Не пытайся быть хорошим

       Небольшая стопка листов, скрупулезно исписанная тем же самым кривым почерком одного известного подрывника, с громким стуком ложится на небольшую псевдобиблиотечную тележку с такими же стопками, но поменьше. Неприятный звук эхом разносится по громадному холодному помещению и это заставляет Тсуну поморщиться. Он оглядывает гигантские стеллажи с вековой макулатурой, в которой полезной информации намного меньше, чем простых бесполезных записей, и делает вывод, что когда-нибудь этот неуютный зал лопнет от скопившихся бумаг.        Архив Вонголы должен был представлять собой кладезь мафиозной информации, тайных знаний и важных событий предыдущих поколений. По факту почти все пространство занимали бесконечные папки и коробки с отчетами, которые в реальности нуждаются в хранении разве что в качестве розжига для каминов. О да, Тсунаеши не раз задумывался о том, чтобы сжечь тут все. В его глазах зал полыхал едким оранжевым пламенем, распространяясь быстрее и быстрее, стирая все упоминания о проваленных миссиях, неловких ситуациях и глупых конфликтов внутри мафии. План давно был бы задействован, но каждый раз Савада останавливал свой порыв. Во-первых, предки очень этому не обрадуются. Документированием занимались все без исключения, кто-то халтурил, кто-то преданно заполнял каждую строчку, но каждый делал это ради следующих поколений. Явно не Тсуне решать судьбу бесполезных бумажек. Во-вторых, пламя посмертной воли не так легко потушить, если оно охватит большое пространство. Огонь может перекинуться на здание в целом, и резиденция Вонголы сгинет в пламени. Не очень хорошая перспектива. А в-третьих, боссу было лень. Если в первых двух случаях гнев предыдущих поколений и потерю полюбившегося особняка еще можно пережить, то планирование и разработка миссии по уничтожению архива была сравнима с самоубийством. Еще с первых дней знакомства с Реборном юноша уяснил, что стратегия ему не по силам. Вот совсем. Годами Тсунаеши сваливал эту работу на своих верных подчиненных, и не собирался что-то изменять, даже когда бывший репетитор неодобрительно прожигал взглядом.        В любом случае, шатен и не собирался ничего делать с помещением. В данный момент он надеялся найти среди залежей пожелтевших от времени документов хоть какую-нибудь информацию. Тсуна рассчитывал найти дневники первых основателей, а также исследования живших тогда ученых, которые бы помогли в нелегкий период познания своей силы.        Оставив пылиться в одиночестве принесенные отчеты, ибо еще неизвестно когда босс соизволит рассортировать по стеллажам эти бумажки, он решительно направился вглубь архива. К неудовольствию Тсуны, его шаги разносились противным эхом во все уголки помещения, и это очень резало слух. Хотелось скорее дойти до нужного места, однако это оказалось не так просто. Однотипные высокие полки, уходящие высоко под потолок и сплошь забитые документами, бесконечными рядами сопровождали босса, отчего тому становилось неуютно. Он никогда прежде не заходил далеко, ибо каждый раз находиться здесь не очень хотелось. Зайти, быстро рассортировать отчеты, проверить оборудование и быстрее ретироваться – всегда один сценарий.        Когда в конце показалась аккуратная дверь, Тсуна возликовал. Он прекрасно знал, что вся важная документация, сохраненная после отставки первого Вонголы, хранилась в отдельном помещении, и доступ к ней был только у босса. Если архив могли посетить доверенные люди, которых одобрил сам Тсунаеши, то эта неприметная и далекая комнатка была доступна лишь одному. И сейчас юноша радовался, что может воспользоваться этой привилегией. Информация была нужна срочно.        Дрожащими от нетерпения руками шатен открыл замок и быстро вошел в помещение. Какие-то датчики протяжно пискнули, после чего зажегся яркий свет, и Тсуне пришлось даже прикрыть глаза, настолько непривычно ярким был свет. Немного подождав, он осторожно огляделся.        Комната была небольшой. Тут не было громадных стеллажей и гор документов, лишь небольшой письменный стол с приставленным к нему стулом, а также несколько полок и витрин. Тсуна никогда прежде не был тут, однако его поразило, что пыли на вещах не было. Все аккуратно, стерильно и странно, однако тут парень смог спокойно вздохнуть и не чувствовать себя пылинкой в скоплении исполинов.        Не теряя времени, он приступил к изучению. Для удобства и своего комфорта Тсуна позволил ослабить узел галстука и снять с себя пиджак. Костюм за целый день ужасно надоел, но босс хотел поскорее оказаться в архиве и не терять драгоценные минуты на переодевания. В особняке сейчас готовились ко сну, и юноша отчаянно надеялся, что никому в голову не придет навестить его комнату среди ночи. Еще одной неловкой ситуации он не переживет.        ***        Нежный холодок пробежался по телу, оставляя после себя не совсем приятное покалывание. Боль прошлась по конечностям, которые окончательно затекли. Встать не было сил, пошевелиться он боялся. Перед лицом в непозволительной близости находилась какая-то книга, но Тсуна не мог разобрать и слова. Перед глазами буквы просто напросто расплывались.        Он заснул. Среди солидного количества важной информации, посреди ночи, прямо на рабочем месте, где тщетно искал хоть какое-то упоминание о своем недуге. Он не думал сдаваться, ибо не было пересмотрено и половины всей документации, но совсем не предполагал, что вот так отрубится в процессе. Тсунаеши даже не знал сколько сейчас времени, дотянуться до кармана брюк и посмотреть на телефоне заветные цифры не было желания.        Или сил.        Он был морально истощен. Руки мучительно ныли от жжения, которое никак не проходило. Пламя забирало много сил, а борьба с самим собой приносила лишь боль. Ему хотелось разреветься, как когда-то лет в пятнадцать от безысходности и жалости к себе, от непрекращающейся агонии и всепоглощающего холода, от осознания собственной никчемности. Казалось бы, скажи он лишь несколько предложений хранителям о ситуации, и проблема волшебным образом бы перестала быть лишь его. Вонгола огромна, и наверняка нашлись бы люди, готовые и способные помочь. Да хотя бы объяснить Тсуне, что с ним не так и как так получилось. Но босс молчал.        Совладав с собой, юноша медленно выпрямился и помассировал плечи. Оглядел неизменившееся помещение и направил взгляд на записи. Прочитав несколько строк, Тсуна взволнованно вскочил и тут же застонал от боли в ногах, которые не были готовы к таким резким движениям. Это не имело особого значения, ибо сейчас голова босса была занята неожиданной находкой. Быстро переворачивая страницы, он все больше радовался ею и был готов сейчас запрыгать от триумфа.        Знакомый холод сковал тело, и Тсуне показалось, что его замуровали в плотный кусок льда. Непонятно откуда послышался вой ветра, и юноша собственной кожей почувствовал этот порыв. Стало страшно. Он знал, что теперь его одиночество нарушено. Было желание поскорее сбежать, прихватив с собой записи, а точнее дневник, однако пошевелиться не удавалось. Тсунаеши так и застыл, согнувшись над столом, ожидая появления кошмара. Тот не заставил долго ждать.        - Развлекаешься? – саркастично заговорил Деймон, галантно выходя из-за полок, будто все время был там. Призрак брезгливо огляделся и, слегка постучав тростью по столу и витринам, заострил внимание на своем наследнике.        - Савада Тсунаеши, - Спейд расплылся в оскале, - тебя посетила гениальная мысль, но она совершенно бесполезна. Здесь нет нужных тебе знаний. Ты не научишься подчинять себе Туман без моей помощи.        Тсуна заторможено взглянул на предка и слегка кивнул. «Я понял, доволен? Однако я здесь не за этим, ублюдок», так и хотелось сказать, но губы дрожали, не давая произнести и слова. Босс ненавидел холод, ему больше по душе тепло, однако от этого человека исходила только могильная пустота, сопровождаемая жутким морозом. Это все вина Спейда, и никого иного.        - Твой взгляд не пугает меня, - насмешливо продолжил Деймон. – Упрямство не приведет ни к чему хорошему, мой дорогой наследник. Ты медленно замерзаешь, даже не понимая, что это последствия моего влияния. Винишь меня, да? Тем лучше. Твоя ненависть направляет пламя в нужное русло, и вскоре ты потеряешь контроль. Я все еще жду ответа, но ожидание не может длиться вечно. Когда ты решишься принять мой подарок?        После этих слов иллюзорный первый хранитель подошел к Тсуне и встряхнул того. Десятый Вонгола удивленно смотрел в полыхающие уверенностью глаза собеседника, который без лишней заминки поставил его на ноги и взял за руку. Изящное золотое кольцо мягко завибрировало на пальце, даря его обладателю заветное тепло. От неожиданности Тсунаеши ахнул.        - Ты не должен быть носителем неба, - произнес Деймон, спокойно, с придыханием, с маленькими паузами. – Я не успел вовремя, и теперь расплачиваюсь. История должна была пойти по другому сценарию, но самодовольный старик все испортил. От наследников пламени неба сплошные проблемы, они слишком легкомысленны, справедливы и всепрощающи. Но ты МОЙ наследник, Тсунаеши. Это бремя не твое, ты не тот босс, который нужен Вонголе. Ты же это всегда понимал, так почему же не понимаешь сейчас? Прими меня и мое наследие, больше ничего не требуется.        Тсуна слушал вкрадчивый голос Спейда и не мог для себя решить, верит ли он простым словам призрака или нет. Он не хотел верить, что все решится после его согласия. Носителям пламени тумана нельзя доверять, это точно. Однако в глубине души Саваде так сильно хотелось отпустить себя навстречу новой ступени в своей жизни, что слова Деймона казались разумными.        - Наша воля это наша ненависть. В тебе она тоже есть. Ее в тебе так много, что я удивлен твоей выдержке. Тебе мешает лишь страх. Ты боишься реакции других людей на изменения, которые определенно будут. Сколько бы ты не прятался, сколько не скрывался, они скоро догадаются, но меня может не оказаться рядом. Без моей помощи контролировать пламя будет очень и очень непросто. Пойми..        Деймон не смог закончить предложение из-за громкой вибрации, заставившей Тсуну вздрогнуть. Его телефон в кармане брюк упрямо зазывал своего хозяина ответить на звонок. Спейд покорно отошел, слегка кивнув, разрешая наследнику взять гаджет. Что тот и сделал.        На экране большими буквами светилось имя хранителя дождя. Несколько секунд поколебавшись, Тсуна все-таки ответил.        Разговор был коротким. Такеши лишь хотел узнать, куда пропал их дорогой босс и почему на завтраке он так и не появился. Ребята явно волновались за здоровье юноши вследствие недавних событий и не хотели, чтобы он с самого утра брался за работу. Саваде пришлось клятвенно заверить, что он прекрасно себя чувствует и скоро будет в столовой.        - Что нужно сделать, чтобы пламя мне подчинялось? – тихо спросил Тсуна после разговора. Он ощущал тревогу, но также понимал, что окончательно сдался. У него не было сил терпеть постоянный холод, ему надоело чувствовать груз на своих плечах. Хотелось вздохнуть свободно, без напряга. Почувствовать знакомое приятное пламя на своих руках, которое способно подарить уверенность. За столько лет юноша привык сражаться с помощью своей силы, защищать дорогих людей. Он всегда на нее полагался, и без нее чувствовал себя опустошенным, хотя знал, что внутри него двумя потоками живет теперь не одна сила, а две. Всегда жили.        Это эгоистичное желание. Тсуна представлял себе последствия, но в тот момент он хотел лишь освободиться. Рядом нет ни Реборна с вечными упреками и нравоучениями, ни отца с напоминанием об ответственности, ни хранителей с вечными миссиями и заданиями по защите мирных жителей. Нет никого, кроме него и человека, которого не должно быть в живых. Сейчас его решение зависит только от собственного желания. Ненависть? Да, в боссе Вонголы есть ненависть, и ее так много, что хочется сжечь архив, особняк и всю мафию дотла. Хочется стоять в сторонке и смотреть, как все, над чем его заставили работать, сгорит раз и навсегда. Если есть способ избавиться от этого и получить свободу, то Тсуна рискнет.        ***        Кольцо Вонголы удобно обхватило палец, золотое кольцо непривычно ярко сверкало, привлекая внимание всех обитателей дома. Лаконичный костюм по размеру, дорогие туфли, торжественно застегнутая накидка. Это не трусливый парень, вырядившийся для выпускного вечера. Это не усталый мужчина, выбравшийся в город на выходные. И даже не смущенный юноша, осмелившийся пригласить даму сердца в дорогой ресторан.        Перед хранителями стоит уверенный в себе лидер. Он покоряет своей статью, блистая решительностью. Высокомерно смотрит прямо в глаза, заставляя преклонить колени. Слегка улыбается, но от этого не стоит ждать ничего хорошего. Облик пугает, восхищает, подчиняет. Никогда прежде этот человек не выглядел так внушительно.        Савада Тсунаеши оглядел шокированных друзей и оскалился. Они смотрят, видят его триумф, его победу. Все внутри поет и танцует, а внутренний демон уютно устроился и согревает своего хозяина тлеющими угольками ненависти. Слух улавливает тихие нашептывания приятного голоса, и это лучше всякого удовольствия. Душа ликует, босс готов творить.        В руке ярким пламенем вспыхивает родное оранжевое пламя, в теле отзывается прохлада. Это приятно, выше всяких похвал. Тсуна сжимает и разжимает руки, наслаждаясь вновь обретенной силой. Безумно хочется разрушений, но голос разума орет остановиться и отступить. Тысячи сомнений и страхов мешают сосредоточиться, но босс не сдается, вслушивается в тембр своего личного кошмара, внимает его инструкциям и мысленно гладит приобретенного демона. Волнение окружающих ничуть не сбивает, наоборот еще больше подстрекает. Узрите же своего лидера, преклоните колени и молите о милости!        Но вместо высокомерного высказывания Тсунаеши с вызовом смотрит на друзей и говорит одну фразу. Фразу, с которой начнется череда провалов в истории Вонголы. - Потренируемся?        В тишине слышится довольный голос, который доносится только до одного из собравшихся : «Да, ты именно такой»