Храбрая Принцесса

      Беллами пружинисто присел и неслышно натянул тетиву лука, зорко следя за пасущимся стадом оленей. На примете была совсем ещё молодая олениха с огромными влажными глазами и аккуратными мохнатыми рожками. Он выслеживал добычу уже четыре дня и здорово устал шататься по лесу без особых запасов и крыши над головой.       Чем ближе была зима, тем меньше в этих северных лесах становилось добычи. Вся более-менее крупная дичь уходила на юг, но люди Аркадии не могли идти следом, так как там начиналась чужая территория, принадлежащая их неприятелям, Древесному народу. В другие дни Беллами отнюдь не боялся в одиночку пересечь границу и осторожно продолжить охоту на вражеской земле, а после вернуться домой с добычей, обрадовав сестру тем, что вернулся живым да не с пустыми руками. Но сейчас Беллами устал, ночи становились всё длиннее и гуще, к утру здорово подмораживало, а запасы продовольствия подходили к концу. Блейк понимал, если он не закончит охоту сегодня-завтра, ему придётся возвращаться домой налегке, терпеть снисходительный взгляд их лидера, Маркуса Кейна, а после снова уходить в леса за новой добычей. Такой расклад его не устраивал.       Беллами расправил плечи, сделал глубокий вдох и уже собирался пустить стрелу, как услышал откуда-то... стон? Парень огляделся, свёл брови на переносице и тут же негромко, но с чувством выругался: олени тоже услышали странный звук и мгновенно скрылись под пологом темнеющего леса.       Парень опустил лук, но стрелу не выложил, вновь напряжённо осматриваясь. Слух у оленей тонкий, они услышали то же, что и он, и поспешили скрыться. В противоположной стороне. Беллами попытался разглядеть что-нибудь среди деревьев, но стремительно опускавшийся вечер скрывал в своём сумраке любое движение. Блейк подумал ещё с минуту и вышел из укрытия.       Походка у Беллами была мягкая, тихая, как у крупного хищника, зрение острым, а рука твёрдой. Тяжёлая жизнь в Аркадии, необходимость обеспечивать сестрёнку Октавию, кормить её, одевать и защищать, бесконечная охота и скитания по дремучим лесам сделали из Беллами опытного охотника и безупречного защитника с быстрой реакцией и крутым нравом. Он пойдёт на всё, чтобы защитить себя и свою сестру, а сейчас нечто помешало ему добыть пищу, и теперь они с Октавией на шаг ближе к голодной смерти.       Зимой люди в Аркадии умирали часто, и это считалось нормой. Еды почти не было, жестокие морозы жадно вытягивали жизнь и тепло, а могучий северный ветер сгонял людей в кучи, заставляя их жаться друг к другу и молиться на скорое потепление и поражение зимы. Поэтому, думал Беллами, даже друзья вряд ли пожертвовали бы им кусок мяса в это жуткое время года, веющее тяжёлой первобытной силой и леденящим холодом.       Блейк привык жить в этом жестоком мире и планировал задержаться в нём надолго. Хотя бы ради Октавии. Он приблизился к изогнутым переплетениям выползших из земли корней и замер. Совсем рядом снова раздался стон. А потом ветер переменился, и в нос ударил тяжёлый, металлический запах крови. Беллами подавил желание отшатнуться и сделал несколько плавных, стремительных шагов по запаху. Выглянул из-за дерева и наконец увидел источник стона...       Тяжело привалившись к дереву и часто отрывисто дыша, всего в метре от Беллами полулежал молодой парень. У него были тёмные, слипшиеся от крови и грязи волосы, и совсем юное лицо, кривившееся в жутких гримасах. Одет он был по-походному, но явно не по погоде: слишком тонкая рубаха, пропитанная кровью, плащ, лёгкие кожаные штаны и удобные сапоги, драные и тоже все в крови. Вокруг парня трава почему-то была сожжена. Кое-где на одежде были так же видны подпалины и чёрные следы копоти. Парень жмурился, не открывал глаз и мучительно скрёб землю стёртыми пальцами.       Беллами быстро прикинул, что делать дальше. Можно молча пристрелить его, парень в ужасном состоянии, и вряд ли он, Беллами, сможет помочь. После этого возможно пойти по следам оленей и попытать удачу ещё раз. Либо можно подойти к нему, выяснить что с ним случилось и попытаться помочь. Это может занять слишком много времени, и Блейк окончательно упустит добычу...       Впрочем, любопытство и осторожность пересилили. Чужак на территории Аркадии, неизвестно, что с ним произошло. Что если Древесные люди совершат набег? Что если Октавии грозит опасность?.. Беллами решительно вышел из-за дерева, нацелил лук на незнакомца и ясно, с расстановкой спросил: — Кто ты такой? Что ты тут делаешь? — Блейк плохо знал язык ТриКру, поэтому изъяснился на общем, несколько сомневаясь, что парень его поймёт.       Чужак резко дёрнул головой, оборачиваясь на звук, и Беллами увидел... Видимо, парень открыл глаза просто по привычке, стремясь увидеть говорившего, вот только сделать он этого не смог. Глазные ожоги затянули его глаза белой плёнкой, и было понятно, что пареньку осталось недолго. Скривившись вновь от жуткой боли, он вновь закрыл глаза, причиняя ещё большие страдания. С губ его вновь сорвался стон, и в сердце Беллами впервые проснулась жалость: незнакомец выглядел на несколько лет младше, а смерть уже сразила его так скоро и так безжалостно. — Я... Атом, — с трудом прохрипел парень и вдруг почти усмехнулся. У Блейка по спине невольно побежали мурашки. — Умираю, если интересно. — Что с тобой произошло? — Беллами опустил лук, поняв, что парень уже не сможет даже встать, не то что напасть на него, — Это были люди ТриКру? Откуда ты сам?       Умирающий внезапно рассердился. Насколько это вообще возможно в его случае. Он зло фыркнул, отчего на губах выступила кровавая пена, и начал слепо шарить по груди, будто ища что-то. Беллами вскинул лук и сделал шаг назад, опасаясь, что у этого странного человека может оказаться тайное оружие. — Сколько... глупых вопросов... — Атом вдруг замер. Беллами внимательно наблюдал за ним. Парень как-то по-особенному болезненно вздрогнул и вытащил что-то из внутреннего кармана плаща. — Прости... — голос Атома, несмотря на слабость и хрипы, стал почти нежным, — Я не справился.       Беллами изумлённо вытаращил глаза и решил, что юнец немного тронулся умом перед смертью. — Хм, и за что же мне тебя прощать? — осторожно спросил он. Атом вновь замер, и Блейк почему-то проникся уверенностью, что теперь он считает Беллами чокнутым. Парень не ответил на вопрос и крепче сжал нечто в руках. — Точно?.. — с натугой спросил он, вновь скривившись от приступа боли, — Мы ведь... не знаем его. Это вопрос моей смерти и... твоей жизни. Подумай хорошо.       Беллами понял, что он совершенно не смыслит в происходящем. С кем говорит этот Атом? Почему он вообще ещё жив? По всем признакам, он должен сейчас корчиться в предсмертной агонии, отсчитывая свои последние секунды, а вместо этого он ведёт себя неестественно спокойно и дискуссирует с собственным кулаком. В это время Атом вдруг глубоко и судорожно вздохнул и неожиданно твёрдо произнёс: — Подойди.       Беллами насмешливо вскинул бровь и даже не пошевелился: — Я что, похож на идиота? Ты не ответил ни на один мой вопрос, и я не собираюсь приближаться. Кстати, осталось тебе недолго, — последние слова прозвучали почти сочувственно.       Атом вдруг тяжело уронил голову назад, резко вытянул руку вперёд и прошелестел: — Возьми. — На испачканных кровью и землёй пальцах повис небольшой, тускло блестящий медальон. Беллами невольно скосил глаза на побрякушку и покачал головой. — Нет. — Возьми. Ты должен. Медальон необходимо сохранить и доставить в нужные руки. Если ты этого не сделаешь, многие пострадают. Не будь таким эгоистом и сейчас же возьми его в руки, Беллами Блейк!       Беллами вздрогнул и отшатнулся. Откуда он знает его имя? И что за голос? Почему умирающий Атом заговорил вдруг так ясно и уверенно, если ещё пару секунд назад его речь была тихой, отрывистой, хоть и весьма чёткой. В его голосе не было силы, а теперь она появилась. И что это властные нотки? Бредовое ощущение того, что это говорил не Атом, росло с каждой секундой, и Блейк чувствовал себя необычайно беспомощным. Как прикончить свои страхи, если не знаешь их источника? — Беллами. Блейк.       Странно, но вновь произнесённые кем-то(а Беллами теперь откуда-то твёрдо знал, что это не Атом) его имя и фамилия решили всё. Ощущая в груди какую-то странную, тягучую, почти тёплую уверенность, Блейк опустил лук, подошёл к умирающему и сжал в тёплой ладони выскользнувший из слабеющих пальцев медальон. В этот же миг медальон слабо засветился, и Беллами всего на секунду почувствовал страшную тоску, боль и глухое, какое-то усталое отчаянье. И тут же всё исчезло, словно заползло глубоко внутрь и спряталось, чтобы никто до поры до времени не нашёл.       Не успел Беллами опомниться, как Атом содрогнулся всем телом, уронил руку и вдруг резко расслабился, последний раз вздохнув. Его лицо разгладилось, голова опустилась чуть набок, а ноги в последний раз скользнули по пожухшей, выжженной траве. Он умер. А Беллами вдруг ясно осознал, что именно поддерживало в нём жизнь при столь серьёзных повреждениях.       Он мрачно нахмурился, раскрыл ладонь, гадая, во что же он вляпался. Беллами собирался рассмотреть медальон, но... — Привет, — Беллами подскочил и чуть не выронил медальон, резко оборачиваясь и в который раз вскидывая лук. Прямо перед ним стояла необычайно бледная девушка. У неё были светлые чуть волнистые волосы и необычайные, пронзительно-ясные голубые глаза. Она была одета в обычные чёрные штаны, серую майку и тёмную куртку. Взгляд у незнакомки был прямой и твёрдый. Она смотрела на Беллами в упор, и ему впервые стало не по себе от простого взгляда, — меня зовут Кларк.       Секунд десять Блейк тупо пялился на, казалось бы, свалившуюся с неба девчонку и не мог вымолвить ни слова. Потом всё же пришёл в себя. — А ты ещё кто такая?