Джеб, или внезапный удар

      Я заинтересованно слушал доктора Ватсона:       - Холмс. Я не верил ни одному слову Лестрейда, пока не увидел, в ране леди Гамильтон нож, которым Вы вскрываете письма. Я подтвердил, что отпечатки на рукояти принадлежат Вам. Тогда же меня постиг весь ужас положения: знаменитый сыщик - преступник? Не может быть! Я не мог уснуть, перебирая варианты подлога улик и пытаясь в одиночку раскрыть дело, пока Вас разыскивала полиция. Я надеялся отыскать следы преступника в саду, но увидел только Ваши отпечатки. Я впал в отчаяние, но все же еще раз посетил дом на Пэлл-Мэлл, надеясь узнать больше информации от служанки. Но мои усилия были тщетны, и я с разочарованием вышел из особняка. Я заметил Вас у живой изгороди: разыскиваемый преступник стрижет изгородь на глазах полицейских. Я, не сдержав своих чувств от пережитого, произнес Ваше имя. Вас схватили и увезли в Ньюгейт, как я узнал об этом от Лестрейда. Он провел обыск в вашей комнате, нашел пару черепов, полистал Вашу картотеку и, довольный, словно ждал этого всегда, принес мне повестку в уголовный суд Олд-Бейли. До слушания оставалось чуть более месяца. Я должен был найти убийцу, но что я мог сделать один? Поэтому я решил устроить Ваш побег, чтобы вместе мы могли расследовать дело. Я узнал, что тюрьма Ньюгейт хорошо охраняется. Но я все же приехал туда и изучил обстановку: перебраться через высокие стены было невозможно, да я и не знал, где Вас искать. Мне стало известно, что по вторникам и четвергам в тюрьме проводятся экскурсии для всех желающих – это был шанс попасть на территорию! Дождавшись четверга, я переоделся в свою военную форму, не забыв о фуражке и револьвере, чтобы сойти за офицера тюремной охраны. Миссис Хадсон, плача, снабдила меня сэндвичем. Не знаю, зачем я принял его, Вы бы не стали есть это блюдо, ставшее мокрым от ее слез…       - Как она добра, эта милая старушка! – ответил я, тронутый заботой квартирной хозяйки.       - Слушайте далее, Холмс! – попросил меня Ватсон. – А потом началось самое интересное… Я заплатил несколько шиллингов и примкнул к экскурсии. Мне кажется сомнительным такое развлечение, но публика внимательно слушала лекцию о тюрьме, тихо перешептываясь. Мы зашли в небольшой тюремный музейчик с развешанными на стенах экспонатами: кандалами, плетьми, в витринах хранилась тюремная посуда, потрепанная Библия какого-то благочестивого грабителя, ржавый напильник и прочее. «А к этим гипсовым слепкам, - сказал экскурсовод, когда мы приблизились к еще одному стенду, – скоро прибавится посмертная маска с лица величайшего и кровожадного убийцы всех времен и народов - мистера Шерлока Холмса!»       - Простите, Ватсон, - сквозь выступившие от смеха слезы, проговорил я. – Экскурсовод так и сказал?       - Да… Ну же… Холмс, прекратите смеяться! – возмущенно заметил Ватсон. – Впереди еще более забавные события.       - Продолжайте, мой друг, – я, наконец, справился со своими чувствами и, став абсолютно серьезен, замер в ожидании продолжения.       - Знаете, я тогда не нашел ничего смешного в словах экскурсовода! – с укором сказал доктор. - Я отстал от экскурсии, как будто пытаясь запомнить каждое пятно ржавчины на ручных кандалах. Возле наручников я обнаружил удивительную табличку «В кандалы руки не просовывать! Экспонат может разрушиться». Какой ужасный музей! Это было выше моих сил! Я выскользнул из этого жуткого помещения и направился во внутренний двор, к счастью, не обнаруженный охраной. Благополучно я пересек его, сориентировался по плану здания и, решив, что Вы находитесь в секторе для «особых преступников», стал подниматься на пятый этаж тюрьмы… Я уже подходил к ряду одиночных камер, как меня, догнав сзади, окликнули. Я обернулся, в особом случае готовясь применить оружие. Сзади с винтовкой в руках застыл солдат караула и смотрел на меня вопросительным взглядом: «Доктор Ватсон, что Вы здесь делаете?» Я когда-то давно, еще в Индии, лечил этого храброго парня от лихорадки. Я не смог вспомнить имени солдата, а тот узнал меня со спины, представляете, Холмс?       Я согласился.       - Итак, мой план с треском провалился, – подвел итог Ватсон. – Я покинул тюрьму ни с чем. Солнце клонилась к закату. Я почувствовал усталость и бессилие, прислонился к стене тюрьмы и сполз по ней, оказавшись в пыли на коленях. В отчаянии я закрыл глаза, не зная, что предпринять дальше. Не заметив, как задремал, я проснулся уже утром. И представляете, что я увидел прямо перед собой, Холмс?       - Что, друг мой? – спросил я и, подавшись вперед от напряжения, с улыбкой предположил. – Ключ от моей камеры, выброшенный сердобольным солдатом Вам под ноги?       - Нет, Холмс! Представьте себе картину: испачканный в пыли офицер сидит, поджав под себя ноги, под стеной тюрьмы, а перед ним его фуражка, наполненная медяками…       - Что? – перебив его, я снова зашелся в приступе смеха, едва не задохнувшись. – И какова же была выручка «нищего-калеки», Ватсон?       Доктор улыбнулся и ответил:       - В то утро, пока я дремал, подавали щедро. Я пересчитал мелкие монетки в моей фуражке: около 30 шиллингов! Это больше, чем Ее Величество Королева ежедневно платила мне за службу в наших восточных владениях!       Смеясь, я предложил другу сменить профессию.       А Ватсон, также в шутку, попросил меня описать эти приключения, но этого я никогда не сделаю по одной тривиальной причине: эти мысли, чувства, воспоминания дороги мне. Они – мое прошлое, и я не хочу делиться ими ни с кем, кроме лучшего друга!

КОНЕЦ

Примечание от автора. Спасибо сэру Артуру Конан Дойлю за создание колоритных персонажей и их захватывающих приключений.