Жизнь после смерти

— Так это ты тот демон? — тихо, прищурившись, спросил Фокси. — Ох, ты слишком любопытный, — расплылся в широкой улыбке Друг, — Алекс… Лис, услышав своё настоящее, подлинное имя, замолчал, опустив голову. Остальные аниматроники стояли молча, со скрытой ненавистью глядя на демона, но всё же боясь шелохнуться. Спринг Трап стоял, легонько дрожа, сжав руки в кулаки, боль в животе утихла, стало легче. Демон вдруг тяжело вздохнул, ссутулившись. — Я думал всё пройдёт тихо и незаметно, — Друг опять посмотрел на Винсента. Из красной, нечёткой пелены в глазах показались хитрые, маленькие, чёрные зрачки. Демон уже не скрывал своей радостной улыбки. — Да что тебе надо? — дрожащим голосом спросила Марионетка, схватив Винсента за руку. — До вас до сих пор не дошло, мадемуазель? — Друг продолжал сверлить Винсента холодным, голодным взглядом. - Ну, парень, решай: либо твой золотой знакомый развалится на части, либо ты идёшь со мной. Друг перевёл взгляд на Спринг Трапа. Тот задрожал ещё сильнее. Лже-Винсент сжал окровавленные кулаки. Внезапно Золотого Бонни опять пронзила ужасная боль, вперемешку с диким холодом. Дыхание перехватило. Заяц, зашипев от боли, опять согнулся. На пол упало несколько чёрных капель. Винсент было дёрнулся, чтобы помочь аниматронику, но парень вспомнил о выборе. Призрак понимал: нужно идти. Отбросить страх и сжать волю в кулак. Просто шагнуть, взяться за холодную руку. За руку своей настоящей смерти. Взлянуть ей в глаза и просто улыбнуться. Но Винсент не мог двинуться, ноги онемели. Нет, не было страшно. Пугала лишь неизвестность. Что будет, если парень пойдёт с Другом? А что будет со Спринг Трапом, если останется здесь? Винсент уже понимал, что не от него зависит жизнь Спринг Трапа. Можно просто исчезнуть, испариться, перестать лезть. Но почему Марионетка помогла парню избежать ада, почему? Парень посмотрел на скорчившегося Спринг Трапа и хрипло, тихо сказал: — Я пойду с тобой, не трогай Золотого Бонни, — Винсент улыбнулся, глянув прямо в глаза Другу. Демон протянул парню когтистую руку. У Марионетки что-то опять заболело в груди. Неужели всё случилось так? Случилось то, чего она так боялась? Сбылся её потайной страх? Винсент хотел было уже взяться за руку демона, но почувствовал, как что-то мягкое ухватило его за плечо. Парень обернулся. Марионетка. Такая подавленная, несчастная. Кукла просто с детской верой и надеждой посмотрела на Винсента. — Ну? — удивлённо приподнял бровь демон. — А можно поговорить на прощание? — Винсент покосился на Марионетку. — Валяй, — холодно бросил Друг, махнув рукой. — Всё равно ты мой… Винсент, вздохнув, резко развернулся и взял за плечо Марионетку, подхватил под руку Спринг Трапа. Втроём они быстро миновали коридор и свернули в хорошо освещённую комнату. — Не иди с ним, — помотал головой Спринг Трап. Как только он скрылся от тяжёлого взгляда Друга, аниматронику опять стало легче. Винсент горько усмехнулся и посмотрел на Марионетку. — А ты что мне посоветуешь? — Я в первый раз не знаю, что делать, — закрыла лицо руками Марионетка. — Так. Если я не пойду, то Спринг Трап, я чувствую, у нас на глазах развалится. Если пойду я… А что он со мной сделает! Заставит слушать оперу, или баня в кипящем масле? — нервно хихикнул Винсент.  — Там всё не так хорошо, — прищурилась Марионетка. — Ой, — у Спринг Трапа в голове затрещало. - Нет, — твёрдо сказала Марионетка. — Ты никуда не пойдёшь. Мы что-нибудь придумаем. — Кто тебе дороже? Аниматроник, как ты, или убийца, который сидит здесь без наказания?! — Винсент! — по фиолетовой полоске пробежала слеза. — Что? — улыбка сошла с лица призрака. — Мы без тебя не сможем, понимаешь? Дело даже не в жизни Спринг Трапа. До твоего появления в пиццерии было ужасно, понимаешь? Ты бы видел, как светились внутри аниматроники, хоть на вид и были угрюмые. Особенно Фредди… Когда он тебя видел… Т-ты какой-то особенный, не знаю, как это объяснить… — Марионетка улыбнулась. Искренно, по-настоящему. — Я просто обречён, — Винсент посмотрел куда-то за Марионетку. — Такова моя судьба. Я потерял всё: счастье, желание жить, смысл жить… Ведь не от меня зависит жизнь Спринги? Ты меня здесь держишь просто так. Но зачем? — Мне просто страшно за тебя, понимаешь? — взвыла Марионетка. — Так почему же? Марионетка замолчала. Она не могла объяснить. Ведь кукла знала этого демона. Знала, что такое ад. Знала, что такое вечность… Да, сначала Марионетка хотела, чтобы Винсент узнал, что такое застрять на Земле после своей смерти. Но с каждым днём она узнавала парня всё больше и больше. Кукла узнала светлую, добрую сторону Винсента… — Прощай, — после долгого молчания, Винсент махнул рукой и быстрым шагом вышел из комнаты. Марионетка и Спринг Трап, округлив глаза, переглянулись. Поняли друг друга без слов, ринулись вслед за парнем. — Не улизнул всё-таки? — вскинул брови Друг. — Нет смысла, — вздохнул Винсент и опять заглянул в красные глаза своей смерти. Парень взял Друга за руку. По коже побежали мурашки. У Винсента было такое чувство, будто он вот-вот передумает. Но призрак только сильнее сжал руку демона. Холод, который закрался в самую душу. Парень просто хотел помочь, сделать лучше. Для этого ему нужно просто перестать существовать. Он умер. Его не существует. Он больше не дышит. Сделать лучше, значит, сделать так, чтобы тебя забыли, словно ночной кошмар. Ноющая боль по всему телу. Винсент исчез, перестал существовать. Умер полностью. Перед аниматрониками стоял только убийца, зло, демон. Друг, торжественно ухмыльнувшись, сказал: — На этот раз вы проиграли, мадемуазель… — Мы ещё встретимся, — сжав красные, пластмассовые губы, прошептала Марионетка. — Обязательно, — кивнул в знак согласия Друг. — Только боюсь, что тебя после всего, что ты натворила, больше не пустят на Землю, — демон глянул наверх. — Я найду способ. Демон промолчал. Последний раз Спринг Трап видел эти клыки, в последний раз. Друг, улыбнувшись на последок, испарился вслед за Винсентом. Чика с Черри всхлипнули. Бонни крепко сжал лапу курицы-аниматроника. Фредди и Фредерик опустили глаза. Бон-Бон, тяжело вздохнув, обречённо помотал головой. Мангл положила морду на плечо Фредерика. Фокси удивлённо поморгал. — Нет, — только и смог сказать лис. В атракционе повисла тишина. — Зачем вы его отдали? — после долгого молчания тихо спросил Бон-Бон. — Он сам пошёл, — мрачно ответил Спринг Трап. В горле застрял горький комок. Хотелось плакать, но заяц не мог. Не было слёз. С Винсентом ушли и все, слишком острые для железа чувства. — Мы ещё встретимся, — прошептала Марионетка. Вдруг Фокси громко засопел, будто принюхиваясь, как собака. Вот лис хрипло спросил: — Мне одному кажется, что запахло дымом?

***

Винсент открыл глаза. Поморгал. Вздохнул. Ничего страшного не происходит. Парень пошевелил пальцами. Ладонью прочувствовал мягкую, пушистую ткань. Винсент привстал. Он сидел на небольшой, детской кровати. Парень оглянул помещение и ужаснулся. Винсент находился в своей же детской комнате. Он до сих пор помнил эту мягкую кровать, сделанную из белого, покрашенного дерева, помнил своего любимого фиолетового робота, который сейчас стоял в уголке. Винсент огляделся. Две двери по бокам, которые ведут в длинные коридоры дома, напротив кровати — белый шкаф. Парень встал на мягкий, синий ковёр. Может, это был просто кошмар? Вся эта пиццерия, Спринг Трап, призраки, демоны? Может, он просто забрёл в этот старый дом, да и заснул тут? Ведь от дома Эрики до этого не так уж и далеко… Но уверенность Винсента тут же улетучилась. По спине пробежал уже знакомый холод. За ним последовали мурашки. Стало жутко от осознания того, что это вовсе не кошмар. Винсент стоял, не мог пошевелиться. Сзади скрипнула левая дверь. Холод усилился. Парень знал: сюда зашёл его старый знакомый. Обе двери сразу же захлопнулись. — Ну, вот я и затянул тебя сюда, — тихо проговорил Друг, облегчённо вздохнув. — Вот она, вот жизнь после смерти. А ты ведь никогда не верил мне. Видишь: ничего страшного, никаких котлов, никаких демонов, никаких людей. Только ты и тишина. Винсент молчал. Он, сжав кулаки, просто ждал чего-то. Чего-то страшного. Но ничего не происходило, и Винсент шёпотом спросил: — И ч-что со мной будет? — Ты останешься здесь, — усмехнулся Друг. — Для тебя всё закончилось, ты мёртв, тебя не существует. — Это ад? — Допустим, — хищно улыбнулся Друг. — И ты получишь наказание… Винсент задрожал. Наказание… Какое слово… Злое, мрачное. — Что… — начал Винсент, но договорить не смог. Повисла тишина. Винсент приложил руку к животу. Дыхание перехватило. Острая боль. Фиолетовая ткань на животе окрасилась в алый цвет. Винсент изумлённо охнул. Такая знакомая боль. Боль, когда тебя пронзают острые, железные палки внутри аниматроника. На руках разрослись огромные, глубокие раны. Ноги заныли, и Винсент рухнул на пол. Тело пронзила острая боль, мгновенно выпустив весь воздух из лёгких. Казалось, будто в позвоночник парня вогнали раскалённый стержень. — Господи! — взвыл Винсент и выгнулся дугой. — Как же больно! — Больно, да? — Друг холодно смотрел на парня. — Вот и твое наказание. Ты вечно будешь чувствовать эту боль, вечно будешь вспоминать свою смерть. Вечно… От одного этого слова уже бросало в дрожь. Винсент не мог представить. Боже, когда это кончится? Когда кончится эта боль?! Но парень знал: никогда. Он просто обречён. Винсент не кричал. Он прижался к уже багровому ковру и расслабился. Обречён. — Знаешь, ты должен радоваться! — усмехнулся Друг. — Ведь я оставил в пиццерии небольшой сюрприз, чтобы Спринг Трап не смог двинуться. В движении он причинял бы тебе бóльшую боль. Винсента не интересовало это. — Главное, что души детей освободились, — выгнувшись, прохрипел Винсент. Сквозь своё громкое дыхание парень услышал, как демон злобно хохотнул. — Ох, брат, извини, но это не так, — покачал головой Друг. — Они убили слишком много людей, это просто так не прощается, — демон опять глянул на верх. — Пока они не отдадут всю пролитую ими кровь, дети никуда не уйдут. Жаль, что я не смог ухватить душу, которая вселилась в Золотого Фредди, но за него помучается сам аниматроник, — Друг переступил через Винсента. — Что? — парень покосился на демона. — Дети — самое дорогое в жизни людей. Дети — смысл жизни. Каждую ночь в мире будет становиться на одного ребёнка меньше. — Они не станут этого делать, — прошептал Винсент. Боль усилилась, и парень чуть слышно всхлипнул. — У них не будет выбора, — усмехнулся Друг. — Они ведь так горят желанием освободиться, для этого нужно только убить. Винсент взвыл. Взвыл от душевной боли. Взвыл от отчаяния. Взвыл от осознания того, что всё было зря. — Это не конец, Винсент, — прошептал Друг и изчез. Парень притих, тяжело дыша. Он будет вечно терпеть эту боль, слёзы будут вечно застилать глаза, кровь будет вечно сочиться из ран. Парень опять простонал. В голове что-то затрещало. Парень в сердцах хлопнул окровавленной рукой по полу. Зря он это сделал. Стало ещё больнее. Барри не мог заснуть этой ночью. Да, хотелось спать, но что-то тревожило его. Томпсон тяжело вздохнув, пошёл одеваться. Вот мужчина уже едет в свою любимую пиццерию. Там Барри всегда забывал про свои беды. Там были аниматроники, которые всегда могли поднять ему настроение. Что он будет делать, когда пиццерию закроют? Томпсон не мог представить. Барри вышел из машины и взглянул на здание. Коленки задрожали, сердце бешено заколотилось. Мужчина облокотился об дверцу машины, чтобы не рухнуть на холодный асфальт. — О, Господи, — только и выдохнул Барри. Пиццерия горела.