Белоснежная маргаритка

Начало нового дня принесло собой ощутимые изменения во всем, без исключений. Впервые за долгое время Наруто просыпался не один. Согретый уютными объятиями альфа-самца. Его самца, что немаловажно заметить! Еще даже не открыв глаза, он почувствовал необычайную легкость во всем теле, будто все кости вынули, и, счастливый и полностью насыщенный, прильнул ближе, утыкаясь носом в родное плечо. На периферии сознания звякнуло чужеродное беспокойство, приправленное легким отголоском вины. И Наруто с удивлением отметил, что это – не его. «Саске?» С трудом поборов лень, что патокой разлилась по всему телу, омега с трудом открыл мутные ото сна глаза, мало что осмысливая, и утонул в непроглядной темноте глаз напротив. Чужое желание заполнило его, заставляя в предчувствии сжать пальцами простынь, и он понял: Саске вновь хочет его. Не сам Наруто, а альфа хочет заняться утренним сексом, и считает омегу очень соблазнительной именно спросонья. С этим туманным взглядом, слипшимися ресницами и бархатной кожей, оскверненной засосами и испачканной его засохшим семенем. Всю ночь они занимались любовью, не могли насытиться долгожданной для обоих близостью и чувственностью прикосновений. И Саске вновь его безумно хотел, хотя откуда Наруто мог знать о таком, если альфа в эти секунды даже не шевелился, а просто смотрел, пронизывая душу? «Сейчас поцелует», - пронеслось в мозгу парня, и точно: мягкие губы Учихи дрогнули в улыбке и легко прикоснулись к его собственным, даря легкий, приветственный поцелуй. - Доброе утро, Наруто, - пожелал альфа и убрал белокурую прядь волос с его лица. - Доброе, - хрипло ответил Узумаки, думая о том, что слишком громко стонал накануне. «Слишком сексуально», - откорректировало его чутье. Беспокойство вновь кольнуло сердце. И уже не понятно, его ли собственное, или все же принадлежащее Саске. «Что происходит?» - Связь, - ответил Учиха на так и не заданный вопрос. Хотя это не значило, что он не слышал. Если точнее – скорее уж почувствовал. - И поэтому я ощущаю, что тебя возбуждает засохшая на мне сперма? – скептически спросил Наруто, хмуря свои тонкие брови. Но Саске не обманывался: он чувствовал отклик на свой животный позыв. «Моя самка!» - рычало естество. «Мой самец», - доносилось по ту сторону связи. Чувство вины вновь опустилось на альфу, кусая предплечье. - Саске, - требовательно позвал омега, остро улавливая все эти перемены в партнере, и едва не задохнулся от своей догадки. - Ты сожалеешь? – спросил он, внутренне сжимаясь от страха. - Нет, - громко рыкнул Учиха в ответ. – Нет, - повторил мягче, устыдившись импульса. Узумаки понял - не врет - и почувствовал облегчение. – Тогда что это? - Я не должен был ставить метку без твоего согласия, - пояснил альфа, выдыхая ту мысль, что терзала его с самого пробуждения. - Всего-то? – с досадой протянул Наруто, - пустяки. Ты сам признал во мне истинного, и я с этим согласился. - Но это серьезный и ответственный шаг. Я должен был спросить твоего разрешения, - продолжал спорить альфа, пытаясь разрешить свой внутренний конфликт. Он не жалел – это точно. И извиняться за свою импульсивность не собирался, но все-таки чувствовал, что не все сделал так, как полагается. - Толку теперь переживать? – легко отозвался Наруто. – Ничего же страшного не произошло, мир не рухнул на наши головы! - Это ты сейчас так говоришь, - едко подметил Саске. – Но ты прав. Я бы заклеймил тебя в любом случае, рано или поздно. Мысль о том, что Саске официально сделал его своим, все еще была невероятной. Наруто вертел ее на языке и так и эдак, пробуя на вкус, но не чувствовал в себе противоречий. Эта мысль ему неожиданно нравилась, а метка тут же гулко отозвалась теплом. Удивительно, ведь только вчера они были чужаками, рьяно оберегающими свои секреты и боль, а сегодня уже поделили ее поровну, зализали раны и проснулись уже почти семьей. Семья. Он и Саске. Разве такое вообще возможно в этом сумасшедшем мире? За что ему, такому испорченному, своевольному упрямцу, привалило такое счастье? Счастье. «А счастье ли?» - с горечью подумал Наруто, вспоминая, что каждый раз, чувствуя себя на вершине, кто-нибудь обязательно его разбивал. Будь то Хаку, будь то Сакура, будь то Гаара, которого он не любил, но к которому успел привязаться. Саске же был подобен взрыву огненной страсти, крушащему напролом все барьеры и грани, выворачивая душу наизнанку одним лишь дерзким взглядом. И оглушительно страшно было себе представить, что эта страсть, так легко соединившая их, однажды угаснет. Но они ведь стали семьей, не так ли? - Ты мой, На-ру-то, - жестко припечатал Саске своим бархатным баритоном и подкрепил свои слова стальной хваткой на запястье, словно обещая, что так просто Наруто от него не избавится. И волна сомнений вновь отступила, оставляя за собой робкую, тихую радость. Омега все еще боялся довериться окончательно. Но инстинктивно осознавал: он уже счастлив. И Саске принадлежит ему точно так же. - А ты мой, С-а-с-к-е, - дерзко отозвался он, предлагая новые правила в этой игре. Но Учиха, к огромному удивлению омеги, не поддался на открытый вызов. А всего лишь обнял крепче поперек спины, томно прижался, прикрыл глаза, чуть жмурясь, и утробно заурчал. Словно большой домашний котяра, альфа терся о свою помеченную омегу, оставляя на коже свой тяжелый смолянистый запах и впитывал в себя его – легкий и свежий. «Так просто?» - тихо спросил Наруто. «Конечно, я твой, глупый. Мы теперь вместе», - непринужденно сорвалось с губ альфы, и этим, казалось бы, объясняя абсолютно все. И путая этим Наруто еще больше. Саске за одно утро кардинально изменился, и это немного пугало. Внезапно, как вражеский шпион, прокралась мысль: «А что я вообще о нем знаю?» Альфа, что раньше казался опасным хищником, теперь не представлял для него никакой угрозы и стал из дикого домашним. Наруто не верил во все эти метаморфозы, они казались фальшивыми, лживыми. Но то, каким ласковым стал Учиха, как за одну ночь исчезли все его шипы и высокомерие – удивляло. Хотелось спросить: «Кто ты такой и куда дел моего Саске?» Однако, одновременно с этим, Наруто понимал: его Саске. Это был его, черт подери, Саске! Омежья сущность ликовала при взгляде в эти большие, антрацитовые глаза, из которых исчезла горечь одиночества. Альфа больше не был один. И Наруто больше не один. Их теперь двое. Они вместе. И ему резко потребовалось это ощутить. Желание нахлынуло неожиданно сильно, выпуская утихшие, было, феромоны. Запах Саске, как по приказу, мгновенно на это откликнулся. У омеги не возникло даже мысли сопротивляться влечению, наоборот, он сконцентрировал все свое возбуждение в паху, который тут же потянуло. Анус сладко заныл в ожидании, губы горели от жажды прикоснуться. А Саске лишь хитро ухмылялся, будто зная о том, что сейчас с ним происходит. А он на самом деле знал. Чувствовал. И если Наруто хотел доказать, самому себе в первую очередь, что Саске – его, то сам Учиха чувствовал себя прирученным и захотел, чтобы все сомнения его омеги стерлись ластиком. Чтобы до него быстрее дошло то, что на самом деле значило это его «вместе». Это ведь не только желание обладать и доминировать – данную деталь они выяснили еще вчера ночью. Не только прихоть находиться рядом каждую секунду, но и смотреть в одном направлении. Воспринимать себя как единое целое не только на уровне инстинктов, по-звериному, но и в человеческом обличье. Тонко знать грани партнера и доверять безгранично, как самому себе. Отбросить гордость, упрямство и высокомерие по отношению друг к другу и всегда быть на одной стороне. Саске даже хотелось, чтобы им снились одинаковые сны – настолько он желал быть близким. И он докажет Наруто – ему можно верить. Альфа его не предаст. Саске всегда будет за него, потому что Наруто – его. Омега ловко оседлал его бедра и был притянут ближе. Альфа покорно лежал под ним и давал Наруто прочувствовать свою принадлежность. Ладони альфы собственнически легли на загорелую поясницу, настойчиво массируя перетруженные ночью мышцы. Ему не нужно было спрашивать. Сейчас он ощущал Наруто как себя, и знал, что его поясница немного ноет. И хотел поддержать. Омега в очередной раз восхитился его проницательностью, далеко не сразу вспомнив про связь. - Чувствуй меня, - приказал альфа, вскидывая бедра, скользя членом между ягодиц, вырывая из сладких уст первый стон. И Наруто чувствовал. Чувствовал, как Саске приятна его тяжесть. Чувствовал, как он хочет, чтобы Наруто приласкал губами его член. Дерзко, откровенно, пошло, но так правильно, как будто в этом была основа мирозданья. И хотел ласкать сам, руками по груди, пальцами по коже, языком между ягодиц. Так грязно, развратно, запретно, но естественно. Слизать солоноватые капли смазки, что опять потекла и, кажется, не хотела останавливаться. - Жду не дождусь твоей течки, - хрипло признался альфа, - ты будешь таким мо-о-о-окрым, - протянул он, обжигая уши горячим дыханием. - Не захлебнись, - ухмыльнулся Наруто. А в голове неистово билось, требуя ответа: «Ты правда мой?» «Твой», - шепнула связь, когда Саске подарил самый нежный и приторный поцелуй, что скрипел на губах своей сладостью. Альфа не очень любил нежность, больше отдавал предпочтение той неистовой страсти, что не щадила их обоих. Хотелось грубее, глубже, сталкиваясь зубами. Но почему-то не мог не удовлетворить потребность своей омеги в такой вот невесомой ласке. И, неожиданно, самому захотелось ластиться. Оторвавшись от припухших губ омеги, Саске потерся носом о его щеку уже привычным движением и доверчиво заглянул тому в глаза, не тая больше серьезность своих намерений. Наруто казалось, что теперь там скрыта та самая истина, которую он пока не понимал, но когда-нибудь познает. Саске больше не выглядел одиноким. Его взгляд перестал жалить горечью, он казался таким счастливым и лучился благодарностью, что невольно Наруто затаил дыхание, в который раз очаровываясь тем, что Саске может сказать многим больше, чем значение самых громких слов, одними лишь глазами и контурами приподнятых губ. - Хочешь руководить процессом? – томно спросил Учиха, подкидывая бедра еще раз. - Как будто ты позволишь, - фыркнул Наруто, прекрасно зная, как все альфы ненавидят быть под контролем и противятся этому всем своим существом. - Позволю. Дерзай, я весь твой, - легко опровергнул это Саске, полностью расслабляясь и отдавая себя в руки омеги. Он не сомневался. Он знал: так – правильно. От одной мысли, что альфа может быть покорен омеге, все существо трепетало. Анус уже пульсировал, прося заполнить ту ноющую пустоту в нем. Наруто не верил до последнего, что ему позволят. Аккуратно привстав, он направил сочную головку в себя, принимая, и облегченно простонал, опускаясь до основания. Вот Наруто сам выбирает медленный и мучающих обоих ритм, но Саске до сих пор не вернул себе контроль, а лишь мягко прошелся ладонями по упругому животу, чуть жмурясь от восхитительной тесноты омеги. - Ты такой красивый сейчас, - таинственно прошептал он, любуясь оседлавшим его Наруто. Он был очарователен. Не нежен, не женственен, но хорошо слажен. Омега не выглядел беззащитным или слабым, наоборот, с самого знакомства альфа признал в нем весьма целеустремленную личность, хоть и потрепанную годами и обстоятельствами. Да, Наруто был силен духом и ни разу не похож на капризных принцесс, сверкающих с глянцевых обложек новомодных журналов. Он был непокорным до вчерашней ночи, огрызался и пытался укусить его побольнее. И тем притягательнее он для него становился. Белокурые волосы, вечно взъерошенные и падающие тенью на грубоватое лицо, обласканное солнцем. Мягкие контуры ключиц и плеч, покрытых сеткой маленьких родинок. Их много затаилось на загорелом теле, но Саске нашел и облюбовал их все. Даже ту, совсем уж маленькую, что спряталась во впадине пупка. Его кожа - нежная, загорелая, будто покрыта карамелью. И, конечно, искристый взгляд, хранивший в себе лик свободы и непокорности. Наруто всегда смотрел гордо, открыто, с вызовом. Остро, словно защищаясь. Саске не хотел его сломать или уничтожить, но хотел увидеть в глазах отклик своих чувств. Но пока что кроме восхищения и желания он не видел в них ничего из того, что ему так хотелось. «Еще не вечер», - отстраненно подумал он, удерживаясь от того, чтобы насадить омегу на свой член глубже. Он понимал: Наруто, дикому и непривычному к подчинению, нужно время, чтобы освоиться в новой ипостаси. - Значит, обычно я некрасивый? – беззлобно поддел его омега, резко опустившись на член чуть глубже, похищая вдох альфы своими губами. - Ты всегда красивый, - возразил Учиха, - но на моем члене смотришься просто умопомрачительно. Наруто легко засмеялся, скрывая смущение за улыбкой. – Льстец, - простонал он, выгибаясь и провоцируя альфу крепче схватить его за бедра, прижимая теснее и поддаваясь вперед, в обволакивающую тесноту. Связь между ними только-только начала формироваться, но Наруто уже чувствовал ее необходимость и значимость. Восхитительным было знать то, что таит в себе Саске. Чего он хочет. Что чувствует. Он казался таким откровенным, таким распахнутым, таким прирученным, таким… «Твой», - подала сигнал связь. «Мой!» - откликнулась омежья суть. - Мой Саске, - неуверенно проговорил он вслух, пробуя, какого это – делить с кем-то жизнь? - Твой, твой, - подтвердил альфа, улыбаясь уголками губ. Он был слишком счастливым и слишком часто улыбался за одно сегодняшнее утро, что казалось даже немного зловещим. Но интуиция быстро заткнулась под натиском томящего желания. – И ты мой, - простодушно изрек он, без натиска и требования подчинения по первому слову. - Да, - с радостью согласился омега, чувствуя, как счастье обволакивает его, словно кокон. Тихое, все еще немного робкое, но такое долгожданное. – Аааах! - звонко простонал он, чувствуя, как Учиха слегка раздвинул его ноги, меняя угол проникновения. - Двигайся, - попросил, а не приказал альфа, оставляя Наруто полный контроль и давя в себе приступ жажды власти. Учиха обволакивал своим доверием, прося довериться в ответ. Наруто резче подпрыгнул на члене и уже не мог остановиться. Его бедра порхали, едва подталкиваемые чуткими руками, сводя новоиспеченную пару остротой ощущений. Это было волнующе, приятно и ново – знать, что чувствует партнер при каждом касании. Губы омеги горели, требуя горячий поцелуй, и альфа, точно зная, что ему нужно, опалил нежную кожу дыханием, прежде чем накрыть их и заскользить языком. Они целовались рьяно, задыхаясь и стискивая друг друга пальцами до синяков, крепко и надежно приковывая к себе, так сильно, как и хотелось обоим. Наруто все еще контролировал их соитие, Саске лишь ему помогал, но казалось, что ему не хватает его. Не смотря на то, что член альфы быстро проникает в него почти до основания, этого было безбожно мало. Хотелось теснее, глубже, резче, но у него никак не получалось самому. - Саске, - простонал омега, в надежде, что альфа поможет с охватившей его жаждой. - Ты позволишь? – хрипло спросил тот, ожидая. Он мог взять Наруто сразу, а не сводить обоих с ума от нехватки подчинения и власти, но ему так хотелось, чтобы он до конца понял ту маленькую истину, что пришла к нему, когда остатки гордости сгнили под натиском и неверием голубых глаз. Теперь же Наруто верил. Верил и хотел до дрожи в коленках. - Пожалуйста, Саске! – проскулил он, пытаясь загнать в себя член еще глубже. - Ты можешь мне приказать, если захочешь. Можешь требовать, просить или же умолять. Я – твой. Я сделаю абсолютно все, что ты пожелаешь. Веришь? - Верю, - простонал омега, выгибаясь в его руках. - Чего ты хочешь? – требовательно спросил альфа, не принимая пока данную власть и выжидая подходящего момента. - Ты знаешь! - Скажи мне, Наруто, - настаивал он. И Наруто сдался, выдавая сокровенное желание, о котором до этого не решаясь говорить вслух: - Мне мало, Саске! Я так сильно хочу тебя. - Хорошо. Как ты хочешь? Глубже? – поинтересовался альфа. - Глубже! – отозвался омега. - Еще? - Обними меня крепче! - Что еще? - Возьми меня! - не выдержал Наруто, приказывая: - Заполни меня собой, дай мне кончить. - Ложись на живот, - усмехнулся Учиха. «Есть, сэр!» - грохотало внутри. Наруто быстро слез с альфы и лег на живот, трясясь от колющего возбуждения. Анус омеги изнывал, нуждаясь в альфе. И Саске исполнил его желание, приставив член ко входу и резко поддавшись бедрами, не сдерживая звериный стон. Руки властно обняли поперек живота и прижали к себе с дюжей силой, зубы вцепились в загорелое плечо, приглушая рычание, а член, как и хотел того омега, пронзал все естество. Альфа брал его, не щадя и не скупясь на шлепки по заднице. Кожа горела, колени рефлекторно согнулись и раздвинулись перед его альфой, допуская ближе, тело к телу, хотя куда уж ближе, если любимый так крепко прижимает к себе и рвано дышит в висок. Идеальное сочетание грубости и ласки поглощало омегу, он полностью растворился в этих руках, которым доверился, и которые не могли причинить ему боли – лишь сплошное удовольствие, которое текло по венам, обжигая изнутри. - Сейчас кончу, - простонал омега и попытался притронуться к своему члену, чтобы ускорить приближение оргазма, но Саске грубо перехватил его ладонь своей и сжал, переплетая пальцы. - Мой Саске! – хныкал под ним блондин. - Еще немного, потерпи, - просил он, собирая остатки сил и вбиваясь в омегу на грани возможного. Он придавил Наруто сверху своим телом, делая свою ненасытную омегу благодарной. Наруто извивался под ним, стонал до ломоты в горле и, изнеможенный, кончил с протяжным воем, захлебываясь накатившим оргазмом. И, так ярко чувствуя вспышку наслаждения своей омеги, Саске вышел из него и облегченно кончил тому на спину, ощущая то же самое. Они, оглушенные двойным оргазмом, задыхались. Сердце билось где-то в горле, Наруто трясло от пережитого удовольствия, а из уголка глаз хлынули слезы. Он пережил самый яркий и насыщенный оргазм в своей жизни, такой мощный, что даже слезу выбило. Саске так и лежал сверху, поглаживая по плечам и пытаясь успокоить свои полыхающие легкие. - Это самый лучший секс в моей жизни, - приглушенно признался омега, пряча лицо в подушку. - Еще бы, - выдохнул Саске и попытался встать, но его ноги запутались в простыне, поэтому он просто скатился на бок, рядом с омегой. Пот струился по лицу, стекая со лба и с мокрых волос. Наруто выглядел таким же потным, грязным и притягательным. - Не понимаю, почему тебя это так заводит? – спросил омега. - Это красиво, - пожал плечами Саске. – Смотри, - сказал он и повернул голову Наруто так, чтобы он сам убедился. И точно: смотреть на то, как стекают белесые капли спермы по загорелой спине, равнодушно не получалось. - Срочно нужен душ. И попить. И сигарета. Черт, я ног не чувствую, - пожаловался омега. Теперь высказывать свои потребности казалось естественным, хотя раньше он считал это слабостью. И, если честно, абсолютно не понимал, что изменилось. Раньше он бы не позволил никому подать себе руку или принести стакан воды, потому что сам мог. Мог и сейчас. Но почему-то хотелось, чтобы это сделал Саске. Учиха со вздохом поднялся, прошипев: воспаленный и разбухший узел на члене приятно пульсировал, но приносил дискомфорт. Альфа прошел к столешнице и налил из графина воду в высокий стакан. Его самого мучила жажда, но жизненно важным ему показалось дать Наруто попить первым. Это у него в крови. Теперь он живет не для себя. - Держи, - протянул ему стакан Саске, но у Наруто руки дрожали до сих пор. Он все еще не мог шевелиться. И тогда альфа сделал нечто само собой разумеющееся для себя, но поразив при этом Наруто в самое сердце: он напоил его из своего рта, бережно и аккуратно поддерживая за плечи. Утолив жажду, Наруто нашел в себе силы бороться: - Я не ребенок, Учиха! Я сам могу, не надо со мной нянчиться. - Можешь, я знаю, - простодушно ответил Саске, - но позволь мне о тебе позаботиться. - Зачем? – удивленно моргнул омега. - Я этого хочу. Потому что я твой. А ты мой, На-ру-то. - Сигареты в джинсах, пепельница на подоконнике. Принеси, пожалуйста. И кофе сделаешь? - Ты же не любишь кофе, - удивленно вскинул бровь альфа. - Не особо, но захотелось внезапно попробовать то, что любишь ты. Саске на это ничего не ответил. Лишь его глаза счастливо сверкнули, озаряя пространство вокруг так, как будто вместо зрачков у того были лампочки. Наруто прекрасно понял то, что Саске пытался до него донести все утро. Они выпили кофе, нежась в объятиях друг друга, и разделили последнюю сигарету на двоих. Затем вместе сходили в душ. Вместе позавтракали. А потом – по новой. О парах в эту пятницу было благополучно забыто. Как и об остальном чертовом мире. В маленькой комнате под шорох простыней и завывающий за окном ветер зарождалась любовь. Саске был счастлив. Наруто – тоже. Ровно два дня. А в понедельник счастье кто-то умело поставил на паузу. Ослепительные оргазмы, которые они переживали из раза в раз вместе, сцепившись и ловя судорожное дыхание губами, больше не главенствовали, перестали быть важными. Стали лишь камнем преткновения и совсем не притупляли отчаянное, пробирающее до глубины вожделение. Нестерпимая жажда, осязаемая и звенящая в стонах и рычании, стала бесконечной, а чувство насыщения близостью, казалось, не снизойдет до них никогда. Этот голод был неутолим и сводил обоих с особой, изощренной жестокостью. Сладкая пытка, обрекающая их на вечные муки похоти. Будто проклятые, они не могли оторваться и перестать ласкаться, цепляться и желать. Утомительные, но вместе с тем самые восхитительные мгновения бесконечной близости. Им хотелось врасти друг в друга кровью, костями и мышцами, так, чтобы не изъять. Переплавиться в единый монолит и исчезнуть в другой вселенной. Так отчаянно хотелось пробраться внутрь и проникнуться, что мысль вырвать бьющееся сердце и прижать к щеке не распознавалась как сумасшествие. Он не понимал, что с ним. Саске, наверное, безнадежно болен. Он сходил с ума, сводил с ума его и топил в вязком болоте сладострастия. Они иногда говорили. Делились самым потаенным, запретным, безумным. Или просто, ни о чем и обо всем одновременно. Наруто впитывал каждый звук вкрадчивого голоса и верил отчаянно, всей душой, будто с ним говорил сам Бог. О больших и малых галактиках, о планетах, их спутниках и небесных телах. Поведал тайну создания этой необъятной вселенной, что распростерлась за окном маленькой комнаты. О том, как рождаются звезды и как умирают, не в силах противостоять коллапсу. И как ярко взрываются сверхновые звезды, разлетаясь во все стороны со скоростью десять тысяч километров в секунду. Теперь Наруто знал ответы на многие вопросы. Даже, казалось бы, на самые простые, но одновременно с тем сложные. Почему небо голубое? Из чего состоят облака и почему они не падают? Откуда берется ветер? Умрет ли когда-нибудь планета Земля и как на ней зародилась та самая жизнь? Он чувствовал себя маленьким ребенком от переполнявшего его любопытства, но поток вопросов так и сыпался на альфу, который отвечал на них всех с присущей ему серьезностью. Что-то он не знал сам, что-то они вывели вместе, а на что-то ответили благодаря волшебной фразе: - «Окей, Гугл». Утопия ночи дарила волшебное чувство бесконечности этих часов, но с рассветом третьего дня магия рассеялась, реальность снова распростерла свои терновые объятия. В университете появились вместе, переплетая пальцы. Наруто ловил на себе любопытные взгляды, приправленные завистью или злостью. В спину упиралось чье-то ярое возмущение. Саске, казалось, их вовсе не замечал, а омега чувствовал себя не в своей тарелке, однако это не мешало ему смотреть как обычно, гордо, с вызовом. Он не собирался прогибаться под чужую зависть, но смел лишь догадываться о причинах, пока не услышал мерзкие шепотки группы свободных омег: - Это же Саске! - Они что, вместе? - Почему с Узумаки?! - Он поставил метку? - Не справедливо! Учиха, как ты мог? Саске гордо шагал мимо, смотря на окружающих в своей излюбленной манере – свысока. Но его ладонь крепче сжимала пальцы омеги, говоря: «Я с тобой!». Никто не осмеливался поверить в то, что читалось в них так явно. От Саске больше не исходил бесконтрольный шлейф феромонов. От него пахло Наруто. От Наруто пахло Саске. Их запахи полностью перемешались, открыто говоря об их принадлежности друг другу. И метка, алым пятном горящая на предплечье омеги, – прямое тому доказательство. Свободные альфы тоже с неприязненным интересом смотрели на новоявленную парочку, оценивая. А посмотреть было на что. Наруто изменился. Он похорошел на глазах. Его кожа стала нежной, гладкой и будто бы сияла изнутри, глаза же лучились теперь внутренней гармонией. Угловатые контуры лица чуть сгладились, а морщинка между бровей исчезла совсем. Королевская осанка подчеркивала красоту его спины, бедра притягивали взгляды совершенством округлых форм, а ноги будто бы стали длиннее, изящней. Наруто был красив, но связь, которая крепла день ото дня, раскрывала эту красоту для других, не только для Саске. И если бы не вовремя поставленная метка и долгие часы изучения друг друга, то альфа бы давно извелся от ревности. Наруто было плевать на альф, что облизывали его взглядом и украдкой вздыхали. Саске было плевать на всех остальных. Ведь Наруто – его, а это самое главное. Альфа отпустил его ладонь на секунду, но лишь за тем, чтобы скользнуть пальцами по пояснице. Он открыл дверь лекционного зала перед своей омегой, а тот, как будто так оно и надо, уверенно прошел в аудиторию, не оборачиваясь, но чувствуя, что Саске не отстает ни на шаг. - Всем привет, - нейтрально поздоровался он и прошел на свое место в пятом ряду. Ноги печатали шаги по линолеуму в оглушающей тишине. Поток, что-то бурно обсуждающий до этого, уставился на них, будто на чужаков, и замолк. Слышны были только их с Саске спокойные шаги. - Вы теперь вместе, что ли? – поинтересовался Джуго, снижая напряженность атмосферы, которая к этому моменту зашкаливала опасной энергетикой. - Да, вместе, - гордо подтвердил альфа-самец, борясь с импульсом закрыть своего избранника собой от любопытных и злых взглядов. - Я всегда знал, что так и будет, - первым отреагировал Суйгетсу и, скалясь, поздравил друга искренне и сердечно. Карин лишь хмыкнула, окидывая Наруто пытливым взглядом, но как-то по-доброму, ласково. - Красавчик! – подмигнул Киба. Шикамару кивнул в знак одобрения. Но на этом положительная реакция одногруппников закончилась. Каруи, Даруи и Тен-тен, - свободные омеги, - презрительно кривились, но не посмели ничего сказать в присутствии Саске. А вот альфы недобро щерились. - Не уж-то приручил? – с издевкой усмехнулся Кимимаро. – Этого фригидного? И зачем тебе это нужно? - Точно, Саске! – осмелела Каруи. – Бросай его, пока не поздно. - А может, это Узумаки его приручил? Покажи метку, Учиха! – смеялся кто-то. - Наруто, - остерегаясь вспышки, позвал Саске, чувствуя, как едкая злость, непонятно чья – то ли омеги, то ли его собственная – будоражит кровь. - Завидуйте молча, придурки, - дерзко, задрав подбородок, ответил им Узумаки. Какое право покрытая омега имела обращаться так с верхушкой эволюции? Когда он был свободным – такая дерзость прощалась, ведь в ней читался какой-то сексуальный подтекст. Теперь же она вызывала бесконтрольную злость. Агрессоры тут же захотели поставить на место зарвавшуюся омегу, пусть ей был давно всем знакомый Узумаки. Это природа. И она требовала доказать свое превосходство. Претензии высказывались альфе, так, словно Наруто стал пустым местом. Снежный ком тронулся, грозясь сойти на них лавиной. - Докажи! – прошелестел Кабуто. – Или мы пустим эту шлюху по кругу. - Смотри, как бы я тебя по кругу не пустил, - щурясь, процедил Саске. Всеобщее настроение грозило разрастись в жуткий скандал. - Силенок не хватит. Ты теперь слабак! – пропел кто-то. - Домашний котик Сучиха! Вот умора! - Заткнитесь, идиоты! – предупредил Шикамару, предчувствуя беду и костеря тех безмозглых, что не знали прописных истин. Ведь сила никуда не девается. А Саске, который и раньше легко поддавался на провокации, стерпеть такое оскорбление даже пытаться не будет. И черт дернул этих идиотов его злить, ведь с первого дня было понятно: они ему не ровня. Но его нагло проигнорировали. Агрессоры желали самоутвердиться и, наконец, расправиться с осточертевшей властью первородного альфа-самца: - Что ты можешь? Давай, покажи нам, что Наруто подчиняется тебе, а не ты ему. Сучиха. - Наруто, отпусти, - приказал альфа, чувствуя, как злоба струится по венам, затмевая здравый смысл. Никто не понял, кроме его омеги, но было плевать. Он ждал, пока Узумаки отпустит контроль над запахом Саске. Наруто четко сказал: «Нет!». Чужой страх и уязвленная гордость кольнули альфу в спину. - Да, - без нажима констатировал он. «Доверься», - просила связь. И Наруто, нехотя, доверился. Он боялся, что Саске, поддавшись на провокацию, унизит его и действительно покажет свою к нему принадлежность. Он ведь мог заставить Наруто сделать что-то против его воли одним только запахом, который пока успешно держался в узде. «Доверься», - настойчиво звенела связь. И Наруто отпустил, внутренне содрогаясь. Мощный поток феромонов хлынул, будто из ниоткуда. Изменившийся запах Саске был сильным и властным, выдавая в нем занятого, но по-прежнему могущественного самца. И он давил без пощады, пригибая к земле. Наруто восхищенно смотрел на своего альфу, который силой воли заставлял склонить головы других самцов. Первый, не выдержав давления, на колени упал Кимимаро. - Ты ответишь за все свои слова, - заявил Саске. Его голос сочился ядом. Наруто же не чувствовал абсолютно ничего, кроме того, что запах альфы опять ластится к его коже и нежно обнимает за плечи, будто защищая от колких взглядов и слов. - Кто там домашний котик? – уточнил он, усилив концентрацию на тех, кто посмел унизить достоинство как его омеги, так и его самого. Кабуто пригибался к полу, едва не скуля от заложившего уши пресса чужой воли. – Хватит, Саске, - попросил кто-то. Кто-то, не Наруто. Омега же с откуда-то взявшимся в нем высокомерием, утвердил: - Вы заслужили. Может, хоть так научитесь думать мозгами, а не членами. - Еще? – спросил Саске, чувствуя, что омега еще не простил этих ублюдков. - Еще, - согласился Узумаки, отчего-то улыбаясь. - Своих омег воспитывать будете, ничтожества. И если хоть кто-либо из вас снова откроет свой грязный рот – заставлю ебать друг друга. - Не посмеешь! – пораженно выдохнул Саккон. - Проверим? – игриво спросил Саске, посылая ментальный приказ. Рука Кабуто тут же очутилась на ягодицах Дзиробо и сжала пальцы. - Прости, Саске! – раскаялся здоровяк, чувствуя, как паника волнами поднимается в душе. Это было тревожно, противоестественно! Липкое отвращение от унижения поднимало волну тошноты. - Мы больше не будем, правда! – уверил один из близнецов, содрогаясь от мощной энергетики, способной сломить волю других самцов и полностью задушить альтер-эго. - Молодцы, - похвалил альф Учиха, но не был удовлетворен: - а теперь принесите свои извинения моей омеге. - Ты охуел, мразь? – поразился наглости Кимимаро, стоя на четвереньках, не склоняя голову из последних сил. Но и его удалось сковать страхами. - Соси, тьфу, то есть моли прощенья, - исправился Учиха. Намек на угрозу повис в воздухе. Альфы поочередно извинились перед омегой, и Саске, наконец-то, их отпустил. - Чокнутый! – констатировал кто-то. - Мало было? – скептически вскинув бровь, спросил Наруто. - Молчу-молчу. Вспышка была погашена. Запах Наруто вновь окутывал Саске, словно и не было той подчиняющей ауры. Вина кольнула где-то в висках. Как он мог сомневаться в своем альфе, который уже доказал ему преданность? Тишина в аудитории больше не давила на уши, а вскоре стерлась шорохами и перешептыванием. Альфа занял свое место подле омеги и разложил тетради на парте педантично ровной стопкой. Отвлек знакомый голос: - Ты нажил себе врагов, - с неудовольствием констатировал Шикамару. – Они будут мстить. И это еще не конец. - Что они могут? – самоуверенно вскинул бровь Учиха, ощущая свое превосходство как на физическом, так и на ментальном уровне. - Толпу сложно укротить, - туманно ответил Нара. Он не мог знать наверняка, каких масштабов может достичь конфликт, но надеялся, что его пару он не зацепит. Это ведь их не касается, так что должно обойти стороной. Однако, он врал себе. Эта проблема касалась всех повязанных, над якобы угасшей силой которых открыто потешались некоторые непросвещенные. Унижали. Не принимали в серьез. Занятых омег либо не замечали, будто они – ничто, либо открыто насмехались над их безвольностью. Альф же клеймили домашними, беспомощными. Но и это не было истиной. Альтер-эго альф никогда не угаснет, их сила так легко не испаряется. Просто то, что раньше казалось таким важным – сила и власть – теперь стало пустыми звуками. Зачем им сладость амбиций и первенство, когда для их омег они и так уже были вершиной айсберга? Прятались когти, клыки таились за улыбками, а разрушающая сила приняла созидательный характер. Им было что защищать. И тратить силу на споры о том, кто круче, казалось теперь венцом глупости. Но и простить то, что их перестали воспринимать всерьез, было невозможным. Сегодня с Наруто попытались обойтись, как с грязной шлюхой. А завтра могут поступить так с Кибой. Или Карин. Или с любой другой омегой. - Будь выше этого, - посоветовал Суйгетсу, приземляясь на скамейку рядом. Но даже он чувствовал: это невозможно. Природа не терпела такой насмешки, пусть и любила всех своих детей, без исключений. Сущность орала: Защищай!» Кажется, наступали неспокойные времена.