Дышите, вашу мать

      Драко глотает воздух из моих лёгких, впрочем, задыхаясь слюной. Иногда отрывается, блестя шальной ниточкой, так же размазанной вокруг рта, и пытаясь отдышаться, а после снова приникает к губам, жадно рыча, пальцами царапая мою щёку. Я зачёсываю его волосы назад, языком вылизывая мягкие губы, щеки, лоб, кончик носа – должно быть, веду себя, как зверь. Несдержанно, пылко, грязно… Кусаю нижнюю губу, оттягивая её вниз; ладонями грубо провожу по шее; на ней уже виднеются красные полосы. Драко стонет, не разрывая поцелуй, вновь вдыхая воздух из лёгких; рвёт гортань, когда я мокрой дорожкой перемещаюсь к уху, проводя за ним кончиком языком. Моя задница чувствует член между ягодиц… Мы отрывисто выдыхаем по шеям, по углам ключиц, в сгиб локтя друг друга. Это какое-то безумие. Хаотичные толчки, пальцы, путающиеся в волосах, кровавые губы, слишком громкие вздохи.       Дверь… она открыта?       Мне плевать. Единственное, что сейчас волнует, - это губы Драко, вылизывающие кадык; руки, крепко держащие бёдра. Полное сумасшествие… Я стягиваю с него футболку; ткань путается в растопыренных пальцах, в наших почти сплетённых ногах. Кожа вокруг сосков Драко покрывается мурашками. Я скидываю майку, руками исполосая грудь, торс и бока. Царапаю кожу под пупком.       - Трахнешь меня? – нетерпеливо шепчу, смотря снизу вверх. Глаза слезятся от желания.       - Господи, да…       Он скидывает меня с колен, быстро снимая штаны вместе с боксерами, и вновь садится на стул, раздвигая ноги. Медленно облизывает ладонь, после накрывая ею член. Смотрит на меня горящими глазами, подрагивая от нервной дрочки. Следую примеру и так же освобождаюсь от ненужной одежды.       - Тебя нужно..? – не договаривает вопрос, но я понимаю, о чём он.       - Нет.       - И кто же был «до»?       - Резиновые игрушки, - невольно усмехаюсь. Я держался молодцом!       - Тогда присаживайся, - лукаво улыбается, взглядом указывая на гостеприимно отставленный член.       - С удово…аааах…в-вольствием!.. – насаживаюсь на головку, а после седлаю член до основания. Чертовски приятно – кольцо мышц жжёт, внутри мечутся дикие языки пламени.       Я поднимаюсь и опускаюсь, закидывая руки назад, ища ими мокрые от пота волосы. Слишком громкие стоны. Драко пальцами затыкает мне рот; просто засовывает их внутрь, играясь с языком. Не задумываясь, продолжаю двигать бёдрами, одновременно облизывая каждую фалангу пальцев. Ноги отнимаются, немеют руки. Вся кровь сосредотачивается только в члене, чья головка, подобно спрею взбитых сливок, выпрыскивает капли белой жидкости. Она уже повсюду – на стуле, на животе, не спеша капает на пол…       Бесконечные шлепки, моя спина, прижатая к широкой груди; яркий свет люминесцентных лампочек бьёт по глазам, заставляя слёзы капать на грудь, смешиваясь с градинами пота. Запах секса – это резкие, сразу бьющие по обонянию ароматы, и крутящиеся в голове позы из камасутры. Это на уровне интуиции, неконтролируемое… Я закрываю влажные глаза, крепче прижимаясь задницей к бёдрам Драко, чутко ловя каждый его мощный толчок. Впитывая даже самоё лёгкое трение, насаживаясь всё глубже, круговыми движениями двигая тазом. Чувствую, как руки Драко впиваются ногтями в кожу спины, выводя спирали; змеёй обвивают талию, касаясь головки моего члена. Слишком много эмоций.       Слишком хорошо для реальности.       Толчки отдаются вибрацией в каждой части тела, где нервы - как провода под напряжением, опущенные в воду… Убийственно. Но именно то, что надо.       Последнее движение – и можно умереть.       Остро чувствую крылья за спиной.       Оргазм, как экзорцист с иконой, вышибает из меня демонов, а с ними и воздух из лёгких; расправляются перья. Протяжный стон. И одновременно кончаем; сперма Драко заливает мне поясницу и спину; своя же течёт по рукам и ножке стула.       - Надышался? – хрипло спрашиваю, откидывая голову назад.       - Отдышаться бы… - посмеивается.

***

      В палате снова пахнет лекарствами – мы проветривали, постоянно переглядываясь и нарочно стукаясь плечами. Взгляд из-под ресниц, касание бедром – кто-то из нас неуклюжим воришкой крал поцелуй. Мне почти стыдно; но это «почти», как и сперму с пола, я теперь без лишних слов смываю. Закон жизни – не жалей. А тем более не жалей о сексе, который был в общественном месте; остаться незамеченным – просто божья благодать. Отец мой небесный, спасибо за возможность поизвиваться на члене Драко. Аминь.       - Ты чего затих? – шлёпает по лужам тряпкой.       - Думаю, согрешили мы или я всё же не верю в Бога, - поправляю очки указательным пальцем.       - И что надумал?       - Пока не знаю. Мне нравится грешить, но в Бога я не верю. Парадокс.       - Хер с ним, - устало вздыхает и укладывает подбородок мне на плечо. – У меня спина болит нагибаться. Ты поможешь вытереть подоконник?       - Мы и на него попали?       - Похоже на то… - зевает. – Ну и заездил ты меня.       - Это ведь был твой первый опыт с парнем?       - Это вообще был мой… первый.       - Да не может быть, - удивлённо поворачиваю голову, соприкасаясь носом с губой.       - Вот только не надо смеяться!       - Сколько тебе, о святая дева? – всё же усмехаюсь. - Шестнадцать?       - Почти девятнадцать.       - Ну и… молодой ты, Драко.       - И уже здесь гнию. Просто какой-то баловень жизни, ну посмотри! – раздражённо сжимает губы.       - Эй, - оборачиваюсь, кладя руки ему на талию. – Посмотри мне в глаза. Что ты видишь?       - Зрачок, радужку… - недоумённо отвечает.       - Нет. Думай нестандартно. Как я тебя учил. Ну же. Что ты видишь в моих глазах? – спрашиваю с нажимом.       Он долго вглядывается.       - Я вижу своё отражение.       - Именно, Драко. А знаешь, что глаза – зеркало души?       - Да…       - Так вот представь, что не попади ты сюда, мы бы не встретились.       - Я бы не дышал.       - Мы бы не трахались, - так же серьёзно повторяю.       - Ты, что, суицидник-оптимист? – нервно смеётся.       - Просто объективно смотрю на вещи.       Минута тишины.       - Тра-ха-лись… - он пробует новое слово на языке.       - Занимались любовью, а? Как звери, - улыбаюсь. – Я не думал, что ты девственник. Вёл себя так уве-е-еренно, - целую щёку.       - Давно пора было что-то сделать, - смущенно отодвигается.       - Тебе мешают мои очки? – удивляюсь перемене настроения.       - Мне трусы липкие мешают.       - О, так значит, ты такой же обычный человек, как и я, - хохочу.       - И что смешного? – подозрительно хмурится.       - Прости…просто в одно мгновение мне на самом деле показалось, будто ты ангел. Ангел, представь? Я лишил ангела ангельской девственности! – пою под мотив гимна США.       - Да тише ты! Гарри!       - Девственность была, и на пол уплыла-а-а! Я полы помыл, в ахуе от дыр!..       - Засранец! Что за хрень ты поёшь? – заразительно улыбается. – Ни смысла, ни ритма.       - Ой, не надо, - деловито поправляю очки и откашливаюсь. – Когда-то в детском саду я пел на утреннике. Итак…       - Нет, нет, нет! – он громкой смеётся и затыкает мой рот рукой. – Только не сейчас!       - Ну, уж, нет, Драко, песня тебе точно понравится… Она о любви!       - Ты в детском саду пел о том, как… ну, занимаются любовью?       - Господи! – заливаюсь диким хохотом. – Без смазки и презерватива, точно! Меня там запомнили!       - Ты был сумасшедшим ребёнком… - поражённо выдыхает Драко.       - Я им и остался.       - Большой-большой ребёнок, - посмеивается.       - Который любит большие-большие игрушки, - я игриво двигаю бровями.       - Всё ты об одном.       - Разве тебе не понравилась моя любовь? – выпячиваю губу.       - Ты не был нежным.       - Ты кончил без дрочки, - напоминаю.       - Ладно… Было неплохо.       - Неплохо – это когда трансляция матча Германии, где забивает Швайнштайнегр. А секс – просто улёт!       - Полетели уже, Гарри, мыться, - ёрзает Драко. – С минуты на минуту сюда нагрянет вторая группа.       - О, нет, вторая!.. Есть там один гад - Теодор, знаешь, наверное?.. – складываю ладони на груди, делая вид, что молюсь. - Да подскользнуться второй группе на нашей сперме! Аминь.       - Что ты творишь?.. – закусывает губу, еле сдерживая улыбку.       - Это всегда работает, - пожимаю плечами, широко улыбаясь.       - Неисправим…       - Зато какая задница!..       Выходим из палаты, хохоча.       Психи – это не глупый штамп в медицинской карте. Это не субкультура, не насмешка, не ежедневные таблетки. Псих - это состояние невесомости. Это на грани добра и зла, на грани сумасшествия и нирваны.       Теперь я точно знаю…             Спасибо, Драко. Ты научил меня чувствовать.

Мне расскажи о себе губы в губы, и я хочу тебя слушать губами. нам остались лишь медные трубы - остальное мы всё испытали.