Сопровождение без интима

Боль в голове пульсировала, с каждым толчком усиливая тошноту, лёгкая качка и плеск воды напомнили Локи о море, а скрип досок, запах машинного масла и металлическое лязганье – о лодочных прогулках в далёком детстве с отцом. Судя по ощущениям тела, Лафейсон сидел на стуле, притом довольно хлипком: он трясся, как паралитик, от малейшей попытки пошевелиться. Руки были перекинуты через спинку и крепко связаны, выступающие края спинки больно впивались в плечи. Ноги прикручены к передним ножкам, на глазах – повязка. Локи не сомневался, кому обязан столь странному пробуждению, и сейчас, замерев, внимательно прислушивался, пытаясь уловить поблизости шаги или чужое дыхание. Ничего. Попытка дотянуться виском до плеча, чтобы снять с глаз повязку, закончилась неудачей и простреливающей болью в мышцах шеи, поймав сбившееся дыхание, Локи на пробу дёрнулся в путах. Стул под ним судорожно скрипнул. Если повезёт, его получится сломать. Локи сделал глубокий вдох, напряг мышцы на руках и ногах, и попробовал подпрыгнуть. - Не советую, - раздался вкрадчивый голос над самым ухом, и Лафейсон замер, как мышь перед змеёй. – Свалишься в воду и захлебнёшься. Локи молчал. Страх липкой волной растекался по позвоночнику и затапливал мозг, мешая внятно мыслить. Перед глазами стояло его собственное имя из Наташиного списка, со знаком вопроса позади, и теперь это знак неумолимо сменялся утверждением. Умирать не хотелось. Локи не знал, сколько прошло времени с момента, как Беннер его ударил, достаточно ли, чтобы Наташа обнаружила его отсутствие и начала искать, и, если да, то знает ли она, где он? Локи сам об этом не знал. Или, пока Наташа заключает свои сделки, её цепной пёс успеет убить его раз двадцать? - Я же предупреждал тебя, танцор, - продолжал Беннер с оттенком лёгкого сожаления, - не наделай глупостей! Локи не нашёл ничего лучше, чем пробормотать: - Извини. - А ты молодец, - похвалил Беннер и потрепал Лафейсона по щеке. Локи сдержал порыв дёрнуться, уйти от прикосновения – и лишь сжал немеющие пальцы в кулаки. Злить похитителя сильнее не хотелось. – Продержался – сколько? Месяца четыре? - Пять с половиной, - нехотя отозвался Локи, опуская голову. Сильные пальцы сжали его подбородок, заставляя поднять лицо, ладонь, шершавая от мозолей, провела по незащищённому горлу, то ли лаская, то ли давая обещание придушить, пристальный, пронизывающий насквозь взгляд впился в Локи. - Пять с половиной. Дольше был только Баки, её жених. Мерзкий тип, доложу тебе. Недостойный моей девочки. Впрочем, вы все были её недостойны. Раскрутить на разговор, протянуть время – вот всё, что приходило Локи в голову. И, вероятно, лучше показать свою осведомлённость, чтобы заинтересовать Беннера. Молодой человек начал судорожно вспоминать всё, что упоминала Наташа о своём женихе, но в памяти крутилась только первая строчка из списка: «Джеймс Барнс Роджерс». Роджерс, ну конечно! Вот откуда интерес Стивена к Наташе! Он не поборник справедливости, он всего лишь одинокий мститель за погибшего сына! - Ты говоришь о Баки Роджерсе? – стараясь, чтобы голос не дрожал, спросил Локи. – К его гибели ты тоже причастен? Перерезал тормозной шланг? - Заставил отбойник выскочить поперёк дороги, - усмехнулся Беннер. – Нет, Баки всё сделал сам. Он пил без продыха трое суток подряд, затем сел за руль в дождь и потерял управление. Но, скажу тебе, танцор, если бы его не убила авария, это сделал бы алкоголь в его крови. Шаги переместились влево от танцора, звякнуло что-то металлическое. Локи напрягся, повернул голову на звук. - Наташа не знает, - скорее, констатировал, чем спросил он. - Не знает, - согласился Беннер. – И никто не знает. Я тогда работал санитаром в морге, изъял кое-какие результаты вскрытия. Не хотел, чтобы она страдала сильнее. Локи вздохнул. Роджерс не меньший псих, чем Беннер, если двадцать лет живёт мечтой об изощрённой мести невесте своего сына только за то, что она позвонила ему и сказала, что любит. Вот и разбирались бы между собой, да хоть бы и поубивали друг друга, но он-то при чём? Сумев обратить собственный страх в злость на обстоятельства, толкнувшие его между двух огней, Локи, как ни странно, обрёл уверенность. Он внезапно понял, что сможет выбраться из этой истории живым, заберёт брата, уедет как можно дальше, и забудет всё это, как страшный сон. Программист пригодится везде, и в Южной Африке, и в Австралии. А местные знахари помогут Тору ничуть не хуже патентованных таблеток. - Тем не менее, ты причинял ей боль снова и снова, - уверенно заявил Локи. Шаги приблизились, Беннер коснулся его лица, сорвал повязку с глаз. Несмотря на полутень, Локи зажмурился от бликов на воде и яркого солнечного луча, проникавшего под навес, судя по всему, лодочного сарая, где они находились. А в следующее мгновение Беннер наклонился вплотную к его лицу и снял очки. Локи впервые увидел его глаза – пугающе безжизненные, с налитыми кровью белками и огромными, во всю радужку, чёрными тоннелями зрачков, на дне которых плескалась пустота, и невольно передёрнул плечами. Беннер был слеп, как крот. - Она – моя отдушина, мой свет, - прошептал с нежностью Брюс, лихорадочно скользя расфокусированным взглядом по пленнику и словно не замечая его. – Я никогда не хотел причинить ей боль. Когда погиб Баки, она страдала, умирала снова и снова на моих руках, и однажды сказала, что больше не хочет никого любить, чтобы не было так больно. Я поклялся защищать её, и я защитил. Всякий раз, когда она готова была переступить черту, привязаться к мужчине, я разрывал эту связь. Я успевал прежде, чем она могла почувствовать себя несчастной. - Убить семьдесят человек, только чтобы милая не плакала? – с отвращением произнёс Локи. - Не всех, - наконец, отстранился Брюс, давая возможность Лафейсону осмотреться. – Некоторые согласились исчезнуть добровольно, за плату, другие надеялись поживиться за счёт Наташи, таких приходилось устранять. Но тебя я упустил. Она влюбилась, впервые за двадцать лет, я видел сегодня утром, как сияли её глаза. И понял, что нельзя больше ждать. Локи обвёл взглядом помещение. Длинный, пару десятков метров, сарай, с крепкими стенами и крытым причалом. Несколько лодок на привязи, слева – стеллажи с инструментами, канаты, цепи, запчасти, снаряжение для подводного плавания. Справа, у самых ног – канал с водой, вдоль него – деревянный настил, ведущий к выходу. Металлические ворота опущены не полностью. У стоящего в шаге Беннера в руке пистолет, стреляет он без промаха. Бежать или драться? - Почему ты решаешь за неё? Лишаешь её права на счастье? - Она не будет с тобой счастлива. Бежать. Вряд ли Беннер застрелит его прямо здесь. Свалиться с причала, спрятаться под настилом – дыхания должно хватить. Верёвки размокнут, легче будет освободиться. И – вплавь до открытой воды, а там… Знать бы, где они. - Убив меня, ты причинишь ей боль. - Меньшую, чем причинишь ей ты. Драться. Подождать, пока Беннер освободит его. Напасть, выбить пистолет из рук, желательно, скинуть в воду. Инструментов достаточно, чтобы использовать их в качестве оружия. Забрать лодку и уплыть за помощью. - Я не сделаю ей больно. Я люблю её. - Сейчас – да. А что будет через год, пять, десять лет? Ты разочаруешься, или она станет слишком старой для тебя? Нет, этот сорняк следует вырвать прежде, чем он отравит её душу своими корнями. Сейчас у неё будет время забыть тебя и быть счастливой. Драться. - Рядом с тобой? Зная, что ты убил её любимого мужчину? - Это будет несчастный случай, - загадочно улыбнулся Брюс. Бежать. Нехорошее предчувствие преследовало госпожу Романову с самого утра: едва по дороге в офис ей показалось, что в такси, движущемся навстречу, мелькнул силуэт Беннера. Она проверила списки авиапассажиров за последнюю неделю, велела позвонить в забронированную Брюсом гостиницу. Убедилась: помощник улетел в Калифорнию и всё ещё находится там. Даже если Локи прав, ему ничего пока не грозит. Но предчувствие не угасало. Около полудня Наташа впервые потянулась к телефону, чтобы набрать номер Лафейсона. Послушала гудки, пока они не оборвались, через четверть часа перезвонила вновь, с тем же результатом. По GPS, телефон Локи находился дома, вряд ли он мог забыть его, уходя. Или – получил, всё, что хотел, и сбежал? Как многие до него? Наташа отмела эту мысль, усмехнувшись собственной подозрительности, а потом, неожиданно для самой себя, отменила последнюю встречу и рванула домой. Пробежала по пустым комнатам, расспросила пришедшую прислугу: ни Локи, ни, конечно же, Беннера, никто не видел. Сотовый танцора был брошен в гостиной на столе, с восемнадцатью пропущенными звонками. Наташа, коря себя за слабость, удалила последние вызовы, затем, не сдержавшись, швырнула аппарат на пол. Тотчас наклонилась за ним, заметила под диваном ноутбук Лафейсона. Выудила его из узкой щели, раскрыла, уверенно набрала пароль. Пробежала глазами последний открытый файл и судорожно вздохнула. Начала читать медленнее, впитывая каждое слово, и, по мере того, как взгляд её скользил по экрану, зрачки расширялись, а сердце тревожно сжималось. Не отрывая глаз от текста, Наташа потянулась за телефоном Локи, нашла в нём номер брата, набрала наудачу. После мучительной минуты ожидания в трубке раздался усталый голос: - Брат? - Мистер Одинсон, - уверенно и ласково начала женщина, - Это Наташа Романова, подруга Локи, мы встречались несколько дней назад. Вы меня помните? И услышала ожидаемое: - Нет. А должен? - Вы должны помочь брату. Прямо сейчас ему может грозить опасность. Вы должны приехать. - Куда? Наташа открыла ссылку в документе: там была купчая на участок земли и дом рядом с озером, на русское имя Брюса. Она не сомневалась, что оба мужчины там. Назвала в трубку адрес. - Это далеко за городом, вы знаете, где? - Нет, - спокойно ответил ей Тор. – Но в машине есть навигатор. Наташа всё-таки спросила: - Вы умеете им пользоваться? Ответом ей прозвучал вздох. Смех. И лаконичный комментарий: - Дамочка, я контуженый, а не идиот. - Значит, встретимся там, - сказала женщина уже молчащей трубке. Локи наблюдал, как Беннер готовит моторную лодку, заправляет бензобак, заводит двигатель и колдует над ним. Как относит в лодку кислородные баллоны и слегка стравливает газ. Как открывает гаражные ворота, отгоняет лодку к открытой воде – с места, где находился Лафейсон, представал красивый вид на озеро – и привязывает её у края пристани. Переводит двигатель на холостые обороты, не глуша его, возвращается, лениво помахивая пистолетом. Страшные полуслепые глаза Беннера вновь скрыты очками, и сейчас это необходимость – свет снаружи слишком яркий. Локи должен этим воспользоваться. Когда Беннер склонился к молодому человеку и неуловимым движением вытащил нож, Локи едва не упустил момент. Напряг до боли мышцы ног, и в то мгновение, когда лезвие перерезало верёвки, вскочил, точным ударом стопы сбивая с лица Брюса очки. Тот коротко, по-звериному, взвыл, упал на колени, бесцельно размахивая перед собой ножом, а руку с пистолетом прижимая к лицу. Локи, воспользовавшись замешательством противника, перетащил через кольцо скованных рук одну ногу, затем вторую, успел к тому моменту, как Беннер, яростно хрипя, поднялся. Танцор с разворота ударил его ногой в челюсть, что-то хрустнуло, но Беннер успел пригнуться, и удар вышел скользящим. Тем не менее, пистолет он выронил, в противоположную от Локи сторону. С сожалением понимая, что до оружия не добраться, Локи сделал подсечку, рёбрами соединенных ладоней рубанул Беннера по горлу, услышал глухой хрип, изо всех сил ударил его коленом в пах и, краем глаза наблюдая, как падает на настил тело, змейкой побежал к выходу. Оглядываться на Беннера не было времени, в голове стучала только одна мысль: «Успеть, успеть, успеть!» Когда горящие от быстрого бега лёгкие вдохнули первый глоток солнечного воздуха свободы, раздался выстрел. До места Наташа добралась в рекордные два с половиной часа. Бросила машину рядом с машиной Брюса, побежала к лодочному ангару впереди, так быстро, как могла, увязая каблуками в мягкой земле на каждом шагу, преследуемая одной мыслью: «Только бы успеть, только бы успеть!» До стены сарая ей остался всего один шаг, когда в тишине оглушительно прозвучал выстрел.