Живу, как умею

Профессор МакГонагалл нагнала их уже перед дверью своего кабинета. На ее шее был завязан гриффиндорский шарф. — Я вам привела главного нарушителя, Минерва, — сказала мадам Трюк и кивнула головой в сторону гриффиндорца. Гарри засунул руки в карманы штанов и смотрел в одну точку. «Главный нарушитель валяется на квиддичном поле в слезах и соплях». МакГонагалл сурово посмотрела на Поттера, трясущимися руками сорвала с шеи гриффиндорский шарф и, открыв дверь, махнула рукой, чтобы проходили. Декан Гриффиндора зашла за свой стол, дрожа от ярости, и швырнула шарф на столещницу. — Минерва, я давно не видела такого безобразия, — переступив порог кабинета, начала мадам Трюк. — Мистер Поттер напал на мистера Малфоя, а после, когда я при помощи магии его отбросила, то он начал кричать на меня, накинулся с обвинениями… — Объяснитесь! — Это всё Малфой. Он спровоцировал меня, — твердо сказал Гарри, посмотрев на профессора. — Спровоцировал? — выкрикнула она и так хватила кулаком по столу, что клетчатая жестянка соскочила с него и высыпала имбирных тритонов на пол. — Он только что потерпел поражение! Конечно, он хотел вас спровоцировать! Но что такое он мог сказать, чтобы вы набросились на него… — Он оскорбил мою маму, — сквозь зубы произнес Гарри и стиснул кулаки. — И вместо того чтобы предоставить мадам Трюк разбираться с этим, вы решили потешить публику магловским мордобоем? — Мадам Трюк была занята тем, что отчитывала Крэбба и не видела, что происходит за её спиной. Малфой сам напросился! Пускай в следующий раз не открывает свой грязный рот. И почему им снова разрешили петь эту песню? — Мистер Поттер, умерьте свой пыл, — строго сказала профессор. — Вы сейчас же извинитесь за грубость перед мадам Трюк. «Ну, я, конечно, перегнул палку. Не стоило так с ней разговаривать…» — Извините, — сказал Гарри посмотрев на мадам Трюк. — Я очень разозлился из-за Малфоя. Мне не стоило вам грубить… — Извинения принимаются, — кивнула мадам Трюк. — Я пойду. — Роланда, заходи на чай… — Спасибо, — кивнула головой мадам Трюк и покинула кабинет заместительницы директора. Наступила пауза. Гарри стоял, ковыряя пол носком ботинка и гадая, какое наказание ему назначат. — Кхе-кхе… «Только её здесь не хватало!» Гарри обернулся. В дверях стояла Долорес Амбридж, закутанная в зеленую твидовую мантию. На лице у неё была гнусная улыбка. «Лучше ей бы кто посоветовал обратиться к стилисту. В этой зеленой мантии она просто гигантская жаба. Ещё её эта улыбочка, словно она только что поймала сочную муху и, судя по всему, я и есть эта муха». — Не могу ли я вам помочь, профессор МакГонагалл? — спросила Амбридж самым ядовитым и ласковым тоном. «В чём помочь? Прибить меня? Спасибо, но МакГонагалл с этим прекрасно справится, а потом ещё и Северус добавит. Так что в очередь, жабка, а ещё лучше прыгай отсюда в своё болотце под названием Министерство магии». — Помочь? — сдавленным голосом повторила профессор. — Что значит «помочь»? Всё с той же мерзкой улыбкой Амбридж вошла в кабинет. «Закрой дверь с той стороны. Уходи, противная!» — Я думала, вы с благодарностью примете помощь ещё одного представителя руководства. «Ну да. Спешим и падаем! Помогите наказать противного Гарри Поттера, а то мы сами не справляемся…» — Вы неправильно думали, — МакГонагалл повернулась к ней спиной. «Так её, МакГонагалл. Пускай уквакивает отсюда». — Слушайте меня внимательно, мистер Поттер. Мне безразлично, как вас провоцировал Малфой, пусть даже оскорбил каждого члена вашей семьи; ваше поведение отвратительно, я на неделю оставляю вас после уроков! И не смотрите на меня так, мистер Поттер, вы это заслужили! И если вы когда-нибудь ещё раз… — Кхе-кхе. «Профессор, да выбросьте её уже из кабинета пока я этого не сделал. Это же нужно так противно кашлять! Она тренировалась, чтобы так на нервы действовать, или это врожденное свойство?» МакГонагалл закрыла глаза, словно моля небо о терпении, и повернулась к Амбридж. «Молись, Амбридж, ты почти довела МакГонагалл! Сейчас она тебя точно превратит в жабу». — Да? — Я думаю, мистер Поттер заслуживает более сурового наказания, — сказала та, и улыбка её стала ещё шире. «Я в этом даже не сомневался! Что предложишь? Колесование? Я угадал?» МакГонагалл раскрыла глаза. — К сожалению, — сказала она, пытаясь ответить ей такой же улыбкой, которая получилась похожей скорее на судорогу, — здесь существенно, что думаю я, коль скоро мистер Поттер на моём факультете, Долорес. «Так-то, жабка! Иди квакать в Министерство, а мы тут сами с МакГонагалл разберемся». — Вынуждена вас огорчить, Минерва, — просюсюкала Амбридж, — сейчас вы убедитесь, что существеннее моё мнение. Где же он? Корнелиус только что прислал… — с фальшивым смешком она порылась в сумке. «Да не нужно нам читать вашу любовную переписку! Вот это наказание! Я выбираю колесование, но только не читайте это!» Амбридж вытащила пергамент, развернула, откашлялась и начала читать: — Кхе-кхе. «Декрет об образовании номер… — Неужели ещё один! — с досадой воскликнула МакГонагалл. — Да-да, — с улыбкой подтвердила Амбридж. — В сущности, Минерва, именно вы убедили меня, что мы нуждаемся в дополнении… Гарри и МакГонагалл переглянулись в недоумении. «Жабка, ты мух что ли объелась? — …Помните, как вы настояли на своём, когда я не хотела утвердить состав гриффиндорской команды? Вы апеллировали к Дамблдору. И он дал разрешение команде играть. Я не могла с этим примириться. «Ну да, конечно! Всю ночь, наверное, не спала, плакала в подушку…» — … Тотчас связалась с министром, и он согласился со мной, что генеральный инспектор уполномочена лишать любого ученика привилегий, иначе она — то есть я — будет иметь меньше власти, чем рядовой преподаватель! Теперь вы видите, Минерва. Насколько права я была, отказываясь утвердить состав гриффиндорской команды? Чудовищные характеры… «Рон был прав. Амбридж из-за меня не хотела, чтобы гриффиндорская команда играла. Но я же там вообще в запасе был…» — … «Отныне генеральному инспектору принадлежит решающее слово в определении наказаний, санкций, а также лишении привилегий, данных ученикам Хогвартса, и право изменять таковые наказания, санкции и ограничения привилегий, определенными преподавателями». Подписано: Корнелиус Фадж, министр магии, кавалер ордена Мерлина первой степени и т.д. и т.д. Она свернула пергамент и, не переставая улыбаться, спрятала в сумку. «Шли бы вы, жабка, с этим вашим кавалером куда подальше!» — Итак… я полагаю, нам придется навсегда запретить мистеру Поттеру играть в квиддич, — объявила она, посмотрев на гриффиндорца. Гарри почувствовал, как снитч исступленно забился у него в руке. — Запретить? — Гарри слышал свой голос будто издалека. — Навсегда? «Ты чего это, жаба, делаешь? Таблетки свои забыла принять?» — Да, мистер Поттер, я думаю, пожизненная дисквалификация будет вам наукой, — наблюдая, как он пытается осознать сказанное, она улыбалась во весь рот. — И, полагаю, для надежности, мистеру Уизли тоже следует запретить. Уверена, если бы товарищи по команде не удержали его, он тоже напал бы на мистера Малфоя… «И Рона хочет наказать?! Она что, совсем кукухой поехала? Может, и девочек стоит наказать за то, что они удерживали Рона? Хочешь слить всю гриффиндорскую команду, пока мы Кубок школы снова не выиграли? Что это вообще происходит?» — Это уже чересчур, Долорес! — резко сказала МакГонагалл. — Я не думаю, что министр магии точно в курсе того, что вы хотели не допустить гриффиндорскую команду в игру. Вы не уточнили ему подробную причину. Но если вы меня вынудите, то я лично переговорю с Корнелиусом Фаджем. И вы не имеете права наказывать мистера Уизли. Он ничего не совершил, но если вы будете настаивать, то, я думаю, встретиться с Корнелиусом Фаджем захочет и Артур Уизли, и другие родители детей, которым запретят играть в квиддич. В кабинет вошел Северус Снейп. — Хорошо, профессор МакГонагалл, но я потребую, чтобы метла мистера Поттера была конфискована. Храниться она будет в моём кабинете, дабы не возникло искушения обойти запрет. Остальные члены команды пускай играют. — Моя «Молния»? — в шоке выпалил Гарри и посмотрел на опекуна ища поддержки. «Моя «Молния» будет висеть как трофей у этой жабы? Пускай мух там развешивает, котят там всяких. Этому не бывать! Я не отдам ей свою метлу. Пускай засунет свой декрет себе в…» — Метлу мистера Поттера я заберу себе на хранение, Долорес, — невозмутимо произнес Снейп. — Это мой подопечный, и я прослежу, чтобы он больше не летал. — Это пока ещё ваш подопечный, Северус, — с улыбочкой сказала Амбридж. — Вы плохо справляетесь со своими обязанностями, и мы переговорили с министром магии и мы не подпишем документы на усыновление. Мы подыскиваем мистеру Поттеру новую семью. Люциус Малфой как раз подал заявку, я думаю, что он будет хорошим кандидатом… — Люциус Малфой? — в шоке переспросил Гарри, чувствуя, что ему становится плохо. Стало не хватать воздуха. Он начал оттягивать левой рукой воротник формы. «Сперва забирает метлу, а теперь ещё и это? Кажется, у меня начинает покалывать левую руку. Это и есть инфаркт? Довела, жабиха? Радуешься небось?» — Метла пусть будет у вас, Северус. Она всё равно не впишется в интерьер моего кабинета. Ну… всего хорошего. «Всего хорошо?! Обосрала меня и всего хорошего?!» И с чрезвычайно довольным видом Амбридж вышла из кабинета, где воцарилась мертвая тишина. — Гарри, с тобой всё хорошо? — обеспокоенно спросил Северус и быстро подойдя к подопечному положил руку ему на плечо. Гарри до конца, не понимая, что сейчас произошло, просто хлопал глазами. — Минерва, принеси, пожалуйста, воды, — попросил Северус, обернувшись к женщине. — Да-да, — волшебница тут же засуетилась. — Гарри, садись, — Северус отодвинул стул от письменного стола и осторожно усадил в него гриффиндорца. — Не слушай Амбридж, я тебя не отдам. Ты мой сын, что бы она не говорила… — А кто у тебя будет спрашивать? — сказал Гарри, посмотрев на Северуса, а потом опустил голову. — Гарри, я тебе обещаю, что… — начал было Северус, но Гарри только сердито покачал головой, сдерживая жгучие слёзы. «Это просто ужаснейший день из моей жизни! Навсегда лишить меня квиддича и сказать, что моим опекуном будет Люциус Малфой! Да ещё бы отдали меня Волдеморту! Нет-нет! Я думал, что хуже Дурслей быть не может, а тут оказывается… Драко будет моим братом? Я надеюсь, что это всё сон! Я сейчас проснусь, и будет утро! Я пойду играть в квиддич и всё снова будет прекрасно». — Гарри, я тебя не отдам… — сказал Северус, погладив Гарри по затылку. — Всё образуется. Амбридж здесь долго не будет, а на каникулах я дам метлу, и ты полетаешь. Уже в следующем году ты… МакГонагалл принесла стакан воды. — Попей, — сказал Северус протягивая Гарри стакан. Гарри сердито посмотрел на опекуна и зло произнес: — Я вас всех ненавижу! — он левой рукой выбил из рук Северуса стакан, и тот разбился об стену позади зельевара. Гарри тем временем, воспользовавшись паузой, вскочил на ноги и побежал к выходу. — Гарри! — воскликнул Снейп. — Иди за ним. Ты ему нужен, Северус, — сказала МакГонагалл растерянному зельевару. Тот молча кивнул головой и, взметнув мантией, быстрым шагом покинул кабинет заместительницы директора. Гарри быстро бежал и не обращал ни на кого внимания. Кажется, его кто-то окликал, но он не отзывался и бежал дальше со всех ног. Распахнув огромные двери, Гарри выбежал во двор и остановился. Легкие горели огнем. Нужно было остановиться, но он хотел скрыться от всех и потому перешел на шаг. «И куда теперь идти?» — Гарри! Гарри! «Не хочу ни с кем говорить!» Гарри припустил дальше. Он бежал и бежал. Хотя легкие уже давно горели огнем, и в боку неистово кололо. Но он заставлял себя бежать, пока не поскользнулся на льду и не упал на спину, приложившись головой. Раздался громкий треск, и только в этот момент Гарри осознал, что находится на озере. «Ой-ой! Только не это!» Голова, как и спина, болела от удара, и Гарри никак не мог вспомнить заклинание, какое бы могло ему помочь. Он потянулся правой рукой во внутренний карман, где должна была лежать волшебная палочка, но её там не оказалось. «Не может быть!» Гарри полез в другой карман, но и там палочки не было. «Наверное, потерял по дороге. Вот это у меня счастливый день. Лёд трещит, как и моя жизнь». Гарри медленно сел, превозмогая боль, и лёд затрещал ещё больше. «Наверное лучше будет лечь на лед и попытаться поползти на животе. И как это меня так угораздило вляпаться в такую ситуацию?» Гарри очень осторожно лёг животом на лёд, но тот снова протестующее затрещал. Он попробовал поползти и сам не понял как, но уже камнем пошел ко дну. Одежда тут же промокла, и квиддичное обмундирование потянуло его вниз. От страха вскипела кровь, он заколотил руками и ногами, пытаясь сделать хоть один глоток воздуха, но ничего не получалось. «Неужели это всё? Вот и пришел мой конец? Нужно принять неизбежное и перестать колотить руками. Всё уже произошло. Это ужасный день, и вот мой финал. Всё уже произошло. Спасения нет… Скоро озеро зарастет новой коркой льда, и никто не узнает, куда я пропал. Но я не хочу так умирать. Я хочу бороться. Я ещё не поставил Амбридж на место. Я ещё не доказал миру, что Волдеморт вернулся. Я не могу так просто уйти…»