Одна любовь на уме

Их путешествие из Винтерфелла на Драконий Камень заняло больше времени, чем они ожидали. Но опять же, никто никогда не думал, что Дэйенерис понадобится чаще останавливаться по пути, либо чтобы пройтись, либо облегчиться. Каждый раз, когда они касались земли, они немного гуляли, просто чтобы избавиться от боли. Джон знал, что едва они доберутся до Драконьего Камня, ей понадобится ванна, просто чтобы вымыть усталость из костей. Когда они наконец приземлились, их встретила Миссандея, Дари, Сэм, Джилли и несколько Безупречных. Джон посмотрел на жену и увидел на ее лице истощение. Он взял ее под руку и проводил через замок к их комнатам. Дари и Сэм остались у двери, пока Миссандея помогла Дэйенерис сесть на стул. Джон попросил принести ванну в соседнюю комнату, чем тут же занялась Миссандея, оставив их. — Кхалиси устала, — сказала Дари. Она кивнула. — Все болит. — Полеты на драконе тяжело даются беременному телу. Я могу ощупать живот? — спросила она. Дэни сбросила плащ, оставшись в легком шелковом платье. Дари подошла и ощупала его, надавила там и там, и Джон улыбнулся, увидев, как в ответ ее руку пнули изнутри. Малышкам не нравилось, когда их толкали и тыкали, и видимо даже осмотр Дари им не понравился. — Сильные, — сказала она с улыбкой. — Еще не готовы. Дэйенерис нахмурилась. — Но близнецы появляются на свет раньше, чем один ребенок, да? Дари кивнула. — Мало места для двоих. Отдых, кхалиси. Отдыхай и гуляй. Она кивнула, и Дари вышла из комнаты, бросив на Сэма недовольный взгляд. Он слегка улыбнулся Джону. — Я вряд ли ей нравлюсь. Дэни усмехнулась. — Думаю, она не ценит твой опыт в этой области. — Честно сказать, Ваша Светлость, у меня его и правда мало. — Тогда скорее теоретические знания. Он кивнул. — Как вы себя чувствуете? Давит? Она покачала головой. — Нет. Все ноет, но это из-за того, что я весь день провела в седле, хоть и драконьем. Я так же чувствовала себя, когда мы приземлились в Винтерфелле. Мне просто нужно время отдохнуть. Джон закатил глаза. — От чего ты едва не отказалась. — Там была свадьба. — Вечером. У тебя был весь день, чтобы отдохнуть, и ты все равно упрямилась. Она бросила на него раздражённый взгляд, и Сэм нахмурил брови. — Мне уйти? — Нет, — возразил Джон. — Ты знаешь, что могло бы помочь? — Да, Дари права, прогулки и много отдыха, и еды. Прогулки помогут вам, когда дойдет до родов. — Он склонил голову и улыбнулся. — Какие-то непредвиденные проблемы, Ваша Светлость? — У меня в груди горит после еды. Он кивнул. — А, да, изжога, у моей матери тоже было подобное. Помогут яблоки, Ваша Светлость. Может быть, попробуйте после еды съесть яблоко. Она кивнула и встала со стула. — Это единственная проблема. Спасибо, Сэмвелл. Сэм вытащил из кармана несколько свитков и протянул их Джону. — Эти пришли, пока вы были в Винтерфелле. Миссандея проводила Дэйенерис в соседнюю комнату, а Джон попрощался с Сэмом. Он вошел к ней, Дэни как раз опускалась в ванну. Джон прочитал каждый свиток, его отвращение к правлению росло все больше и больше. Дверь закрылась, и он осознал, что Миссандея ушла. Дэни устроилась на противоположном конце ванны, глядя на него. — Дурные вести? Он кивнул. — Железный Банк послал к нам представителя, чтобы поинтересоваться оплатой долга короны за Золотых Мечей. Она закатила глаза. — Мы знали, что так будет. — Да. У нас все еще нет решения. Но они предложили одно, — сказал он тихо, не желая расстроить ее и зная, что новость ее взбесит. — Какое? — Один из драконов в обмен на оплату. — Пошли они нахер, — сказала она, глубже опускаясь в воду, и Джон усмехнулся. — Я не думаю, что они примут такую формулировку. — Они не получат дракона, — прошипела она. — Согласен. Железный Банк с драконом стал бы опустошающим. Не говоря уже о том, что это наши драконы, — сказал он, отбросив свиток. Она улыбнулась ему. — Дракон — не раб, — прошептала она. — И ты будешь счастлива заметить, что леди Праудмур сказала им, что корона ничего им не должна, так как Серсея, незаконный правитель, не имела власти нанимать Золотых Мечей. А значит, корона ничего им не должна. Если они хотят компенсации, то им нужно найти Джейме Ланнистера, лорда Утеса Кастерли, так как он ее единственный живой родственник. Она нахмурилась. — Я не завидую участи Джейме и Сансы, если это случится. — Не случится, — низко ответил он. — Железный Банк признал Серсею королевой и считает долг долгом короны. Леди Праудмур думает, что это потому, что они знают, что шахты Ланнистеров пусты, и последней выплатой короны Железному Банку были украденные у Тиреллов деньги. Она вздохнула. — Так что мы будем делать? Мы не можем им заплатить. Если мы заплатим, то намного откатимся назад в отстройке города. — Большие дома платили налог Ночному Дозору. Мы могли бы попросить их платить короне. Давос сказал, что леди Праудмур ищет выход. И что она целеустремлена. — Вроде «пожалуйста, помогите нам выплатить долг, который никто из нас не брал?», как ты думаешь, что они ответят? — Вряд ли положительно. Давос еще говорил о том, что народ волнуется о сокращении поставок еды. Она сжала голову руками. — Нам нужно вернуться в столицу? — И самим разбираться с Железным Банком? — спросил он. — У нас нет решения. — Решения, которое не продажа дракона, — сказала она, выбравшись из ванны, и Джон поспешил к ней с халатом, но она отбросила его. Вышла в их спальню и затем на балкон. Все еще было довольно прохладно, и он последовал за ней, накинув халат ей на плечи. Она положила руки на живот, и он вместе с ней уставился на море. — Какая наглость. Они думают, что могут потребовать дракона в качестве платы. Он посмотрел на нее с тревогой в глазах. — Но мы этого не сделаем. — Я знаю. Но какая наглость… Он потер ее спину. — Мы что-нибудь придумаем. Насчет еды и Железного Банка. Мы не сможем решить это сегодня, но… Она покачала головой. — Я просто хочу жить мирно, Джон. До того, как я захотела получить трон, я хотела дом с красной дверью и лимонным деревом. Она слегка улыбнулся. — Дом. Она кивнула и посмотрела на него. — Знаешь, мне ведь и Королевская Гавань не нравится? Особенно, после того, что случилось во время ее захвата, — тихо сказала она. — У меня такое чувство, что Тирион бы знал, что делать с Железным Банком. Он бы знал, что делать с недостатком еды… — Она снова покачала головой. — Я не уверена, что знаю, что будет лучше… Но думаю, он знал. Он притянул ее в объятия, уложив подбородок на макушку. Стук в дверь наконец заставил их оторваться друг от друга, и она сунула руки в рукава и завязала халат. — Войдите. Миссандея проводила слуг с тарелками, на которых были легкие, простые блюда, все из-за постоянного меняющегося аппетита его жены. — Дари сказала, фрукты и мясо пойдут вам на пользу. Если вам что-то не понравится, Ваша Светлость, скажите мне, и это уберут. Она кивнула, отпустив Джона и подошла к столу, чтобы изучить тарелки. — Выглядит аппетитно, спасибо. Миссандея кивнула ей и ушла. Но улыбка Дэни исчезла вместе с ней. Она не села за стол, вместо этого принявшись ходить по комнате. Джон все еще стоял на балконе, наблюдая за ней. Она ломала руки, что значило, что она была чрезвычайно встревожена. Джон глубоко вздохнул. — Думаешь мы могли бы чем-то торговать с Эссосом, в обмен на еду? — спросил он. — Например? Он пожал плечами. — Просто мысль. Я не знаю. — Мы могли бы получить семена из Миэрина, — сказала она тихо. — Думаю, Даарио все еще управляет городом. — До тех пор, как сам Даарио не прибудет сюда вместе с семенами, я не против. Она подняла на него глаза. — Тебе нет причин ревновать к нему. Но нам бы пригодилась помощь, если они могут ее обеспечить, тогда мы могли бы придумать, чем им отплатить. Он вошел в комнату с балкона и остановил ее шаги, встав перед ней. — Хватит. Мы не сможем решить эту проблему за одну ночь. Я отправлюсь завтра в Королевскую Гавань и поговорю с Давосом… — Нет. Я не хочу, чтобы ты был там с людьми Железного Банка. Пусть Давос общается с ними, и если им правда захочется поговорить с нами, пусть приедут сюда, пусть посмеют, — горячо сказала она. Джон слегка улыбнулся, покачал головой, когда она уперлась кулаками в боки. — Что? — Ничего. Ты же знаешь что не можешь скормить их драконам, да? Это станет новой проблемой, которая нам не нужна. — Я бы не стала этого делать, — ответила она, склонив голову. — Я могла бы пригрозить им этим, — она продолжила ходить. Джон осознал, что она не остановится, и сел за стол, наполнив для нее тарелку и поставив ее перед пустым стулом перед ним. — Есть какие-то хорошие новости? Он кивнул. — Яра успешно родила. Теон и новая кормилица поладили. Он назвал девочку Ашей. Дэйенерис улыбнулась, потирая свой распухший живот. — Аша Грейджой. Хорошо звучит. Джон посмотрел на нее и протянул руку. Он взял ее ладонь и поцеловал костяшки пальцев. — Сядь, пожалуйста, и попытайся поесть. Дэни фыркнула и села на стул. Она сунула в рот дольку апельсина, затем встала и снова начала ходить. Джон закатил глаза. Она съела одну несчастную дольку. Он не мог силой кормить ее, и он знал, что было невозможно заставить ее сделать то, чего она не хотела. Он продолжал молчать, позволив ей продолжить мерять комнату шагами, наблюдая, как она делала паузы, чтобы съесть кусочек хлеба или сделать глоток чая. Но она не могла найти себе место от тревоги. Она внезапно замерла. — Где маленькие драконы? — Я попросил Миссандею перенести их в комнату через коридор. Они слишком большие для клеток, так что еще неизвестно, что они сделают с комнатой. Нам нужно придумать другое решение. — Мы могли бы оставить их снаружи. — Они достаточно маленькие, чтобы кто-то мог их похитить, — предупредил он. — С Дрогоном и Рэйегалем рядом? Сомнительно, — сказала она. — К тому же, когда мы улетали в Винтерфелл, они почти были готовы дышать огнем. Я пожалею того, кто попытается их забрать. — Кто-то может оказаться достаточно глупым. В конце концов, драконы не сами исчезли из мира. Это заставило ее остановиться, и она подошла к нему. — Ты прав. И Цитадель будет недовольна, что они в стране, — прошептала она. — Что, если они попытаются навредить им? — Как ты и сказала, кто сможет подобраться к ним? — Им всего лишь нужно будет отравить животных в лесу или рыбу, — сказала она, потянувшись к его руке. — Ты можешь спросить Брана? — Я пошлю ворона… Если ты доешь то, что осталось на твоей тарелке. Дэйенерис бросила на него недовольный взгляд и напоказ съела оставшиеся фрукты, хлеб и сыр. Она даже выпила чай, громко хлюпая. Он усмехнулся. Она по-прежнему осталась той силой, которую он полюбил, только теперь ее гнев вспыхивал быстрее, как и слезы. — Ты решила, кто из девочек будет Лианна, а кто Рэйелла? — Нет. Нам надо решить это сейчас или дождемся, пока они не окажутся в наших руках? Он пожал плечами. — Я не знаю. Может быть, будет лучше дождаться, пока они не окажутся с нами. Осталось немного. — Она опустила взгляд на свой живот с печальной улыбкой на лице. — Что такое? — Скоро каждый сможет увидеть их. Они больше не будут моими, — сказала она, потирая живот. — И хотя я хочу обнять их больше всего на свете, я не хочу отпускать их. Если они со мной, я знаю, что они в безопасности. Джон отодвинул стул и увидел, как по ее щеке скатилась слеза. Он опустился на колени на пол перед ней и поцеловал в живот. — Я смогу помочь тебе, когда они будут здесь. Я буду защищать их и тебя до конца жизни. Она помотала головой. — Я не хочу, чтобы ты рисковал своей жизнью, больше, чем рискуешь обычно, — прошептала она, обхватив его лицо. — Но я должна признать, что мысль о тебе с нашими детьми в руках заставляет меня хотеть плакать еще сильнее. Мы готовы к малышам и королевству? Он кивнул и усмехнулся. — Я должен на это надеяться. Но я думаю, Дэни, что если наша история и что-то доказала, так это то, что ты и я достигаем невероятного успеха, когда работаем вместе. Она улыбнулась ему и кивнула, прижавшись к его губам долгим поцелуем. — Ты прав. Вместе. *** Постель была холодной, чтобы было непривычным. Джон поднял голову и обнаружил, что она оказалась не только холодной, но и пустой. Он потер глаза и оглянулся, обнаружив Дэйенерис на балконе. Он знал, что если бы Призрак был с ними, то он бы лежал, свернувшись в клубок у ее ног. — Дэни? Она повернулась к нему с тревогой на лице. — Что не так? — Я потянулся к тебе, и тебя не оказалось рядом. Мне это не нравится. Что ты там делаешь? — Думаю. Джон вылез из постели, накинул рубашку и штаны и вышел на балкон. Он оперся о перила, прохладный бриз с моря ударил его в спину, заставив вздрогнуть. Затем сложил руки на груди и уставился на нее. — Что тебя тревожит? Она глубоко вдохнула. — Все? Он нахмурился и покачал головой. — Дэни, мы можем сделать лишь то, на что хватит сил. Волноваться об этом, тревожить себя, это не поможет тебе и не поможет маленьким. Она кивнула, не отрывая взгляда от моря. — Что, если я буду недостаточно хорошей матерью, потому что буду слишком занята, пытаясь править? Что, если я буду недостаточно хорошей королевой, потому что буду слишком занята, пытаясь быть хорошей матерью? Что, если они будут страдать, потому что я буду браться за все и сразу? Он поставил перед ней стул и заключил ее руки в свои. — Дэни. Ты не одна, помнишь? Мы уже говорил об этом. Мы будем делать то, что должны, и мы будем делать это вместе. У нас появятся дети, и мы останемся здесь на какое-то время и будем ценить и любить их настолько, насколько можем. И когда нам придет время, мы вернемся в Королевскую Гавань и сделаем то, что должны ради людей этой страны и этого города. — А Железный Банк? — Мы и на это найдем решение. Верь в нас. Она погладила его подбородок большим пальцем и склонила голову. Ее глаза сияли в свете луны, и он видел навернувшиеся на них слезы. — В том-то и дело, Джон. Я верю. И все равно волнуюсь. — Как и я. Я бы хотел, чтобы у нас были бы готовые решения и простые ответы. Но их у нас нет. Нам придется работать над этим, и мы будем делать это вместе. Ты, я, наш малый совет и большой совет, который мы создадим. — Он прижался к ее губам с поцелуем. — Переживать об этом не принесет пользы. И если ты потеряешь сон, станет только хуже. Она кивнула и позволила ему помочь ей встать. Он закрыл двери на балкон и помог жене лечь. Джон вновь разделся и обнаружил, что Дэни сморит на него с теплой улыбкой. — Почему ты так на меня смотришь? Она покачала головой. — Ты красивый мужчина, Джон Сноу. Мне не позволено любоваться тем, как раздевается мой муж? Он лег на кровать рядом с ней и притянул так близко, как только мог. — Знаешь, мы давненько не занимались любовью. Дэйенерис усмехнулась, погладив его горло. — Я как раз подумала об этом, — сказала она, прижавшись губами к его. Он зарычал ей в рот, погладив ее задницу и закинул ее ногу поверх своих бедер. Она зашипела, и он отпустил ее ногу. — Нам придется быть изобретательными. — Разве что ты захочешь меня оседлать, — сказал он, через слово касаясь ее губ. Она покачала головой. — Нет, я хочу, чтобы ты взял меня, — прошептала она. — Отвлеки меня, любимый. — Дэни села и стянула ночную рубашку, и легла обратно на подушки, притягивая его к себе для новых поцелуев. Джон обхватил ее груди и опустил голову, чтобы попробовать на вкус потемневшие соски. Она стиснула его волосы в кулаки, пока он оказывал внимание каждому. Она сунула руку между ними и погладила его член, он застонал, она продолжила свои движения, но вскоре Джон убрал ее руку, желая попробовать ее на вкус. Он скользнул вниз по кровати, она осталась лежать на боку. Он видел ее лоно, уже влажное, и погладил ее тело. Она ахнула, когда он накрыл ее ртом, ныряя между складок, сначала к входу, а затем к крошечной горошине. Она потянулась и схватила его за кудри, пока его язык продолжил относить ее все ближе и ближе к краю. Она ахнула, ее тело задрожало под его руками, и она упала за край, когда кончик его языка обвел ее клитор. Он лизнул его несколько раз и сел назад на колени, чтобы взглянуть на нее. Ее лоб блестел от пота, кожа сияла в лунном свете. Он поцеловал изгиб ее бедра и подполз ближе, обвивая ее руками и направляя ее бедра. Его член скользнул по складкам, и она потянулась назад, чтобы удержаться. Он сунул руку ей под шею, обнимая за плечи, второй рукой направив себя в нее. Он была такой горячей, пульсирующей, пока он толкался внутрь. Он вошел так глубоко, как мог, целуя ее плечи и шею. Она сдалась вокруг него, и он застонал ей в шею. — Сделай меня твоей, Джон, — пробормотала она. Его бедра дернулись к ее. Она впивалась ногтями в его руку и бедро, ее стоны наполнили комнату. Он знал, что не может войти слишком глубоко, ей будет неприятно, так что он пытался доходить лишь до той точки, когда она мурлыкала от его толчков. Дэни повернула голову, и Джон поймал ее губы своими, язык играл с ее, пытаясь отодвинуть свое желание кончить и привести ее к новому оргазму. Рука с бедра скользнула между ее ног, и он с жадностью впитывал ее стоны, пока он трудился над тем, чтобы довести ее до эйфории. Он не думал, что когда-нибудь ею насытится. На самом деле он даже был уверен, что не насытится никогда. Дэни разорвала поцелуй, чтобы простонать его имя, и затем он ощутил, как затрепетали ее стенки вокруг члена, ее тело пробила дрожь, и она снова кончила. Она стиснула его сильнее, мурлыча от удовольствия, и это подвело его самого ближе к краю. — Кончи для меня, — прошептала она, и все, он потерся лицом о ее плечо, чувствуя, как взрывается узел в основании позвоночника. Он прерывисто вздохнул и покрывал поцелуями ее плечи, пока приходил в себя. — Думаешь, теперь сможешь заснуть? Она вдруг села и затем встала. — Я сейчас вернусь, — сказала она, он приподнялся на локте, глядя, как она выходит в уборную. Когда она вернулась, она улыбалась. Он приподнял для нее одеяло, и предложил подушку под живот и между ног. — Ты слишком добр ко мне. Он улыбнулся и поцеловал ее в нос. — Нет. Моя королева, это ты слишком добра ко мне. — Я люблю тебя, Джон. Надеюсь, ты знаешь как сильно. Он кивнул и улыбнулся. — Да. И ты знаешь, что без тебя моя жизнь не имела бы смысла, да? Она помотала головой. — Нет. Я не думаю, что это правда. Ты такой хороший человек. Хороший муж. Хороший король. Я уверена, что ты будешь и замечательным отцом. Он легонько погладил кончиками пальцев ее обнаженную руку. — Хотел бы я, чтобы я верил в себя так же, как ты в меня. — Но это так. Только ты веришь в меня. Вот почему у нас получается. Мы верим друг в друга, когда остальной мир в нас сомневается. Он наклонилась и снова прижался к ее губам поцелуем. — И вновь, моя королева, я думаю. Что ты права. Она обхватила его лицо и улыбнулась. — Мой король. *** Джон держал Сансакса, пока Арилион гнался за Дэни с остальными двумя драконами. Когда они дошли до скал, где спали Дрогон и Рэйегаль, маленький драконы тут же отправились к большим и вскарабкались на них. Дрогон стряхнул их и тут же взлетел в воздух. В то время как Рэйегаль ткнулся в каждого мордой, когда они повернулись к нему. — Ты уверена, что оставлять их здесь это хорошая идея? Что, если Дрогон решит их съесть? — спросил Джон с усмешкой. — Он так не поступит, — возразила она. — Он просто раздражен, что они его разбудили. Что чувствует Рэйегаль к ним? Джон нахмурил брови и посмотрел на него. — Я все еще не всегда понимаю, что он чувствует. — Может быть, тогда тебе надо чаще на нем летать. Он покачал головой. — Каждый раз все труднее слезать с него. Полет не похож ни на что… Она ухмыльнулась, растирая руками живот. — Это так, да. И просто подумай, Джон. Мы с тобой единственные, кто испытал это. Он обнял ее со спины и поцеловал в висок. Его руки накрыли ее. За последние две недели, как они прибыли на Драконий Камень, ее живот стал больше. Он поцеловал ее в щеку. — Интересно, будут ли они драконьими всадницами. — Я бы не хотела, чтобы одна была, а вторая нет. Он кивнул. — Они всегда могут летать с нами, — мягко сказал он. — Да, — прошептала она и затаила дыхание. Джон ощутил, как напрягся живот под его руками. Он посмотрел ей в лицо — ее щеки покраснели, дыхание стало тяжелее. И он обошел ее. — Ты в порядке? Что происходит? Она посмотрела на него с тревогой. — Давай вернемся в замок и позовем Дари, — прошептала она. *** Дари влетела в комнату, придерживая на боку сумку. Джон отпустил руку Дэни, только когда Дари усадила ее на кровать спиной к изголовью, чтобы осмотреть ее. Он ходил туда-сюда, короткими шагами, которые никогда не уводили его от кровати. Дари резко выдохнула от облегчения. — Детки пока не готовы, — утешила она. Джон едва не обмяк на стуле. — Живот готовится. — Как она поймет, что действительно настояло время? Дари посмотрела на него через плечо. — Кхалиси узнает. Будет больнее. Отойдут воды. Боль намного сильнее. — Дэни кивнула, и Дари положила руку на живот Дэни, и Джон собственными глазами увидел, как ее кожа натянулась. Затем она расслабилась, и Дари улыбнулась. — Сильная кхалиси, сильные дети. — Затем она обратила свое внимание на Джона, ткнув в него пальцем. — Больше никакого секса. Джон распахнул глаза. — Что? — Он не был уверен, что правильно ее расслышал, учитывая, что она до сих пор не слишком хорошо говорила на всеобщем. Дари посмотрела на него и встала. — Никакого секса. Иначе дети появятся слишком рано. Джон покраснел от щек до шеи, уставившись на жену, которая еле сдерживалась, чтобы не расхохотаться. Дэйенерис прочистила горло и обратила внимание повитухи обратно к себе. — Только после рождения детей. Она кивнула Дэйенерис. — Ходить хорошо для кхалиси и детей. Дэни кивнула ей, и женщина ушла. Она начала смеяться, обхватив живот. Джон не знал, почему она смеялась так сильно, и спросил. Она замотала головой, обхватив его лицо руками. — Твое выражение лица, любовь моя. Я не забуду его до конца жизни, — сказала она, все еще хихикая, и поцеловала его в губы. *** Дэйенерис смеялась, пока Джон целовал ее живот, разговаривая с дочерями. — Ваша тетя Арья будет мамой, и это должно всех напугать. — Почему? Я думаю, что она прекрасно справится, — защитила сестру Дэйенерис. Он усмехнулся. — Я не сомневаюсь, что это будет первый ребенок, не важно, девочка или мальчик, который сможет победить рыцаря с мечом. Некоторые рыцари ни хера не умеют сражаться, — сказал он, и она толкнула его в плечо. — Следи за языком. Он усмехнулся и погладил ее живот. — Простите, мои ласточки. Когда вы станете старше, мы расскажем вам, как ваша мама была бесстрашной драконьей всадницей и помогла победить армию мертвых. Или как она перелетела через Стену и спасла папе жизнь. Она погладила его по волосам. — И как папа позволил Вольному народу перейти Стену, чтобы спасти их. Он поцеловал ее в живот. — Интересно, какими они будут, — сказал он, рассеянно потирая линии растяжек. — Мне все равно, до тех пор, как я смогу взять их в руки, — сказала она тихо. Он поднял взгляд и увидел страх на ее лице. — Так и будет. И я буду с тобой все время. Тут она улыбнулась. — Большинство мужчин предпочитают стоять снаружи, пока рождаются их дети, но мне стоило ожидать, что ты будешь совершенно другим? Он кивнул. — Мне не нравится, когда меня пихают в большинство. — Мы закончили с разговорами на сегодня? Он кивнул. — Устала, женушка? Она схватила подушку и подоткнула ее под живот, и он помог уложить вторую между колен. — Я всегда усталая, — сказала она и зевнула. — Хотя мне так нравится слушать, как ты разговариваешь с нашими дочерями. Я могла бы послушать еще немного, если хочешь. Он покачал головой. — Нет. Не стану лишать тебя сна. А еще ты будешь отсыпаться завтра. Она закатила глаза. — Я надеюсь, что ты не думаешь, что можешь указывать, мне что делать. Джон усмехнулся. — Ты когда-нибудь делала то, что я тебе говорил? Нет. Так с чего мне вдруг начать раздавать приказы сейчас? Она улыбнулась и прильнула к его ладони. — Ты прав. Ты слишком для этого умен. Он усмехнулся и помотал головой. — За всю мою жизнь ты наверно единственная, кто похвалил мой ум. — Это одна из причин, почему у нас получается, Джон Сноу. Я ценю все в тебе. Все остальные глупцы. Он поцеловал ее в губы. — Ты единственная, кто важна. *** Он медленно проснулся, чувствуя, что кто-то трясет его плечо. На мгновение он забыл, где находится, ощутив на спине холодный ветер и попытался зарыться в одеяла еще глубже. Но, когда он жил на Стене, он никогда не спал практически обнаженным. Тряска стала еще более настойчивой, и он быстро открыл глаза, осознав, что он не на Стене, и что ему давно не было холодно в объятиях его всегда горячей жены. Он обнаружил, что она стоит возле кровати и внезапно стиснула его руку, когда ее лицо скривилось от боли. Он сел и держал ее, пока она не отпустила его, глубоко дыша. — Время пришло, — сказала она, дыхание вырывалось из нее рывками, несмотря на то, что она пыталась его сдержать. — Ты уверена? Дэйенерис кивнула. — Воды отошли, — ответила она. Он схватил штаны и прыгнул в них, набросив на голову рубашку и одернув ее на пути к двери. — Позови Дари, Миссандею и Сэма. Один из стражей побеждал по коридору. Он повернулся к ней, и она подалась к нему, и его сердце заболело от боли и страха на ее лице. — Они правда готовы. — Я знаю, любимая. Я с тобой.