Реакция замещения

Профессор Уайт никак не мог остановиться. Каждое слово било наотмашь. И руки чесались дать сдачи. — Не понимаю, как вообще тебя допустили к колбам. И дали бакалавра. Мартышка в лаборатории и то полезней. На мартышке Джесси не выдержал и бросился на профессора. Полгода назад работа под руководством профессора Уайта казалась заманчивой перспективой. В Пасадене лаборатория пользовалась уважением: туда брали не всех, работать приходилось много и тяжело, но это окупалось сторицей. Злопыхатели, конечно, называли их сумасшедшими перфекционистами и самоубийцами, но где эти злопыхатели, и где бывшие ученики профессора. Публикации в журналах, докторская, интересные исследования, которые несомненно шли на пользу человечеству в борьбе с раком — все было прекрасно, кроме Уолтера Уайта. Он сразу взъелся на Джесси. Он прикапывался к каждому чиху. Никаких импровизаций, жесткий регламент — словно Джесси был рабом, а профессор Уайт надсмотрщиком. Как и сегодня. Джесси принес распечатку, чтобы доказать: задуманные им реакции пройдут. Профессор Уайт взглянул мельком. — У тебя ничего не получится. — Я использую платиновый комплекс, а если не пойдет с платиной, то иридиевый... — попытался объяснить Джесси. — У тебя будут проблемы со стерикой. Молекула катализатора слишком огромная, она не сможет даже подойти к молекуле субстрата. — Но я моделировал все на компьютере, в Gaussian. Мистер Уайт усмехнулся. — Компьютер? Полная ерунда. Химик должен сразу чувствовать реакционноспособность веществ. — В прошлый раз на семинаре мне тоже сказали, что моя идея не сработает, а у меня все прошло. — Прошло, не спорю, с низкими выходами. Верно? И где собираешься публиковать статью? В «Tetrahedron Letters»? Или может в журнале Индийского химического общества? — Вообще-то в «Org. Lett». — Откуда тебя пошлют подальше с такими выходами. — А вот и не пошлют. Реакция новая. — Реакция не совсем новая, и видно, что ты не старался. Выход в семьдесят пять процентов! — Это не так... — Да мне было бы стыдно такое писать. Не понимаю, как вообще тебя допустили к колбам... *** Джесси никогда не думал, что завалит руководителя на пол и усядется сверху. Он никогда не любил драться и старался не доводить дело до мордобоя. Но профессор Уайт будил в нем первобытные инстинкты. Каждая усмешка, каждая шпилька, каждое выражение о его Джессиной тупости — требовало хорошенько приложить кулаком, разбить это высокомерное выражение лица, стереть в кровь эту усмешку. Один глаз профессора Уайта заплыл, с носа капала кровь, и во рту Джесси тоже мог ее видеть. Профессор Уайт захрипел, задыхаясь, и Джесси осознал, что одной рукой сжимает его шею. Он разжал пальцы, и профессор Уайт глубоко вздохнул. Джесси перекатился на пол. Они долго молчали, лежа на полу и касаясь друг друга плечами. Пока профессор Уайт не поднялся. Он достал из холодильника бутылку с водой и приложил к глазу. Паршиво. Джесси нехотя поднялся. Говорить ничего не хотелось. И что он мог сказать? Извините, профессор Уайт? За то, что вы такой мудак? Он схватил с подоконника пачку сигарет и телефон, который стоял на зарядке. Зарядку сунул в сумку, а сигареты и телефон в свои широченные карманы. В сумку запихнул блокнот, распечатки и ноутбук. Из тумбочки достал желтую чашку для кофе. Остальное не важно. Вряд ли профессор Уайт оставит его в лаборатории. И лучше уйти самому. — Ты куда? — поинтересовался профессор Уайт нейтральным тоном, будто ничего и не случилось. — Ну, типа... разве вы меня оставите? Несмотря на такие разногласия? — Не такие уж у нас и разногласия. Профессор Уайт убрал бутылку от лица. — Зачем вам мартышка в лаборатории? — Не так скучно. Джесси сдержал порыв швырнуть в это ненавистное лицо колбу с кислотой. — Говнюк! Найди себе другую игрушку! — огрызнулся он и пихнул локтем профессора, освобождая себе проход к двери. Но уйти не получилось — профессор Уайт поймал его за рукав безразмерной толстовки. — Ты хорош, Джесси, — практически в затылок произнес профессор Уайт, отпуская его пальцами, но привязывая словами. — Почти такой же, как и я. И реакция может получиться. Джесси замер. Профессор Уайт нечасто кого-то хвалил. Например, Гейл Боттикер, неплохой химик, доцент, обожал профессора Уайта, относился как к кумиру, подарил установку идеального кофе, посвятил свою статью. Но профессору Уайту ничего не помешало смешать с грязью новую работу Боттикера. — Почему вы... тогда такой... мудак? — Джесси осторожно повернулся. — Почему? Мистер Уайт снял очки, протер платком. — Это трудно объяснить. — Попытайтесь, если, действительно, хотите меня оставить. — Хорошо, Джесси. Профессор Уайт шагнул к нему. И Джесси почувствовал вкус железа во рту. Потому что профессор Уайт его поцеловал. Сумка соскользнула с плеча и громко стукнулась об пол. Не веря своим ощущениям, Джесси замер и не сразу оттолкнул профессора. — Что это значит? Голос от возмущения зазвенел, и Джесси слышал его будто бы со стороны. — Я проснулся. — Проснулся?! Вы... вы взяли меня в лабораторию, потому что типа запали на меня? Джесси схватил свою сумку и рванул было вон, но Уолт снова вцепился в него, удерживая за плечо. — Дурак, — тряханул он его. — Я беру к себе людей, не считаясь со своими симпатиями и антипатиями. Я беру тех, кто уважает химию. Кто готов работать. — Угу. И ко мне цепляетесь, потому что запали? — Нет же! Потому что ты можешь большее! Именно ты. — Правда? Джесси хотел спросить с усмешкой, но голос выдал его. Он хотел такого признания все эти полгода. И даже раньше. Он мечтал и не надеялся. Лицо профессора Уайта смягчилось. Он перестал казаться высокомерным ублюдком, а стал обычным человеком. — Иди работать, Джесси, — произнес он мягко. И оставил его одного в лаборатории.