Freakin' Friends of Daria

Дарья была в бешенстве. Такое, на памяти Джейн, бывало не часто. То есть почти никогда. Лейн забилась в кресло в углу кабинета и наблюдала, как Дарья, словно маленькая пантера, чёрным вихрем летает из угла в угол. - Нашла время и место! Джейн встала из кресла и положила руку на плечо Дарьи. Та наконец остановилась и застыла, уставившись в одну точку. - Ты сама помнишь, что мы договорились об этом интервью ещё за месяц. Кто ж знал… Дарья вздохнула. - Помню… Сама виновата. Дала себя уговорить. Но, спрашивается, какого чёрта, буквально на следующий день она не находит ничего лучшего как спрашивать меня, нас! об этом?!! Вэл. «ТА САМАЯ ВЭЛ,» Бабушка-тинэйджер. Даже до неё, наконец-то, дошло, что она уже давно вышла из подросткового возраста и теперь Вэл посылала брать интервью у подростков своих, более молодых, журналистов. Но тем не менее кожа на лице Вэл была натянута как на барабане. Казалось, что, если Вэл рискнёт улыбнуться или пошире открыть рот, кожа потрескается и лопнет. Поэтому улыбалась Вэл а-ля Мона Лиза — одними уголками губ. «Нет ничего страшней женщины, которая пытается остановить то, что никому остановить ещё не удалось — безжалостное и беспощадное Время» - подумала Дарья, пожимая сухую и хрупкую, как птичья лапка, руку Вэл. Она была в строгом тёмном костюме — в связи с произошедшим в Бостоне, Вэл пришлось ради смены гардероба срочно посетить модный магазин. Дарья имела глупость упомянуть однажды свою давнюю встречу с Вэл во время прямого эфира и кто-то сообщил самой Вэл об этом. Она позвонила на программу Дарьи и Джейн в прямом эфире, и у Дарьи просто не было шанса отвертеться — рейтинги, блин... Вэл сегодня тоже пригласили в студию. И Дарья даже посочувствовала ей — естественно, вспомнили 11-е сентября. На глазах у Вэл выступили искренние слёзы. Она потеряла тогда нескольких близких друзей, и эта трагедия оставила глубокую рану у неё в душе, как и у любого нью-йоркца. Как у большинства американцев. Вспомнили и про Майкла, его личную трагедию… Он, в первый раз за всё время своей работы на телевидении, оказался по другую сторону объектива — в качестве интервьюируемого. А потом Дарья и Джейн сдуру, под воздействием эмоций, согласились дать Вэл небольшое интервью в прямом эфире... В самом конце беседы, Вэл, улыбнувшись своей джокондовской улыбкой, поинтересовалась: - Так вы, ты и Джейн просто подруги или... нечто большее? Дарья напряглась и довольно сердито поинтересовалась: - Что вы имеете ввиду, Вэл? Вэл изобразила лёгкое смущение: - Ну… Ты же понимаешь, что я имела ввиду? Дарья чувствовала щекой пристальный взгляд Джейн. Он почти жёг кожу. - Я не обсуждаю ни с кем свою ЛИЧНУЮ жизнь. Так что — без комментариев. Голос Дарьи звучал ровно и холодно. Она услышала как Джейн с облегчением выдохнула. Сама Дарья уже начинала закипать. Но Вэл не стала заострять внимание на этой теме и интервью плавно переместилось в более нейтральные воды. Когда они вышли из студии (Вэл отправилась «припудрить носик» и потом перекусить — Дарью и Джейн ждало вечером ещё одно интервью — на этот раз дома и уже для журнала Вэл), Джейн, с улыбкой, заметила: - Я думала, что ты ей в лицо вцепишься. Или ответишь гораздо грубее. Но ты сдержалась. Дарья только фыркнула в ответ. - Ты меня со Стэйси перепутала. Или с Квин. И боюсь, что в этом случае её кожа таки лопнула бы, забрызгав меня ботоксом! Джейн брезгливо поморщилась. ...Дарья наконец окончательно успокоилась. Джейн задумчиво посмотрела на подругу: - Давай и мы пойдём перекусим. А то ты скоро кусаться начнёшь… Дарья невольно рассмеялась. В кафе к ним присоединился Майкл. Вэл, к огромному облегчению Дарьи, уже куда-то унеслась по своим делам, прижав мобильный к уху. Весь обед Майкл молчал, но то, как он смотрел на подруг… Дарья отодвинула пустую тарелку и, в свою очередь, уставилась на Майкла. Он был сегодня тоже в строгом костюме и гапстуке. Как на свадьбе. Или на похоронах. - Ты хочешь что-то спросить, Майкл? Майкл упёрся взглядом в стол. - Конечно, это не моё дело… Но слухи про вас давно ходят… И почему бы вам уже не открыться? В этом нет никакого криминала. По нашим-то временам. Дарье не хотелось грубить Майклу. Она постаралась взять себя в руки. Подобный разговор с ней уже заводили. Продюссер — что-то насчёт терпимости и толерантности. Накануне гей-парада. Мол, телеканал стал бы лучше выглядеть, если бы… Дарья резко его оборвала и попросила не лезть в её личную жизнь, которая никого не касается. И она не подтверждает, но и не отрицает. Но предпочитает не мешать свою личную жизнь с работой. Продюссер к этой теме больше не возвращался. Хотя слухи не могли не возникнуть — никто не слышал, чтобы у Дарьи или Джейн появился ухажёр, да и работают и живут они вместе. Но Дарья в самом начале договорилась с Джейн, что на работе никакого PDA, на работе они работают. И только. Держат дистанцию. Уважают жизненное пространство друг друга. Как когда-то в школе. - Это АБСОЛЮТНО не твоё дело, Майкл. Подруги мы или не только. И ничьё. Только наше. Через несколько минут Майкл попрощался и ушёл. Дарья вопросительно посмотрела на Джейн. Та застыла на стуле, задумчиво уставившись в одну точку. - Что такое, Лейн? Джейн вздохнула и повернулась к Дарье. - Я устала, Моргендорффер. - Устала? От чего вдруг? - Прятать свои чувства. Вести себя так, словно между нами ничего нет. Мы проводим тут, на работе, иногда большую часть дня и я должна всё время держать дистанцию, быть настороже. Даже, когда я просто хочу обнять тебя, я должна сдерживаться, потому что кто-то об этом «плохо» - Джейн раздражённо изобразила кавычки, - подумает. Мы любим друг друга, а это не преступление. Особенно для нашего времени. Мне надоело жить двойной жизнью. Притворяться. Тем более, что наши семьи давно уже знают обо всём. Дарья невольно улыбнулась. - Ага. Даже Квин. А если знает Квин, то знают все заинтересованные лица. Моя болтливая сестрёнка, конечно, под большим секретом поделилась новостями со Стэйси, а поведать Стэйси «большой секрет для маленькой компании» всё равно, что выйти на центральную площадь Лондейла и прокричать обо всём в мегафон. Собрав вокруг себя почти всех жителей нашего городка, - Дарья вздохнула. - Вэл, конечно, не Опра Уинфри, но и я не Эллен ДеДженерес. …Встречу с Вэл подруги решили устроить в мастерской Джейн. Фотографу будет легче установить аппаратуру. Джейн продолжала писать. И выставляться. В том числе и в любимом Нью Йорке. Работая над картиной, Джейн забывала обо всём. Уходила от мира. Для неё это было сродни медитации. Дарья не раз и не два позировала подруге, сопровождала её по специализированным магазинам для художников, они вместе посещали выставки, Дарья перезнакомилась со всеми друзьями-художниками Джейн. Те тоже обо всём знали, но относились к отношениям Дарьи и Джейн совершенно спокойно, даже равнодушно, что всех устраивало — особенно Дарью. Благодаря Джейн, она стала неплохо разбираться в изобразительном искусстве и сама начала потихоньку что-то малевать. Джейн, в самом начале снисходительно, а потом вполне серьёзно, хвалила Дарью, но та только отмахивалась — мол, ты хвалишь меня, потому что не беспристрастна. Но на последней выставке рядом с работами Джейн повесили несколько «картинок» Дарьи и некоторые купили. К её полному шоку. И к глубокому удовлетворению Джейн. У Дарьи появился свой мольберт и она стала брать уроки живописи. Подруги расчистили место в центре помещения, расставили стулья и развесили по стенам несколько картин Джейн и пару этюдов Дарьи. Вэл пришла со своим фотографом, в котором, не без удивления, Джейн узнала… Винсента. - И ты, Брут, папа... - выдохнула она. Старая провокаторша Вэл была очень довольна собой. - А что, отец не может навестить свою любимую младшую дочь? И её... подругу. А? - деланно удивился Винсент. Интервью шло своим чередом. Вэл не торопилась. И вот... - Я отвечу на этот вопрос, - Дарья в упор уставилась на Вэл. Глаза в глаза. - Если вы ответите на мой — какого чёрта? Почему это должно быть кому-то интересно? Моя и Джейн личная жизнь. Кого она, кроме нас самих и наших близких, касается? Дарья даже вздрогнула. Словно сквозь маску из ботокса и итог многочасовых трудов пластических хирургов проступила подлинная Вэл. Её настоящее лицо. На какие-то мгновения. - Потому что это кому-нибудь поможет. Подростку или молодому человеку, молодой женщине. Их родителям. Они увидят, что в этом нет ничего страшного. Что у геев не растут рога и хвосты. На вашем примере они увидят, что геи не чудовища. Не психи. Не больные. Они увидят двух красивых, умных, успешных молодых женщин. Которые любят друг друга. Это даст надежду многим. И поможет кому-то смириться с выбором его или её ребёнка... «Это что-то личное». Это Дарья не стала произносить вслух — оставила свой комментарий при себе. Она сжала пальцы Джейн в своей руке и сказала просто: - Да. Вспышка. Винсент сделал очередной снимок. Потом они говорили о живописи. Картинах Джейн и скромных успехах Дарьи на этом поприще. Потом Вэл побеседовала с Винсентом. Они все пили кофе. Вэл попрощалась и уехала, а Винсент остался переночевать у подруг дома. Втроём они проговорили до самой ночи. …Дарья уткнулась Джейн в ямочку ключицы. Та сонно поморщилась. - Моргендорффер, не сейчас! Я спать хочу. Дыхание Дарьи щекотало Джейн шею. Она тихо хихикнула, взглянула Дарье в лицо и резко стала серьёзной, когда увидела у подруги слёзы на глазах. - Что такое, Моргендорффер? Что случилось? Дарья сглотнула. И вытерла глаза обратной стороной руки. - Ничего. Просто сегодня… Мы все говорили о потерях… И я вспомнила, как я испугалась, что больше не увижу тебя... Это было так больно... И когда мы нашли тебя — живую, здоровую... Я думала, что у меня сердце остановится... Я бы умерла, если бы потеряла тебя. Просто перестала бы дышать. Все эти наши ссоры, дрязги... Всё это стало таким несущественным. Мелким. Глупым. Потеряло какое-либо значение. Джейн стиснула Дарью в объятиях и горячо зашептала той в ухо: - И жили они долго и счастливо. И умерли в один день. Лет через -дцать мы обе превратимся в маразматических старушек. Будем вместе греться на солнышке. И ворчать друг на друга. Представляешь? Дарья только захихикала сквозь слёзы, хлюпая носом, вместо ответа.