Жги огонь, поджидай гостей

      Так долго я ещё никогда не играла: казалось, пальцы скоро отпадут от усталости. У меня остался всего один Доки; впрочем, им я могла орудовать так хорошо, будто он был самостоятельным мыслящим существом. Потери были не только в числе моих призывников: от отряда осталось пять человек, от дивизии — хорошо, если две трети. И если вооружиться банальной логикой, примерно так — на всех фронтах. А ведь сейчас только вечереет! Ко второму этапу сражения (что с Мадарами и Джуби) вряд ли останется больше половины.       Мечники Тумана внушали ужас и восхищение. Они были самыми настоящими монстрами. Прекрасными, смертоносными и, к счастью, не непобедимыми. Я лично — ну, как лично… — приняла участие в запечатывании двоих и сейчас устало пыталась наложить гендзюцу и вылечить союзников с помощью Доки одновременно.       — Да когда вы сдохните уже, твари, — беспомощно рыкнула я, когда Ринго Амеюри, хохоча, проткнула моего Доки и заставила его исчезнуть. Я поспешно отступила. Делать мне с ней больше нечего, а призвать Доки обратно, к сожалению, не представляется возможным: им нужно время восстановиться после травм.       За мной прыгнули все пятеро выживших и успевших оценить моё прекрасное командование. Хотя меня не покидало мерзкое ощущение, что тот же Кимимаро справляется лучше, а Укон вообще бы заткнул нас обоих за пояс. Я выдохнула и поправила протектор. Чакры оставалось, что говорится, «на донышке». Ещё несколько гендзюцу, и светит чакроистощение. Я усмехнулась. Даже не помнила, когда ещё такое было, чтобы у меня, с моим запасом — и чакроистощение. Мне бы восстановиться…       — Силы ещё есть? — поинтересовалась я. Мне ответили нестройными кивками. Я прикрыла глаза. Гоняться за Ринго — дохлый номер, мне кажется, все мы поняли, что наши способности не подходят для боя с ней. У этой заразы уже есть свой противник. — Тогда присоединяйтесь к чужому отряду. Я куда как больше пользы принесу, если сейчас отдохну.       — У тайчо кончились батарейки? — через силу пошутил кто-то.       — Что за неудача, — криво улыбнулась я.       Конечно, будь у меня Доки, я бы выпросила у кого чакровосстанавливающих пилюль и продолжила, но после кратковременного действия наступал сильнейший упадок сил, и тратить ресурсы организма на одни лишь гендзюцу было нерационально. О техниках же стихии Ветра я всё ещё знала прискорбно мало. Три техники С-ранга, все — больше для защиты от чужих, чем для атаки.       Я сухо распрощалась со своей командой и быстро запрыгала в сторону того места, где, как я помнила, было подобие «штаба». Туда ещё, помнится, Какаши утащил главных аналитиков, зыркнув на меня волком. Безо всякой причины! Ну, может, потому что я предложила свою кандидатуру в этом нелёгком деле… Так ведь не просто так, не для смеха, я умная. Если они чего-то ещё не додумали, то, полагаю, мои свежие мозги им пригодятся.       Как дело обстояло в каноне, я не помнила, но в реальности всё оказалось очень интересно: несколько Яманака передавали сообщения аналитиков командирам нападающих на оживлённых в режиме реального времени. Эдакие непрекращающиеся советы из разряда «У нас произошло то-то. — Делайте вот это! — А теперь сё-то. — Делайте вон то!». Мне на поле боя такого не перепало, так что я с интересом влилась в процесс придумывания вариантов развития событий.       А потом, когда осталось, казалось бы, совсем немного, — четыре противника, — пришли Зецу. Я звучно выматерилась и, несмотря на подросший запас чакры, осталась на месте. На них не действовали гендзюцу: наверняка эффект сен-чакры, которой они были накачаны по самую макушку. Я, мрачно поигрывая флейтой, другой рукой чертила на земле абстрактные схемки.       — Пакура — сука. Детки, блин, против неё сражаются, какой ужас, что делать, — непрерывно ворчала я. — И вот теперь дожидайся, пока они свои повреждения и чакру восстановят за эту ночь, а мы её на этих Зецу тратить будем, у-у-у-у…       До меня донеслось несколько смешков других аналитиков, но я никак не отреагировала, а сползла на землю с того камня, на котором сидела, и привалилась к нему, прикрывая глаза. Много ума на этих Зецу не надо: справятся и без меня. А я пока чакру восстановлю и тело чуть-чуть подлатаю, регенерация всегда быстрее работала во сне. Когда же оживлённые снова придут, меня наверняка разбудит шум.       Так и получилось. Как только Пакура, Гари и их порядком покошенная команда вернулись, аналитики сразу начали приглушённо галдеть. Я заворочалась, разлепила глаза и… взвилась на ноги подобно фурии. Только сенбоны из волос не осыпались.       — Мне плевать, что вы все заняты, — громко зашипела я; полагаю, Орочимару мог бы гордиться. — Где. Моя. Флейта.       То ли аналитики были — ха-ха — совсем тупыми, то ли никто из них со мной не сражался, но флейты у меня в руках, а засыпала я с ней, не было. И вряд ли в лагерь кто-то пробрался и очень избирательно украл моё оружие. А значит, кто-то «одолжил». Какая тварь?!       То ли взгляд был излишне красноречивым, то ли совесть забулькала, но шиноби в форме страны Камня с непонятным лицом протянул мне инструмент, бурча, что, мол, «она у тебя из рук выпала, ну я и подобрал, она уже была…». Непонятный взгляд, стоило мне схватить флейту, сразу же стал понятен, и меня чуть не затрясло от подкатившей истерики. Как я сдержалась и не кинулась на этого парня — непонятно даже мне самой.       У флейты был отколот край, и от скола шла тонкая трещина. Нет, я всегда знала, что в мире много идиотов, которые ни во что не ставят чужие вещи, и даже в похожем на максимально аккуратную Японию мире шиноби они есть, но чтобы такое случилось со мной… с моей флейтой… Я вдохнула. Выдохнула. Улыбнулась. В голове, помимо бешенства, оставались мозги, которые экстренно искали выход из ситуации.       Сыграть нормально не получится, это ясно. Ноты будут фальшивые, Доки не поймут, гендзюцу не сплетутся. Значит, моя флейта — хлам. И как только они умудрились сломать то, что сделал Кимимаро?! Разве только за вчера слишком много чакры в неё вложила, и инструмент наконец не выдержал и приказал долго жить. Правдоподобно? Правдоподобно.       Что тогда делать? Искать ещё одну флейту не вариант, только блаженные потащат с собой на войну что-то бесполезное. Поэтому на меня и смотрели постоянно, как на дуру, с этой флейтой в руках. Ками-сама, чего стоило попросить Кимимаро сделать запасную?! Дура, дура… В голове неожиданно щёлкнуло, и я сглотнула, смачивая пересохшее горло. Помнится, Котоне говорила мне, что может применять способности и без флейты. Ну, как говорила… Именно таким образом она и застала врасплох Укона.       Чем я хуже своей сестры?       — Радуйся, что я, кажется, нашла выход из этой ситуации, — ледяным тоном сказала я шиноби Камня. — Иначе своими действиями ты оставил бы меня без техник. Я бы тебе глаза голыми руками выдавила.       — Таюя, держи себя в руках, — осуждающе покосился на меня какой-то шиноби.       — С удовольствием подержала бы в руках его сердце, — сахарным тоном пропела я. — Нара-дзин, где тут ближайшее место сражения, где позарез нужен кто-то с гендзюцу и небольшим отрядом бойцов ближнего боя?       — Да везде, — махнул рукой, не поворачиваясь, ближайший Нара. И добавил, подумав: — На северо-восток.       — Это ты-то — отряд? — прошипел явно уязвлённый шиноби, и я скривила губы, запрыгивая на ближайшее дерево и несясь в сторону, указанную аналитиком.       Руки складывались в печати призыва, а сама я приготовилась драть горло, направляя чакру не в звук флейты, а в звук собственного голоса. В техниках Ветра был похожий принцип, но там были одни только выдохи чакры, грубо перемешанной с воздухом. В техниках звука нужно было напрягать связки и вплетать чакру очень бережно, так, чтобы она расходилась вместе со звуком.       Как только из пара призыва показались Доки, шиноби заткнулся. Стоит заметить, что бежали на подмогу не только мы с ним: было ещё человека четыре. Я, вдохнув воздух, на пробу просвистела несколько нот и перетерпела навалившееся облегчение: Доки послушался. Конечно, я не смогу нормально ими управлять в таком состоянии, но это будет хотя бы что-то. Подумав, я передёрнула плечами и почувствовала, как расползаются по телу чернила Джуин, через несколько секунд уже перекрашивая кожу в тёмный цвет.       Управлять свистом и просто звуками нужной ноты оказалось отвратительно. Я не успевала. Пришлось, не сдержав громкого и выразительного мата, отозвать почти всех Доки — кроме одного. На управление им и накладывание гендзюцу моей скорости хватало. Хватало её и на то, чтобы отмахиваться от так и не исчезнувших Зецу кулаками и сенбонами: те, стоило им только ощутить мою чакру, прорастали деревьями. Быстро уловив, что это влияние Джуин и что в моём случае для победы над этими тварями достаточно всего лишь заряженного чакрой сенбона или касания, белых клонов начали оттеснять ко мне. Я вроде как не возражала: дала Доки вытащить у самой себя немного чакры и, лихо свистя, крушила с ним на пару.       Именно в тот момент я благодарила богов, что не забросила тренировки тайдзюцу. И что реакция у меня была ого-го какая на второй ступени Джуин: не врезаться в дерево в маленькой новопроросшей рощице без этого было бы сложновато. Пара характерных вмятин на коре как бы намекали, что не все такие везучие, как я.       Пакура с Гари обошли меня стороной, я приноровилась к уничтожению Зецу и почти расстроилась, когда поняла, что их становится всё меньше. Закончились на нашем фронте, что ли? Или назад отходят? Узнать, к сожалению, не представлялось возможным, зато взмыленный гонец сообщил радостную новость:       — Пакуру с Гари запечатали! — и унёсся прочь, просвещать, видимо, других. Я проводила его взглядом, увернулась от пятерни очередного Зецу и озеленила мир очередным деревом. Если после таких битв тут хоть когда-нибудь будет плохая экология — то мне просто нечего сказать!       События на других фронтах или даже в других битвах меня не трогали от слова «совсем». Ну присоединится десяток-другой человек к тому, чтобы отбивать нашествие Зецу. Изменится-то что? А всё ж изменилось. Я почувствовала это изменение очень остро. В прямом смысле.       Ну, знаете, кунай в спину — это остро. И больно.       Я вскрикнула от боли, развернулась и с размаху влепила каким-то образом подкравшемуся со спины врагу; Доки недоумённо затоптался на месте, услышав незнакомый звук. А врагом оказался шиноби… с которого быстро слезала чужая личина и прорастало дерево. Я резко вытащила кунай и со второго раза подозвала Доки к себе. Чай не дура — оставила именно того, кто может лечить.       — Ты! — ко мне повернулось три шиноби, но я тыкнула в того, что был рядом с самого начала. — Быстро в штаб. Скажешь, что Зецу умеют принимать облик других людей. И сенсорам их не различить! Всем быть настороже, спиной ни к кому не поворачиваться! Поняли?!       Выбранный мной ниндзя сорвался с места, от остальных пришло сдавленное «хай». Все видели, как на их глазах вроде бы среднестатестический шиноби Альянса воткнул оружие в мою спину и оказался Зецу. Доказывать ничего и не пришлось. Зато как параноидально все стали выглядеть! Я бы засмеялась, если бы не понимала, что смех перерастёт в истерику.       Чёрт возьми, и как можно было про это забыть?! Чёртов Кабуто, чёртов гений, чёртов… чёртов… К чертям бы его, да в котёл погорячее, супчик наваристый выйдет! Я вдохнула-выдохнула и постаралась успокоиться. Так вот почему Зецу стало меньше. Армия клонов огромна, их всё ещё много, но некоторые скрываются под чужими лицами. Хреново. Очень хреново. И ведь не отличишь.       Стоп, это же должно было произойти ночью! Я напрягла память. Или ночью таким образом нападали только на медиков, и все долго не могли понять, какого фига, и поняли только тогда, когда пришёл Наруто?.. Чёрт возьми.       Около часа прошло в атмосфере настороженности и страха. Когда сражаешься, сложно внимательно наблюдать за действиями всех союзников. А Зецу нужно было мало времени, чтобы принять чужой облик. Я опять чуть не попалась в эту ловушку, благо, быстро поняла, что выражение лица милой девочки-подростка какое-то не такое. Пощёчина, напитанная сенчакрой, — а вдруг ошибка? — показала, что выражение лица для девочки действительно странное. А вот для овоща-Зецу — самое оно.       А потом метрах в пятнадцати от себя я заметила что-то ярко-жёлтое и чуть повернула голову, смещаясь, чтобы пропустить удар мимо. Прищурилась. И поняла, что наконец-то увидела главного героя. Точнее, его клона. Что ни говори, а Зецу он вычислял быстро: на раз-два буквально. Подчистил наши ряды под одобрительные крики, вынес парочку не замаскировавшихся Зецу, повертел головой… и направился в мою сторону. Я напряглась.       Из-за Джуин чакра всех, кто её применяет, становится похожей на чакру Орочимару. Я от этого себя избавила, но не избавила от «впрыскивания» доз сенчакры во время использования. Дозы эти у всех Джуин абсолютно идентичны, а значит, моя чакра, чисто теоретически, примерно на треть похожа на чакру Саске во время того, когда он использует Проклятую печать. Впрочем, надежда на то, что Наруто просто пройдёт мимо, жила во мне до самого последнего момента.       — Ты знакома с Саске, — первым делом заявил Наруто, когда остановился рядом со мной. Я с явственным недовольством свистнула Доки, и тот встал за моей спиной. Наруто округлил глаза, смотря на мой призыв, но быстро опять стал серьёзным. — Ты знаешь, где он?       — Слушай, — я помассировала переносицу, отчасти благодарная за небольшую передышку, — Саске — тот ещё мудак, и это не изменить. Я его знаю и видела перед тем, как он отправился убивать своего брата. Всё. Плюнь на него и вали в первые ряды спасать мир. Он наверняка туда как-нибудь пробьётся, очень уж любит попонтоваться.       — Это не так. Ты просто не понимаешь, — с жаром заявил он; жёлтый свет, казалось, засиял ярче. В моей голове что-то щёлкнуло, и я потянулась к подсумку.       Наруто неуловимо напрягся, но продолжил мне доказывать, что «Саске не такой, даттебайо!». Из подсумка я вытащила поломанную флейту, что заставило его замолчать в недоумении.       — Я, кажется… — поморщился в раздумьях тот.       — Ты ведь весь такой крутой в сенчакре, до ужаса заряжен положительной энергией? — перебила я его. — Пожалуйста… скажи мне, что ты можешь восстановить вещь, сделанную из чакры. С помощью чакры.       Его взгляд смягчился, и он взял у меня флейту. То ли тон подействовал, хотя я старательно пыталась не опускаться слишком низко, то ли у него чтение эмоций идёт в пассивном режиме, и он что-то уловил. Ну… нельзя меня винить за такие чувства к этой флейте. Это моё оружие; это подарок Кимимаро, в конце концов! Одна из немногих вещей, что когда-либо в этом мире была моей и только моей. Флейта от Котоне, шкатулка-артефакт, нотные листы и мелодии, записанные на них, и костяная флейта Кимимаро. Список закончен.       Наруто провёл руками по отверстиям, сжал пальцы чуть сильнее и, по-видимому, послал чакру, так как прямо на моих глазах трещина заросла, а сколотый край будто отрос. Я вырвала флейту из рук Узумаки и, не обращая на него внимания, проверила, всё ли в порядке. Всё было. Доки отзывался на звуки почти с радостью: кажется, ему куда как больше импонировала именно флейта.       — Я вспомнил, — внезапно сказал Наруто, про которого я почти забыла. — Это ты с тем парнем приходила за Саске? И увела его? Я слышал, что ты Узумаки.       Краем глаза я посмотрела на его сжатые кулаки и скривившееся лицо. Со вздохом опустила флейту. В голове стояла усталая мысль: а нельзя ли все выяснения отношений оставлять на послевоенное время? Что Какаши, что Наруто… Ученик стоит своего учителя.       — У меня был приказ от Орочимару-сама — я этот приказ выполнила, ну чего тебе ещё от меня надо, — я тоже скривила губы. — Узумаки я всего лишь наполовину, как и ты. Вряд ли мы близкие родственники, так что никаких «о, ками-сама, отото нашёлся!» я устраивать не буду.       — А флейту сделал тот парень с костями, да? — совсем уж невпопад спросил Наруто. — Ясно. Но ты не права! Мы ещё с тобой поговорим на эту тему, — бесконечно уверенно в собственной правоте заявил он и, не дав мне ответить, умчался.       Я потёрла лоб, чувствуя на себе чужие взгляды. Многих заинтересовал мой разговор с джинчурики и новоявленным героем-спасителем. Меня, правда, не интересовало, что это их интересует. Меня интересовала победа, так что я сложила печати призыва, и из дыма вышли оставшиеся Доки. Я вдохнула носом воздух, чувствуя тихую радость от обретения флейты, и заиграла.       Примерно через полчаса в мою голову неожиданно ворвался чужой голос. Честно — еле удержалась от матов и слов «вот она, шиза!». Остановило меня только то, что я ещё помнила про клан Яманака, хотя первые мгновения «шизофрении» были незабываемы. В основном из-за внезапности, конечно, но не особо приятные и незнакомые ощущения тоже сыграли свою роль.       Я понимала, что с приходом Наруто победа будет быстрой, но не настолько же! Мне оставалось только покачать головой, отозвать Доки и покорно начать топать в сторону страны Молний. Как выяснилось, именно там сейчас проходят главные сражения. Я попыталась было вспомнить хронологию дальнейших битв, но вспоминался только Мадара. Не тот, который Тоби, а настоящий.       Путь занял несколько часов. То и дело попадались отдельные Зецу, которых я не трогала, а просто пробегала мимо: энтузиасты из молодых да борзых делали чёрное (ну… Зецу белые, значит, белое) дело за меня. Тратить чакру мне было не с руки.       Прибежали мы, значит, на место… а ничего не видно! Я чуть не расхохоталась от того, насколько ненормальной была ситуация. Но видеть, что происходит, всё же хотелось, так что я надкусила большой палец и призвала одного из своих Доки, дунула быстро в флейту, приказывая стоять на месте, и уселась у него на шее.       Сижу, смотрю, старательно не замечаю косых взглядов людей, которые пытаются увидеть-расслышать то, что творится вдалеке, на передовой… А творится там один скучный диалог, иногда прерываемый вспышками битвы. Ну, и огромный Джуби. Ничего интересного. Разве что Наруто с клоном сияют красиво — прямо жуть. Или это уже Четвёртый припёрся? О, вон шевелюра Мадары… или это камень?.. тень от камня?..       — Таюя! — услышала я вопль радости и посмотрела вниз. Секунды на осознание мне хватило для того, чтобы скатиться с Доки и сдержать почти вырвавшийся радостный крик. Боюсь, такой наглости никто бы не оценил.       Передо мной стояли вытянувшиеся и повзрослевшие Сакон с Уконом, Джиробо и Кидомару. Я кинулась на шею Джиробо, рассудив, что у близнецов уже занято, а Кидомару — злобный и отвратительный, так ему и надо. Я ещё не простила его за тот высокопарный бред, что он наговорил Кимимаро до того, как мы ушли. И про мои чувства безответные к кому-то, и про ранимость мою, и про то, как трепетно я отношусь к ним четверым, и как в жизнь свою с трудом новых людей впускаю…       Последнее, конечно, правда, но ками-сама! Я даже от Укона такого больше ожидала, чем от Кидомару. У меня больше веры в то, что он уже тогда прикинул что-то своими паучьими мозгами и решил сделать так, чтобы мне ничего не обломилось.       — О, ками-сама, — бессвязно шептала я, с минуту захлёбываясь от радости, а потом взяла себя в руки, вспомнив, что идёт война; звуки боя мне очень хорошо об этом напомнили. — Как? Каким образом вы меня?.. Хорошо, ладно, Доки издалека видно, это понятно. Что с вами было после того, как умер Орочимару?       — Наши убежища были неподалёку. Ну, и мы знали, где каждый, так что быстро друг друга нашли, — пожал плечами Сакон. Укон негромко хмыкнул. — А местоположение Джуго держали в секретности, так что пришлось побегать, чтобы понять, где вы. Но мы опоздали, вы уже ушли к тому моменту. Как я вижу, — он скользнул глазами по моей форме, — в Кири. Неплохо. Мы к армии только на войне прибились.       Внимательнее рассмотрев друзей, я поняла, чего мне не хватало в их облике: повязки с кандзи «шиноби». Я слишком привыкла за эти два дня, что все встреченные мной люди носят этот знак, и без него теперь все воспринимались как-то не так. Другими ниндзя моя команда, наверное, воспринималась так же. Да ещё одежда эта орочимаровская.       — От лица Мэй скажу, что она всегда рада, — отозвалась я, буквально заставляя себя оторваться от таких родных знакомых-незнакомых лиц и сосредоточиться на другом. На окружении, например. На том, что шиноби пришли в движение и сейчас что-то начнётся. — Ей всё равно, троих отмазывать или семерых. Всё равно ведь отмазывать по одной статье.       — Ох, чёрт, опять эти Яманака, — сдавленно сказал Сакон, когда голос аналитика-Нара опять зазвучал в голове.       — Зато говорит дельные вещи, — непререкаемым тоном заявил вынырнувший из-за Доки Кимимаро. Под моим вопросительным взглядом он смягчился: — Я надеялся, что ты призовёшь Доки раньше, чтобы найти тебя по ним. Хотя использовать воинов как столб, на который можно забраться… — он покачал головой.       Стоящий рядом с ним Джуго с интересом разглядывал всех моих бывших сокомандников, но больше всего его взгляд задерживался почему-то на Джиробо.       — Так я для тебя замена, что ли? — оскорблённо спросил Джуго, но подрагивающие губы его выдавали.       — Опустим это, — скромно сказала я, ответив одновременно и Кимимаро, и Джуго. — И поддадимся стадному инстинкту!       Поддаваться стадному инстинкту оказалось ни черта не весело, особенно когда Джуби начал метать свои бомбы или когда аналитики главного штаба сообщили, что все погибнут, или когда над армией повисла атмосфера безнадёжности, или когда из Джуби начали вылетать какие-то копья. Я сшибала их ветром, активировав Джуин и черпая энергию больше не из собственной чакры, а из сен. Так что помощь из ниоткуда появившегося Наруто мне, да и всем моим друзьям, нужна не была (не одна ведь я такая умная), но Узумаки не спрашивал.       Никто из нас не развивал стихии до приличного уровня, так что к плану Шикамару — о, я узнала этот голос — мы не присоединились, единодушно решив, что дело «заманивания Джуби в яму» надо предоставить профессионалам. Никто из нас особого восторга не высказывал — почувствовав на себе внимательные взгляды Кимимаро и Джуго, я отрицательно покачала головой. Мой затылок тут же начал сверлить Сакон, но на помощь неожиданно пришёл Кагуя, начав что-то втолковывать ребятам.       Я была благодарна за это, пытаясь по-быстрому впасть в состояние медитации и выудить из памяти самые поздние главы манги. Получалось плохо, но кое-что вспомнить я смогла.       — Короче, — обратила на себя внимание друзей я, щелкнув пальцами, — сейчас Джуби внезапно превратится в огромное дерево, которое захочет сожрать нас всех. Думаю, понятно, что нужно делать? Потом кто-то из наших врагов станет джинчурики Десятихвостого и погрузит мир в Вечное Цукиёми. Ну, и битва для нас на этом закончится.       — Жизнеутверждающе, — высказал общую мысль Кидомару.       — Вряд ли ты сможешь сопротивляться силе шарингана, помноженного на луну.       — Это как? — перекосило Джиробо, и я захихикала.       — Сопротивляться надо попробовать, — мягко, но непоколебимо заявил Кимимаро. Я пожала плечами. Он прав, конечно. Почему бы и не побарахтаться?       Когда пришло время «барахтаться», я проклинала искреннюю веру Кимимаро во всё это: в то, что всё получится, в то, что всё можно изменить и так далее. Потому что вспомненная мною мелодия, с помощью которой Котоне когда-то «глушила» мои гендзюцу, была единственным, что пришло мне на ум. Конечно же, я выучила её сразу же, как смогла составить: вдруг где-то ещё бегают мои родственники? Но кто же знал, что эта штука и против таких масштабов гендзюцу помогает?!       — Дерьмо, — резюмировала я, стирая капающую из носа кровь и морщась из-за головной боли. Трёх четвёртых резерва чакры будто и не было. Неплохая плата за противодействие.       Я вздохнула, съела чакровосстанавливающую пилюлю и направилась туда, откуда были слышны хоть какие-то звуки и виднелось что-то, что можно было принять за противоборствующие стороны.