Сопровождение без интима

Наташа остановилась резко, словно налетела на стену. Из лёгких мгновенно вышибло воздух, перед глазами замаячили тёмные круги, и женщине потребовалось несколько драгоценных секунд, чтобы вновь начать дышать. Приближаясь к воротам, она уже знала, что увидит. Знала – и всё равно не была готова. Едва не споткнулась при виде распростёртого на досках тела – нет, это просто каблук попал в щель. Скинула бесполезные теперь туфли, присела на корточки, продолжая держать спину идеально прямой, провела ладонью по чёрному шёлку волос, поискала пульс на шее, зная, что это бесполезно. Вниз старалась не смотреть, чтобы не потерять самоконтроль. Поднялась на ноги, уверенно подошла к стоящему поодаль мужчине, посмотрела на него снизу вверх с ненавистью. Спокойно, почти равнодушно поинтересовалась: - За что? - Двадцать лет назад, когда мы встретились, - ответил Брюс, снимая очки и подслеповато щурясь от бликов солнечного света на воде, - ты просила не позволить тебе вновь полюбить мужчину. Я всего лишь хотел уберечь тебя. Я делал это ради тебя. Наташа кивнула. - Значит, теперь ты сделаешь ради меня кое-что ещё. Она протянула руку, и, повинуясь её взгляду, Брюс вложил в ладонь женщины свой пистолет. Наташа отвернулась к воде, несколько минут стояла, глядя на плеск волн, не замечая, как слёзы стекают по щекам, затем коротко вздохнула. Резко обернулась, вскинула удерживаемый двумя руками тяжёлый пистолет, и выстрелила. Брюс пошатнулся, но устоял, на рубашке начало расползаться красное пятно. Наташа прицелилась чуть выше, в голову. Она стреляла снова и снова, палец устал жать на спусковой крючок, обойма давно была пуста, в ушах звенел грохот выстрелов – а женщина никак не могла прекратить. Наконец, лишившись последних сил, она уронила оружие, перешагнула через изуродованное тело бывшего друга и медленно побрела к выходу. Тор всю поездку старался глубоко дышать и не слишком сильно стискивать пальцами руль, но упрямый навигатор, твердивший «Вы сбились с маршрута» и норовивший увести машину с дороги куда-то в поля, доводил его до белого каления. Наконец, вот он, злополучный дом у озера, две машины у ворот изгороди, лодочный сарай, к которому в свежевзрыхлённой земле вели следы. Тор подкрался к сараю быстро, но бесшумно, прислушался, но никаких подозрительных звуков не обнаружил. Заглянул внутрь. После яркого солнца там было слишком темно, от резкого перепада освещения где-то внутри забурлил привычный комок ярости, но Тор ещё мог его контролировать. Он сделал шаг к сидящей на полу у стены женщине с ярко-рыжими волосами, спросил: - Мэм? С вами всё в порядке? Женщина распрямилась, и Тор увидел, что рядом с ней лежит кто-то ещё, мужчина, его голова покоится на коленях рыжеволосой. Наверное, это и есть Наташа. Та, что звонила и просила приехать сюда. А где брат? Глаза Тора привыкли в темноте, он опустился на корточки перед Наташей. Увидел её отрешённый взгляд, слёзы в глазах, тонкие пальцы, нежно, с любовью поглаживающие по волосам лежащего на её коленях. Волосы закрывали лицо мужчины полностью, Тор протянул руку, чтобы убрать их, но ожившая женщина цепко схватила его за запястье: - Он мёртв, - сказала она. – Я убила его. Тор, не замечая, как острые ногти царапают его до крови, вырвал руку, откинул тёмные пряди с лица – своего брата. Локи, бледнее обычного, с внезапно вернувшейся россыпью веснушек, и холодной кожей и заострившимися чертами лица, казался спящим – вот только пульса на шее не было, а широко распахнутые в удивлении глаза смотрели сквозь брата. Звериный рык вырвался из горла Тора – рык льва, потерявшего своего детёныша. И клубок ярости, медленно разраставшийся внутри, взорвался на тысячи огненных искр, затапливая сознание. Последнее, что Тор помнил, это решительно-испуганный женский взгляд и хруст шейных позвонков в его крепких руках. Когда буря внутри миновала, и сознание прояснилось, Тор с удивлением обнаружил себя в совершенно незнакомом месте. Лодочный сарай, причал, озеро – где это он? И как сюда попал? Тор беспомощно оглянулся по сторонам, оценивая погром в помещении, по которому словно пронёсся смерч, но память, как всегда, отказывалась работать на своего хозяина. У входа появился высокий силуэт, чёрный в лучах заходящего солнца, и Тор радостно окликнул его: - Локи? - Нет, мальчик мой, - отозвался дядя Стивен. – Это всего лишь я. Скоро здесь всё взлетит на воздух, нужно уходить. Пойдём со мной. Роджерс решительно подталкивал его к выходу, но Тор всё ещё беспомощно оглядывался по сторонам. Ощущение, что брат где-то здесь, и его непременно нужно найти, не покидало его. - А как же Локи? - Твой брат, - вздохнул с сожалением Стивен, - снова уехал. Не злись, ему пришлось это сделать. Он вернётся, как только сможет, а пока я позабочусь о тебе, мой мальчик. Тору было немного странно слышать подобное обращение из уст дяди Стивена, который выглядел младше него самого, но этому человеку он привык доверять, и позволил увести себя, не обращая ни малейшего внимания на два растерзанных тела на причале и третье, бережно уложенное лицом вниз на дно лодки с пропускающими газ кислородными баллонами. ### Стивен с лёгкостью мальчишки запрыгнул на водительское сиденье внедорожника, завёл мотор, с любовью и нежностью обернулся на Одинсона, устроившегося рядом. Наконец, он избавился и от этого неудачного эксперимента Беннера, который так и не успел заговорить, и от этой рыжей сучки, укравшей у него сына. И от не в меру живучего мальчишки Лафейсона, исхитрившегося из бомжей вернуться в танцоры. К счастью, он был достаточно наивен и слишком увлечен своей игрой в шпионов, чтобы копать там, где действительно не следовало, но к Беннеру он подобрался слишком близко. Хорошо, что Стивен успел. Он всегда успевает. Роджерс ещё раз взглянул на молчащего спутника и плавно тронул машину с места. Все эти надоедливые мухи мертвы, а он остался единственным обладателем Тора. Своего лучшего эксперимента. Своего совершенного оружия. Приближаясь к шоссе, Стивен с улыбкой наблюдал, как в зеркале заднего вида полыхнуло зарево взрыва.