Живу, как умею

Гарри сидел, дрожал и чувствовал, как боль очень-очень медленно отступает… Потом послышались торопливые шаги на лестнице и голос Невилла: — Сюда, профессор. «Пускай это будет Снейп! Он мне поверит! Я был змеей, и я укусил его!» В спальню ворвалась профессор МакГонагалл в клетчатом халате, в очках, косо сидящих на костлявом носу. — Что случилось, Гарри? Где болит? «Почему не позвали Снейпа?! МакГонагалл мне может не поверить, а сейчас нельзя медлить». — Отец Рона. — Гарри сел. — На него напала змея. Он очень серьёзно ранен, я видел это своими глазами. — Что значит «своими глазами»? — спросила декан, сведя брови. «Я бы тоже это хотел знать!» — Не знаю… я спал и вдруг очутился там… — Вы хотите сказать, что это вам приснилось? «Да не же! Как же заставить её мне поверить? Почему она не владеет окклюменцией? Неужели легче в кошку превращаться, чем обучиться окклюменции?» — Нет! — сердито бросил Гарри. — Сначала мне снилось что-то совершенно другое, глупость какая-то… а потом вдруг это. Понимаете, я не пил своё зелье. Всё было как наяву, я ничего не выдумал. Мистер Уизли спал на полу, на него набросилась громадная змея, он истекал кровью, упал, надо выяснить, где он. Профессор МакГонагалл смотрела на него сквозь перекошенные очки так, словно увидела нечто ужасное. — Я не вру, и я не сумасшедший! — Гарри почти кричал. — Говорю вам, я видел, как это случилось! — Я верю вам, мистер Поттер. Надевайте халат — мы идём к директору. «Наконец-то хоть какие-то действия!» От радости, что МакГонагалл восприняла его всерьёз, Гарри мигом спрыгнул с постели и натянул халат. — Мистер Уизли, вам тоже надо пойти, — сказала декан. Следуя за ней, Гарри и Рон миновали безмолвно застывших Невилла и Дина, вышли из спальни, спустились по винтовой лестнице в общую гостиную, пролезли в дыру за портретом Полной Дамы и зашагали по залитому лунным светом коридору. «Нужно скорее бежать, звать Дамблдора, Снейпа, а мы так степенно шагаем, словно на прогулку вышли, а мистер Уизли там истекает кровью. Это же была змея! Она вполне может быть ядовитой!» Они прошли мимо миссис Норрис, которая обратила на них свои глаза-лампы и тихо зашипела, но МакГонагалл сказала: «Брысь!» и кошка шмыгнула в темноту. Через несколько минут они уже стояли возле каменной горгульи, охранявшей вход в кабинет Дамблдора. — Летучая шипучка, — сказала заместительница директора. Горгулья ожила и отскочила в сторону, стена за ней расступилась, открыв винтовую каменную лестницу, непрерывно бегущую вверх наподобие спирального эскалатора. Они шагнули на ступеньки, стена с глухим стуком закрылась, лестница по спирали повезла их наверх, и вскоре они оказались перед полированной дубовой дверью с медным молотком в форме грифона. Хотя было уже за полночь, за дверью слышался многоголосый гомон. Как будто Дамблдор принимал не меньше дюжины гостей. МакГонагалл трижды стукнула молотком-грифоном, и рокот голосов прекратился, точно их кто-то взял и выключил. Дверь сама по себе отворилась, и МакГонагалл провела Гарри и Рона в кабинет. Там царил полумрак; загадочные серебряные приборы на столе застыли, вопреки обыкновению не вращаясь и не пыхая клубами дыма; на многочисленных портретах по стенам тихо дремали бывшие директора и директрисы Хогвартса. За дверью, на шесте спал Фоукс. — А, это вы, Минерва… и… Дамблдор сидел за письменным столом в кресле с высокой спинкой; он наклонился вперед, и на него упал свет свечей, освещавших разложенные на столе документы. На нём был великолепно расшитый пурпурно-золотой халат, надетый поверх белоснежной ночной рубашки, но выглядел Дамблдор нисколько не сонным. Пронзительный взгляд голубых глаз остановился на декане Гриффиндора. — Профессор Дамблдор, мистеру Поттеру… скажем так, приснился кошмар, — доложила заместительница директора. — Он говорит… «Опять двадцать пять! Она же сказала, что поверила мне!» — Это был не кошмар, — перебил Гарри. МакГонагалл обернулась к нему и слегка нахмурилась. — Хорошо, мистер Поттер, расскажите вы. — Я… я правда спал, — сказал Гарри. — Но это был не обычный сон… Это было как наяву… Я видел, как всё произошло… — Он глубоко вздохнул. — На мистера Уизли набросилась гигантская змея. Повисла пауза. Дамблдор, откинувшись в кресле, внимательно смотрел на Гарри. Бледный, потрясенный Рон переводил взгляд с Гарри на Дамблдора. — Как вы это видели? — спокойно спросил Дамблдор, глядя на Гарри. — Я не знаю, — рассердился Гарри. «Да какая разница? Нужно спасать мистера Уизли пока не поздно!» — Ну, мысленно, что ли… — Вы меня не поняли, — всё так же спокойно сказал Дамблдор. — Я спрашиваю, помните ли вы, откуда наблюдали за этим нападением. Стояли рядом с жертвой или видели сцену сверху? — Я был змеей, — сказал потрясенный Гарри. — Я видел её глазами. — Артур серьёзно ранен? — Да, — с нажимом ответил Гарри. «Да почему они все такие глупые?! Неужели непонятно, сколько крови можно потерять, если тебе в бок вопьются такие огромные зубы?» Дамблдор встал с такой внезапностью, что Гарри вздрогнул. Директор обратился к одному из портретов, висевшему под самым потолком. — Эдвард! — громко позвал он. — И вы, Дайлис! Волшебник с землистым лицом и короткой чёрной челкой и его соседка, пожилая ведунья с длинными серебряными локонами, как будто бы крепко спавшие, мгновенно открыли глаза. — Вы слушали? — спросил Дамблдор. Волшебник кивнул, волшебница сказала: — Естественно. — Он рыжий, в очках, — сказал Дамблдор. — Эдвард, вам надо поднять тревогу, позаботьтесь, чтобы его нашли наши люди… Оба кивнули, скрылись за рамами своих портретов и не появились на соседних (как это обычно бывало в Хогвартсе), а просто исчезли. На одной картине остался только задник — чёрный занавес, а на другой — красивое кожаное кресло. — Эдвард и Дайлис были самыми прославленными директорами Хогвартса, — сказал Дамблдор, стремительно пройдя мимо гостей к Фоуксу, спавшему возле двери. — Настолько знаменитыми, что их портреты висят во многих важных учреждениях волшебников. Они свободно перемещаются между своими портретами и поэтому могут сообщить нам, что происходит в других местах. — Но мистер Уизли может быть где угодно! — воскликнул Гарри. — Садитесь, пожалуйста, все трое, — сказал Дамблдор, словно не слыша его. — Эдвард и Дайлис могут на несколько минут задержаться. МакГонагалл и Рон послушно сели, а вот Гарри посетила одна догадка. — Или вы знаете, где сейчас находится мистер Уизли, — сказал Гарри, внимательно изучая реакцию директора. — Мистер Уизли ведь сейчас на задании Ордена? Я видел, что он уснул на дежурстве и с него сполз плащ… Он охраняет вход куда-то… А змея… Это? Нагайна была? Рон и МакГонагалл в потрясении уставились на Гарри. Гарри видел директора со спины и потому не мог знать, о чём тот думает. Тот гладил пальцем Фоукса по золотой хохлатой голове. Феникс сразу проснулся, поднял красивую голову и блестящими темными глазами смотрел на Дамблдора. — Нам будет нужно предупреждение, — очень спокойно сказал Дамблдор птице. Вспышка пламени, и феникс исчез. — Гарри, вы правы, — наконец-то произнес Дамблдор поворачиваясь к гостям. — Мистер Уизли находится на задании Ордена, и у Волдеморта только одна известная нам змея — Нагайна. — Но как я мог увидеть это? — Гарри, я прошу вас сесть, — мягко произнес Дамблдор. — Все вопросы потом. «Все вопросы потом! Это же не он видел во сне, как кусает человека! Как его зубы вонзаются в человеческую плоть, дробя ребра».