Двоечница с дипломом Гарварда

Ли Мэй стояла под душем. В голове нет никаких мыслей, кроме вчерашнего звонка, что ее принимают на работу в компанию Лухана. Она не ожидала, что он возьмет ее даже с дипломом Гарварда, ведь он по-прежнему считает, что все образование Ли куплено за большие деньги. На удивление, девушке ничего не хочется доказывать этому человеку, но она не может допустить, чтобы смеялись над ее отцом. У девушки собственная квартира. Она не смогла отказать папе сделать ей такой подарок по случаю окончания университета. Суман безумно гордился дочерью, однако его коллеги поздравляли его с фальшивыми улыбками, потому что также не верили, что Мэй сделала это сама. "Наверняка расплачивалась зарегистрированной на чужое имя картой", - думал каждый из них. Именно из-за этих людей Ли отказалась жить вместе с семьей, предпочитая отдельную жилплощадь, и отец купил ей квартиру. Он прекрасно понимал чувства дочери и видел отношение коллег к успехам девушки, поэтому не стал противиться, тем более она уже взрослая и может сама о себе позаботиться. "Шоколадный олень" располагался в нескольких остановках от места, где жила Мэй, поэтому добираться приходилось на автобусе. В холле огромного многоэтажного здания девушку ждал Лухан, стоя возле столика с охраной. Ему необходимо было лично раскрыть все карты перед ней, прежде чем она поймет, что зря согласилась работать на него. - Доброе утро, - поклонилась Ли, увидев знакомое лицо. - За мной, - приказал Хань, направляясь к лифтам. Девушка неуверенно поплелась за гендиректором под удивленные взгляды других сотрудников компании. Как только створки лифта закрылись, мужчина произнес. - Здесь все знают про твой "настоящий" диплом, поэтому не пытайся доказать обратное. Кстати, многие делают ставки, сколько ты продержишься. - И на что поставили Вы? - Мэй старалась говорить формально, хоть и не было желания, но начальник есть начальник, поэтому волей-неволей любой подчиненный должен его уважать. - Я сам уволю, когда посчитаю нужным. - Вот как, то есть неважно, как я буду работать, мне отведен определенный срок, так? - Все верно, - щелкнул пальцами Лухан. - Но твоя работа... в общем, она соответствует твоим возможностям. Мне как раз некому варить кофе. Дело в том, что Хань считал, что даже работа технички не достойна двоечницы Ли Мэй, потому что даже здесь надо думать головой. Парень хотел, чтобы девушка вышла из себя, узнав, что он ей приготовил, но та обозвала гендиректора оленем лишь в голове, снаружи же сохранила полное безразличие. Она, конечно, не ожидала, что свое "нулевое" начало будет именно таким, но делать нечего, придется работать кофеваркой и надеяться, что когда-нибудь ей предложат другое. - Что, даже ничего не хочешь сказать? - Вы тут босс. - Надеюсь, за шесть лет ты хоть чему-то научилась, например, читать инструкцию. Не дай Бог сломаешь кофе-машину, вычту из твоей зарплаты. - Могу я узнать, что еще я должна делать? - спросила Мэй, когда они вышли из лифта, и направились в сторону кабинета гендиректора. - Да, всю бесполезную работу. Сделай мне капучино и побыстрее, - сказав это, Хань закрылся у себя. Перед кабинетом самого важного человека в компании стояло два стола, за одним из которых сидела секретарша Клара, а другой был почти пуст, исключая кофе-машину, которая и будет "рабочим инструментом" Ли. Она знала, как пользоваться им, но это не вселяло надежду, что эту способность одобрят. По сути, это бесполезная способность, не раскрывающая никаких навыков девушки. Тяжело вздохнув, Мэй дошла до стола и повесила сумку на спинку стула. Глазами найдя шкаф с посудой, она направилась к нему, ловя на себе подозрительно спокойный взгляд секретарши. Та нисколько не волновалась, что новенькая "кофеварка" с дипломом одного из самых престижных университетов сможет сместить с ее должности, прекрасно понимая, что все заслуги Ли липовые. Положив руки на стол, Клара обратилась к новенькой. - Сколько стоило твое образование? Ты знаешь, что многие не могут вообще попасть в вуз, однако тебе с твоими связями удалось поступить в Гарвард, ух ты! Возможно, на твое место претендовал кто-то более достойный... - Послушайте, не повторяйте то, что я уже сто раз слышала. Вы не верите мне, но лишь потому, что Вам сказали про мой поддельный диплом. Так уж устроено общество - зачем самому убеждаться в чем-то, если за тебя все решили? - Не думаю, что что-то изменится, если кто-то все-таки проверит подлинность ваших знаний, которых на самом деле нет. Мэй не ответила. Распинаться перед незнакомым человеком нет смысла, как и тратить свои нервные клетки тоже. Клара останется при своем мнении в любом случае, расскажи Ли ей весь материал, пройденный в университете. Девушка открыла инструкцию по пользованию кофеваркой, но страницы корейского текста были предусмотрительно вырваны Луханом, оставив все остальные языки. Мэй свободно говорит не только на хангыле, но и на английском, поэтому разобраться в машине не составило труда. - Доброе утро, директор Хуан, - встала из-за стола Клара. - Директор Лу ждет Вас. - Спасибо. - Здравствуйте, - поклонилась Ли. - Ух ты! Ты тут. Я-то думал, Хань возьмет тебя уборщицей, - ухмыльнулся Тао. - Верно, но для уборщицы я слишком тупая. Парень осмотрел девушку с ног до головы, пытаясь найти хоть каплю того, что ей неловко выполнять такую унизительную работу. Однако та умело все скрывает, что не удается сказать наверняка. - Я долго буду тебя ждать? - дверь в кабинет гендиректора открылась, и в проеме показался Лухан с серьезным лицом. - Мэй, ты все еще копаешься? - Будь добра, мне тоже сделай, хорошо? - произнес Тао. - Капучино. Мужчины вошли в помещение, начав обсуждать небольшие трудности в компании. Проблемы есть всегда, поэтому надо их поскорее решить, чтобы не было слишком поздно. Нет, все не так плохо, как может показаться, просто один человек отказался открывать в своем торговом центре лавку "Шоколадного оленя" за предложенную цену, возвышая плату за аренду до немыслимых цифр. Вошла Мэй, и пока она расставляла чашки с капучино, Лухан внимательно следил за девушкой. - Знаешь, - произнес он, когда она ушла, - я вырвал страницы из инструкции на корейском языке. - Ну, она же Гарвард закончила, поэтому должна знать английский, - засмеялся Тао. - Да брось! Потыкала наугад и довольная, - ответил Хань, возвращаясь к обсуждаемому вопросу. Дни шли, а занятие Мэй ни капли не изменилось. Каждый день был абсолютно идентичный предыдущему, отличалось только время, когда начальник просил кофе. В промежутках между "приступами жажды" Ли слонялась туда-сюда по этажу в поисках того, что может немного отвлечь девушку, потому что ей очень скучно. Мало того, что она научилась готовить различные напитки на кофе-машине, так еще и выучила все инструкции наизусть. Мэй думала, что Лухану будет достаточно хотя бы одной недели, чтобы проучить девушку за сломанные в школе очки, но пытка продолжалась уже в течение двух недель. В конце концов, она не выдержала и сорвалась в женском туалете, разорвав рулон бумаги на мелкие кусочки. Конечно, можно было по кусочкам смывать ее, но это уже та грань сумасшествия, которую нельзя пересекать. Однако настал тот день, когда Хань все-таки дал еще одно бесполезное задание. Бесполезное, потому что надо было посчитать бюджет компании прошлых лет. Просто пересчитать на случай ошибки, возникшей по вине компьютера. Для сравнения, это поручение схоже с тем, чтобы найти документы за тридцать первое февраля прошлого года, то есть без надобности. А так как на столе у Ли отсутствовал компьютер и даже телефон, считать пришлось столбиком. Такого унижения девушка еще не испытывала, поэтому складывалось ощущение, что месть все-таки не за очки. Мэй находила кое-что положительное в порученном задании - в том, что оно вообще есть. А Лухан был очень счастлив, иногда проходя мимо сосредоточенной девушки. Он считал, что она не может вспомнить правила математики, потому что в школе допускала элементарные арифметические ошибки, и была уверена, что она решает правильно. - Зачем так стараться ради такой работы? - под нос пробормотал он, стоя в кабине лифта. Ли и сама задавалась этим вопросом, но она хотела проявить себя хоть в чем-то, а это первый шаг к серьезному к ней отношению, но генеральный директор по-прежнему не доверяет новой сотруднице. Возможно, ему будет достаточно видеть, что девушка старается изо всех сил, пусть и варке простого кофе. Лухан уже несколько раз разговаривал с Тао насчет других испытаний терпения Мэй, пытаясь придумать изощренную пытку. Она должна понять, что все в жизни достается тяжким трудом, а она образование получила посредством связей и денег, как считают все вокруг. Но никто не может подтвердить тот факт, что девушка со всем справилась без помощи указанных средств. И даже если Хань решится позвонить директору Гарварда, все равно останется при своем мнении, что положительные рекомендации она заслужила нечестным путем. Однако Джон научил девушку одному девизу: "Мэй может это сделать!" (*May may do it!) Поэтому она до сих пор не сдалась, продолжая считать никому не нужную информацию прошлых лет. Закончив с 2010 годом, Мэй взглянула на часы. Босс только что спустился вниз, и свет в коридоре погас, оставляя ее в почти полной темноте. - Ладно, пора домой! - сказала она себе, потягиваясь на стуле. Но кнопка лифта не сработала. А с момента смерти Джона у Ли развилась фобия лестниц, а тут еще и двадцатый этаж. Квартира Мэй находится на первом этаже, комната в родительском доме также перенесена вниз, поэтому до сих пор проблем с боязнью не возникало. Пусть сзади нее сейчас никого нет, все равно внутри разгорается пожар страха при мысли, что придется зайти на темную лестничную клетку. Быстро подбежав к столу Клары, Ли набрала нужный номер, с надеждой услышать ответ, но того не последовало. Внизу Лухан по камерам наблюдал за действиями бывшей одноклассницы и искренне не понимал, почему она не может спокойно спуститься по единственной дороге на первый этаж. С силой сжимая ручку двери, девушка губами успокаивала себя, что ничего плохого не случится, если она один раз спустится не на лифте, а внизу попросит мужчин-охранников не выключать больше электричество во всем здании, не убедившись, что все сотрудники покинули рабочее место. Наконец, открыв дверь, Мэй сделала первый шаг, ступив на площадку и снимая туфли на высоком каблуке. - Что она делает? - ухмыляясь, спрашивал Хань. - Она темноты боится? Включите свет ярче, - приказал он мужчине, который тут же нажал на рычаг. Но ничего не изменилось, Ли лишь поняла, что с ней играют, словно она игрушка. Только кукле Мэй вовсе не смешно. Закрыв глаза и крепко взявшись за перила, она аккуратно начала спускаться по одной ступеньке, напевая незатейливую мелодию. И то, что у обычного человека занимает несколько минут, бывшей двоечнице удалось сделать за полчаса. В поту и со слезами на глазах, девушка вышла в холл компании и выдохнула с огромным облегчением. Подперев спиной стену и скатившись по ней на пол, она восстановила нарушенное от страха дыхание и ритм сердца. Давненько Мэй не испытывала это ужасное чувство, будто вот-вот упадет в обморок и никто ей не поможет. Но, собравшись с последними силами, Ли встала, обула туфли и пошла на выход, где увидела своего начальника. - Посмеялся? - спросила она, проходя мимо. - Видимо, зрелище того стоило, раз ты потратил полчаса на его просмотр. Лухан даже не обернулся. Пусть он и не знал об этой фобии, но отлично понимал, что совершил ошибку, которая могла закончиться по-другому.

***

Следующий день не был богат на события. Мэй продолжила считать прошлогодние балансы организации, а Лухан собрал Совет директоров для решения накопившихся вопросов. После этого он пригласил девушку присоединиться к нему и Тао, чтобы сходить пообедать. Ли была удивлена, но согласилась. Наконец-то начальник проявил хоть какой-то интерес к ее скоромной персоне, поэтому не стоит упускать случая поговорить с ним. - Не волнуйся, мы не о работе будем говорить, поэтому расслабься, - произнес Тао, беря меню в руки. - У тебя климакофобия (*см. примечание)? - спросил Лухан, не сводя с девушки взгляд. - В интернете посмотрел? Да, ты прав, я боюсь спускаться по лестнице, потому что однажды пролетела целый марш. - Причина? - Столкнули. Видишь ли, не только в нашей школе меня не любили окружающие, - Мэй криво улыбнулась, вспомнив про спасителя. - Готов поспорить, за то, что ты купила очередную сессию. - Ты бы проиграл спор. - А кто-нибудь может это подтвердить? - Нет. Уже нет. Джон погиб, отцу девушки никто не поверит, а друзей у нее нет, поэтому ответ очевиден. Но Ли не расстраивается, ведь жизнь не заканчивается, и изменить чужое мнение возможно, но не так быстро, как хотелось бы. Лухан пока не верит, что двоечница может взяться за ум и стать отличницей. - Прости, я тогда на собеседовании не дал тебе ответить на вопрос Тао. Как он там звучал? - Про семейное положение? - переспросил тот. - Да, про семейное положение. Ты ничего не подумай, - начал оправдываться Хань. - Тао женат, у меня тоже есть любимая девушка, с которой я планирую в скором времени обручиться. Просто я считаю, что тот, кто не смог завести отношения к двадцати пяти годам, не сможет и в дальнейшем. - У меня был парень, если ты об этом, - нервно произнесла девушка. - Но что это меняет? Ты скажешь, что это я не сохранила наш союз. - Нет, что ты? Это же он мудак и скотина с маленьким членом. - Он самый лучший! К горлу подступил ком, но директор не должен видеть слез девушки. Прошлого не вернуть слезами, но настоящее еще можно создать, приложив чуточку больше усилий. Пусть Джон был единственным, кто поверил Мэй, надо сделать так, чтобы и другие, с совершенно безразличным к ней отношением убедились в ее искренности. - Почему же тогда вы расстались? - не унимался Лухан. - Ты ему изменила? Потому что если ты говоришь, что он лучший, то это единственное объяснение... - С тех пор, как я сломала тебе очки, прошло больше шести лет. Теперь ты старше и у тебя большой бизнес, но ты застрял в той ненависти ко мне. Ты почти месяц унижаешь меня, ищешь любые ошибки в выполненных мною заданиях и не веришь ни единому моему слову. И мой парень тут совершенно ни при чем. Тебе без разницы, был ли он у меня, а если был, то почему мы расстались. Ты просто ищешь повод, чтобы меня задеть, вот и все. Поэтому давай не будем продолжать этот разговор, ни к чему хорошему он не приведет. - Ты права, больше не будем. Принесли еду. Тао задавал отвлеченные вопросы, Мэй отвечала, пытаясь больше не думать о том, что давно хотела забыть. Они с Луханом поменялись ролями: раньше она его унижала, теперь он перехватил эстафету, всячески пытаясь вернуть разговор на тему "бывшего парня" двоечницы, хоть это и не его дело. - А почему ты не осталась в Америке? Ведь с дипломом Гарварда ты бы многого там достигла, - как-то спросил Тао, заказав себе кофе. Он также не верит в высшее образование Ли, но хотя бы пытается быть тактичным. - Она не захотела жить там, где живет ее бывший, - сморозил Лухан. - Тебя сейчас не покидает чувство, что ты достал? - возмутилась Мэй, нервно отложив палочки на стол. - Что бы я не сказала, ты продолжаешь настаивать на своем. Ладно, хочешь правду? Его звали Джон Ридд, стипендиат Гарвардской школы бизнеса, человек, который был для меня не просто половинкой, он был для меня всем. Он погиб двадцатого апреля этого года в автомобильной аварии, я была на пассажирском сидении. Теперь я очень надеюсь, что ты исчерпал свое любопытство. На этой ноте Ли достала кошелек, оплатила свой обед и ушла под молчаливые взгляды мужчин. Ей не хотелось, чтобы ее жалели и уж тем более утешали. Чего Лухан хотел доказать бессмысленными нападками на Мэй? Он и сам не понимал, как это у него вырвалось. Просто когда он видит эту девушку, память дает о себе знать, показывая в мельчайших деталях прошлые обиды. Ему надо просто взять себя в руки и не позволять эмоциям брать верх над разумом, иначе он и дальше будет совершать ошибку за ошибкой просто в попытке доказать, что он умнее. А в данной ситуации мудаком и скотиной является он сам.