Живу, как умею

Гарри почудилось, что кто-то кричал его имя, а потом его подбросило, и вода выплюнула гриффиндорца на поверхность. Гарри лежал на снегу, судорожно кашляя. «Воздух! Я дышу! Как же хорошо снова дышать…» Сознание уплывало, нырнуло обратно в ледяные воды озера, норовя спрятаться от раздирающей боли. — Гарри! Гарри! «Кто это кричит? Голос такой знакомый…» Гарри почувствовал, что его хватают за шкирку, словно нашкодившего щенка, и куда-то тянут. Тяжело, с усилием, по белому снегу. Тащат прочь от объятий озера, прочь от ледяного холода. Гарри услышал шепот заклинания и почувствовал взрыв обжигающей грудь боли. — Гарри! Гарри! «Кто меня трясет? Кто кричит?» Гарри с трудом разлепил веки и увидел перед собой обеспокоенное лицо Северуса Снейпа. — Гарри, ты слышишь меня? — Северус встряхнул его, больно сжав плечи. — Ты решил утопиться? — Я не… — Гарри тяжело разлепил губы, не желающие размыкаться. — Ты что, захотел умереть? — Снейп встряхнул его ещё раз. — Я не хотел… — ответил Гарри разлепив губы. — Это случайность… Снейп наложил заклинание, и Гарри почувствовал тепло во всем теле. Одежда высушивалась, а Снейп рывком стащил с себя мантию и укрыл ею гриффиндорца, оставшись в сюртуке и белой рубашке. Но Гарри продолжал чувствовать холод, его зубы стучали. — Гарри, всё будет хорошо. Я отнесу тебя в замок, — пообещал Северус. Снейп взмахнул волшебной палочкой и соорудил носилки, осторожно уложил на них гриффиндорца, а потом при помощи магии они воспарили над землей. Гарри посмотрел на озабоченное лицо опекуна, нависшее над ним, и, встретившись с ним глазами, отвернулся. «Всё так быстро произошло. Я чуть не умер, ещё немного и всё. Как хорошо, что Северус пошел за мной. Но я не хочу возвращаться в Хогвартс. Впервые за пять лет моего обучения я бежал от него. Переступить порог школы — это значит снова попасть под тиранию Амбридж, которая и дальше продолжит штамповать свои декреты; квиддича я лишен. Навсегда… Хорошо, что у меня есть Гермиона. Вместе мы дадим этой жабе отпор. Я знаю, что она обязательно что-то придумает. Впереди ещё занятия с Сириусом. Он в них нуждается не меньше нашего. Он хочет почувствовать свою значимость, почувствовать, что он что-то делает… Я тоже хочу это чувствовать. Нужно жить дальше. То, что не убивает нас, делает нас… Не сильнее. Нет. Это просто красивые слова. Наверное, что где-то мы даже становимся слабее, закрытее. Мы боимся открыться, так как нам уже было больно, а повторения нам не хочется. Волдеморт не убил меня на кладбище, и я разве стал от этого сильнее? Нет. Я каждый день мучался кошмарами из-за смерти Седрика и кладбища. Я стал слабее. Я стал бояться засыпать, так как не хотел больше видеть мертвые глаза Седрика. Я стал пить, курить, чтобы хоть как-то залить, напустить дыма в ту дыру, которая осталась после событий на кладбище. Только благодаря Северусу эта дыра стала затягиваться». — Северус… — позвал Гарри. Снейп остановился. — У тебя что-то болит? Потерпи, мы скоро придем, и я тщательно тебя осмотрю и… — Я хочу пойти сам… — Гарри, я не ду… — Я не хочу, чтобы кто-то знал о случившемся… — сказал Гарри, медленно поднимаясь, чувствуя головокружение. — Гарри, давай без геройства. У тебя могут быть переломы, — озабоченно произнес Снейп, укладывая подопечного обратно на носилки. — Я не хочу, чтобы все перешептывались и гадали, что со мной случилось, — Гарри снова попытался встать. — Нет у меня переломов… — Гарри, послушай меня, давай зайдем к Хагриду. Я тебя осмотрю, ты отлежишься… — Хорошо, — сказал Гарри, и устало прикрыл глаза. «Я не хочу, чтобы все считали, что я решил утопиться в озере. Если Северус такое предположил, то и другие тоже. Хватит и того, что я избил Малфоя и у меня теперь пожизненная дисквалификация. Все только это и будут обсуждать. Малфой снова будет жертвой, а я обезумевший врун, но лучше так, чем обезумевший суицидник». Северус постучал в дверь дома Хагрида. — Кто там? — спросил лесничий. — Снейп… Дверь тут же распахнулась. — Что?! — глаза у Хагрида округлились, когда он увидел носилки. — Что случилось? — Все расспросы потом, — отрезал зельевар. Хагрид тут же посторонился, и первыми вплыли носилки, а потом уже зашел Снейп. — Так что случилось? — спросил Хагрид, закрывая за ними двери. — Я нашел Гарри на снегу. Он не двигался. Мне нужно его осмотреть. — Я упал… — добавил Гарри и осторожно попытался облокотиться на локоть, но Северус уложил его обратно. — Можно положить его на кровать? — спросил Северус. — Да, конечно, — Хагрид осторожно подхватил гриффиндорца, словно тот пушинка. — Убери лоскутное одеяло. Он же весь дрожит. Снейп рывком откинул одеяло, и Хагрид осторожно уложил подростка на белоснежное постельное белье. Как только Хагрид выпрямился, Северус тут же помимо своей мантии накрыл Гарри и лоскутным одеялом. — Гарри, как ты? — спросил Хагрид. — Устал… — с закрытыми глазами ответил гриффиндорец, всё ещё дрожа. «Я хочу просто лежать и не разговаривать. Не хочу никаких вопросов». Хагрид наклонился и подбросил дров камин. Огонь тут же с готовностью начал лизать поленья. — Хагрид, я пока проведу осмотр, а ты не мог бы сделать нам чаю? — попросил Снейп. — Да, конечно, — лесничий тут же засуетился и взял чайник. — Я как раз только кексики испек. — Северус, да со мной всё… — начал было Гарри и хотел привстать, но был остановлен строгим взглядом опекуна. — Я проведу осмотр, — твердо произнес Снейп, вынимая из кармана сюртука волшебную палочку. — Палочка! — тут же спохватился Гарри. — Я её потерял… — Она у меня, — Северус тут же полез в другой карман сюртука и показал гриффиндорцу волшебную палочку. — Она мне помогла быстрее тебя найти. — Спасибо, — сказал Гарри, слабо улыбнувшись, стиснул волшебную палочку в руке и тут же засунул руку обратно под покрывало. Северус начал водить волшебной палочкой над подопечным, и Гарри закрыл глаза, принимая неизбежное. — А вот и чай, — сказал Хагрид. Гарри тут же открыл глаза, а Северус, нахмурившись, закончил осмотр и помог гриффиндорцу приподняться и поставил подушку так, чтобы он мог спиной об неё опереться. — Доктор, я буду жить? — спросил Гарри, пытаясь разрядить обстановку и уже перестав дрожать. Северус строго посмотрел на подростка. — Выпей чаю. Он поможет тебе согреться, — сказал Хагрид, подавая гриффиндорцу горячую чашку. — Спасибо, — поблагодарил Гарри и посмотрел на серьёзного опекуна. — Бери кексик, — предложил Хагрид, протягивая Гарри блюдо с выпечкой. — Спасибо, только чай, — сказал Гарри, помня про каменную сдобу Хагрида. «Хотя кушать хочется. Но не выпечку Хагрида. Мне ещё дороги мои зубы». — Северус, бери чашку, — любезно сказал Хагрид и протянул зельевару чай. — Так что там с Гарри? — Спасибо, — поблагодарил Северус, беря в руки чашку чая. — Сотрясения мозга, ушиб спины и синяки. Ничего сверх серьёзного. Хагрид, я могу попросить тебя сходить в Больничное крыло к мадам Помфри? — Да, конечно… — Я тебе сейчас напишу список необходимых мне зелий для мадам Помфри. У тебя найдется пергамент и перо с чернилами? — Да, конечно. Сейчас принесу, — Хагрид покивал головой и направился к шкафчику. — Северус, ты же сказал, что ничего серьёзного, так зачем… — подал голос Гарри, дуя на горячий чай. — Сотрясение тоже требует лечения, тем более нужно принять необходимые меры, чтобы ты не заболел… — Только не Бодроперцовое зелье… — наморщил нос Гарри. — Оно самое. Лучше выпить зелье, чем потом болеть, — сказал Северус. «Голова, конечно, ещё побаливает, но Северус меня сейчас напичкает всем…» — Вот, Северус, тебе всё необходимое, — сказал Хагрид, раскладывая на столе пергамент, перо и чернильницу. — Гарри, ты хорошо сегодня сыграл. С возвращением… так сказать. «Не долгое было возвращение». — Спасибо, — поблагодарил Северус и, сев за стол, разгладил пергамент и открыл чернильницу. — Но чего ты напал на Малфоя? — спросил Хагрид, пододвигая стул к кровати, чтобы сесть. — Это же он проиграл, и такое поведение больше от него ожидалось. Ведь ты у него из-под носа увел снитч… — Он оскорблять начал. Сперва родителей Рона, потом мою маму… Я не стерпел и… — Гарри не хотелось продолжать и он начал прихлебывать горячий чай. — Ну, это не хорошо, конечно, говорить гадости, но и драться… — Хагрид покачал головой. — Хорошо, что мадам Трюк тебя остановила, а то я боялся, что ты его совсем забьешь. «Я так обезумел. Хотелось разорвать этого хорька». — Как Малфой? — спросил Гарри у лесничего. — У него сломан нос, разбита губа и трещина двух ребер, — строго сказал Снейп, закончив писать, и протянул пергамент Хагриду. «Ну да. Неплохо я его так приложил. Надеюсь, запомнит, а если нет, то я повторю. Никто не смеет оскорблять мою маму!» — Ну, мадам Помфри живо его на ноги поставит, — сказал Хагрид пряча бумажку в карман. — А тебе, Гарри, всё-таки нужно сдерживаться. Он проиграл и потому говорил гадости. Не нужно было его слушать… — Лучше бы он молчал… — отвернувшись, произнес Гарри. — Ну, Гарри, обо мне тоже много гадостей говорят: высокий, толстый, а эта Амбридж меня вообще не понятно за кого принимает… — сказал Хагрид и начал показывать руками разные жесты, как эта делала Амбридж на его занятии. — Но я не реагирую. Пускай себе говорят… Северус многозначительно посмотрел на Гарри. — Я понимаю, но вы вообще меня слышите? — спросил Гарри, посмотрев на Хагрида, а затем и на Снейпа, а после отодвинул от себя одеяло, так как стало жарко. — Я сказал, что Малфой оскорблял родителей Рона, что его отец тупица, а мама уродина. Потом продолжил говорить, что у них в доме воняет, а у меня спросил, что, может, я, помню, как воняло в доме у моей матери и в свинарнике Уизли узнаю родной запах? Он смеялся надо мной и над Роном и пускай молится, что Рона все удерживали, иначе от него бы и место мокрого не осталось. А если бы он оскорблял ваших родителей, вы бы тоже промолчали? Или, может, улыбнулись и махнули бы на это рукой? — Ну… — Хагрид замялся и, почесав затылок, посмотрел на Снейпа, хранившего молчание, но от Гарри не ускользнуло, что опекун на мгновение сжал кулаки. — Малфой, конечно же, не хорошо поступил и… — Я поговорю с Драко, — пообещал Снейп строгим голосом. — Оскорблять не хорошо, — поддакнул Хагрид. — Не хорошо, но вы не ответили на мой вопрос, — упрямо сказал Гарри, посмотрев сперва на Хагрид и остановив свой взгляд на опекуне. — Как бы вы отреагировали? — Ну, я бы дал в нос, — прямо ответил лесничий и потер правой рукой кулак левой. — И таким образом нокаутировал бы соперника, — Гарри улыбнулся краешком губ, посмотрев на лесничего, а потом снова направил требовательный взгляд на опекуна. — Я бы применил заклинание, — лаконично Северус, встретившись взглядом с подопечным. «Такое бы, что оставило шрамы». — Ну, я пойду за лекарствами, — сказал Хагрид, вставая со стула. — Берите кексики. — Спасибо, Хагрид, — искренне поблагодарил зельевар, но кексик не взял. Хагрид ушел, а Гарри молча прихлебывал чай. Северус тоже взял чашку и сел на стул возле кровати подопечного. — Гарри, не слушай Амбридж. Она не заберет тебя. Я не позволю, — сказал Северус и похлопал подопечного по колену. — Люциус Малфой действительно хочет меня усыновить? — спросил Гарри, внимательно следя за реакцией опекуна. — Да, но я… — Усыновить, чтобы потом передать меня Волдеморту? — Гарри, это всё… — А Драко знает? — Не думаю… — Северус поставил чашку на стол. — Ну да. Это вряд ли ему понравится. Слизеринский принц не потерпит рядом с собой такого, как я. «Нужно будет поведать об этом хорьку. Пускай поговорит с папашей и вправит ему мозги». — Я думаю, что наоборот, будь у Драко такой брат или друг, как ты, он бы стал другим, — сказал Северус и положил руку на плечо подростка и слегка сжал его. — Драко не плохой. Это всё влияние Люциуса. Но поверь мне, Гарри, я сделаю все, чтобы ты остался со мной, и я поговорю с Драко. Такое поведение неприемлемо ни с его, ни с твоей стороны. Я хочу, чтобы вы извинились перед друг другом. — Что?! — воскликнул Гарри и чуть не вылил на себя остатки чая. — Он оскорблял родителей Рона, потом мою маму, а я ещё должен перед ним извиняться? Нет! Этого не будет! Он получил за дело! Меньше будет рот открывать. И вообще я из-за него навечно лишен квиддича, у меня забрали метлу и… — Гарри, я согласен, что Амбридж слишком сурово тебя наказала, — спокойно сказал Северус и, забрав чашку из рук гриффиндорца, поставил её на стол. — Я с ней не согласен, но ты мог серьёзно покалечить Драко. Твой гнев необузданный, ты не сдерживаешься. Драко тоже виноват, и я не одобряю его поведение, но если бы мадам Трюк не вмешалась, я боюсь, что Драко мог оказаться в Мунго. — Не нужно было Малфою никого оскорблять, и остался бы цел, — угрюмо произнес Гарри и поерзал плечами, чтобы Северус убрал руки. — Вот твои слизеринцы опять пели эту песню, и что им за это было? Ничего! Слизеринцам можно всех оскорблять! Они там все аристократы и могут задирать носы перед обычными людьми. Так? — Гарри, а что вам мешает написать песню? Не хватает рифмы? — спросил Северус приподняв левую бровь. — Мы таким не занимаемся, — Гарри сложил руки на груди. — Мы хорошо играем, а твои ребята всегда ищут другие пути… пути обмана. — Какой же обман в песне? — Они знают как Рон на неё реагирует… — Это психологический фактор. Рону нужно научиться быть увереннее. Гарри недовольно поглядывал на Северуса. — Гарри, нам нужно решить конфликт между тобой и Драко. Избиение ученика, Гарри, это серьёзное нарушение. Люциус был в гневе, я… — С новым папой я как-нибудь сам разберусь, — съязвил Гарри и, рывком стащив с себя укрывающую его мантию, кинул её на колени зельевара и отвернулся. — Гарри, я понимаю, что тебе сейчас тяжело, но мы справимся, — Снейп положил свою руку на плечо подростка и слегка потянул на себя, чтобы подопечный снова на него посмотрел. — Драко не останется безнаказанным. Я же сказал, что поговорю с ним. — Но никто его навечно не собирается лишать квиддича… — Навечное, нет, но я отстраню его и Винсента на время от тренировок. Я хочу, чтобы вы с Драко нашли общий язык. — Вот только я этого не хочу. — Он мой крестник, и хочешь ты или нет, но вы будете встречаться с ним и помимо школы. Поэтому важно найти с ним общий язык. Это для меня важно. Ты можешь постараться для меня? Я вот нашел общий язык с Блэком. Да, он мне не нравится. Я терпеть его не мог в школе и не собирался с ним общаться после. Только из-за тебя я продолжаю терпеть его общество и выслушивать его язвительные шуточки… Поверь мне, Гарри, а это не всегда просто. Иногда мне хочется вытащить волшебную палочку и заставить его замолчать, но я понимаю, как для тебя важен Блэк, и я сдерживаюсь. — Сириус тебя сильно задевает? «Я же просил Сириуса…» — Уже не так. Ради тебя мы нашли общий язык. Так и ты с Драко найди общий язык. Ради меня… — Если он первый извинится передо мной, то и я извинюсь перед ним, — сдался Гарри. — Вот и хорошо, — Северус взъерошил его волосы. — И ещё, Гарри, я нашел психолога. Он как раз работает с подростками и… — Я же сказал, что я бежал и подскользнулся, — нахмурился Гарри. — Я не собирался себя убивать. Амбридж не дождется! — Я верю тебе, Гарри, но на тебя многое свалилось, и я хочу тебе помочь. Тебе было тяжело, и ты решил себя лечить алкоголем и сигаретами. Мы прошли через это, но я боюсь, что из-за накалившейся ситуации ты можешь снова заняться самолечением. Просто поговори с психологом. Всего одна встреча. Я пойду с тобой. Мы даже вместе можем присутствовать на приёме… — Я не хочу, — упрямо сказал Гарри. — У меня всё хорошо. — Гарри, ты просто подумай. Хорошо? Я буду рядом. Я готов тебя поддержать… — Я подумаю, — соврал Гарри. «Тут нечего думать! Пускай Малфой ходит к мозгоправу! Может, кстати, это мне Северус и советует их психолога? А вообще у магов есть психологи?» Открылась дверь, и вернулся Хагрид. — А вот и я, — сказал Хагрид, снимая шубу и вешая её на крючок. — Мадам Помфри уже отпустила Драко и он уже вернулся в общую гостиную Слизерина. — Это хорошо, — сказал Северус, вставая со стула и надевая помятую мантию. «Теперь будет валяться в гостиной Слизерина на коленях у Паркинссон и ныть, какой я плохой». — Вот все лекарства, что ты мне написал, — лесничий протянул Северусу бумажный пакет. — Спасибо, — Снейп взял протянутый пакет и заглянул внутрь. — Здесь как раз всё, что нужно. «Сейчас начнется любимая игра Северуса — вылечи гриффиндорца».