билл, перед тем, как его мама постучала в 413 кабинет. *** Билл отстраненно слушал переговоры матери и супруг Меркель. Карл и Адель были бизнесменами и по совместительству, молодой семьей. В том плане, что по их словам, они были женаты не так давно. Но на вид они были старше матери брюнета лет так на десять. А если учесть, что Елене пошел тридцать шестой год, то поздновато Меркель решили обменяться кольцами, им уже внуков нянчить пора. Хотя Адель выглядела весьма и весьма неплохо для своих лет: небольшие морщинки вокруг глаз и на щеках, видимо много улыбается; ухоженные ногти и кожа рук, на лице прозрачный макияж, седые корни хорошо закрашены краской для волос. И спокойный взгляд карих глаз. Что насчет герра Меркеля, так это был приятной наружности мужчина в строгом деловом костюме, с волосами уже порядком тронутыми сединой, сдержанной улыбкой и ровным голосом. Билл подумал, что если мать хочет связать свою работу с этими супругами, то она в кои-то веки нашла достойных на то людей. Юноша одобрил, хоть и его мнения никто не спрашивал. Тем временем бизнесмены разговаривали на своем деловом языке, изредка вспоминая о шестнадцатилетнем парне, что почти что утонул в огромном кресле у окна. —Я думаю, если сменить вывеску, подкорректировать интерьер в салонах и нанять новый персонал, то мы вполне сможем осуществить это, — Адель расхаживала по кабинету, поправляя цветы или переставляя что-либо на столе у мужа. Было видно, что у женщины в голове идет мыслительный процесс, — как вы смотрите на это, Елена? —Ну, — протянула фрау Каулитц, — если осложнений с арендой в Берлине не возникнет, можно приступать прямо сейчас. Я надеюсь? — спросила она. —Конечно-конечно, Вы можете на нас рассчитывать, с нашей стороны никаких изъянов не будет, — вклинился в разговор Карл, нагибаясь к одному из ящиков своего стола, что-то рыская там одной рукой, — договор уже готов, осталось только подписать. Вы согласны? Это прозвучало так официально и серьезно, что слушающий все это Билл невольно прыснул в кулак, представляя перед собой совершенно другую картину. —Да, я согласна, — кидая подозрительный взгляд на сына, Елена наклонилась к столу, беря в руки ручку и расписываясь в конце листа, предоставляя возможность теперь супругам подписать договор со своей стороны. Вильгельм, пораженный не менее комичному ответу матери, заслонился за волосами, рассыпаясь в беззвучном смехе, и только его подрагивающие плечи говорили о том, что брюнету сейчас ой как хорошо. Все остальные находившееся в этом кабинете предпочли не заметить веселое настроение юноши. Из здания Билл вышел под негромкое шипение матери о том, что в общественных местах, а тем более при важной сделке нельзя смеяться и лыбиться подобно дауну. И заикаться при прощании тоже, чтобы опять не захохотать. —Ма, ну ты сама посуди. Вы такие серьезные! Он: «ты согласна?», а она: «я согласна!» и ваши серьезные лица.… Это…. Оах! — Билл опять затрясся в заразительном смехе, хватаясь за свой живот, что уже начал неприятно ныть, но это не мешало парню веселиться. —Билл, Билл. Ты совсем выбился из рук. У меня была важная сделка, а ты меня обвенчать успел с женатым мужчиной! Имей ты совесть не гоготать, как конь, хотя бы на моей работе! — Ворчала Елена, уже заводя машину и выезжая с парковки возле небоскреба, все то время, что они до нее шли, она наблюдала хохочущего сына, который не мог ничего сказать в свою защиту из-за болящих скул. —Ну, ладно-ладно, больше не буду, Елена, — криво улыбнувшись, Билл спародировал Карла Меркель, но тут же заткнулся и притих на своем месте, узрев гневный и предупреждающий взгляд матери. Но все же уголки его губ норовили подняться каждый раз, когда парень смотрел на серьезную мать и вспоминал ту ситуацию в офисе супруг. Однозначно, ему пора перестать смеяться надо всякой ерундой. Но встреча закончилась для него на более менее нормальной ноте, он уже не особо хотел спать. Приехав домой, Билл быстро сварганил себе незатейливый обед и поднялся в свою комнату. Настроение на удивление было спокойным и не предвещало ничего ужасного. Поставив тарелку с бутербродами и стакан с излюбленным фруктовым чаем, брюнет привычным жестом открыл крышку ноутбука, усевшись в по-турецки в большом черном кресле. Когда загрузка компьютера была закончена, а аккаунт на сайте был открыт, Билл немного замешкался. Он так же не ответил Майеру на то сообщение, а время идет. Собравшись с мыслями, юноша вновь перечитал присланное сообщение и глубоко выдохнул. Не так уж и пугающе и непонятно его содержание. Том был в сети, от чего сердцебиение брюнета превысило свой обычный ритм, а взгляд нервно блуждал по странице человека, кто сам блуждал в мыслях Билла все время. И дело было даже не в том, что сообщение имело некий интимный привкус, просто осознание того, что Билл соскучился по загадочному собеседнику и немного волнуется, смотря на графу «Отправить сообщение», вводило его в необычное, еще неизведанное состояние. Длинные пальцы дрогнули, но решились осуществить задуманное. Bill: Откуда ты такой взялся? Я не открытая книга, меня прочитать нельзя. Но в какой-то степени я с тобой согласен. Но. Давай не будем об этом сейчас? Лучше расскажи, как твое настроение, как проводишь воскресенье? Билл кривил душой. На самом деле он хотел поговорить об этом, может быть даже, обмусолить томово отношение к нему. Но он считал, что рано пока что затрагивать такую тему. Он ведь совсем не знает Тома. Чем живет, где учится, настоящая ли это его фамилия, есть ли кто-то у него или же он свободен…. В общем, Билл всем этим интересовался, он хотел узнать, кто же такой этот Том Майер. Вот. А пока ту тему он затрагивать не будет. Может быть, потому что боится услышать в ответ совсем не то, о чем уже успел подумать.… К слову так. Tom: Хм. Как скажешь. Воскресенье как воскресенье. С утра уже успел побывать в тренажерке, тренер окончательно решил меня добить и мучал упражнениями несколько часов подряд, мышцы так болят, кто бы массаж сделал.… Вот думаю вечером свалить в клуб или же пригласить к себе друзей. Развеяться хочу, а то за*бался дома сидеть. А как ты сам, Билл? Чем занимаешься сейчас? Я успел соскучиться по тебе, маленький. «Опять он со своим маленьким» - с улыбкой подумал Билл. Он уже не пытался осечь себя, когда сердце начинало радостно биться в грудной клетке, а широкая улыбка расцветала на лице. Никто же не сможет его уличит в этом, никто же не видит. Так что можно позволить себе расслабиться. И позволить не хлестать холодными словечками, а написать так, как есть. Совсем чуть-чуть. Bill: О, не люблю я эти тусовки, клубы. Не мое это, всяким впискам я предпочитаю просмотр какого-нибудь ужастика в обнимку с любимым человеком. Это куда приятнее, я считаю. День начался продуктивно…. Правда меня рано подняли, настроение было ни к черту, зато сейчас я остался доволен утром и пребываю в лучшем расположении духа. Пользуйся, хах ;) Мм, так быстро. Скупой ответ на последние слова были привычными для Каулитца. В силу своей врождённой вредности и упертости, он не мог сразу так ответить взаимностью. Хоть и тоже скучал. Не мог и все. Этим, возможно, он и цеплял всяких мутных личностей. Своей неподдельной недоступностью и колкостью. Tom: Я тоже не сторонник вылазок наружу, но иногда развеется не помешает. Я рад, что у тебя все хорошо ;) Да, быстро. Это хорошо или плохо? Bill: Да нет же. Я в принципе никуда не хочу и не посещаю какие-либо вписки. Во-первых не с кем, во-вторых из-за первого я это просто-напросто не люблю. Хорошо, конечно. А сам как думаешь? Tom: Боюсь представить, что мы делали бы, будь вместе…. Смотрели какой-нибудь фильм на диване, сидя близко друг к другу. И я был бы твоим единственным другом, а может и не только им…. Ты же не против пылающего тела рядом? Скучать о ком. Странным не находишь то, что я скучал именно по тебе? Спустя какое-то время. Точнее когда приехал домой. Я спросил себя «а почему я скучаю по нему?» Для меня это странно. Даже очень. Но ладно. Меня порадовало. На миг. Захотел тебя к себе, в Берлин. Вот, увидеться бы, прогуляться, поговорить. Интересно, о чем ты мечтаешь. Всегда было интересно, о чем люди думают. Порой хотелось бы прочитать их мысли. Но понимаю, это личное. Bill: «на миг» - очень громко прозвучало в моей голове. Если мы будем общаться к лету, то увидимся в начале июля. Глупо строить такие планы, но все же. Так неинтересно. Совершенно. Tom: Надеюсь на то, что мы будем общаться. В принципе, я тебя не отпущу никуда. Bill: Если не будет поводов сбежать от тебя, я останусь. Билл уже забыл о внешнем мире и полностью погрузился во вселенную с гордым названием «Том». Он практически не отдергивал себя, когда дело доходило до откровенного флирта. Но не было в нем ничего похотливого и отталкивающего. Да по*уй Каулитцу уже было на все, откровенно говоря. Ему неожиданно захотелось скинуть Тому свою любимую песню, надеясь, что тот оценит. Тем более брюнет всегда включал его, перед тем как погрузится в мир. В виртуальный мир. Bill: Guano Apes – Open your Eyes 2 года слушал. Песня ласкает слух. Tom: Тоже самое. Только 3 года назад. И опять у брюнета весь энтузиазм отразился на письме. Нашел свою старую фотографию, где он в примерочной меряет огромную толстовку с Американским флагом. Смотрелось забавно, да и желание подразнить Майера частью своего тела сверлило во всем теле твердым «да!» Файл отправлен. Tom: Пижамку напомнило, я бы завернул и в постель. Tom: О чем думает моя голова. Bill: Я в постель, а ты на кухню мне лазанью и какао готовить…. Мм, обожаю большие вещи носить с дудочками. Tom: Надеюсь, у меня получится «лазанья», ибо ты уйдешь от меня, а потом что мне делать? Я буду бежать за тобой, крича в след «тормози, мелкий, какао остынет» Билл улыбнулся, широко и открыто. А потом представил всю эту картину и затрясся в беззвучном смехе. О, это было бы настолько трогательно со стороны, что пустить одинокую слезу не грех! Bill: Думаю, в пижаме и тем более из теплой кроватки я никуда не вылезу. И буду есть твою пересоленную лазанью хах ;) Но если какао у тебя не удастся…. Я настучу тебе по голове. Настроение у Каулитца зашкаливало все видимые и невидимые границы. Перечитывая каждое присланное Томом сообщение, широкая улыбка расцветала на губах у брюнета. Он перечитывал, перечитывал, перечитывал…. Листал свой плейлист, слушал музыку, смотрел свои фотографии на ноутбуке. Занимался чем угодно, а ответа от Майера все не было. Билл начал откровенно беситься. Резко крутанувшись в кресле, он остановился напротив экрана и обновил страницу Тома. Отлично, зае*ись просто! Пользователь заходил в сеть 27 минут назад. «Это просто оху*ть как круто! Значит, написал сообщение и свалил куда-то? Бл*ть, а ведь так хорошо начали общаться» Настроение стремительными шажками покидало Каулитца, на прощание дружелюбно махнув рукой. Какая злорадствующая с*ка! И настроение, и Том свалили от Билла куда подальше, показывая последнему свою значимость, так что оставалось смириться и заняться чем-нибудь. Чтобы не так дико скучать по Майеру. По запавшему в душу загадочному собеседнику.