Одна любовь на уме

Дэни все еще стояла перед открытой дверью балкона, когда в комнату вошла Дари, за которой вскоре последовала Миссандея. Дотракийка посмотрела на советницу и попросила горячей воды. Миссандея была более чем готова взяться за любое дело, которое бы облегчило роды девочек. Джон растирал плечи Дэни с такой силой, что она едва не попросила его остановиться. Но его присутствие рядом утешало. Он будет рядом с ней, когда их дочери придут в их мир. Следующим пришел Сэм, растирая глаза, пока он оглядывал всех присутствующих. — Естественно, ваши дети решили родиться в час волка, — сказал он Джону, и Дэни едва не дала Сэму подзатыльник. Дари повернулась к ней. — Ходи, кхалиси. Это поможет тебе отвлечься от боли и поможет детям опуститься ниже. — Дэни вышла из объятий Джона и начала ходить по комнате. — Мы должны быть под луной, — пробормотала Дари. Дэни знала, что она так скажет, дотракийцы считали, что все важное должно происходить под открытым небом. Но она покачала головой. — Там еще слишком холодно. Мне нравится огонь. Женщина улыбнулась ей. — Неопалимая, — сказала она мягко, и Дэни взяла ее за руку, когда ее живот сократился, боль нахлынула и наконец медленно схлынула. — Помните дышать, Ваша Светлость, — напомнил Сэм. — Я думала, что дышала, — сказала она, снова начиная ходить. — Нет, ты задержала дыхание, — тихо сказала Миссандея. — Мы тебе напомним. Несколько минут спустя Дари и Миссандея тихо разговаривали об одной из дотракиек, которая уже была готова разродиться. Она бросила взгляд на Сэма. — Джилли придет? — Да, Ваш Светлость, но ей нужно найти кого-то посидеть с Маленьким Сэмом. Она кивнула и снова остановилась, когда ее охватила новая схватка. На этот раз перед ней был Джон, и она сжала его руки, впиваясь ногтями. — Дыши, Дэни, — прошептал он, и она громко глотнула воздух. Дыхание не помогало ей чувствовать себя лучше, но от этого меньше подташнивало. Когда схватка прошла, Джон поцеловал ее в лоб, и Дэйенерис несколько раз глубоко вздохнула, прежде чем снова начала ходить. Он отпустил ее, но каждый раз, когда он видел, что ей было больно, он вставал перед ней, держал ее и напоминал дышать. Сэм прочистил горло, и они посмотрели на него. — Ваша Светлость, может быть нам стоит провести осмотр. — То есть? — Нужно посмотреть, не показалась ли головка. Это может сказать, сколько займет эта стадия? Дэни кивнула и села на край постели. Дари подошла к ней, тихо наблюдая за Сэмом. Другая женщина может быть и нервничала бы, что столько людей увидят ее вот так, но Дэни было все равно. Если это значило, что ее малышки появятся на свет здоровыми, то она была готова на все. Новая схватка была сильнее предыдущей словно в десять раз. Она хотела встать и снова походить, но Сэм бросил предупреждающий взгляд на повитуху, прежде чем посмотрел на нее. — Ваша Светлость, вы предпочли бы на кровати или на полу? — Я хочу встать? — Уже показалась головка, Ваша Светлость. Вот почему я спросил. — Уже? — ахнула она сквозь боль. Он кивнул. Она ждала, пока боль схлынет, но уже чувствовала, как подкатывает новая волна. Дверь открылась, и вошла Джилли, улыбнувшись ей, но Дэйенерис не могла вернуть улыбку, потому что ее снова охватила боль. Присутствие мужа за ее спиной, держащего за плечи, обнадёживало. Они уложили ее на край постели, подняв ноги. Дари держала одну, Миссандея вторую. Джилли, благословение, которого она ожидала, пришла и протерла ей лицо прохладной тканью. Когда схватка закончилась, она рывком попыталась стянуть платье через голову, но оно не поддалось. Джон отошёл на мгновение и вернулся с кинжалом, разрезав шнуровку, и затем отдал кинжал Сэму, который разрезал перед платья. Дэни с легким весельем заметила, как он покраснел. Он следил за тем, как она рожает ребенка, и пара грудей заставили его покраснеть. Джон снова держал ее за руки, и Сэм кивнул Дари. — Хорошо, Ваша Светлость, когда начнется новая схватка, я хочу, чтобы вы тужились так сильно, как сможете. Она кивнула, едва осознавая все остальное в комнате, кроме боли и давления в ее животе, бёдрах и внизу живота. Она ощутила, как по лицу текут слезы, пока она тужилась, крича от натуги. Джилли вернулась с заново намоченной тряпкой, протирая ее лоб, пока королева стискивала руки Джона. Когда она остановилась, Сэм подбадривающе улыбнулся. — Отлично. То же самое с следующей хваткой, — сказал он оживленно. Она не была уверена, как долго это продолжалось, но знала, что ее голова готова взорваться. С последней схваткой, она вложила все силы, что могла, и ощутила, как давление ослабло, когда Сэм принял ребенка в руки. Она была маленькой, розовой, с полной темных кудрей головой. У Дэйенерис брызнули слезы, и она уткнулась лицом в шею Джона, когда ребенок начала плакать. Сэм перевязал пуповину и протянул девочку Миссандее, затем он схватил Дари за руку и притянул ее на свой уровень. Но в руках Миссандеи лежала ее дочь, и все остальное для Дэйенерис было позабыто. Миссандея и Джилли начали ее вытирать, Джилли помогла уложить ребенка на грудь Дэни, положив сосок в ее рот. Она обняла девочку, глядя, как Джон гладит ее по голове, затем поцеловав в лоб. Голос Джона вырвал ее из эйфории. — Что не так? Дэни ничего не почувствовала, гладя дочь по щеке и находя ее абсолютно идеальной. — Джилли, пожалуйста, забери ее, — сказал Сэм, подняв на них взгляд. Дэни не знала, что происходило, но внезапно ее руки оказались пусты, и лица людей в комнате выглядели встревоженными, а ребенок плакал. Дари взяла ее за руку и сжала ее. — Второй ребенок лежит головкой вверх, — сказал ей Сэм. — Дари знает, как это исправить, но нам нужно, чтобы вы оставались спокойной и держались за Джона. — Она кивнула, снова стиснув его руки. — Хорошо, глубоко вдохните, — приказал Сэм. Дари начала давить на ее живот, и Дэни прикусила губу, чтобы не вскрикнуть. О, как же больно. Ее малышка перестала плакать, и Дэни вся сосредоточилась на ней. Джилли медленно ее качала, ласково бормоча. Она улыбнулась королеве, и затем Дари перестала давить на нее. Ее тело обмякло от облегчения, и затем боль снова началась. Она сжала зубы и уставилась на Сэма огромными глазами. — Это было быстро, — сказал он, и Дари гордо улыбнулась. — Готова, кхалиси? Встретить мою вторую дочь? Она кивнула им и прикусила губу, сжимая руки Джона. Миссандея и Дари крепко держали ее ноги, пока она тужилась. Ей не хватало Джилли и ее мокрой ткани, но у нее было мало времени, чтобы думать об этом, когда ее накрыло новой волной боли. Она закричала, ощутив, как давление наконец схлынуло, и всхлипнула. В руках Сэма лежал маленький ребенок, который не плакал. Никто не издавал ни звука, даже огонь перестал трещать в очаге. Сэм большим пальцем начал растирать грудь ребёнка, и внезапно она дёрнулась и издала долгий вопль. Дэни выдохнула, перестал сдерживать дыхание. Она протянула руки, и он вложил девочку в ее объятия. Она плакала вместе с малышкой, и внезапно Дари отошла от нее, и Сэм отступил, чтобы с помощью кинжала Джона перерезать пуповину. Джон встал из-за ее спины, и Джилли вложила первую девочку в его руки, пока сама она пошла помочь Миссандее очистить ребенка и Дэни. Дари отошла от нее с миской. Но Дэйенерис было все равно, потому что она смотрела на самого маленького ребенка, какого только видела, в своих руках. Когда она не издала ни звука, сердце Дэни остановилось от страха, что она не сможет подержать их обоих, что ей придется пережить потерю еще одного ребёнка. Но звук ее плача дал ей надежду. Она обернулась на мужа, который сиял улыбкой, его глаза были мокрыми от слез. Они здесь. Их драгоценные девочки. Принцессы, которые продолжат традицию ломать барьеры, ограничивающие женщин. Ее сердце было готово разорваться от счастья, когда она наконец смогла вложить сосок в рот девочки. Джилли показала ей, как заставить ее сосать, и вскоре ее маленькая рука лежала на груди Дэни, пока она впервые пила молоко. Она едва не расплакалась вновь. Дэни не знала, что может любить кого-то больше, чем она любила Джона, но ее дочери показали ей, что она еще не достигла предела своей любви. Она опустила голову на его плечо, и он прижался губами к ее макушке. — Я люблю тебя, — прошептал он. — Я тоже люблю тебя. *** Несколько часов спустя, Дэни помыли, белье поменяли. Джилли показала им обоим, как пеленать девочек, что им, кажется, понравилось. Она отдыхала, опираясь на спинку кровати, обе девочки лежали на ее коленях, повернувшись друг к другу. Она не могла не улыбаться, глядя на них. Джон присоединился к ним, протянув жене кубок с водой. Она жадно выпила его, находя, что прохлада успокоила ее охрипшее горло. — Они такие красивые, — сказал он тихо. — Это ты сделала. Она улыбнулась и склонила голову. — Думаю, ты помог. Джон усмехнулся. — Чуть-чуть, — сказал он, поцеловав ее в плечо. — Как ты? Тебе что-нибудь нужно? Дэни покачала головой. — Нет. Если бы я была счастливее, то я плыла бы по воздуху. — Ты потрясающая, — прошептал Джон. — Ты знаешь об этом? Ты никогда не паниковала, никогда не сдавалась. — Я паниковала внутри. — Я паниковал снаружи, — сказал он с усмешкой. — Сэм и Дари меня испугали. — Думаю, я была слишком влюблена в ребенка у меня в руках, чтобы по-настоящему испугаться. — Кто из них кто? — спросил он через минуту. Она потерла пальцем маленькую щечку, и малышка повернула голову на ласку. — А ты как думаешь? Он указал на девочку побольше. — У нее темные волосы, как у Старков. Дэни коснулась ее носа. — Да? Ты наша маленькая Лианна? Лианна задергалась в одеяльце, и Дэни улыбнулась, поворачиваясь к их крошечной второй дочери. — Значит, ты Рэйелла. Вас назвали в честь наших матерей, наших прекрасных матерей, которые отдали свои жизни, чтобы дать нам жизнь. Я бы заплатила ту же цену. — Но я так счастлив, что тебе не пришлось, — сказал Джон, опустив голову на ее плечо. — Не знаю, смог бы справиться без тебя. — Ты бы справился. Ты самый сильный человек, которого я знаю. — Моя сила идет от тебя. Она покачала головой и поцеловала его в макушку, пока он гладил Рэйеллу по щеке. — Ты был сильным еще до того, как встретил меня. — Как и ты. Моя прекрасная драконья королева. Она прижалась к его лбу щекой. — Я не хочу перекладывать их. — Я думаю, рано или поздно придется, — сказал он мягко. Она глубоко вздохнула, глядя, как они спят и дышат. — Спасибо, Джон. — За что ты меня благодаришь? — Ты дал мне все, что я только желала. Ничто из этого не было возможно до того, как я тебя встретила. И вот я, сижу в нашем древнем фамильном доме, держа самых драгоценных малышей на свете, и все это благодаря тебе. — Мы уже об этом говорили. Ты сделала большую часть работы. Она покачала головой. — Нет. Ты заставил меня поверить, что я могу снова полюбить. Я думала, что мое сердце закрылось навсегда, но затем ты, со своим благородством, вошел в мой тронный зал и отказался преклонить колено. Как бы мне не хотелось тебя придушить, я уважала тебя. — Я был околдован тобой. Я никогда не видел никого подобного прежде. Ты выглядела такой хрупкой и маленькой, но ты говорила с таким жаром, что я начал влюбляться еще до того, как понял, что происходит. Чем дольше я был с тобой, тем больше был очарован. Я уже был влюблен по уши, когда ты спасла нас, так что я никогда не сомневался, что ты придёшь за нами. Дэни улыбнулась ему. — Нам повезло. — Я знаю, что повезло мне. — Тебе стоит поспать. — Я посплю позже, — сказал Джон мягко. — Я пока не закончил смотреть на них. Она слегка улыбнулась. — Тогда еще немного. *** Дэни сидела в кресле-качалке, она кормила лежавшую в ее руках Рэйеллу. Джон качал Лианну и разговаривал с ней про ее тетю Арью. — И скоро у нее будет малыш. Это должно напугать любого. Она посмотрела на него, обожая улыбку, с которой Джон смотрел на их дочь. — Будь добрее к Арье. С ней все будет в порядке. — Я не сомневаюсь в этом. Я просто считаю, что ее дети кончат тем, что растерзают Штормовые земли. — Как их дядя и король, твоя работа будет удержать их от этого, — напомнила она ему, красноречиво подняв брови. Он усмехнулся и покачал головой, нежно качая дочь. — Я не жажду возражать любому ее ребенку. Нам просто нужно подготовить к этому Джендри. — А ты готов? — спросила Дэни с улыбкой. — Ты провел свою жизнь, окруженный мужчинами, и теперь ты окружен женщинами. Он улыбнулся. — Да, и что это за облегчение, — сказал он, наклонившись и поцеловав жену в лоб. — Разве не так, моя принцесса? — прошептал он Лианне. — Ты намного лучше, чем грязные, потные мужики. — Тормунд бы оскорбился. — У него двое дочерей и жена, которая одна из самых устрашающих женщин в королевстве. Сомневаюсь, что он сильно оскорбится. Она усмехнулась, подумав о рыжем одичалом, и как он окружил себя женщинами. Люди критиковали одичалых за их дикость, и Тормунд постоянно доказывал, что он был, возможно, одним из самых прогрессивных людей. — Полагаю, ты прав. Она поднесла теперь спящую малышку к своему плечу и нежно ее похлопала. Рэйелла была намного меньше Лианны, так что Дари и Сэм настаивали, что, когда детям приходит пора кормиться, она сначала кормила Рэйеллу первой. Рэйелла кажется была счастлива просто получить свою порцию. Она срыгнула, и Джон перестал ходить и посмотрел на нее. — Это она? — Я надеюсь, ты знаешь, что я достаточно воспитана, — сказала она со смешком. — Ты говоришь, что я окружен женщинами, но, если исходящие от нее звуки будут такими, я вспомню, каково оказаться в трапезной на Стене. — Не оскорбляй твою дочь. Я так понимаю, что она наелась. Он улыбнулся. — Думаю, она согласна. — Ладно, меняемся, — сказала она. Джон уложил Лианну ей на колени и забрал у нее Рэйеллу. Она подняла Лианну, и та присосалась. Джон поцеловал ее в щеку и отошел к кровати, чтобы переодеть дочь и перепеленать ее. Рэйелла была той, кто всегда вытаскивал свои ручки. Лианне нравилось быть закутанной. Дэйенерис мурлыкала, пока кормила Лианну, ее маленькая ручка лежала на ее груди. — Твой голос такой умиротворяющий, что меня клонит в сон, — пробормотал он, качая малышку в своих руках. — Уложили ее и отдохни. — Нет. Я буду бодрствовать с тобой. — Джон, все хорошо. Как только она закончит, я положу ее в колыбель и присоединюсь к тебе. — Ты не понимаешь? Я не могу спать без тебя. Она улыбнулась и протянула ему руку. Она поцеловала его руку, едва он вложил свою ладонь в ее. — Мой галантный супруг. — Моя хитрая жена. Она вернулась к мурлыканью колыбельной, придумывая ее на ходу, как она делала с драконами. — Я люблю тебя, — сказал он внезапно. Она улыбнулась. — И я тебя люблю. Она не знала, что вид Джона, державшего их дочерей сделает с ней, но она ощутила тепло, глядя на него. Оно звало ту часть души, которую она не могла назвать, но это было нечто первобытное. Он был так нежен с ними, но она знала его силу. Джон был красивым мужчиной, но с ребенком в руках он был просто неотразим. Она отвела от него взгляд, боясь сказать или начать что-то, на что у нее не было энергии закончить. Она надеялась, что скоро сможет приучить близнецов к одинаковому расписанию сна и питания. Если одна проснулась, то им нужно будет разбудить вторую. Если ела одна, то нужно будет накормить и вторую. Пока что Рэйелла шла против системы. И очень громко. Джон был готов поклясться, что ее крики были громче рыка Дрогона. Дэни сказала ему, что он смешон. Хотя, иногда она волновалась, что она плачет слишком сильно и слишком часто. Сэм сунул в комнату голову и улыбнулся. — Доброго дня. Просто хотел посмотреть, как там наши красавицы. — Дэни и я в порядке, — с ухмылкой сказал Джон. Дэни усмехнулась, и Сэм засмеялся. — Ты смешной. Иногда. Он пожал плечами, и Сэм подошел к нему первым. — А, маленькая Рэйелла. Можно? Джон поколебался, но протянул девочку. Сэм отнес ее ближе к окну, и его брови нахмурились от тревоги. — Что? Что не так? — голос ее мужа был быстрым и полным тревоги. — Цвет ее кожи. Она слегка желтовата. Мэйстеры зовут это желтухой, — сказал он. — Но это легко исправить. — Как? — спросила Дэйенерис. — Солнечным светом. *** Это была идея Джона, посидеть с драконами, ведь там они будут в наибольшей безопасности. Маленькие драконы пытались напрыгнуть на них, но Джон остановил их, не пустив к Дэйенерис и Сэму с девочками. Они расстелили на траве одеяло, и он помог ей сесть, прежде чем подал ей Рэйеллу. — А теперь, Ваша Светлость, вам нужно открыть как можно больше ее кожи солнцу, — сказал ей Сэм. — А тень? — спросила она, сидя под большим деревом, пока драконы странно на них смотрели. — Вам не нужен прямой свет, тень дерева это хорошо. — Ты думаешь, что это нужно и Лианне? — Честно говоря, это не навредит. Она распеленала девочку, которая тут же начала ворчать, когда ее кожа открылась воздуху. Похожее недовольство пришло от Лианны, которая была в руках отца, который встал и начал ее качать. Она откинулась на дерево, развязала завязки платья, и прижала девочку к своей обнаженной коже. Все драконы отошли, за исключением Сансакса, который остался у ног Дэйенерис. Дракон уставился на сверток в ее руках, и она забеспокоилась, вдруг он подумает, что это что-то съедобное. Но каждый всхлип ее дочери заставлял дракона наклонять голову. — Посмотри-ка, — заметил Джон. — Я знаю. Он как Санса. Всегда интересно, что делают другие люди. — Не другие люди, любимая. Рэйелла. Она нахмурила брови. — Думаешь?  — Давай проверим, — сказал он тихо, и они обменялись девочками, и Джон отошел. Сансакс последовал за ним, как хорошо обученная собака следует за хозяином. Джон вернулся к жене, улыбаясь. — Думаю, Сансакс нашел свою всадницу. Дэни покачала головой. — Ей всего два дня от роду. Она еще долго не будет летать. — Мы всегда могли бы придумать приспособление, чтобы пристёгивать ее к твоей груди или моей, и так летать. Сэм внезапно как будто что-то вспомнил и потянулся в свой карман. — Прошу прощения. Я совсем забыл отдать это вам, — сказал он, протягивая и открывая свиток, чтобы Джон смог его прочитать. — Это от Сансы. Она прибыла в Утес Кастерли. Ее свадьба через два дня, — сказал он тихо и посмотрел на малышку в своих руках. Он вздохнул. — Я не хочу уезжать. — Она твоя сестра. Ты нужен ей. — Но ты моя жена, и они мои дочери. Я не хочу вас оставлять. Она усмехнулась. — Джон, все будет в порядке. Ты же ненадолго. К тому же, у меня много помощников, — сказала она, улыбнувшись Сэму. — Скажи, Сэм, ты только из-за Джилли и Маленького Сэма научился всему, что касается родов? — В основном, Ваша Светлость. Я хочу сделать все, чтобы было не важно, что произошло, я был бы готов. Я рад, что мои навыки вам помогли. И Дари — бесконечный источник знаний. Она знала, что делать, когда маленькая Рэйелла не повернулась головой вниз. — Он улыбнулся. — Я рад, что она помогла мне. — Если я что-то и узнала из своих путешествия по миру, Сэм, так это то, что у другой культуры всегда можно чему-то научиться. — Она посмотрела на него. — Как твоя мать и сестра? — С ним все хорошо, хоть и они и несколько встревожены тем, что будет с Роговым Холмом. — Что ты имеешь в виду? — спросила она. — Ну, я собираюсь быть вашим мэйстером, если позволите. Но женщина не может унаследовать… Она посмотрела вниз на ребенка в своих руках. — Я думаю, что рождение двух принцесс поставит эту старую традицию с ног на голову, ты не думаешь, Джон? Он кивнул и улыбнулся ей. — Думаю. Может быть, нам стоит послать весть в Цитадель и все большие дома. — Когда мы вернемся столицу, — сказала она мягко. — Но ты можешь написать своей семье и передать им, что Тарли продолжат свое существование через вашу линию, и твоя сестра унаследует Роговой Холм, если пожелает. Сэм распахнул глаза от удивления, оглянулся на Джона, который ему улыбнулся. Затем Сэм снова посмотрел на нее, он благодарно улыбался, и слегка кивнул. — Я передам им, Ваша Светлость. Я оставлю вас с детьми, — сказал он тихо и удалился. Джон толкнул ее ногу своей. — Это было очень мило с твоей стороны. Она пожала плечами. — Его мать и сестра ничего мне не сделали, и ты говорил, что они всегда были добры к Сэму. — Наш эдикт может поднять шум. Старшие дочери смогут заявить права на дома их семей. — А почему нет? Что делает мужчину лучшим выбором? Он покачал головой и сел рядом с ней. — Ничего. Если мы собираемся разрушить колесо, это хорошее начало. — Нам все еще нужно придумать решение с Железным Банком, — сказала она, прикусывая нижнюю губу.  — Давай дождёмся, пока не придет время возвращаться в столицу. Дадим леди Праудмур поискать решение. Она положила голову ему на плечо, и Джон положил свою сверху. Обе малышки спали в их руках. — Я могла бы уснуть прямо здесь. — Поспи, если хочешь, — прошептал он. — Думаю, мы здесь в безопасности, — сказал он, кивнув на Сансакса, который все еще сидел у их ног. Дрогон выбрал этот момент, чтобы приземлиться с быком в пасти. Он был сырым, и маленькие драконы посмотрели на него, а затем на огромного чёрного дракона. — Дракарис, — вслух сказала Дэни, маленькие драконы уставились на нее, когда Дрогон выдохнул пламя в качестве демонстрации. Все четверо окружили быка, и она снова повторила. — Дракарис. Тирионис первый выдохнул пламя. Остальные пытались, и в конечном итоге каждый из них выдохнул пламя, поджигая шкуру быка. Джон потянулся к ее руке и слегка сжал ее в своей. — Огонь во плоти, — сказал он, глядя на нее, и Дэни улыбнулась ему. *** Джон стоял возле Рэйегаля с нахмуренным лицом. — Ты уверена, что хочешь, чтобы я улетел? Она кивнула. — Миссандея предложила остаться со мной ночью, чтобы помочь со всем, что обычно делаешь ты. Его хмурость не исчезла. — Тогда зачем тебе я, если есть она? Она усмехнулась и подошла ближе. — По многим причинам, любовь моя. Он сморщил нос. — Так нечестно. — Он поцеловал Рэйеллу в щеку, затем Лианну, а затем с долгим поцелуем прижался к губам Дэйенерис. — Не забудьте меня, пока меня не будет, — сказала он детям. — Как будто это возможно, — сказала она, и Миссандея подошла, чтобы забрать у нее одну из девочек. — А теперь иди и передай своей сестре мои объятия и любовь. Он закатил глаза. — Ты уверена, что я не могу убить Джейме? — Да, уверена. Разве что ты очень крепко рассоришься с сестрой. К тому же, он не совсем бесполезен, — сказал она мягко. — А теперь иди. Он снова ее поцеловал и забрался на дракона. Дэйенерис отошла от них и присоединилась к Миссандее. Они наблюдали за тем, как Рэйегаль побежал к обрыву скалы и поднялся в воздух. Солнце сияло на его ярко-зеленой чешуе, и она улыбнулась, увидев, как Джон машет ей. Она вернулась в замок вместе с Миссандее и вздохнула. — Как ты себя чувствуешь, Ваша Светлость? — Я в порядке. Я буду по нему скучать, но он должен это сделать. Миссандея улыбнулась. — Зато у меня будет больше времени провести с принцессами. — Ты можешь делать это в любое время, — предложила она. — Я думала над тем, что когда они достаточно подрастут, я могла бы научить их некоторым языкам, которые знаю. — Было бы замечательно. Сделать их истинными детьми мира. *** Дэйенерис сидела в центре постели, ее дочери лежали перед ней. Они обе были накормлены, переодеты и запелёнаты, хотя руки Лианны уже вырвались на свободу. Но она все равно тянулась к сестре. Дэни надеялась, что они вырастут близкими, и что она и Джон только помогут им в этом. Миссандея вернулась в комнату с тарелкой с едой, и она была очень рада, что аппетит королевы вернулся. Она села рядом с ней и потерла кожу над бровкой Рэйеллы. — Его Светлость вернется к завтрашнему вечеру? Дэни кивнула. — Свадьба будет утром. Он не собирается задерживаться на пиру, — ответила она, понемногу поглощая еду с тарелки. Миссандея улыбнулась ей. — Уверена, что он не сможет выспаться. — Я не уверена, что хоть один из нас с тобой выспится, но надеюсь, что выспится он. Он заслуживает отдыха. Каждый раз, когда они просыпаются, и я кормлю их, он встает вместе со мной. — Она глубоко вздохнула и положила свою тарелку рядом с собой, чувствуя, как подкатывают слезы. — Я не знаю, как долго я еще смогу это делать, — сказала она тихо. — Что ты имеешь в виду? — Мне пришлось позвать Дари сегодня, потому что моя правая грудь заболела, и, когда она сжала ее, из соска потекла эта желтая жидкость. Я могла кормить их только левой. Я не говорила Джону, потому что иначе он бы не полетел… Миссандея потянулась и обняла ее за плечи. — Что сказала Дари? Она тяжело вздохнула. — Она сказала, что мне нужна помощь, потому что я не смогу кормить обоих девочек с одной груди. Она уже нашла мне женщину из дотракиек, которая предложила помочь. Она останется чуть дальше по коридору. Я хотела попробовать это сегодня, пока нет Джона. Я не хочу, чтобы он стал хуже обо мне думать… — Хуже? Ваша Светлость, король любит тебя. Полностью. Я редко видела мужчину, так преданного женщине. Он будет волноваться о тебе. Она сжала руку Миссандеи и позволила слезам упасть. — Я не могу кормить моих детей… — Ты делаешь все, что можешь, как всегда. И что ты не можешь делать, есть те, кто поможет тебе. Его Светлость поймет и будет недоволен, что ты ему не рассказала. Дэни кивнула. — Я уверена, что так и будет, но я хотела, чтобы он побывал на свадьбе Сансы. Я не хотела, чтобы они потеряли эту возможность. Миссандея улыбнулась ей. — Ты знаешь, что всегда давало мне уверенность в тебе, Ваша Светлость? Твоя способность всегда ставить нужды других над своими. Ты стараешься сделать жизни других лучше. И потому мы не могли просить лучшей королевы. Она посмотрела на подругу. — Что я могу для тебя сделать? Как сделать твою жизнь лучше? — мягко спросила она. Миссандея печально улыбнулась. — У меня была любовь. Она была красивой и сладкой. Думаю, я смогу прожить остаток своей жизни, зная, как любима я была. — Ты по-прежнему любима, — сказала Дэни нежно. — Столькими людьми, Миссандея. Она кивнула и посмотрела на Дэйенерис. — Расскажи королю, когда он вернется. У тебя есть муж, партнер, который любит тебя и хочет поддержать. Который хочет поддержать ваших дочерей, — сказала она, глядя на их маленькие спящие тела. — Дети никогда не были возможностью для меня и Серого Червя, — сказала она тихо. — Но его любви было достаточно. Она с трудом сглотнула. — Хотела бы я вернуть его тебе. Миссандея улыбнулась ей. — Я бы тоже хотела, чтобы это было в твоей власти. Но нечего цепляться за прошлое. Иначе в нем можно потеряться. — А что ты хочешь для своего будущего? Ты хочешь вернуться домой? Она покачала головой. — Мой дом с тобой, Ваша Светлость. Тобой, королем и этими прекрасными малышками. Я с нетерпением жду, как буду наблюдать за тем, как они растут в интересных, сильных женщин, которые сделают мир лучше. Она кивнула. — Они сделают его лучше, — сказал она, вздохнув. — Лианна будет королевой. — А Рэйелла? — Мне кажется, что принцесса Драконьего Камня хорошо звучит. Миссандея кивнула и улыбнулась. — Она позаботиться о жителях острова. Дэни кивнула. — Принцессы Вестероса. *** Дэйенерис оставила детей в комнате с Миссандеей, а сама ждала прибытия Джона. Она не удержалась от улыбки, заметив на горизонте летящего к ней Рэйегаля. Она ощущала беспокойство так же, как и счастье. Они приземлились, и Джон быстро спешился. Она была в его руках еще до того, как снова вдохнула. Его губы прижались к ее, она не удержалась от слез. — Джон, — прошептала она, обнимая его. — Я больше не хочу больше никогда от тебя уезжать, — сказал он тихо. Она погладила его по щеке. — Я тоже, но я рада, что ты побывал на свадьбе сестры. Как она прошла? — Очень хорошо. Санса была так счастлива. Арья выглядела лучше, чем когда мы ее видели в последний раз, и теперь по ней видно, что она беременна. — Ей стало лучше? Он кивнул. — Она сказала, что ей лучше. Как ты? Как девочки? — С девочками все замечательно. Такие красивые. Никак не могу на них наглядеться. Джон отодвинулся и взглянул на нее. — А ты? Она глубоко вдохнула и покачала головой. — Это мелочь. — Что? Что не так? — Теперь у нас появилась кормилица. Он нахмурил брови. — Я думал, ты говорила, что не хочешь нанимать кормилицу. — Я не хотела. У меня не было выбора. Мне больно кормить их только с одной груди, и Дари считает, что у меня инфекция, которую она лечит. Но я не могу кормить их обоих… — В остальном все хорошо? Дэни уставилась на свои руки. — Кроме разочарования и боли, что моего ребенка кормит другая женщина? Он смахнул слезы с ее лица. — Дэни… Она помотала головой. — Мне просто трудно смириться с этим. Он прижался лбом к ее. — Я что-то могу сделать? — Нет. — Дэни поцеловала его в губы. — Я рада, что ты не разочарован. — Разочарован? Я только расстроен из-за тебя. Я знаю, как ты хотела кормить их сама. Она прижалась к нему, питаясь от его силы. — Ты всегда знаешь, как заставить меня чувствовать себя лучше, — тихо сказала она. *** Дэйенерис представила кормилицу Джону и нашла забавным то, что пока она кормила их дочь, он смотрел куда угодно, только не на нее. Северный мальчишка все еще был его частью — и слегка ханжой. Ее это веселило. Когда ребенок закончил кормиться, она отдала ее Дэйенерис, которая подняла ее, чтобы та срыгнула. Кормилица ушла, и Джон встал у колыбели, где спала Рэйелла. — Они так изменились меньше чем за день. — Да? — спросила она. — Не могу сказать. — Я могу, — прошептал он, гладя дочь по щеке. — Как ты спала? — Как могла. Я люблю Миссандею, но я скучала по тому, как твои руки ищут меня ночью, и по твоему дыханию в моих волосах. Джон поднял взгляд с улыбкой на лице. — Я продолжал искать тебя, — сказал он тихо. — Я скучал по тебе рядом. — Скажи, что хоть немного поспал. — Совсем немного, — признал он. — Хотя в Утесе Катерли неплохо. Океан шумит так же, как здесь. Но мне не хватало самой важной части дома. Она покраснела, и Лианна наконец срыгнула, и Джон покачала головой со смешком. Дэйенерис поцеловала малышку в щеку и положила ее в колыбель рядом с Рэйеллой. Джон уже снял с себя большую часть одежды и потянул ее к постели. — Идем, моя королева. Нам обоим нужно поспать, — прошептал он. Он лег первым, и она пододвинулась к нему, прижимаясь всем телом. — Я скучала быть вот так близко к тебе, — пробормотала она. Он крепче обвил ее руками. В дверь постучали, и вошла Дари, смерив их обоих взглядом. — Один месяц, кхалиси, — настойчиво сказал она, держа в руках миску с теплой водой. Дэйенерис усмехнулась и посмотрела на Джона. — Я знаю. Джон застонал и упал обратно на подушки. — Не напоминай. — Дари помогла ей уложить теплый компресс на грудь, и Джон с тревогой посмотрел на Дэйенерис. — Все хуже, чем ты мне говорила? — Выглядит хорошо, — возразила Дари, ответив до королевы. — Лучше, чем два дня назад. Джон внезапно сел и уставился на нее, и Дэйенерис прикрыла глаза, недовольная, что Дари раскрыла ему правду. — Дари, спасибо. Думаю, я справлюсь. Дари протянула ей крем и ушла. — Два дня? Это происходило, когда я улетел? Она кивнула. — Да. — Почему ты мне не сказала? — Потому что ты бы не поехал на свадьбу Сансы, — сказала она тихо. — Потому что ты не мог помочь с этим, любимый, и я не хотела тебя волновать. — Поэтому ты волновалась об этом в одиночестве? Почему ты скрываешь от меня вещи, зная, что меня это расстроит? — Потому что я не хочу, чтобы ты расстроился. Я знаю, как нам повезло, что мы есть, и я бы ни за что этому не навредила. — Я не распадусь на части, — поморщился он. — Что бы ты сделал, если бы я сказала? — Я бы остался. Дэни вздохнула. — Доказывая мои слова. Ты должен был поехать. Твоя сестра нуждалась в тебе. — Она наклонилась и поцеловала его в губы. — И как бы я тебя не любила, я знаю, ты хотел мне помочь, но с этим ты ничего не сделаешь. Прости, что не говорила, но я подумала, что будет лучше, если ты не будешь знать. Он нахмурился. — Я не люблю быть обманутым. — Мне жаль, Джон. Мне правда жаль. Но я была разочарована в себе, в своем теле, и я не хотела удерживать тебя вдали от сестры, когда ты никак не мог помочь. — Он лег на подушки. — Ты злишься? — Я недоволен, — ответил он. — Тебе очень больно? — Это скорее эмоциональная боль, — сказала она мягко. — Мне не нравится, что я причинила тебе боль, и мне не нравится, что я подвожу наших дочерей. Джон перевернулся на бок и положил руку на ее бедро. — Ты никого не подвела. Больше так не говори. — Просто я так чувствую, — сказала она, снимая компресс, и Джон сел, забирая у нее мазь. — Сколько? — спросил он. — Горошинку на кончике пальца. Он втер мазь в ее кожу, и Дэни ощутила немедленное облегчение. — Ты должна перестать пытаться защитить меня от вещей, которые, как ты думаешь, меня расстроят, — сказал он ей, все еще с раздражением в голосе. — Я понимаю, что ты не сказала мне, потому что думала, что я должен быть рядом с Сансой, но с ней была Арья. Я должен был быть с тобой. Дэни обхватила его лицо. — Я люблю тебя. Я бы хотела, чтобы ты был со мной, но ты должен был быть с сестрой. Ей нужен был брат рядом, а Бран не мог. Он положил крем на прикроватный столик, и она завязала рубашку. Он лег на кровать и притянул ее к себе, уложив голову себе под подбородок. — Спи, моя королева. — Мне жаль, Джон. — Я знаю. Но больше никаких тайн из жалости ко мне. Дай слово, — сказал он, взяв ее руку в свою. — Я обещаю, — прошептала Дэйенерис. Она поцеловала его в грудь, прямо в сердце. — Я люблю тебя. — Я тоже люблю тебя.