FIRE ONLINE

Мне на нос опустилась пушистая снежинка и растаяла на самом его кончике, превратившись в капельку воды. Я прикрыла глаза. Снежинки застревали в моих ресницах, оседали на волосах, воротнике пальто и шарфе, которым я замотала шею. Они немного кусались, но в целом было забавно. В Намимори вьюги сильнее раза в четыре. Я стояла под ветром из снега, ловя снежинки руками, радуясь пришедшей в Токио зиме. — Бр-р! Холодно, холодно, холодно! — на фоне возмущался Хаято. Тихо прыснув, я покосилась на выбивающих зубами дробь Хаято, Мукуро и Ламбо. Они, заметно подрагивая, переминались с ноги на ногу. Мукуро остервенело вцепился в зонт пальцами в перчатках, у него характерно так покраснели нос и щёки. Хаято и Ламбо нацепили на головы капюшоны курток, по самое лицо замотались шарфами и смотрели на нас, привыкших к суровым зимам, с долей ненависти и презрения. — Неужели настолько холодно? — Такеши удивлённо вертел головой туда-сюда, поглядывая то на них, то на пробегающих мимо прохожих. — Отвратительно холодно! — Твою мать, да го уже отсюда хоть куда-нить! — Просто добейте меня… Отдайте на растерзание дяде… Мы с Такеши и Шоичи переглянулись. — Да даже у меня в городе холоднее, а ведь поблизости Окинава. — Пожав плечами, Шоичи поправил на шее шарф, да и только. Когда я с ребятами покидала стены больницы, на регистратуре нам сообщили, чтобы мы поторопились, иначе не успеем на поезд. Звучало непонятно, ведь стрелки часов едва перевалили за час дня. Позже мы — непосвящённая команда, состоящая из меня, Такеши и Шоичи, узнали: оказывается, токийцы настолько пришибленные, что их поезда вот-вот прекратят свою работу из-за непредвиденных осадков в виде снега. Для нас это было попросту дико. Считай, тут и снега-то почти нет. Даже метелью этот снегопад можно назвать с большой натяжкой. Комунальщики в Намимори готовились к выпадению снега заранее и всё оперативно разгребали, а вот там-то сугробы наваливало немалые. — Просто пойдём на станцию, — тоном, не принимающим недовольства, скомандовал Кё-сан. Хотели мы или нет, наша компашка гуськом, продираясь между оголтелыми токийцами и стараясь не разделиться, направилась к ближайшей станции электрички. По пути к ней я отмечала, что жители Токио все поголовно с зонтиками и чуть ли не в дождевиках, как при тайфуне. — Никогда раньше не видел, чтобы люди использовали зонтики кроме как в дождь… — на ходу подивился Такеши. Я закивала головой. — Точно-точно! Дикие люди! — Сами вы дикие! — в унисон шикнуло на нас трясущееся трио. Кё-сан только закатил глаза и плотнее прижал меня к себе рукой, когда на меня налетела группа студентов и чуть не уронила на заснеженный асфальт. — Простите! — буркнул один из них, а я, не цацкаясь, отвесила ему пинка под зад прямо каблуком сапога. — Эй! — Смотри, куда валишь, даун! — заорала я ему вслед. Студент предпочёл нырнуть в людское море и не отсвечивать. Со стороны Кё-сана раздалось хмыканье. Остальные же, за исключением Такеши, пребывали в культурном шоке. — Мда-а-а… — протянул Шоичи. Я насупилась. Ну уж простите. Девушки себя так не ведут и всё в таком духе, да? Что ж, знакомьтесь с Савадой Цунаёши. Я не божий одуванчик, как про меня кое-кто рассказывал. Такеши подмигнул мне, я не смогла не улыбнуться, чувствуя благодарность. Очередь на эскалатор в метро была человек под двести — никак не меньше. Спуститься к платформе, я осознала, что никогда не видела подобного скопления народа даже на культурных и спортивных фестивалях в школе. Было не продохнуть. Отовсюду меня придавливали локтями, ходили по ногам и пару раз заехали по печени. Переполненный поезд закрыл свои двери прямо перед нашими носами и уехал. — Ну всё, трындец, — печально выдал Хаято. — В каком смысле? — нахмурилась я. — Это был последний поезд… — Как так?! — задохнулся от возмущения Шоичи и поперхнулся, когда на него навалился тучный мужик. Платформа была забита толпой. Все куда-то спешили, стояли в диких очередях и… сходили с ума. Я к такому не привыкла. — Пошли отсюда, — подал голос Кё-сан. Мы недовольно запричитали, мол, как это так — пережить давку в токийском метро и идти обратно? — но под тяжёлым взглядом мигом заткнулись. Выслушивая не самые приятные словесные конструкции от людей, продираясь обратно, пришлось выходить на улицу. Город сходил с ума. В падающем с неба снеге токийцы неслись туда-сюда, снуя подобно мухам. Транспорт встал наглухо. Пробка на дороге образовалась такая, что отпало всякое желание идти на остановку автобуса. Ламбо рухнул на колени ближе к бордюру и заплакал. Не на самом деле, но очень правдоподобно. — Да за что? За какие грехи?! Такеши положил ему руку на плечо и похлопал. — Тише-тише, друг. Ничего страшного ведь не случилось. — Случи-и-илось!.. — заныл Ламбо. — Может, хоть в магазине погреемся? — трясясь от холода, предложил Мукуро. За это предложение мы уцепились, как за спасательный круг, и ломанулись в ближайший супермаркет. Такого ажиотажа я не видела ни разу: люди сметали всё с полок, будто на Землю упал метеорит с томатами-зомби-убийцами. Мне даже начало казаться, будто грядёт апокалипсис. — Дебилизм, — только и могла, что цокнуть я языком. Из магазина нас попросили выйти, ибо нефиг использовать магазин как обогреватель. — Я постараюсь что-нибудь купить горячего, а вы пока под навес магазина спрячьтесь, — коснувшись моей щеки пальцами в перчатках, сказал Кё-сан, да и скрылся в магазине. И вот мы ждали его уже битых полчаса, предполагая, что Кё-сана засосало. Я стояла вне навеса магазина и наслаждалась падающими хлопьями снега, мерзляки жались друг к дружке, нахохлившись, как воробьи, а Шоичи и Такеши лепили снеговика. Валил самый настоящий зимний снег. Будто я не в Токио, а в родном Намимори. Удивительно, но кое-где уже образовались небольшие сугробы. Мне не удавалось убрать с лица улыбку, в то время как люди вокруг меня куда-то бежали, спрятавшись под зонтики, создавая отличную рекламную кампанию одноразовым прозрачным зонтам. Все это напоминало безумный флэш-моб, где только ты не понимаешь, что происходит вокруг. Выдыхая себе на чуть замёрзшие руки горячий воздух, мне вспомнился жуткий, отвратительно выдавшийся денёк. Когда мы поздно ночью легли спать и на утро встали, то Кё-сан потащил меня в городскую больницу. Там уже нас ждали Реборн, Юни и остальные. И начались пытки со сдачей анализов, крови на гормоны-наркотические-вещества-прочую-чушь, ЭКГ, КТ и всякое прочее. Добили меня походом сперва к неврологу, который, одарив меня непонятным взглядом из-под очков, написал мне направление к психиатру. Вот уж там мне вытрясли всю душу, надругавшись над последними остатками моего «Я». Выписали много лекарств, которые мне нужно пить от того и этого, для профилактики и далее по списку, записав в ненормальные. И хуже всего тут то, что обо всём узнали родители. Выслушав длинный спич-тираду на полчаса от матери, мне с трудом удалось убедить её, что остаться в Токио я непременно хочу и я останусь, что бы она там мне не говорила. Правда, времени мне дали до Нового года. Схожу в храм первого января — и менять билет домой. О-т-в-р-а-т-и-т-е-л-ь-н-ы-й день. Когда я полезла в карман пальто за перчатками, то мне показалось, что на меня кто-то смотрит. Мне стало не по себе. Чувствуя, как тело покрывается мурашками, я вскинула голову и обвела улицу взглядом, пожалев, что в кое-чём не была откровенна с Реборном, Кё-саном и полицией. Про мои предположения о не случайности выбора для эксперимента Бермудой я благополучно умолчала. А что мне оставалось делать? Расскажи о таком психиатру, то меня бы могли определить в дурку, а так всё списали на «пережитый стресс из-за неспособности рассказать о своей беде». Но улица заметно опустела за последний час, прохожие все меньше сновали вокруг. Из тех, кого можно было бы назвать подозрительными, могла только подойти одна девушка, которая стояла под зонтиком и просто смотрела на снежную дорогу. Но она даже младше меня, это бред. — …ёши! Цунаёши! — Меня резко дёрнули на себя, и я оказалась притянута твёрдой рукой Кё-сана, встречаясь с его серыми глазами взглядом. — Что случилось? Странное ощущение прекратилось. Не вырываясь из крепкого захвата, я ещё раз обвела заснеженную улицу взором, но больше ничего не ощущала. Зато ноздри защекотал запах свежесваренного кофе. — Нет, всё в порядке, Кё-сан, — постаралась улыбнуться я, беря с картонной подставки один из стаканов. — Всё в порядке. Но ничего в порядке не было. Отпивая кофе, я ещё раз обвела взглядом улицу, чувствуя, как затылок вновь «чешется» под чужим взглядом. Ясно, значит, мне не показалось. На второй раз не выдать себя лицом оказалось проще, да и убедилась я уже в слежке. Страх немного щекотал нервы, но это только раззадоривало. — Правда? — Серые глаза заинтересованно буравили меня. Мягко выдернув руку из захвата, я повернулась к остальным. — Да, пошли к остальным? — И, не дожидаясь ответа, я зашагала к Такеши и остальным, делая ещё один глоток кофе. Что ж, с Бермудой или его людьми мы встретимся до отъезда из Токио, хочу я того или нет. Даже интересно поговорить с тем, кто смог породить нечто вроде Cielo. Кофе был горький и совсем не сладкий. Захотелось любимой клубники, а ещё больше в родной «ПО».