Панацея

      Несколько недель, как в тумане. Арти заботлив и всегда рядом. Тихо и необходимо. Это дает немного передохнуть от эмоционального стресса. Джек как будто заново учится жить и делает в этом успехи. Пара недель и Джек уже не вспоминает о парне с ледяными глазами. Он быстро пришел в себя, адаптировался. Но Арти все равно жил у Джека, беспокоясь о его безопасности. Вот Джекки улыбается, рассматривая картинки в каком-то журнале. Мгновение... Джекки бьется в истерике, заливаясь хохотом и рыдая навзрыд. И все это время Арти рядом, он в отпуске на неопределенное время.       - Джек, пошли поужинаем, - зовет Арти, а парень в ответ только улыбается и говорит, что не хочет.       Он никогда не хочет. Он ничего не хочет. Он хочет вдохнуть любимый аромат и почувствовать стальной, завораживающий взгляд.       - Арти, - зовет Джек, - поцелуй меня.       - Что? - недоуменно смотрит Арти, хлопает ресницами.       - Поцелуй меня, - повторяет Джек чуть медленнее, но тверже.       Арти все понимает. Он считает, что так надо, иначе Джек точно загнется. Арти наклоняется и осторожно касается губ Джека. Джек не двигается, только зажмуривает глаза. Арти быстро отстраняется.       - Джекки, знаешь, это было не лучшей идеей, - вздыхает Арти, гладя парня по голове.       - Да, пожалуй, прости, - всхлипнул Джек, - но все же, поцелуй меня.       Джек сам притягивает к себе парня и накрывает его губы своими. Глупо. Порывисто. Но не то, не так. Губы Арти слишком мягкие, слишком податливые, не такие вкусные. Джек нуждается в привычном противостоянии. Таком правильном и спасающем ото всех мыслей. Джек целует настойчивее, ему не нужна эта нежность. Все равно не то. Джек отрывается от губ Арти рычит. Он готов на стену лезть, вгрызаясь в нее зубами. Джек терпит, он молчит, стиснув зубы, он снова научится жить.       Ник выбрасывает из головы любую мысль о неугомонном парне с чайными глазами, о запахе ебаной корицы, о рваных прядках непослушных волос, достающих до острых лопаток. Ник вздыхает, открывает глаза. Рядом сидит Кайл, кажется он что-то говорил и теперь ждет ответ. Ник кивает, выдает что-то похожее на "ага" и тянется к бутылке с пивом. Пара глотков и парень расслабленно откидывается в кресле. Потухший взгляд лениво скользит по комнате, изучая ее, рассматривая каждую мелкую вещичку. Вот медаль, Кайлу, когда он получил ее, было 12 или около того. У Ника где-то была такая же. Они выиграли. Они тогда справились со всеми трудностями. Вот статуэтка красивая, будто живая, Ник подарил ее Кайлу на Рождество, привез из Амстердама. Ник чувствует прикосновение к плечу.       - Да что с тобой такое? - трясет его Кайл.       - Все хорошо, - улыбается Ник почти синими губами, а глаза безучастны, даже жутко становится.       Со дня оглашения диагноза прошел год. Значит осталось немного, осталось только подождать. У Ника есть дурацкая татуировка и ни единого чувства в душе, кроме всепоглощающей тоски. Мечтать? К черту. Чего-то хотеть? К черту. Плакать и бояться смерти? К черту!       - Я скоро умру, - спокойно, словно о погоде говорит Ник.       - Нет, - качает головой Кайл, - не говори так.       - А я все равно умру, хоть говори, хоть не говори.       - Знаешь что, - шумно вздыхает Кайл, - расскажи мне о Джеке.       А вот это действительно было глупо. Ник закусывает губу, прячет подальше мысли, мотает головой как заведенный. Слезы... Чертовы соленые капли, бесполезные, не нужные.       - Зачем ты так? - хрипит Ник, отворачиваясь.       - Очнись, Господи, - Кайл пощелкал пальцами перед лицом Ника, - ты сам ушел от него. Сам!       Ник едва заметно подрагивал, сжимая зубы. Всегда ли правда - это хорошо? Даже если от правды так больно? Даже когда задыхаешься от этой правды? Ник кричит. Так могут кричать звери, но не люди. Что-то говорит Кайл, но невозможно разобрать слова. Как же хочется спокойствия, хочется уснуть и проснуться только через пару дней. Да, точно, нужно поспать. Будет легче. Должно быть легче. Ник уходит в одну из спален, не особо обращая внимание на то, что Кайл все еще пытается что-то объяснить. Сейчас хотелось просто отдохнуть, хорошо выспаться и не слушать бесполезную болтовню Кайла. Но сон не шел, совсем. Не помогало считать овец, зарываться с головой под подушку. Сна не было ни в одном глазу. Была вселенская усталость и тоска. Через некоторое время в комнату зашел изрядно пьяный Кайл. Тихо позвал Ника. Парень даже не пошевелился, только глаза зажмурил.       - Черт возьми, я знаю, что ты не спишь!       Откуда интересно?       Ник продолжает неподвижно лежать на кровати, стараясь ровно дышать.       - Ребенок! - обиженно ворчит Кайл.       Нику наконец удается уснуть. Эта неделя вымотала его. Прошла всего неделя, а по ощущениям целая жизнь. И хочется бежать, ехать, лететь, да хоть ползти к Джеку. Как он? С кем он?       И Ник едет. На следующий день, словно в бреду. Едет, не разбирая дороги, но знает, что в итоге подъедет к такому родному дому. Даже не обязательно было заходить внутрь и общаться с Джеком. Хотелось просто увидеть его, хоть краем глаза. Ник оставляет машину на парковке у въезда в город. Джек живет не далеко и не заметит его приезд. Ник спешит. Ему до зубного скрежета хочется увидеть своего неугомонного чертова Джека, который запал в израненную душу. Окна закрыты плотными шторами, ничего не разглядеть. И хочется вломиться в дом, обнять любимые колени и извиняться, извиняться, извиняться. Ник подходит к двери, в голове куча мыслей и сомнений. Дверь, к слову, оказывается приоткрытой. Ник осторожно толкает ее и делает шаг в комнату. Слышатся приглушенные голоса, но не разобрать о чем говорят. Ник идет на звук. Но потом голоса стихают. Ник легко находит комнату, откуда доносились отзвуки разговора, и в эту секунду сердце его кажется останавливается, его словно сжимают в крепкой ладони. Он видит Джека, который разместился на коленях Арти. Их яростный, дикий, совершенно животный поцелуй.       Нику хочется сломя голову бежать отсюда, кричать, выдохнуть всю боль, обжигающую самую душу, в наличии которой Ник очень сомневался. Как же больно, сука, чертовски больно! Давай же, Никки, спеши в машину, только не оборачивайся. Больше не оборачивайся. Чайные счастливые глаза и звонкий, совсем еще мальчишеский голос... Пусть он будет счастлив, по-настоящему счастлив. Он заслужил, действительно, заслужил. Ник не жалеет, что ушел тогда. У Джека вроде бы все хорошо. Ник просто счастлив, он уверен, что сделал правильный выбор. Ну почему же тогда так ломит где-то под ребрами, почему же так хочется истошно вопить, обхватив руками колени, почему же...       Парень подъезжает к дому Кайла, на встречу ему выбегает взволнованный и вопящий хозяин дома.       - Где тебя носит, мудила? - рычит Кайл.       Ник молча заходит в дом, словно и не видит друга. Тяжелая горячая рука ложится к Нику на плечо:       - Где. Ты. Был? - четко и требовательно.       - Пошел на хуй, - злое шипение.       Кайл держится спокойно, что пугает больше всего, пугает до несдержанного истерического смешка. Ник сжимает зубы, сжимает кулаки, сжимает, кажется, себя полностью. Во рту электрический, металлический привкус кровь. Теплая... Значит еще живой. Отстраненные, глупые мысли где-то на краю сознания. Опустошенность. Тягучая липкая пустота затопила все сознания. Взгляд. Безэмоциональный, безжизненный, холодный. Больно, кричать хочется, страшно. Откуда взялся страх? Глупый, дикий, животный страх. Ник будто под водой. Медленно, но стремительно он погружается на самое дно. И это похоже на безумие. На самое настоящее безумие.       - Эй, Никки? - голос Кайла доносится как сквозь толщу воды, - ты в порядке?       Нет, он не в порядке. Ему хочется биться головой об стену.       - Порядок, - вздыхает Ник и буквально падает в кресло.       Ник - оголенный электрический провод с напряжением в тысячу вольт, но на вид, он - непробиваемая бетонная стена. Предательски щиплет глаза, но это пустяк. Ничего страшного. Он справится. Он отпустит.