After Time

С каждой секундой белоснежные хлопья снега слой за слоем покрывали асфальтированные дороги Гамбурга. Картина была воистину волшебной, как и сама зима в этом году. Огромное количество снега, несильный ветер и частые появления солнца вселяли в жителей города ощущение сказки и делали их чуточку добрее. И хоть Новый Год с Рождеством давным-давно прошли, Билл с детской искренностью в душе верил, что стоит подождать совсем немного и на его улице наступит праздник…. А пока занудная фрау Вельтман поведает всему классу новую тему по химии. Сейчас она указательным пальцем подденет свои очки в черной толстой оправе, обведет учеников пристальным взглядом, сделает привычный для всех ребят уставший вздох и начнет свой монолог. Все казалось таким обыденным и предсказуемым, но находящимся, будто в параллельной вселенной, что можно было не только заняться своими делами, как списывание другого предмета и посиделки в Интернете, но и смачно зевнуть на весь кабинет и придаться долгожданному сну. Но Билл предпочел этим занятиями совершенно другое. Он пристальным взглядом смотрел в окно, вечно погруженный в свои мысли. Он всем своим нутром возжелал уехать отсюда, и дело было далеко не в погоде. Гамбург казался ему хоть и родным, но таким надоевшим и изученным, что можно было работать гидом в туристической компании. Хотелось заново узнавать что-то или даже кого-то. Ведь здесь даже люди уже изучены брюнетом. А там, например, в Берлине, в котором Билл за всю свою короткую жизнь еще не успел побывать, ждет неизвестность. Новые улицы, новые площади, новые уютные кафе, другие люди и другая жизнь. Хотя бы раз…. Окунуться в ощущение непредсказуемости, когда ситуация зависит не от тебя. Когда ты преданно смотришь в глаза человеку и ждешь, что вы сейчас обменяетесь улыбками, и вместе будете узнавать этот город. А главное не одному, а с кем-то. Кем-то близким, единственным и неповторимым. Билл мечтал о любви. Да-да, некоторые могут бежать от этого чувства, стыдливо прикрываясь маской льда и отчужденности, а Билл действительно хотел любить. Это желание горело в нем небольшим, но уверенным в своих силах огоньком где-то в районе сердца, но не в нем. Оно было свободно, но так отчаянно билось в грудной клетке и просило стучать уже не для самого брюнета, а для кого-то другого…. Чтобы делало тройное сальто в ожидании редких встреч, чтобы на мгновенье замирало при взгляде в любимые глаза, а после начиная биться, как загнанный в клетку зверь, прося выпустить его на волю и рассыпаться на тысячу маленьких кусочков! …. «Ведь так потрясающе испытывать то чувство, когда ты кладешь руку на сердце, еле заметно улыбаешься, слыша нетерпеливое биение и знаешь, знаешь, что ему есть, для кого биться. Оно любит….» *** До конца последнего урока оставались какие-то дохленькие минуты, а Биллу уже не терпелось смотаться уже куда-нибудь, но не домой. Настроение было ни к черту, телефон как некстати разрядился – ни музыку послушать, ни в интернете посидеть. Одна нескончаемая несправедливость приелась к нему клейкой лентой и сидит довольная, радуется угрюмости брюнета. Билл сполз со стула почти всем телом, чтобы из-под парты выглядывала только его голова, и расставил шире ноги, сцепляя руки в замок. Расслабленная поза со стороны, а внутри парня бушевала самая настоящая буря, а в голове мысль, пульсирующая вот уже тридцать минут: «Когда же это кончится, просто невыносимо, когда же это кончится, это невыносимо! Звонок…» Внезапная громкая трель раздалась на весь коридор, по привычке царапая тонкий слух юноши, но она была сейчас такой долгожданной, приносящей лишь облегчение! Каулитц быстро черканул домашнее задание у себя в тетрадке, с завидной скоростью запихивая оставшиеся принадлежности в свою сумку, но не рассчитал силы, и к великому сожалению и не менее великому раздражению юноши, все содержимое вывалилось на пол, а Биллу лишь оставалось нелепо нагнуться над всем этим безобразием, и судорожно собирать рассыпавшиеся вещи, мечтая как можно скорее смотаться отсюда в ближайшее кафе или парк. Ан-нет, нужно для начала заехать домой за ноутбуком, так как времени и желания ждать, пока смартфон зарядится, у брюнета не было. —Смотрите-ка, Каулитц на свидание торопится! Ишь, какой быстрый, — раздался как гром среди ясного неба голос одноклассника Фина – единственного человека, не смирившегося с поведением и стилем брюнета, — Билл, а может быть ты, сходишь на свидание со мной? — На х*р, Фин, тебе только на х*р. — небрежно бросил юноша с иссиня-черными волосами, подымаясь с колен вместе с сумкой и незамедлительно удаляясь прочь из кабинета, слыша себе в спину очередную плоскую шутку шатена и мерзкий смех его дружков-гиен. Холодный ветер врывался в горло и поражал своей резкостью все легкие, но тем самым немного отрезвил Билла, только что вышедшего из здания школы. Погода была явно не для прогулок по парку, поэтому парень решил, что как только покажется дома, сразу же отправится в какое-нибудь уютное кафе неподалеку. Шагая по улицам Гамбурга по направлению к автобусной остановке и кутаясь в свою кожаную куртку, изнутри запичканную мехом, Билл изрядно успел окоченеть. И желание поскорей оказаться в кафе, заказать себе чашку горячего и бесконечно вкусного какао, взросло до небес. А еще парень хотел написать своему недавнему знакомому – Тому. Со дня их знакомства прошла неделя, а сегодня был восьмой день по счету. И за все это время Билл общался с ним от силы три раза, и то Майер казался ему немного другим…. Каулитц успел проникнуться к загадочному и непредсказуемому юноше, а всю неделю тот был задумчив и кидал довольно-таки странные фразы Биллу, на что тот не смог найти ясного ответа. Но даже это не могло помешать желать открыть ноутбук, загрузить его страницу и написать одно короткое слово: «Здравствуй». Просто написать, и получить точно такой же ответ. Задать какой-нибудь аляпистый вопрос, на который нестерпимо хотелось получить ответ и все. Никаких тебе объяснений, анализирований и прочей бутафории. Захотел – написал, захотел – спросил. Это было одновременно легко и сложно, но то, что нужно. А это неоспоримый аргумент. Добравшись до дома, Билл принялся нервно тыкать замерзшими и непослушными пальцами ключом в замочную скважину. Получилось только с третьего раза, а за это время у брюнета нарастала чисто бабская истерика и злость на весь мир. Очутившись, наконец, в тепле, юноша невольно мурлыкнул, скидывая черные полусапожки, являющиеся унисексом, а раздражение незаметно покинуло его. Добежав до своей комнаты, Билл не обратил внимания на бардак, царивший в его жилище, он лишь быстренько отсоединил заряженный ноутбук, захватил 3G модем и чехол к компьютеру, и выбежал обратно в прихожую. Отчаянно пытаясь собрать свою злосчастную сумку, Билл вспоминал, какие же хорошенькие кафешки он знает. И тут сознание подкинуло ему вывеску о недавно открывшимся кафетерии, что брюнет успел заметить, пока ехал домой на автобусе. Решившись не заморачиваться над своим выбором и застегивая молнию на черной вещице, он вышел из дома и решительно направился в гараж. Сегодня он возьмет вторую машину матери и прокатится до кафе на ней, позже, если мать заметит пропажу Тойоты, аргументирует это ужасно-холодной погодой и его слабым иммунитетом. Тем более водить Билл еще как умеет, хоть и восемнадцати нет, сдавать на права ему никто не запрещал, так что в кой-то веке он может позволить себе такую роскошь. Единственный риск, если его остановит страж порядка и потребует документы. Тут промаха допустить нельзя и ехать как можно осторожней. «Кафе находится не так уж далеко, надеюсь, полицаи в Германии не страдают излишнем любопытством» До нужного места Билл добрался, на удивление, без происшествий. Конечно, сомневаться в водительских способностях брюнета было просто-напросто некому. Аккуратно припарковавшись возле ограждения, Каулитц прихватил с собой тяжелую сумку и выбрался из новенького Land Cruiser Prado 2010 года, направляясь к нужному входу. Кафе под названием «Swe eat» отличалось от всех остальных своим неповторимым уютом и запахом горячего шоколада. Помещение было разделено на три зоны: в первой стояли мягкие бежевые пуфики и невысокие столы из красного дерева, во второй светлые и небольшие по своему размеру диванчики и такие же столы из красного дерева, третья же зона была ВИП и отделялась от остальных двух полупрозрачной шелковой шторой с непонятным, но вписывавшимся во весь интерьер рисунком. Билл предпочел вторую зону, что находилось дальше всех, и посетителей там было минимум. Удобно устроившись за самым дальним столиком, брюнет не успел достать ноутбук из сумки, как к нему бесшумно подошла офицантка. Юноша бросил на нее быстрый взгляд: миловидная русая девушка лет двадцати была обладательницей больших темно-зеленых глаз, в которых не было привычной напыщенной дружелюбности. Лекси, как гласило имя на ее бейджике, была просто сущим ангелом во плоти. —Что будете заказывать, герр? – звонким, как колокольчик, голосом произнесла официантка. —Я тут впервые, поэтому мне, пожалуй, меню для начала, — чуть улыбнувшись, ответил брюнет, но поразмыслив момент, быстро добавил, — если у вас имеется такое, то мне чашку какао и ягодный чизкейк. Быстро записав заказ в свой блокнот, зеленоглазая девушка удалилась, кинув Биллу что-то наподобие «Скоро будет готово». Пока заказ был отправлен на его материализацию, брюнет все же достал из чехла ноутбук с модемом, втыкая в специальный разъем сбоку последний и включая компьютер. Долго ждать не пришлось, и вот уже лэптоп загрузился, а интернет был подключен. Тонкие длинные пальцы с аккуратным маникюром ловко водили по сенсору, одновременно клацая по клавишам, а сам их обладатель невольно заерзал на диване, не отдавая себе отчет в том, что волнение захватило все нутро, а взгляд карих глаз пристально водил по экрану ноутбука, желая скорей зайти на ту самую страницу, об обладателе которой Билл успевал подумать перед сном каждого зимнего вечера. «Том, будь онлайн, Том, будь же ты онлайн» - проскользнула мысль в голове юноши, но он обещал подумать об этом позже, а сейчас его волновала лишь строка в социальной сети, где показывалось, когда посетитель находился в онлайне. Но, не смотря на все просьбы Билла, Майера не было в сети, он заходил пятнадцать минут назад. «Не успел, не успел на какие-то пятнадцать минут, на четверть часа» - билось в голове, и если бы не подошедшая официантка-ангел по имени Лекси, Билл бы уже свалил бы с этого места, невзирая на бесконечный уют, царивший в кафе. —Вот ваш заказ, герр. — Дружелюбно произнесла девушка. —Спасибо, — уныло прошелестел Билл, даже не пытаясь скрыть разочарования, застывшего на лице, — большое. — Уже намного тише и скорей всего, для себя, добавил брюнет, глядя на аватарку Тома немигающим взглядом. «Черт возьми, почему мне всегда так не везет? Стоило мне познакомиться с действительно интересным и даже загадочным человеком, с которым я бы мог завязать крепкую дружбу, не смотря на расстояние, как я даже не могу поймать его в онлайне, а ведь ехал я сюда с мыслью пообщаться с ним, только с ним…. Подружиться…». Последнее слово заставило Билла задуматься над его значимостью, но ему сейчас было слишком плевать на все остальное, волновало лишь, где находится Майер, и если он заходил недавно, то зайдет ли сюда еще? Приятный запах горячего какао заставил Каулитца отвлечься на момент от своих тысячных вопросов, а взгляд уже зацепился за на вид вкусное изделие, приправленное сочными ягодами, что удержаться было невозможно, и Билл приступил к трапезе, на какое-то время забывая обо всех терзаниях и откровенно балдея от потрясающего вкуса ягодного чизкейка и запивая все это волшебство сладким напитком. Но глаза то и дело стреляли пристальным взглядом на экран компьютера, и когда в очередной раз взор Каулитца остановился на профиле Тома, то он чуть не подавился какао, когда автоматический обновляющийся браузер показывал, что Майер не только в сети, но и у Билла теплым огоньком горела цифра «1» возле графы сообщений. Не теряя ни минуты, брюнет нажал на эту самую графу, с замиранием сердца ожидая. А чего именно, и сам не знал. «Соскучился я. Где ты ходишь?» Билл откровенно охр*нел. Чего-чего, а именно такого содержания он, ну никак не ожидал! Юноша постарался спрятать в уголках губ глупую улыбку, так нагло лезшую на его лицо, но все тщетно. Что скрывать, одинокое сердце Билла малость екнуло, показывая, насколько ему приятно такое обращение. Но, закрытость брюнета никуда не делась, не позволяя поделиться своей радостью «встречи» с загадочным парнем, а лишь написать достаточно скудный ответ. Но, Билл тайно надеялся, что это не оттолкнет Майера. «Мм, я в кафе сижу и пью обалденный какао. А ты?» - и без раздумий отправить, молясь, чтобы ответ был незамедлительным. И он им оказался, спустя пять минут, что успел заметить Каулитц. «А я терпеть не могу какао, отдаю предпочтение кофе и энергетикам. Правда, порой сердца барахлит, давление зашкаливает, но, в общем, неважно. Один в кафе сидишь, мелкий?» Билл был неприятно удивлен, что Том пьет напичканные кофеином энергетики, а потом мучается давлением. Но его еще заставило приподнять праву бровь обращение Майера. «Мелкий» было и приятно и неприятно одновременно. Том не знал, сколько ему лет, так почему же сразу ставить некое клеймо? Молчать в обоих случаях он не собирался. «Том, я не вижу смысла пить эти ужасно вредные энергетики, зная, как они влияют на сердце, я сам страдаю гипертонией, но у меня хватает ума не употреблять такого вида напитки. И да, с чего ты взял, что я мелкий, м? А тебе сколько лет?» Билл откровенно разошелся и по сообщению можно было понять, что он весь такой умный-разумный и взрослый, но он лишь не мог уловить логику Тома и удержаться от замечаний не смог. Да и волновался за здоровье собеседника он, к слову так. «Мне как-то плевать на свое здоровье, я хочу выпить энергетик – я его выпью, придерживаюсь таких рамок. Для меня ты будешь мелким, нет, даже маленьким ;) Мне 18. Тебе?» «Маленький это, конечно мило, но не рано ли для недельного знакомства?» - промелькнуло в голове Билла. «Том, мне шестнадцать лет, и хоть я не такой уж взрослый, впрочем, как и ты, но маленьким называть меня не стоит. Я Билл, хорошо?» А Том Майер, кажется, и не замечал колкости со стороны Билла Каулитца. Он все так же собирался называть маленького маленьким, попивая очередную банку энергетика, прекрасно помня слова юноши по ту сторону монитора, которые отдавались теплотой в районе сердца. «Хорошо, маленький. Я надеюсь, ты-то не мучаешь свое сердце лишний раз?» Брюнет мысленно дал затрещину Тому, что тот принципиально проигнорировал его просьбу, но сдаваться просто так не собирался. Пусть, пусть называет, только делать замечания по этому поводу никто ему не запретит. А забота со стороны Тома… Она казалось такой искренней, что противиться ей было просто ирреально. «Том, я не маленький, уясни это себе раз и навсегда. Почему же, мучаю время от времени, у меня шаткие нервы, от этого и давление и поднимается. Давай не будем об этом?» Говорить о своей болезни, преследующей Билла еще с детства, он не хотел. «Не уясню, маленький. Для меня ты именно он, понятно? Как скажешь, но будь осторожен, я волнуюсь, как-никак» «Не понятно, Майер, ты старше меня всего на два года. Чего мне стоит называть тебя маленьким, м? Неверно, ничего мне не стоит» «Билл, дело не в этих цифрах.… Ох, маленький, я как-нибудь потом тебе объясню» Брюнет, откровенно говоря, начал злиться. Почему потом и почему маленький? Эти два вопроса буквально светились на его лице, и как бы остальные посетители кафе на стали косо смотреть на его столик. Билл принялся быстро-быстро строчить ответ Тому, чтобы не упустить ни одну мысль, витающую в голове. Но написав достаточно прилично и несколько раз перечитав свою «поэму», подумал, что все не то, все слова и предположения ни к чему. Проще было спросить у самого виновника торжества. «Ну, я требую объяснения здесь и сейчас, Том. Ничего не мешает сказать в данный момент. Так что….» Судя по всему и по надеждам Каулитца, загадочный собеседник тоже втянулся в разговор и отвечал быстро, с энтузиазмом. «Хм, ну хорошо. Понимаешь, пунктик в паспорте для меня ничего не значит. Я смотрю по общению, по твоим ответам. Ты такой серьезный, это прям впечатляет. Но такой одновременно хрупкий, Билл. Тебя хочется оберегать, защищать от всего. Ты как маленьких ершистый котенок. Самостоятельный, но нуждающийся в помощи, в ласке и заботе. Надеюсь, я доходчиво объяснил?;)» Молчание. Затяжное Молчание. Вот чем Том был награжден в ответ. Одна минуты, две, пять, десять.… А ответного сообщения все не было. Билл перечитывал эти строчки раз за разом. Перечитывал и все больше наклонялся к экрану, будто читая что-то между ними. Недопитый какао давно уже остыл, чизкейк остался недоеденным, а карие глаза застыли, смотря прямо перед собой. «Самостоятельный, но нуждающийся в помощи, в ласке и заботе…». Ласка и забота, помощь…. *** Домой Билл добрался без единой мысли в голове. Вернее будет сказать, миллиарды мыслей в его сознании проносились с такой невероятной скоростью, что уследить хотя бы за одной было невозможно. И можно было подумать, что кашица в виде нитей из дум ничего не значила. Постаравшись бережно и как можно тише припарковать машину возле ворот, Билл добрался до входной двери с надеждой, чтобы матери не было дома. У него просто-напросто не хватило бы сил не то чтобы оправдываться перед ней и сочинять сказки на ночь, почему он без разрешения взял ее машину, он бы безо всяких объяснений проигнорировал возмущенные возгласы Елены и приказы объясниться и свалил бы к себе в комнату, заперевшись на хр*н в своем маленьком царстве. Но как только Билл закрыл за собой дверь и положил ключ обратно к себе в сумку, все его искренние надежды потерпели крах. Фрау Каулитц во всей своей грозной красе вышла из кухни, держа в руке телефон и имея при себе стрелы и луч, о существовании которых четко читалось в ее предупреждающем взгляде. Сына встречать вышла мама, что в этом такого? —Билл, меня не особо волнует, почему ты взял мою машину без должного разрешения, — сын на этих слова не смог сдержать облегченного вздоха, — но меня больше беспокоит то, что ты не берешь трубку уже два часа! Изволь ответить, почему?! А вот с этим дела всегда были и есть плохи. Билл привык сидеть в Интернете на уроке, и чтобы не было слышно push-уведомлений и звуков сенсорных кнопок, парень всегда ставил телефон на беззвучный режим, то есть на вибрацию. А обратно переключать банально забывал. Непредусмотрительно, однако, когда на тебя смотрит испепеляющим взглядом собственная мать и ждет, пока ты будешь, как беспомощный пятилетний ребенок оправдываться, а она тебя перебьет на полуслове и озвучит какое-нибудь изощренное наказание. Принцип всех мам. Они знают и ждут ваших оправданий лишь для галочки, чтобы не потерять авторитет, прекрасно зная, что будут делать дальше. Ведь от этих оправданий нет никакого толка, и ничего не изменится. Всего лишь вступление или последнее слово провинившегося ребенка перед «казнью». —Мам, ты же знаешь, у меня телефон всегда на вибрации стоит. — Зная, что последует дальше, Билл все-таки попытался встать на свою защиту. —Да? А что это, ты даже уже вибрацию не чувствуешь? Ты постоянно зависаешь в своем телефоне, но элементарно принять вызов своей матери не можешь! Я, между прочим, не просто так звонила тебе! —Ну, и зачем ты мне звонила? — опасный прием переключаться на другую тему, но Билл рискнул. И не зря. Елена сбавила децибелы и уже мягче продолжила, но все же с нотками упрека. —В это воскресенье, Билл, то есть уже завтра, ты должен пойти со мной на одну важную встречу. Это не обсуждается, потому что я уже обо всем договорилась и все в курсе, что я приду не одна, а со своим сыном. У Каулитца-младшего глаза невольно расширились, голос стал возмущенным, а язык развязался. —Мам, но завтра же воскресенье! Мой единственный полноценный выходной, помнишь, а? Я не хочу тратить его на очередных толстосумов и твою работу. У меня есть свои дела, в конце концов, — чуть ли не провизжал Билл на весь холл, активно жестикулируя и не чувствуя страха за свой тон, он вдруг продолжил, — на сколько затянется твоя важная встреча? — Последние два слова брюнет старался произнести как можно язвительней, выражая все свое недовольство. —Часа на два-три, не больше, — невозмутимо ответила фрау Каулитц, прекрасно зная упрямость и импульсивность собственного сына, — чтобы в десять утра был готов, — тоном, не терпящим ни одного возражения, продолжила Елена, — и только попробуй выкинуть что-то завтра, Билл, я тебе потом устрою! — закончила стальным голосом хозяйка дома и покинула прихожую, оставляя своего сына наедине с негодующем настроем и паром, выходящем из ушей. «Терпеть не могу, когда она так делает. Решает все за меня, ни капельки не интересуясь моим мнением, и тем, что открыто использует меня для своей драгоценной работы. И ведь поделать ничего не могу, эта самая драгоценная работа и плохая мама платят за все мои шмотки, косметику и прочие нужды. Удавиться от собственного бессилия!» - закипал Билл, крутясь в расправленной постели, как в попу ужаленный. Время на часах гласило, что вечер вступил в свои владения час назад, а значит нужно в скором порядке взяться за уроки, чтобы завтра после злосчастной встречи быть абсолютно свободным. И Билл пытался, честно пытался выполнить доклад по истории, но тот ворох мыслей, настойчиво просивший уделить ему больше внимания, все-таки одержал победу. Решив не бегать от себя, брюнет со вздохом отодвинул от себя все учебники и тетрадки, отклоняясь на спинку стула и разрешая пустить в свою больную голову того загадочного собеседника по имени Том. Новость матери немного оживила его и вывела из ступора, в котором Билл пребывал некоторое время, сидя в кафе и не отвечая Майеру и по пути домой, но вот сейчас, вспоминая те написанные слова парнем по ту сторону монитора, язык прилипал к небу, а взгляд становился стеклянным. Почему брюнет так среагировал вновь, неизвестно никому. «Я…. Кхм, сколько мы общаемся? Как мы общаемся? И чтобы так,…. Резко, без предупреждения…. Нет, это осмыслить не под силу даже мне. Я ведь даже не знаю, что между нами, кто мы друг другу» Билл точно знал, чтобы там ни было, как с Михаелем, с Томом не будет. «И неважно, что сейчас ничего не понятно, просто Том…. Он. Он другой, абсолютно, да и я другой с ним. Удивительно, но когда я общался с Тернером, я редко вдумывался, что же будет дальше с нами. Я пустил все на самотек, отпустил себя, доверился незнакомому человеку, и все вот так вышло…. А Майер. Черт, по-моему, я опять думаю не о том, о чем надо. Почему он так написал мне сегодня? Что сподвигло на это? Мы нормально общались и то раз, или два. И такие слова в мой адрес. Это… Че-е-ерт!» - Билл со стоном закрыл лицо руками, отчаянно стараясь понять и забыть одновременно. Его разрывало от неизвестности всей ситуации. От собственных противоречивых чувств, что так неторопливо и мучительно, словно медленный яд, поражали все его нутро и заставляли прогибаться под их напором. Они с Томом общались не то чтобы непринужденно, скорей любая серьезная или несерьезная тема казалась Биллу такой правильной с Томом. Все шло медленно, в каких-то местах не очень понятно, но они ни разу не заходили за рамки, ни разу не переходили на личности. Только вот сейчас…. Будто Том сорвался и написал Каулитцу чистую правду про одиночество. Как в душу глядел и все считывал, списывал с нее. «Бл*ть, вот я сейчас по кирпичику себя разбираю, а он, наверное, даже не вспомнил о своих словах, будто написанное им такая обыденная вещь! Хватит мучить себя, ведь ничего масштабного не произошло, разве что все мое «я» трижды переворачивалось, пока я перечитывал его сообщение, но.... Но что? Прямо спросить его об этом? Или сделать вид, что я не придал этому никакого значения? Все слишком запутанно у меня в голове, а на деле все ровно, без изъянов. Нужно просто забить сейчас, не мусорить голову. Утро вечера мудренее. Кто знает, что будет завтра…» Биллу на момент хотелось рассыпаться. И чтобы было так мучительно больно, как в наказание за лишние мысли. Придерживаясь стадии «забить на все и ни о чем подозрительном не думать», Билл решительно взял себя в руки, а затем и остальные уроки. Но лег брюнет лишь в два часа ночи, остаток времени проторчав на томовой странице и пялясь на его онлайн. Ответить на то сообщение Билл так и не смог. *** Но как же Билл заблуждался в своих доводах о том, что Том забыл о своих слова, что он не ждал ответного сообщения от Каулитца, что его не мучили догадки и сомнения, что он не успел пожалеть сто раз о том, что напугал шестнадцатилетнего юношу. Как же Билл заблуждался.