Это не конец, это только начало...

      Я просыпаюсь из-за того, что мне вдруг стало холодно. Открываю глаза и вижу открытое окно, прямо перед моей кроватью. Возле окна стоит фигура, но я не могу разглядеть её из-за темноты.       — Кевин, это ты? — я зеваю, — Закрой окно, а то холодно…       Приглядевшись, я вижу, что это вовсе не Кевин. Очертания талии и плеч намного меньше — это девушка, и, по-видимому, она собирается выпрыгнуть из окна. Я вскакиваю с постели, не чувствуя никакой боли в ногах. Странно, но нет времени думать об этом, девушка вот-вот спрыгнет. Я медленно подхожу к ней, та на миг оборачивается и, о Боги, это же Джули!       — Джули, ты слышишь меня? Всё будет хорошо, просто слезай с подоконника и мы поговорим с тобой, хорошо? — Это единственное, что приходит мне в голову, но, как ни странно, она даже не оборачивается.       Джули делает неуверенный шажок, вставая на край. Я за ней, но кто-то хватает меня сзади за плечи. Оборачиваюсь и вижу Кевина, он крепко держит меня обеими руками. Я брыкаюсь ногами, бью его в грудь, но, услышав скрип в стороне окна, я останавливаюсь. Не хочу смотреть туда, но придётся, выглядываю из окна и вижу тело Джули, изогнутое под неестественным углом.       Меня трясёт, из груди вырывается крик отчаяния. Я реву, реву без остановки.* Мне жутко плохо. Моя сестра... Она... Она... Нет, не может такого быть! Это просто чья-то злая шутка! Это розыгрыш!       — Это розыгрыш! — Я кричу это сквозь пробивающий меня истерический смех, — Ха-ха-ха! Это… Это просто розыгрыш! Ха-ха!       — Да-да-да, это просто розыгрыш. Всё хорошо. Это розыгрыш, — тихий голос Кевина действует на меня успокаивающе, и я понемногу перестаю смеяться. — Вот видишь. Тебе нужно поспать, а завтра всё наладится. Всё будет нормально, ложись в кроватку.       Надо же, а я и не замечаю, как он доводит меня до моей постели. Я забираюсь под одеяло и, устроившись поудобнее, беспробудно засыпаю.

***

      Мне снится такой хороший сон, что даже не хочется просыпаться, но всё-таки придётся это сделать. На часах одиннадцать утра, я не помню, когда в последний раз вставала так поздно, да ещё и выспавшейся.       — Доброе утро, соня! — Кевин заходит в комнату с мокрой головой, наверное, принимал душ. Он якобы беспечно улыбается, хотя в глазах читается беспокойство, и спрашивает: — Как спалось? Что снилось?       — Здорово! Я в первый раз за несколько месяцев выспалась, но, правда, не помню своего сна. — Он отводит глаза. — Постой, что-то случилось? Кевин, не говори, что ничего, я же вижу!       — Не буду портить тебе настроение с утра... Ты голодная? Я сейчас принесу завтрак, — не сказав больше ни слова, он удаляется на кухню.       Интересно, что же могло произойти такого из разряда «испортить настроение»?       Кевин возвращается через пятнадцать минут, за это время я успеваю доковылять до ванны, умыться и лечь обратно в постель. В колене чувствуется острая боль, это странно, ведь вчера мне было заметно лучше. Такое ощущение, будто я проскакала несколько километров на больной ноге.       — Кевин, ты же не думаешь, что я отстану от тебя, пока не узнаю, что случилось? — невинно интересуюсь я, когда мы завтракаем. В последнее время я пристрастилась к кофе, но сегодня мне хочется чая. Опять-таки странно.       — Действительно, я так не думаю, но в начале дня не стану портить тебе настроение. Может, еще посмотрим какую-нибудь страшилку?       — Ой, вот только не надо тут тему переводить. Скажи, что случилось? Я всё равно уже не успокоюсь. — Он пристально смотрит на меня и, видимо, понимая, что я буду гнуть своё, говорит:       — Ну, в общем, просыпаюсь я ночью от того, что ты произнесла моё имя. Подумал, тебе не спится или что-то нужно, а потом смотрю, ты свободно встаёшь с кровати и идёшь к окну. Я сначала ничего не понимал, а когда ты окно открыла и что-то неразборчиво бормотала, до меня дошло, что ты – лунатик. Главное, ты совершенно спокойно, без препятствий, залезла на подоконник и подошла к самому краю, будто у тебя колено не вывихнуто. Я, как только сообразил, что ты прыгнуть хочешь или что-то типа того, сразу схватил тебя. Ты вырывалась, брыкалась, потом обернулась и, спустя долю секунды, заревела. Кричала что-то про розыгрыш, я тебе успокаивал и в постель уложил. Ты сразу вырубилась, я с тобой пару часиков посидел, потом спать лег, но вздрагивал при малейшем шорохе. Ты чего не сказала мне про то, что болеешь сомнамбулизмом?       — Не поверишь, сама не знала. Всегда просыпаюсь от кошмаров, но чтобы ходить, не было такого ни разу. — Я сижу с открытым ртом, сказать, что я чувствую сейчас – просто нереально. Не знаю, то ли мне страшно, то ли я смущена. Это неописуемо.       На несколько минут воцаряется тишина, слышно только постукивание чашек о поверхность стола, первым начинает Кевин.       — Венди, ты прости меня, но мне придётся уехать. Звонили с работы, попросили выйти сегодня. Я думаю, приезжать мне нет смысла. Скоро вернётся Полли и...       — Кевин, ну что ты несёшь! Конечно же, есть смысл в том, чтобы ты приехал! Как же это мы с Полли будем смотреть ужастики без мачо! Ну, а если серьёзно, то мне будет без тебя скучно. Приезжай, ну или хотя бы позвони мне, как только освободишься, хорошо? — Что-то меня тенят на признание, как бы это не закончилось плохо.       — Венди, если бы я мог отпроситься! Правда, не могу, там завал. Освобожусь пораньше, заеду к вам. Партейку в покер сыгранем, — он улыбнулся, допил свой кофе и встал из-за стола.       — Оставь посуду, я сама вымою, надо же мне чем-нибудь заняться.       — Хорошо. Я звонил Полли, она после института – сразу домой, — кричит он из коридора, надевая куртку. — Ладно, Венди, я пошёл. Не скучай!       Куда уж тут.       — Пока, Кевин!