Живу, как умею

Северус Снейп решил не идти в Большой зал и поесть в одиночестве. Только домовик унес грязные тарелки, как кто-то постучал в дверь. Снейп подумал, что это Поттер и не стал открывать двери в надежде, что мальчишка устанет ждать и уйдет. — Северус, я знаю, что вы там, — донесся из-за двери голос Альбуса Дамблдора. Снейп быстро вскочил с диванчика и стремительным шагом направился к двери. — Не помешаю? — спросил директор. — Проходите, — растеряно произнес зельевар, пропуская Дамблдора. — Я просто задумался. — Или ожидали увидеть кого-то другого? — спросил Дамблдор, внимательно смотря на зельевара. Снейп ничего не ответил и закрыл дверь за директором. — Чаю? — спросил Снейп, когда они вместе с Дамблдором уселись в гостиной на диванчике. — Не откажусь, — произнес Дамблдор. — Я, понимаешь ли, не обедал, так как увидел, что тебя нет за преподавательским столом и решил воспользоваться моментом для разговора. — Так может, заказать вам… — Не стоит, — отмахнулся директор. — Чая с печеньем будет вполне достаточно. Снейп позвал домовика и уже через несколько минут перед ними стояли две кружки чая и тарелка с печеньем. — Я недавно разговаривал с Минервой, и она переживает на счет Гарри Поттера, — произнес директор и сделал глоток чая. — И что с ним? — спросил Снейп, не смотря на Дамблдора. — Минерва подозревает, что между вами с Гарри что-то произошло. Мальчик подавлен и неожиданно захотел поговорить с Сириусом через камин. Минерва говорит, что он был очень расстроен, и она не могла ему отказать. — Если Поттер хочет поговорить с Блэком, то это их личное дело, — произнес Снейп и скрестил руки на груди. — При чем тут я? — Я подозреваю, что ваша ссора произошла после занятия окклюменцией, — произнес Дамблдор, прожигая Северуса своим взглядом-рентгеном. — Ты попросил у меня Омут памяти, сказал, что Гарри поднаторел в окклюменции и ты хотел бы защитить свои воспоминания. Тогда же произошла стычка на квиддичном поле между Гриффиндором и Слизерином. Мистер Малфой прибежал за твоей помощью, и ты оставил Гарри одного с Омутом памяти. — Откуда вы всё это знаете? — не выдержал Снейп. Дамблдор ничего не сказал и лишь добродушно улыбнулся. — Может быть, всё так и было, — через минуту произнес Снейп и взял в руки чашку. — Он заглянул в Омут памяти? Он увидел твоё самое страшное воспоминание, и ты его выпорол за это? — Нет, — не глядя на директора, произнес Снейп. — Я выгнал его из кабинета. — И перестал с ним разговаривать? — допытывался Дамблдор. — Альбус, чего вы хотите? — Снейп посмотрел на директора. — Я выгнал мальчишку, потому что он перешел черту. Он не должен был видеть это воспоминание. Не должен и всё. Он постоянно нарушает правила, но это воспоминание уж очень личное. Это задело меня и очень сильно. — Молчание — это самое худшее наказание. Лучше бы ты выпорол его. Гарри сильно переживает. Он так сблизился с тобой за это время, а ты просто взял и откинул его в сторону. — Своим поступком он сделал мне очень больно… — А ты сейчас ему делаешь очень больно. Я понимаю, что ты бы никогда не показал ему это воспоминание. Но ты оставил пятнадцатилетнего подростка с Омутом памяти. До этого ты всё время проникал в сознание Гарри, и видел те воспоминания, которыми он, может быть, тоже не хотел бы делиться. Петуния Дурсль, к сожалению, оказалась не лучшей сестрой. — Она всегда завидовала Лили, — произнес Снейп и тяжело вздохнул. — Это была ошибка — оставлять с ними Гарри. — Полностью с тобой согласен. Но на тот момент они были его единственными родственниками. Сириус был обвинен в убийстве и отправился в Азкабан. Римусу отдать Гарри тоже было нельзя — оборотню бы никто не доверил ребёнка. — Как и Пожирателю Смерти… — сказал Снейп и тяжело вздохнул. — Бывшему Пожирателю смерти, Северус. Я считаю, что за эти годы ты окончательно обелил своё имя. С моей поддержкой и поддержкой твоих коллег у тебя всё ещё может получиться взять опеку над мальчиком. — Вы так считаете? — неуверенно спросил зельевар. — Да, Северус, — кивнул Дамблдор. — Поговори с Гарри. Любопытство — не порок, но его нужно держать в узде. — Спасибо, Альбус, — кивнул Снейп. — Подумай над моими словами, Северус, — произнес Дамблдор, ставя пустую чашку на стол. — Гарри прекрасно понимает, что был не прав, и я уверен, что он очень хочет принести тебе свои извинения. Дай ему ещё один шанс. Снейп ничего не ответил. — Спасибо за чай и печенье, Северус, — произнес директор, вставая. — Хорошего дня. — Хорошего дня, — рассеяно кивнул зельевар, вставая вслед за Дамблдором.

***

Поужинав, Гарри встал и направился к выходу из Большого зала. Рону и Гермионе он рассказал, что просто соскучился по Сириусу и хотел бы с ним поговорить. По их лицам Гарри понял, что они не совсем ему поверили, но от лишних расспросов воздержались. Гарри так не терпелось поговорить с Сириусом, что он чуть ли не побежал к выходу из Большого зала, когда увидел, что МакГонагалл уже не было за преподавательским столом. Возле выхода Гарри чуть не столкнулся с Малфоем. — Куда прешь, Поттер? — скривился слизеринец. — Отвали, Малфой. — Тебе, должно быть, нужно другие очки купить, а то ты уже и людей не видишь. — Людей я прекрасно вижу, а вот хорьков не очень. Так что извини, Малфой. Виноват. В следующий раз издавай какие-нибудь звуки, чтобы я на тебя ненароком не наступил. Может, Снейп повесит тебе ошейник с колокольчиком? — Да как ты смеешь! — Малфой схватил гриффиндорца за грудки. — Спокойно, Малфой, — Гарри начал отцеплять пальцы слизеринца от своей мантии. — Что за дурная привычка постоянно мне мять мантию? Не нужно этого делать. Фу! Плохой хорёк! Малфой покраснел от ярости и уже занес кулак для удара, как сзади донесся голос: — Опустите кулак, мистер Малфой! Малфой и Гарри обернулись. Рядом с ними стоял профессор Флитвик, стискивающий в руке волшебную палочку. — Тебе повезло, Поттер, — Малфой с силой оттолкнул от себя гриффиндорца. — Не нервничай, Малфой, а то, говорят, от стресса у хорьков шерсть выпадает… Драко, не говоря ни слова, с силой толкнул двери и покинул Большой зал. — Что у вас случилось? — строго произнес Флитвик. — Ничего, сэр, — обернулся Гарри. — Я любезно предлагал Малфою пройти, а он почему-то схватил меня… Флитвик спрятал волшебную палочку в карман мантии. — Ведите себя хорошо, мистер Поттер, — профессор окинул гриффиндорца строгим взглядом. — Да, сэр, — кивнул Гарри распахивая перед профессором двери Большого зала. — Проходите, пожалуйста… Флитвик лишь покачал головой и вышел из Большого зала. «Что бы сказал Снейп, если бы мы подрались с Малфоем в Большом зале? Хотя меня больше должна волновать МакГонагалл…» Тяжело вздохнув, Гарри направился в сторону кабинета своего декана. «Пора мне узнать правду». Прошло всего несколько минут, а Гарри уже стучал в кабинет МакГонагалл. — Войдите! Гарри быстро зашел и закрыл за собой дверь. — Что же, мистер Поттер, камин в вашем расположении, — МакГонагалл рукой указала в нужном направлении. — Летучий порошок на каминной полке в коробке. — Спасибо, профессор. МакГонагалл кивнула головой и продолжила проверять работы учеников. Гарри подошел к камину и сразу нашел то, что нужно: коробочку с блестящим летучим порошком. «А зачем коврик возле камина? Это чтобы стоять было удобно?» Он склонился к пустому очагу. Руки дрожали. Он никогда не делал этого раньше, но приблизительно представлял. Гарри, конечно же, мог спросить и у МакГонагалл, но не стал. Сунув голову в камин, он взял крупную щепоть и сыпанул на аккуратно сложенные дрова; те мгновенно вспыхнули изумрудным пламенем. — Площадь Гриммо, двенадцать! — произнес Гарри громко и четко. «Это очень странно! Раньше я, конечно же, путешествовал при помощи Летучего порошка, но тогда я весь летел, а теперь только моя голова. Коленями я до сих пор на полу в кабинете МакГонагалл…» И вдруг полёт прекратился так же внезапно, как и начался. Гарри ощутил легкую тошноту и неприятное жаркое покалывание. «Такое ощущение, что у меня на голове шапка-ушанка, и она горит». Гарри открыл глаза и обнаружил, что смотрит из кухонной печи на длинный деревянный стол, за которым сидит человек, склоняясь над листом пергамента. — Сириус! Человек вздрогнул и оглянулся. «Люпин?!» — Гарри! — воскликнул Римус. — Как ты здесь оказался? Всё в порядке? — Да, — сказал Гарри. — Просто я… мне… захотелось поговорить с Сириусом. — Я сейчас позову его, — произнес Люпин, вставая. — Сириус пошел на чердак искать Кикимера, он опять прячется… Люпин торопливо вышел из кухни, и Гарри ничего не оставалось, как рассматривать стул и ножки стола. «Люпин здорово удивился! Вон как выбежал из кухни! А мне никто не говорил, что разговаривать из камина так неудобно. Хорошо, что там есть коврик. Ведь на каменном полу так долго не выстоишь. Я вот у МакГонагалл что-то не помню там коврика. Может, это она для меня постелила? Если так, то это очень мило с её стороны. Коврик достаточно мягкий, но поза всё равно неудобная. Плохо, что волшебники не пользуются телефонами. Это гораздо комфортнее». Через несколько минут в комнату зашел Сириус, а за ним Римус. — Что случилось? — взволновано спросил Сириус, откидывая с глаз длинные черные волосы и садясь около печи на пол, чтобы оказаться на одном уровне с крестником. Люпин, всё ещё обеспокоенный, встал на колени. — Гарри, у тебя всё хорошо? Может, тебе нужна помощь? — Нет, сказал Гарри. — Со мной ничего такого… Я просто хотел поговорить об… отце. Сириус и Римус удивленно переглянулись. — Вы знаете, что мы со Снейпом занимаемся окклюменцией и… — Профессором Снейпом, Гарри, — пожурил Люпин. — Да отстань ты от него, — ткнул друга в бок Блэк. — Пускай называет его, как хочет. Люпин недовольно посмотрел на друга, но промолчал. — Так вот, — Гарри сделал вид, что его никто не перебивал. — Снейп начал прятать некоторые воспоминания в Омут памяти. И так получилось, что ему нужно было отлучиться, а я залез туда и посмотрел воспоминание, которое он там от меня прятал. Люпин покачал головой. — В воспоминание вам было, как и мне, пятнадцать лет. Вы как раз сдали экзамен по… — Защите от Темных Искусств, — закрыв глаза, произнес Сириус. — Да! И это было просто ужасно! Вы напали на Снейпа просто потому, что вам было скучно. А ты, Римус, делал вид, что читаешь книгу. «Как же хочется ткнуть в Люпина пальцем!» — И никто не заступился за Снейпа! Кроме… — Лили… — с болью в голосе произнес Люпин. — Да! Моя мама за него заступилась, и Снейп её обозвал этим ужасным словом! Сириус, ты мне говорил, что моя мама на пятом курсе поссорилась со Снейпом. Это из-за этого? — Да, — кивнул Блэк. — Из-за этого. Снейп даже просил прощения, но она его так и не простила. — Мне бы не хотелось, чтобы ты судил об отце по этой истории, — негромко произнес Римус. — Ему было всего пятнадцать… — Мне тоже пятнадцать! — воскликнул Гарри. — Послушай, Гарри, — миролюбиво сказал Сириус, — Джеймс со Снейпом возненавидели друг друга с первой секунды. Знаешь ведь, как это бывает, да? — Знаю, — кивнул Гарри, припоминая Драко Малфоя. — Но это не даёт… — Дослушай, — перебил его крёстный. — Понимаешь, твой отец обладал всем, чего не было у Снейпа: Джеймса любили, он хорошо играл в квиддич — да ему вообще удавалось почти всё! А Снейп был такой, знаешь, придурок… — Сириус… — укоризненно произнес Люпин. — Это же его преподаватель. — Я говорю как есть, — огрызнулся Бродяга. — В общем, Снейп с головой ушел в изучении Темных искусств, что, кстати, твоей маме тоже не нравилось. Она, как и твой отец терпеть не могли Темные искусства. — Я понимаю, но он пристал к Снейпу без всякой причины, — возразил Гарри, — просто потому, что ты пожаловался на скуку. — Я этим не горжусь, — быстро ответил Сириус. Люпин покосился на него и сказал: — Послушай, Гарри, ты должен понять одну вещь: в школе твой отец и Сириус всегда и во всём оказывались лучшими — многие просто души в них не чаяли, и если порой это слегка кружило им голову… — Ты хочешь сказать, если порой мы вели себя как заносчивые болваны, — вставил Блэк. Люпин улыбнулся. — Он всё время взъерошивал себе волосы, — с болью в голосе сказал Гарри. Сириус и Люпин рассмеялись. — Я и забыл об этой его привычке, — с нежностью пробормотал Сириус. — А со снитчем он играл? — с жадным интересом спросил Римус. — Да, — ответил Гарри, непонимающе взирая на просветлевшие от воспоминаний лица Сириуса и Римуса. — Это выглядело как-то по-идиотски. — Конечно, это выглядело по-идиотски! Мы все тогда были идиотами! — решительно воскликнул Сириус. — Хотя… к Лунатику это относится в меньшей степени, — честно добавил он, посмотрев на друга. «По их лицам видно, как они любили моего отца. Им его не хватает. А я даже не знал его». Люпин покачал головой и произнес: — Разве я когда-нибудь говорил вам, чтобы вы оставили Снейпа в покое? Разве у меня хоть раз хватило духу сказать вам, что вы зарываетесь? — Всё равно, — отмахнулся Сириус, — иногда тебе всё-таки удавалось нас пристыдить… это было уже кое-что… — А ещё, — упрямо продолжал Гарри, — он постоянно косился на девочек у озера, хотел произвести на них впечатление! — При Лили он всегда терял голову, — усмехнулся Сириус, — и вечно перед ней выпендривался. — Как же она вышла за него замуж?! — в отчаянии спросил Гарри. — Она же его ненавидела! — Вовсе нет, — усмехнулся Сириус. — Они начали встречаться на седьмом курсе, — сказал Люпин. — Когда у Джеймса малость поубавилось спеси, — добавил Блэк. — Когда он бросил проклинать людей ради забавы, — подхватил Римус. — И на Снейпа тоже? — недоверчиво спросил Гарри. — Ну, — уклончиво сказал Люпин, — Снейп — это особый случай… Он и сам не упускал случая напасть на Джеймса — трудно было ожидать, что Джеймс станет терпеть. — И как мама к этому относилась? — Честно говоря, она об этом и не знала, — пояснил Сириус. — Твой отец ведь не брал Снейпа к ним на свидание и не насылал заклятия у неё на глазах. Сириус нахмурился, видя, что Гарри всё ещё не убежден до конца. — Послушай, — сказал он, — у меня никогда не было друга лучше, чем твой отец, и он был хорошим человеком. В пятнадцать лет многие ведут себя как идиоты. Он перерос это. — Ясно, — хмуро сказал Гарри. — Просто я не думал, что мне будет жалко Снейпа. Вы так плохо к нему относились… — Кстати, о Снейпе, — нахмурился Люпин, — тебе, наверное, сильно от него досталось, когда он вытащил тебя из Омута памяти? — Он меня выгнал из кабинета и не разговаривает со мной, — произнес Гарри и тяжело вздохнул. — Я бы даже сказал, что он меня игнорирует… — Он не сказал, что отменяет занятия окклюменцией? — с тревогой спросил Сириус. — Не говорил. Просто выгнал и всё. А что? — Гарри, если Снейп не будет с тобой больше заниматься окклюменцией, то сразу же скажи об этом профессору Дамблдору, — сказал Римус. — Хорошо, — Гарри кивнул головой. — Я вообще собирался подойти к нему сегодня и попробовать извиниться… — Отлично, Гарри, — кивнул Люпин. — Нехорошо было забираться в его воспоминания. Сириус поджал губы, но ничего не произнес. Римус укоризненно посмотрела на друга, и через несколько секунд тот выдавил из себя: — Да, Гарри, это была плохая идея забираться к Ню… Хм… К Снейпу в Омут памяти. Ты должен заниматься окклюменцией и дальше. Это очень важно! — Чем оно так важно? Тем более, я уже кое-чему научился… — Волдеморт искусный легилимент, — Сириус покачал головой. — Твоих навыков будет недостаточно. — Ты даже не знаешь, что я умею, — надулся Гарри. — Зато я прекрасно знаю, что умеет Волдеморт. — Ну ладно, — кивнул Гарри. — Я тогда пойду… — Гарри, а ты вообще через чей камин к нам зашел? — спросил Люпин. «Вовремя он решил спросить». — Я зашел через камин профессора МакГонагалл. — Я надеюсь, что ты с её разрешения с нами общаешься? — строго спросил Люпин. — Конечно же, с разрешения! — возмутился Гарри. — За кого вы меня принимаете? Сириус горько усмехнулся. — Я не такой как отец, — решительно произнес Гарри. — Мы не взламывали кабинет МакГонагалл! — вставил Сириус. — Наверное… Люпин посмотрел на друга и покачал головой. — Что?! Всего и не упомнишь! — Ну ладно. Я пошел. Пока! — торопливо воскликнул Гарри и вытащил голову из печи на кухне дома Сириуса. Несколько мгновений она словно вращалась у него на плечах, потом головокружение прошло, и он обнаружил, что по-прежнему стоит на коленях перед камином МакГонагалл и смотрит, как затухают, мерцая, последние язычки изумрудного пламени. Гарри медленно встал и потер затекшую спину. «По телефону точно лучше разговаривать!»