Храбрая Принцесса

      Непроходимый лес был залит серебристым светом полной луны. Лагерь сотни спал; лишь треск сгорающих в пламени костров веток и тихие, еле различимые разговоры дежурных нарушали уютную и какую-то волшебную тишину этой синей звёздной ночи.       Беллами Блейк не собирался спать этой ночью. Сон ускользал от него лёгкой тенью по стенкам палатки и исчезал в зеленоватой темноте леса. В другой раз Беллами безусловно наплевал бы на всё, перевернулся на живот и лежал бы с закрытыми глазами до тех пор, пока не заснул, но сегодня в его жилище было невероятно душно, а ночной ветер, украдкой проникавший через узкую щель в брезенте и осторожно обдувавший разгорячённую спину лидера, так и манил своей свежестью за пределы палатки. Окончательно поняв, что этой ночью не уснёт, Беллами встал с постели, быстро оделся и вышел на воздух, не забыв прихватить с собой нож.       Ночная прохлада мгновенно поймала его в свои прозрачные, голубоватые сети, и Блейк с наслаждением вздохнул полной грудью. Воздух был наполнен ароматами леса, костров и каких-то трав. Белл вдруг поймал себя на мысли, что в самом лесу, за пределами лагеря, сейчас очень и очень здорово... Ему тут же захотелось очутиться там. Мысли о землянах, диких зверях и прочих опасностях тут же закружились в голове беспокойным вихрем, но Блейк убедил себя, что в десятке метров от стен лагеря ему вряд ли грозит что-то действительно серьёзное.       По пути из лагеря ему никто не встретился, кроме дозорного. Паренёк тут же напыжился и грозно, так ему самому показалось, спросил кто здесь и что ему нужно. Беллами вышел из тени, и бедняга тут же сдулся как мыльный пузырь, безропотно выпустив предводителя в лес.       Блейк не знал, куда идти, поэтому просто решил прогуляться вокруг территории, а потом всё же вернуться к себе в палатку. Мысль о том, что кто-то из тех же дежурных может заметить его среди деревьев и от страха попытаться прикончить, в голову Блейка, похоже, не приходила.       Беллами шёл неторопливо, оглядываясь по сторонам и откровенно наслаждаясь открывавшимися ему видами. Тёмные ветки деревьев переплетались между собой и казались загадочными дебрями, ведущими к чудесам, а синие светящиеся бабочки, порхавшие в воздухе, делали происходящее похожим на сказочный сон. Он видел подобные сны всего пару раз, и то, в далёком детстве, поэтому сейчас ему совершенно не хотелось выныривать из этого ощущения.       Он неслышно обогнул особенно густую чащу и вышел на более открытый участок. Тут росли куда более старые деревья. Широкими, могучими стволами они, густою кроною, казалось, уходили под самые небеса. Беллами остановился, задрал голову вверх и с неким благоговением оглядел мрачноватый зелёный купол листвы, сквозь которую не видно было ни клочка бархатного звёздного неба. Здесь было так спокойно, и пение далёких ночных птиц, стрекотание насекомых и шелест листьев нарушали почти идеальную тишину.       Беллами уже хотел идти дальше, когда расслышал какой-то странный звук. Он был знакомым, но совершенно не вписывался в настоящую картину. Блейк сосредоточился и вскоре понял, что звук идёт откуда-то сверху, а точнее, из зелёного моря листвы одного из деревьев. Беллами подошёл ближе, задрав голову вверх, и коснулся пальцами шершавой тёплой коры. Пригляделся и с трудом разглядел среди тёмно-зелёных листьев льняные пряди волос, казавшиеся серебряными в свете луны, и сгорбленную спину, укрытую тканью куртки. Этот силуэт он узнал бы из тысячи. Особо не раздумывая, Беллами ухватился за ближайшую толстую ветку, подтянулся на руках и практически бесшумно начал карабкаться на дерево. Ему наверняка хватит места на одной ветке с Принцессой, верно же?..

***

      На сердце Кларк было так тоскливо этой ночью. Словно кто-то сжал его в кулаке, выкрутил все сосуды, остановил уверенной и тяжёлой рукой биение жизни, а теперь пытался вытащить свой трофей через глотку. Если бы я не была медиком, отрешённо подумала Кларк, я бы решила, что именно это сейчас и происходит. Слёзы душили её, накатывали, словно прилив, и сжимали горло, но Кларк продолжала бороться, упрямо смаргивая и периодически шмыгая носом, кутаясь в потрёпанную куртку.       За свою короткую жизнь она успела испытать немало боли. Когда она приземлилась на Землю, повстречала Финна, её сердце уже было разбито смертью её безвинного отца. И когда она поняла, что начинает влюбляться, на короткое время ей показалось, что Коллинз — это тот, кто сможет излечить её, сможет принести покой в её душу. Та ночь, единственная и показавшаяся ей волшебной, подарила Кларк надежду. И тут же её отняла.       Рэйвен и Финн... Это было нечто другое, новый вид боли, очередные страдания. К такому нельзя привыкнуть, сколько бы потерь ты не перенесла в прошлом, и теперь Кларк хорошо это понимала. Но нужно было жить дальше, решать насущные проблемы, строить подростков и цапаться с Блейком, доказывать всем, что она всё ещё лидер, всё ещё сильна и может выжить на этой чёртовой планете. А потому ночью, когда стало совсем невмоготу, а тёмные, в чём-то злые мысли без боя взяли сознание, она надела куртку, захватила с собой альбомный лист и огрызок карандаша и выскользнула из палатки навстречу ночному бархату лесов и тёмному родному небу. Этой ночью луна должна была светить особенно ярко.       Залезть на раскидистое и, верно, очень старое дерево не составило особого труда. Теперь Кларк сидела, облокотившись спиной на тёплую кору, и неспешно водила карандашом по бумаге. Прекрасный пейзаж стоял у неё перед глазами: усыпанное искрами звёзд ясное полночное небо; взъерошенные мягким ветерком верхушки деревьев, тянущиеся к вышине, и кусочек гладкой поверхности лесного озера, различимый отсюда.       Мягкие штрихи карандаша рождали свой новый чудесный мир, и Кларк, изгоняя печаль, заворожённо следила за его появлением. Казалось, всё вокруг погрузилось в спокойный сон, волшебную полудрёму. Время будто бы замерло, и Кларк, продолжая рисовать, отстранёно подумала, как было бы здорово, если бы эта удивительно спокойная ночь никогда не заканчивалась. — Что за самодеятельность, Принцесса? — Кларк подскочила от неожиданности и чуть не свалилась с дерева, когда прямо перед ней, раздвинув густые ветви, вынырнула взлохмаченная тёмная макушка Беллами Блейка. — О чём ты, Блейк? — чувствуя, как бешено колотится в груди разбитое сердце, возмущённо спросила Кларк, послав нежданному гостю быстрый раздражённый взгляд. Беллами с трудом, но довольно-таки ловко устроился рядом и хрипло ответил: — О том, что никому не разрешается покидать лагерь с наступлением ночи. Это опасно, ты ведь знаешь. — В таком случае, что за пределами лагеря делаешь ты? — фыркнула Кларк и чуть приподняла бровь: — Или на тебя твои же правила не распространяются? — Ты чертовски права, Гриффин, — хмыкнул Блейк, изогнув губы в лёгкой ухмылке, — Вот уж не думал, что скажу такое.       Кларк закатила глаза: иногда (читай "всегда") он просто не выносим. — А если серьёзно, Беллами? Что заставило тебя покинуть палатку этой ночью?       Беллами пошевелился, устраиваясь удобнее и облокачиваясь широкой спиной о шершавую ветку. Кларк вновь посмотрела на него, невольно подмечая, насколько правильно ложатся ночные тени на его скулы, как из-под встрёпанных прядей волос горят ироничные тёмные глаза, и как серебряный лунный свет очерчивает его губы и ямочку на подбородке. — В палатке было слишком душно?.. — больше вопросительно, чем утвердительно негромко промолвил Беллами. Словив скептичный взгляд блондинки, он практически неуловимо вздохнул и ответил на этот раз более полно и честно: — Я всегда любил лес. Взахлёб читал о нём редкие ветхие книги, какие только мог найти, ещё будучи в космосе, а оказавшись здесь вживую, я понял, что просто покорён ночными лесами. Эта тишина и свежесть, запах влажной листвы и убаюкивающая темнота... Это дарит покой. — Не знала, что ты такой романтик, Блейк, — по-доброму усмехнулась Кларк, снова отрывая взгляд от бумаги. — А то. Если бы земляне с копьями и клинками не поджидали нас за каждым кустом, я бы вообще в лагерь лишний раз не возвращался, — с косой ухмылкой заявил брюнет, сильнее опираясь затылком о шершавую кору приютившего двух лидеров дерева. — А я обожаю рисовать, — решила ответить откровенностью на откровенность Кларк, — На Ковчеге все стены моей одиночной камеры были покрыты рисунками. В основном, земными пейзажами, такими, какими я их себе представляла. Когда я беру в руки карандаш, мне всегда кажется, что я больше не в той реальности, где я была заперта в одиночке собственной матерью-предательницей, а теперь пытаюсь выжить в вечных стычках с землянами, а в какой-то другой, где нет никакого Ковчега, системы пайков, бессмысленных смертей и где, как ты выразился, "земляне не поджидают за каждым кустом". Это... заставляет тосковать о том, чего у нас никогда не было, но также верить, что когда-то мы сможем сделать этот мир лучше. — Ого, Гриффин, — спустя паузу негромко присвистнул Беллами, — не думал, что мы с тобой когда-нибудь будем обсуждать такие личные темы! Ночь плохо на нас влияет. — Ох, заткнись, — тихонько рассмеялась Кларк и вдруг поняла, что впервые за сегодня делает это искренне.       Между лидерами сотни легла тишина. Не та, напряжённая и гнетущая, которая тяжёлым камнем падает между едва знакомыми людьми, что судорожно ищут и никак не могут найти подходящую тему для разговора, а ту, которая серебряной дымкой повисает меж близкими, без слов понимающими друг друга... друзьями? Подобная мысль, пришедшая в головы Беллами и Кларк одновременно, заставила их обоих смутиться.       Блейк прочистил горло и, сдвинув на мгновение тёмные брови, взглянул на рисунок Кларк через её хрупкое плечо и внезапно понял, что она рисовала вовсе не то, что было прямо перед глазами. Работа не была пока закончена, но на ней без труда угадывался каменистый берег лесного озера, густая чаща леса и высокое, такое далёкое теперь звёздное небо. Лидер сотни понял, что уже видел это место на Земле, но на бумаге, рождённое лёгкой рукой Кларк, оно выглядело ещё лучше, маняще и загадочнее. Очевидно, у Принцессы был талант дарить жизнь и какую-то особую магию своим рисункам. — Это... красиво, — хрипло промолвил Беллами. В горле почему-то пересохло.       Кларк слабо улыбнулась и впервые за вечер прямо взглянула на него. В её светлых, чистых глазах он видел звёзды и собственное отражение. Впервые на его памяти Гриффин выглядела умиротворённой, чуть смущённой и абсолютно точно не спорящей с ним. — Ты... хотел бы оказаться там? — Кларк качнула головой в сторону своего пейзажа. В волнах её волос серебрились лунные нити.       Беллами улыбнулся одними уголками губ и подарил ей лукавый взгляд из-под чёлки. В его тёмных глазах горели разведённые ею же костры и мягко переливались глубины всех вод этой проклятой радиоактивной Земли. Этот взгляд и стал ей ответом.       Спустя ещё один сточенный карандаш и парочку бессонных ночей Беллами Блейк действительно оказался там.