Замена Неба

*** Грохот от выстрела оглушил и поднял облако пыли. Пистолеты Занзаса были не простые. Специальные пули, напитанные его Пламенем Ярости сносили стены, вышибали стальные двери, плавили, как воск, людские тела. - Ты. Не. Прав, - раздельно произнес шатен. Каждое слово звучало, как незнакомый голос. - Да ты что? - притворно удивился Занзас. - В чем же я не прав? - видно было, что мужчина дразнит свою жертву, провоцирует. Скуало удивленно таращился на своего босса. Впервые он видел в глазах своего начальства торжество и ликование, а на лице усмешку объевшегося сметаны кота. Когда пыль слегка осела, перед изумленной публикой открылось интересное зрелище. Гокудера был все еще жив, хоть ему и опалило ухо, и сожгло часть волос, а сам парень был бледно-зеленого цвета. В довольно странной позе перед Занзасом застыла хрупкая фигура Тсунаеши, с лёгкостью удерживая руку с пистолетом противника на весу, отводя ее на считанные сантиметры от головы Хранителя урагана. Но самым удивительным было не это. Почти никто, кроме Занзаса и Скуало не признал в шатене известного им Саваду. Тсунаеши был похож на себя прежнего только внешне, да и то, не сильно. Пылающие янтарные глаза смотрели холодно и пронизывающе, идеальная осанка, наполненная какой-то внутренней мощью и уверенностью сила, хищная грация тела завораживали и притягивали взгляд. На лбу юноши полыхало яркое обжигающее непоколебимое и в то же время ласковое Пламя неба, кисти рук до локтя также обволакивало пламя. Пистолет в тонких ладонях медленно накалялся, пылая алым цветом. Босс Варии зашипел и выронил-таки своё оружие, потому как металл раскалился уже до рукояти, до почти белого цвета, обжегши грубые ладони. Такого хода он точно не планировал. Было безумно интересно. - И что ещё ты мне скажешь? - заинтересованно спросил вариец. - Зачем тебе этот мусор? - Это МОИ люди! Не смей трогать МОИХ людей! - практически прорычал Савада. Занзас хмыкнул, удовлетворенно улыбаясь. Хранители Десятого удивленно взирали на пылающую фигуру. Они все считали этого дублера их босса лишь пустой коробкой, слабой оболочкой, заурядным тупицей и слабаком. Просто подобранным на улице мусором, каким-то беспризорником, не имеющим решительности и силы воли возразить сильным мира сего, вершителям судеб, тем, кем они считали сами себя. Они не видели и не чувствовали внутреннюю силу парнишки, эту скрытую мощь, истинных порывов. И сейчас каждый испытывал разочарование в себе, в собственной недальновидности. А ведь это чревато печальными последствиями при их-то профессии. Рехей неожиданно трезво оценивает силу нового Дона. Савада оказался не слабак. Боксер покрутил кистями рук, нетерпеливо переступил с ноги на ноги. Нестерпимо захотелось затащить Тсунаеши на ринг, испытать всю мощь его силы на собственных костях. Показать свою. Ямамото радостно улыбается, испытывая незамутненный ничем восторг. Это же круто! Здорово! А Савада умеет удивлять. Такеши лихорадочно блестит глазами, жадно наблюдая поединок. Он и не предполагал, что Тсуна может двигаться с такой хищной грацией. Так долго противостоять Занзасу! Он хочет схлестнуться с ним в поединке. Внутри все взрывается от ликования. Парнишка оказался не промах. Хаято мрачно сверлит фигуру Савады взглядом. Внутри бушует раздражение, на душе полнейший раздрай. Тсунаеши вроде как спас ему жизнь и подрывник ему за это благодарен. Хотя... Может Занзас пошутил. Может он и не хотел в него стрелять. Хотя... Это же Вария. Они и своих людей не постесняются пришить, если те заслужили. Гокудера несмело касается головы, оплавленных волос и обожженного уха, что пока еще не чувствует боль, и хмурится. Что-то внутри отзывается на небесное пламя. Хаято не может в себе разобраться. Он запутался. Но именно сейчас Тсунаеши ни капли не похож на Натсуеши. Другой. Совершенно иной. Да и бушующая в Саваде стихия намного мощнее. Это манит. Кея напряженно сжимает кулаки, костяшки рук белеют. Мужчину поглощает азарт и предвкушение. Хибари нашёл себе достойного сильного противника. Хранитель облака облизывает враз пересохшие губы, ощущая странный трепет и лихорадочное возбуждение. В крови кипит адреналин, просит немедленного действия. Руки автоматически тянутся за привычными тонфа, но только царапают воздух. Оружие самого неадекватного Хранителя, да и всех остальных вонгольцев, отобрали ещё на входе. Хибари хочется броситься вперёд, влиться в гущу сражения. Он даже немного подаётся корпусом. Останавливает его лишь холодное острое лезвие у горла, да насмешливо-снисходительный взгляд Скуало. - Ты свой шанс уже упустил, - нагло скалясь, негромко произносит мечник, смотря в холодные серо-стальные глаза с лёгким презрением и превосходством. - Больше ты его не тронешь! У Хибари от этих слов темнеет в глазах. Это не просто слова - это приказ и угроза в одном лице. Ярость и негодование накрывают Хранителя облака с головой. Обычно спокойного и невозмутимого мужчину лавиной окатывают бушующие эмоции. Как так? Он только нашёл свою цель, на которой может вместить всю сжигающую его злость и ненависть, и тут же потерял. Горечь от неожиданного поражения давит горло удавкой, не давая толком протолкнуть в лёгкие воздух. Вот что ему стоило подождать, пока Савада раскроется сам?! Тогда ведь он бы имел право на регулярные спарринги на законных основаниях. Вария предупредила и поставила ультиматум, с которым он согласился. Вот черт! Теперь же шатен его дичится, на глазах превращаясь в затравленного зверька. И что теперь? Оказалось, это был лишь фарс. Нельзя, обладая такой истинной силой быть лишь слабым подобием босса. Кея готов рвать на себе волосы от досады. Он живёт ради поединков, ради этого бурлящего ощущения горячащего кровь в жилах. Савада от него теперь не сбежит. И даже Вария ему не помеха. Пусть даже его прибьют по дороге, но он заставит Тсунаеши с ним сражаться, раскрыться перед ним. Внутри все скрутило от иррациональной ревности. Чем это Занзас лучше него? Почему это перед ним Савада раскрыл свой потенциал, а самому Хибари лишь позволил себя избить? Почему он недооценивает его, Кею? Супербия разочарованно качает головой, внимательно наблюдая за сменяющимися эмоциями в глазах Облака Вонголы. Этот буйнопомешанный на силе так и не смог постичь суть мальчишки, все ещё не почувствовал всеобъемлющее Небо. Глупый избалованный ребёнок. Скуало перевёл взгляд на сражающихся. А ведь Занзасу не так уж легко приходится. Босс Варии прикладывает слишком много сил, чтобы сдерживать пацана. Мечник нагло скалится, в этот миг полностью соответствуя своей кличке: Акула. У мальчишки огромный потенциал. Возможно, он будет даже лучше, чем предыдущий Десятый. Занзас имеет прекрасную чуйку, не чета знаменитой вонгольской интуиции, конечно, но и не хуже. Супербия радостно скалится. Он неимоверно горд. Его босс редко ошибается. А тут, ну, сплошная удача. Вот это подфортило! Савада даёт жару. Ламбо флегматично наблюдает за дракой. Ему пофиг. Ну, умеет Тсуна драться и ладно. Молодец. Флаг ему в руки и почет. И чего у всех так лихорадочно глаза блестят? Не, парнишка, конечно, улет, но все же... А убери эти фары и спецэффекты, что останется?! Несмотря на малый возраст Ламбо является большим скептиком и трезво смотрит на вещи. Но ему определённо нравится Савада Тсунаеши. Прикольный парень. Эдакая вот неожиданная шкатулка с сюрпризом. Как свежий глоток воздуха в их затхлом болоте. Неожиданно. Наги ласково улыбается, с явным восхищением наблюдая за поединком. Она была права. Ей сразу понравился этот парень. Открытый, светлый, добрый, ласковый и внимательный. Так кардинально отличающийся от всех, кто её окружает. Пламя тумана отзывается на каждый взмах, каждое движение Тсунаеши, бьётся с ним в унисон. В крови кипит сила, нити иллюзии сами собой плетутся в пальцах. Танака чувствует иррациональную гордость за Саваду. Она безмерно счастлива. Иллюзионистка видит, как жадно блестят глаза атрибутов, как рвётся их Пламя на волю, само по себе вспыхивая на кольцах Вонголы, а те того и не замечают. Девушка чутко замечает довольные усмешки варийцев и их гордые взгляды, словно это они вырастили Тсунаеши. Двое скользят по залу в завораживающем смертельном танце. Попадающаяся на пути мебель разломана в щепки, пластик светильников тает воском. Савада настроен серьёзно, но в каждом его выпаде не чувствуется убийственных намерений, каждое движение какое-то незаконченное, словно он боится ненароком прибить противника. В отличии от Занзаса. Но каждому видно, что вариец играется. Хотя бой зрелищный. Он распаляет каждого, кто его видит. Дурманит мысли. Оставляет один азарт. Хочется броситься вперёд сломя голову, не думая о последствиях. Почему-то почти каждому хочется сейчас оказаться на месте Занзаса, испробовать свои силы и посмотреть, сможешь ли сам выдержать такую мощь, оказать достойное сопротивление. Вонголята завороженно следили за боем двух Небес. Это было красиво, мощно, фатально. Каждый понимал и ощущал на уровне простых инстинктов, что Занзас сражается не в полную силу, а Савада еще не вошел в полную форму, не познал самый сок и возможности своего Пламени. Противники носились по залу, как молнии. Разгромили все на свете. Стены и шторы давно постигла незавидная участь. Тсунаеши стал тяжело дышать, движения его стали тягучими и слегка замедленными. Занзас одним коротким движением вырубил Тсунаеши, заставляя осознать каждого, что все это время лишь игрался. - Ну что, блядь, слабаки, дошло?! Все десятое поколение ощутило на себе тяжелый пронизывающий до костей взгляд. Вонгольцы настороженно переглядывались. Наги радовалась, пытаясь спрятать улыбку. - Охуеть, вы тормозы! - поставил вердикт Занзас. Он тут такую партию разыграл, а эти недалекие не дотумкали своими куцыми мозгами до сути. И за что Саваде такое наказание? Видать мозги сгинули вместе с предыдущим Десятым. Варийцы насмешливо скалились, оценив масштаб, исполнение и элегантность задумки босса. Занзас подхватывает тушку Савады, взваливает его на плечо и гордой походкой удаляется. Варийцы, одарив напоследок вонгольцев презрительными взглядами, потянулись за боссом. *** Оставшись наедине, после ухода варийцев, вонголята долго молчат, рассматривая руины, оплавленные светильники, закопченные стены и чудом уцелевшие стёкла в окнах, и не сговариваясь, перемещаются в малый зал. Каждый остался под впечатлением и хотел переварить новую информацию. Некоторое время парни молчат, а потом начинают тихо переговариваться. - Савада экстремально крут! - восторженно говорит Сасагава, начиная бой с невидимым противником. - Мистика, - фыркает Ламбо, подражая своему детскому голосу, который бесил всех вокруг, а в особенности Хаято. - Улет. Савада крут! Все это подросток произносит щуря один глаз и восторженно выдавая замысловатые движения руками, видимо имитирующие манеру драться Савады. - МИХЕ. Не... Букв не хватает. Немихе, - задумчиво тянет Такеши. - Что это? - заинтересованно интересуется Рехей, прислушиваясь, до этого увлеченно боксирующий. - Непонятная Мистическая хрень, - жизнерадостно поведал Ямамото. Гокудера, игнорируя Ламбо и других, закуривает сигарету и напряженно смотрит на заалевший кончик. Его мир взорвался миллионом осколков и теперь надо как-то найти новую устойчивую орбиту. - Это вы про что? - спрашивает Хром, тихо заходя в комнату. Иллюзионистка проводила Варию и вернулась к своим напарникам. Танака не слышала о чем парни разговаривали, но её неожиданно заинтересовывает окончание разговора. - Про нашего босса, - весело хмыкает мечник, задумчиво потирая подбородок. Гокудера одобрительно щурится, полностью солидарный. - Бейсбольный придурок прав, - тихо фыркает Хаято, с наслаждением делая затяжку и пытаясь расслабиться. Этот показательный поединок заставил на многое взглянуть по другому.