***
Сетсуна всегда знал, что у него замечательный отец. Он был очень умным и образованным мужчиной, всегда старался дать сыну максимум. Когда Сетсуне было четыре, в стране случился переворот, правление вернулось к монархии, а его дядя стал новым фараоном Египта. Отец Сетсуны же занял почётное место советника Фараона. Тогда мальчику стало доставаться всё самое лучшее. А совсем скоро ему сообщили о рождении младшего брата. Сетсуна отнёсся к этой новости очень серьёзно и если его просили последить за Атемом — выполнял всё беспрекословно. Время шло, маленький принц рос смышлёным, но своенравным и капризным ребёнком. Любое его желание должно было выполняться. В шесть лет Атем заявил, что хочет учиться вместе с Сетсуной и не принимал никаких возражений, лишь нагонял программу, чтобы побыстрее сесть с ним за одну парту на уроке. Чуть позже мальчики вместе стали изучать иностранные языки и ходить на занятия по боевым искусствам. К двенадцати годам вокруг Атема была сформирована небольшая свита. Атему представили Махадо. Тогда ему было пятнадцать и он только начинал практиковать магию, делая основной упор на магию исцеления. Мальчики немного сдружились, но вскоре в их компании появились и девчонки. Никто не знал, откуда во дворце появилась Кисара. Сетсуна часто видел её во дворце, но никогда не говорил с ней. Девушка была в достаточно бедном платье, но проживала на этаже наложниц. Порой её образ преследовал Сетсуну, не давая спать по ночам и трезво мыслить. — Чего задумался? — спросил Атем, свисая с ветки дерева рядом с Сетсуной. Тот лишь отшатнулся от неожиданности. — Смерти моей хочешь, придурок? — парень недовольно толкнул Атема, расшатывая его на ветке. — Тебе, как будущему фараону, не подобает висеть на ветках. — Да плевать я на это хотел. Это всё отец заставляет. Задолбал уже! — Тебе стоит быть поосторожнее, всё же, у твоего отца есть уши везде, — сделал замечание Махадо. — Какие же вы зануды, оба! — Атем спрыгнул с ветки ровно на плечи Махадо. Парень еле устоял на ногах, чуть не упав от неожиданного прибавления в весе. — Меня вообще всё достало. Я сбегу! — К кому и как? — У меня дедушка в Японии живёт. Вот к нему и поеду. Если родители не хотят устраивать турнир по «Дуэльным Монстрам» в Египте, то я поеду на турнир сам! — Тебя никто не выпустит! — И нет у нас дедушки в Японии! — А вот и есть, — Атем поднял указательный палец вверх, привлекая к себе внимание. — Я нашёл в альбоме мамы фотографию с ним. Она была подписана. И там даже был листик с адресом. Вот! — Атем залез в карман шорт и протянул лист Сетсуне. — Тут ничего непонятно. — Конечно, это же японский. — Святой Амон-Ра, только не говори, что ты для этого его учишь! — Сетсуна поднял глаза в небо. Атем наклонился над ним. — А ты проницательный! — Чем заняты, молодые люди? — услышав голос Акунадина, парни построились постройке смирно. Атем остался сидеть на плечах Махадо, лишь сложив руки крестом. Акуномуканон стоял рядом с Акунадином и посмеивался. Порой его забавляли выходки сына. Акуномуканон всегда был задумчивым и погружённым в свои мысли, словно знал больше других. Он старался баловать сына, отправлял его на заграничное обучение, если ему хотелось, закрывал глаза на некоторые традиции страны. Однако он был и в меру строг. Атем знал, что любое его неповиновение приведёт к гневу со стороны отца, но максимально изводил его своими выходками на свой страх и риск. Ситуация в воспитании юного принца была под относительным контролем до его годового обучения в Америке. После этого уж слишком свободолюбив он стал. — Атем, у меня есть новость для тебя. — Какая же? Ты решил провести турнир? — Акуномуканон смерил сына строгим взглядом. — Тогда меня мало интересует твоя новость. — Интересует она тебя или нет, мы с мамой выбрали тебе невесту. — Что-о-о? — Атем удивлённо посмотрел на отца. — Не нужна мне никакая невеста! Мне ещё двенадцать! — Она подрастёт, ты возмужаешь, и вы вместе начнёте править Египтом, а потом порадуете меня внуками. Это последнее слово. Акуномуканон развернулся и ушёл, а вместе с ним и Акунадин. На знакомство с Клеопатрой Атема буквально выволокли Сетсуна и Махадо. После максимально кривого реверанса Атем с явным отвращением поцеловал руку девушки. Их отношения не заладились сразу. Зато Сетсуна узнал, что таинственная девушка с голубыми волосами была одной из служанок Клеопатры, а не наложницей. А вскоре и Махадо нашёл себе ученицу. Девочка была младше Атема на пару лет, но уже пыталась изучать магию. За год жизнь Атема стала похожа на Ад. Постепенно в голове юного принца появился план побега, с каждым днём он становился яснее. А в какой-то день были куплены билеты на самолёт в Японию. В побеге Атема участвовала вся его свита: Мана отвлекала Жрецов, Сетсуна провёл Атема по потайным коридорам дворца, Кисара помогла выехать за его пределы, а Махадо заколдовал охрану. Атем даже не догадывался, что успешность его плана заключалась в том, что Сетсуна давно уже рассказал обо всём Акуномуканону. Фараон принял решение, что даст очередному желанию сына осуществиться. Сначала фараон думал, что Атем нагуляется, поймёт, что жизнь во дворце лучше, что, в конце концов, он не захочет делить корону с братом. Однако чем больше Атем жил вдалеке от родителей, тем больше ему это нравилось. После побега Атема жизнь во дворце не останавливалась. У Сетсуны, Махадо и Маны продолжались уроки, к ним присоединилась Ишизу Иштар, именно она увидела силу Ка Кисары. С того момента девушка была официально освобождена от работы на семью Клеопатры и всё её время уходило на обучение. Отношения Сетсуны и Кисары развивались стремительно: первые свидания, поцелуй, всё свободное время вместе. Сетсуна был настроен серьёзно практически с первой их встречи, поэтому предложение делал не колеблясь. Особенно после новости о беременности. А потом Атем вернулся в Египет. Сначала с братом и их девушками, а потом уже и с друзьями. Битва с Зорком предстояла быть кровожадной и опасной, но такой исход не ожидал никто.***
Сетсуна словно вышел из транса, когда читал ритуальные слова над телом Кисары. Атем ни на шаг не отходил от него. Он остро чувствовал свою вину в произошедшем. Если бы он в своё время был чуть серьёзнее, то Кисара была бы жива. Тело девушки выглядело безмятежным и счастливым. Одета она была в белое платье. Гроб был усыпан голубыми орхидеями. Всё выглядело достаточно красиво и торжественно. Гроб опустили в яму и засыпали сверху землёй. Многие осознали, что никогда не сталкивались так близко со смертью. Сетсуна замкнулся в себе. С одной стороны он понимал, что сейчас дела страны намного важнее, а с другой не мог себя взять в руки после потери любимой жены и ребёнка. Ночью Атем принял важное для себя решение. Он пойдёт сражаться и пойдёт сражаться один. Об этом он сообщил рано утром Юги. Парни сидели в тронном зале, рядом с ними стояла Конаде. Утро было необычно холодным и тихим. — Атем, нет, — серьёзно сказал Юги, — это слишком опасно и безрассудно. Ты не можешь идти в одиночку сражаться с Зорком. — Я не могу допустить ещё одну смерть, — Атем сжал ладонь в кулак, отбрасывая фиолетовый плащ назад. — Я наконец понял, как использовать эту силу. Слишком поздно понял. — Атем, сынок, ты должен ещё раз всё взвесить. — Я всё обдумал, мама. Египту нужен тот, кто заменит меня. И это будешь ты, Юги. Тебя будут слушаться как меня, ты сможешь защитить наш город и страну. А мне я прошу пожелать удачи, — Атем встал со своего трона и направился к выходу из тронного зала. — Никто из нас не сможет тебе помочь. В его убежище может зайти только обладатель Загадки Тысячелетия или сосуд, — около дверей его ждал Сетсуна. Он крепко сжимал Жезл Тысячелетия, словно это могло ему помочь ослабить боль в душе. — Тогда я буду ждать вас, как только Таша придёт в себя. Джоночи видел в окно своей комнаты, как Юги и Сетсуна посадили Атема на лошадь, как он выехал за пределы дворца и скрылся за горизонтом. Вот он — последний бой. Вчерашний день показал, что не защищён никто, даже обладатель Ка. Почему-то Джоночи наивно полагал, что наличие Артефакта Тысячелетия спасёт его от смерти. Это было не так. Садако проснулась с чувством полного опустошения в груди. Она постаралась побыстрее одеться и выбежать из своей комнаты. Дворец суетился, но каждый из слуг, которых встречала девушка, старался сделать вид, что всё хорошо. Взволнованная Садако забежала в тронную залу, стала её осматривать, но не увидела среди мелькавших лиц Атема. Она продолжала судорожно оглядываться. — Он сказал, что поедет один, — Садако обернулась на голос Сето. — Почему?.. — Ты сама знаешь ответ на этот вопрос. — Почему его отпустили одного? Почему его никто не остановил? — Потому что это приказ, — к ним подошёл Сетсуна. Он выглядел чуть лучше, чем днём ранее. — Нам надо дождаться, пока Таша придёт в себя. Тогда она проведёт нас в убежище Зорка. — Бакур, ты как себя чувствуешь? — спросил Сетсуна у парня. Он молча подпирал стенку и только слушал чужие разговоры. — Сносно. — Как он подчинил её себе? — Самым банальным способом. Давил на психику и воспоминания: отношения, смерть родителей и... — Бакур осёкся, посмотрев на Сето. — И всё в этом роде. — А ему точно можно доверять? — уточнил Джоночи. Он с опаской косился на Бакура. — У нас нет выбора, — Сетсуна пожал плечами. От Атема не было никаких вестей несколько часов, а Таша не приходила в себя. Периодически Махадо говорил, что её Ба слишком слабое, что всё может закончиться плачевно. Садако сидела как на иголках и не находила себе места. Все видели, что может произойти во время сражений с Зорком. Юги ни на шаг не отходил от кровати Таши, готовый начать действовать. В опасности был не только Египет, но и весь мир. Сетсуна ждал его команду. Мана взволнованно читала учебник магии, но порой она срывалась на всхлипы. Напившись успокоительного, Садако сложила руки крестом. Девушка стояла у окна и смотрела в даль, туда, где скрылся Атем несколько часов назад. Ева не отходила от Юги. Джоночи обсуждал с Сето силу Ка. Все были напряжены, никому не хотелось ругаться. Вдалеке показалась вспышка. Садако вздрогнула. — Это была сила Ка, — к ней подошла Конаде. Женщина выглядела напряжённой. — Такое может быть в одном случае: Атем направил всю свою силу в один удар. На восстановление понадобится много времени. — Почему мы не можем ему помочь?.. Юги что-то тихо обсуждал с Евой, сжимая её ладонь, как послышались тяжёлые вздохи. Они развернулись и посмотрели на кровать Таши. Девушка аккуратно вставала с кровати, держась за голову. Юги сел рядом и приобнял девушку за плечи. Ева молча наблюдала за ними. Таша глубоко и тяжело дышала. — Это ты, Таша? — девушка молчала. Стража начала вытаскивать мечи, но Юги жестом остановил их. — Таша? Ответь нам. Атему очень нужна твоя помощь. — Да... Я в порядке... — Таша оглянулась. — Где я?.. — в комнату забежали Махадо и Сетсуна. Во взгляде Юги читалась решительность. Сетсуна отдал жестом команду готовить лошадей. Махадо протянул Таше бокал с напитком, который должен был помочь восстановить физические силы. Таша жадно начала его пить. Было решено, что в убежище Зорка отправятся только Таша, Сетсуна, Юги и Махадо. Остальным было приказано остаться во дворце и ждать сигнала. Бакур, Ишизу и Марик оставались во дворце, в то время как Джоночи, Сето и бывшие Жрецы решили выстроить щит над Каиром, для сдерживания ударной волны от сражения с Зорком. Садако и Ева остались во дворце. Анзу впервые обратила внимание на то, что девушки двигаются синхронно. Ей и Хонде было велено не высовываться. Около главных ворот стояли четыре лошади. Таша медленно подошла к одной из них, ей приходилось прикладывать немалые усилия, чтобы не упасть. Голова очень кружилась, но она должна была быть сильной. Напиток Махадо пока не подействовал в полной мере. Сетсуна помог ей залезть на лошадь. Таша взялась за вожжи, а лошадь заржала и подняла передние копыта. Таша потянула вожжи на себя, чтобы успокоить её. — Веди нас, Таша, — сказал Юги. Девушка кивнула, слегка ударила лошадь по бокам, и она помчалась по дороге, поднимая вокруг пыль. Плащи на спинах развевались от встречного ветра. Юги ехал наравне с Ташей, а Сетсуна и Махадо — за ними. Садако молча проводила их взглядом. Вскоре ребята скрылись из поля зрения. — Как мы узнаём, что будет нужна наша помощь? — Махадо показал мне одно заклинание, — начала Мана, в руках у неё был сосуд, — этот сосуд показывает силу Юги. Надо просто следить за ним. И мы всё поймём. Зорк оказался намного сильнее, чем писали в свитках и книгах, которые изучал Атем. Он оказался сильнее, чем во время последнего сражения. Вернее, он стал намного сильнее, когда нашёл принцессу Древнего Египта, невесту Безымянного Фараона. Ями Бакура нигде не был виден. Возможно, Зорк слился с его телом. У Атема не было сил противостоять ему. Душа Таши была поглощена тьмой, меч Атема был расколот на несколько частей, а Ка — истощено после последней атаки. Атем с трудом встал, опираясь на стену пирамиды. Своим убежищем Зорк выбрал одну из Великих Пирамид, зная, что она полна тёмной энергии. Из губы Атема сочилась струйка крови. Парень отхаркнул кровью и вытер лицо, смешивая кровь и грязь. Фиолетовый плащ был порван, белая одежда измазалась в грязи и крови. На теле парня виднелись множественные ушибы и раны. — Думаешь, у тебя есть шанс спасти всех? — прорычал Зорк, сотрясая стены. — Я буду бороться до последнего вздоха... — прохрипел Атем. — Тогда тебе недолго осталось. Зорк замахнулся хвостом и отбросил Атема в стену. Парень широко распахнул глаза и глубоко вздохнул. Послышался хруст. Кажется, он сломал себе несколько рёбер. Снова. Атем сполз по стенке. На его шее были синяки и кровоподтёки от огромной лапы — Зорк просто играл с ним, как с куклой. Существо начало приближаться к Атему. Свинцовая боль растеклась в груди. В глазах Атема троилось. Таша стояла около входа в пирамиду. Она спрыгнула с лошади и подбежала ко входу. Девушка чувствовала невероятную силу. То ли напиток Махадо дал о себе знать, то ли адреналин в крови. Каменные плиты сами открылись, впуская её. Остальные последовали за ней. Девушка уверенно бежала в нужном направлении. Таша бежала по одному из коридоров пирамиды. Она чувствовала Зорка рядом. Они были почти на месте. У них была одна попытка. Таша кивнула Сетсуне. Парень сжал в руках Жезл Тысячелетия, он засиял жёлтым светом. Зорк душил Атема, парень уже не пытался высвободиться, повиснув тряпичной куклой. Как только Сетсуна активировал Жезл, существо отпустило Атема и зарычало. Было слишком наивно полагать, что этот трюк остановит его. Атем с грохотом упал на плиты и не поднимался, в лапах Зорка образовалась чёрная сфера. Он запустил ею в принца. Таша выбежала перед Атемом, прямо на атаку — Серьги Тысячелетия засияли фиолетовым светом и образовали щит. От сильного потока ветра плащ Атема быстро развевался, а волосы Таши начали подниматься вверх. Махадо подбежал к Атему и перевернул его на спину. Юги опустился рядом с ними на колени. Махадо достал из сумки эликсир и начал закапывать его в рот Атема. Сетсуна стал рядом с Ташей и направил силу своего Ка в щит. Тот засиял. Это должно было помочь. Зорк ослабил атаку. Сияние прекратилось. Таша и Сетсуна тяжело дышали. — Как это возможно? — прорычал Зорк, смотря на Ташу. — Я тебя убил! — Силёнок не хватило. — Таша усмехнулась и стала в боевую позицию. Махадо и Юги придерживали Атема, поднимая его. Парень приоткрыл глаза, но пока плохо понимал, что ему надо делать. — Это вам не поможет! Я убью вас всех! — Зорк зарычал. Стены затряслись. Вот оно! Последняя атака! Атем с трудом подошёл к Таше, опираясь на плечо Юги, и взял её за руку. Единственный способ выстоять сейчас — объединить свои Ка. Над пирамидой появились Бог Осирис, Дракон разрушения Гандора и Дракула. Каир затянуло чёрными тучами. Подул сильнейший ветер, образовывавший песчаные вихри, которые вырывали деревья с корнями и сносили торговые палатки. Горожане начали прятаться в дома и подвалы. Джоночи и остальные напряглись, концентрируясь на своём Ка, чтобы создать защитный купол над Каиром. Силу, которая появлялась в городе, видел каждый. Купол был виден многим, а кто-то даже ощущал его мощь. Джоночи и другие Жрецы стояли на крышах домов для удобства. Садако облокотилась о балкон, смотря на эпицентр, на пирамиду. Ева стояла около неё, но спиной к балкону. Сосуд в руках Маны начинал слабо светиться. Конаде сложила ладони в молитве, по её щекам текли слёзы, оставляя за собой мокрые дорожки. Загадка Тысячелетия на шее Атема ярко засияла, все Артефакты словно чувствовали, что настал момент истины. Таша и Атем взялись за руки, то же сделали Сетсуна, Юги и Махадо. За их спинами появился Безымянный Фараон. С диким рыком из пасти Зорка вылетела сфера. Она столкнулась с сиянием Безымянного Фараона. Сила, которую излучали Таша и Атем, усиливала мощь Загадки Тысячелетия и Безымянного Фараона. Пирамида начала разрушаться внутри. С огромной силой свет ударил по Зорку. Существо недовольно зарычало, поток энергии отбросил его к стене. Таша подошла к существу. Серьги Тысячелетия засияли. — Возвращайся во тьму, тварь, — твёрдо произнесла девушка. Юги и Сетсуна направили свои Артефакты на Зорка, Атем повис на руках Махадо, потеряв сознание. Зорк начал дико рычать и вырываться, но ему не позволяли. Существо взорвалось, разлетаясь на тысячи маленьких кусков. Всех отбросило в разные стороны пирамиды. Всё, что осталось от Зорка, — лёгкая дымка — затянули в себя Серьги Тысячелетия. Пирамида начала разрушаться. Садако спустилась на первый этаж, там её ждала Мана. — Госпожа Садако... — Да. Нам надо идти, — сосуд, который держала Мана, не только ярко сиял, но и указывал дорожкой света на пирамиду. Конаде и Ева вышли к Садако. Стража ждала приказ. Конаде кивнула. — Стража, готовьтесь. Мы идём в пирамиду. Над Каиром сияло солнце, люди постепенно выбирались из своих убежищ, начала появляться сеть и интернет. Постепенно Жрецы вернулись во дворец. Джоночи и Сето решили, что тоже идут в пирамиду, несмотря на слабость. Командование отрядом на себя взял Бакур. Ева и Мана не поехали в пирамиду, они решили остаться во дворце, чтобы помочь приготовить специальный отвар, который наверняка должен был помочь восстановить силы. Спасательный отряд долго не возвращался. Добраться до пирамиды было достаточно легко, а вот попасть внутрь — нет. Стража потратила много времени на то, чтобы разобрать обломки. Им помогали Джоночи, Сето, Садако и Бакур. При помощи своих Ка они избавлялись от больших обломков. Когда все наконец попали внутрь и по нужному коридору добрались до места битвы, ужаснулись: их ждали ещё одни завалы. Невзирая на усталость, Джоночи ринулся уничтожать булыжники и плиты с помощью Анха Тысячелетия. Вскоре показались цветные волосы. Джоночи разобрал завал и вытащил Юги. Чуть позже, общими усилиями, из-под обломков пирамиды спасли Атема, Махадо, Сетсуну и Ташу. Все дышали, но их срочно нужно было доставить во дворец. — А паренька того спасать не будете? — спросил Бакур, оглядываясь по сторонам. — Бакуру Рё, если не ошибаюсь. — Как ни прискорбно осознавать, но он кузен Таши, его надо спасти, — недовольно согласился Кайба. — Зорк уничтожен, Ями Бакуры больше нет, — Джоночи тяжело дышал. Он смотрел на парней и стражу. — Он наш одноклассник. И он не виноват, что Кольцо подчинило его. Так что надо ещё поднапрячься. Садако и Ишизу закапывали по несколько капель целебного эликсира каждому, кого вытаскивали из-под завалов. Садако сидела рядом с Атемом и гладила его по волосам. Парень безмятежно спал. Самое страшное было позади. Как только из пирамиды вынесли бессознательного Бакуру, было решено выдвигаться обратно во дворец. Начались долгие недели восстановления после битвы с Зорком. Таша и Бакура пришли в себя самыми последними. Они ничего не помнили из того времени, что находились под контролем Зорка. Атему назначили постельный режим на месяц, пока не срастутся рёбра. Садако ни на минуту не отходила от парня. Она постоянно о чём-то рассказывала, старалась отвлечь от негативных мыслей и максимально раскрасить скучные дни. Юги предложил Еве начать встречаться, и девушка с радостью согласилась. Анзу и Хонда вскоре улетели в Японию, чтобы не пропускать учёбу ещё больше и не гневить директрису Мими. Джоночи пока решил остаться. Ему нужно было разобраться со своими новыми обязанностями Жреца и понять, как он будет их совмещать с обычной жизнью. Хотя сложно было назвать эту жизнь обычной, после всех пережитых ужасов. Сетсуна почти сразу после восстановления погрузился в финансовые расчёты, чтобы понять, насколько плачевна ситуация в стране, какой бюджет понадобится на восстановление Каира. Сето старался как можно больше времени проводить с Ташей и как-то поддержать её морально. Благодаря его настойчивости, в Египет прибыли лучшие врачи из Вашингтона, чтобы помочь. Махадо поблагодарил Ману за помощь и похвалил её за умение пользоваться магией. В душе Конаде наконец настало спокойствие. Постепенно жизнь налаживалась. Жители ликовали от победы над Зорком. За окном уже наступил ноябрь, в Японии холодало, а в Египте ярко светило солнце. Атем чувствовал себя намного лучше, постепенно начинал выходить из своей комнаты и всё чаще бывал на свежем воздухе. По совету Сетсуны он с каждым днём увеличивал нагрузку на организм, больше гулял, а порой даже помогал кому-нибудь из слуг что-то перенести. Вечерами Садако приходила в комнату Атема с ноутбуком или телефоном, чтобы посмотреть очередной фильм или сериал. Садако лежала рядом с Атемом и листала ленту Инстаграмма. Атем смотрел фотографии вместе с ней. — Хочешь такой же романтик устрою? — неожиданно спросил он, заметив в ленте фото ужина в ресторане. Садако на секунду задумалась, после чего поставила лайк. — Не стоит, восстанавливайся главное, а остальное нагоним, — девушка прижалась к груди Атема, а тот крепче обнял её. — Я люблю тебя. — И я тебя люблю, Садако. Атем поцеловал девушку в лоб. Она приподнялась на локтях, повернула голову в сторону лица Атема и поцеловала его. Поцелуй был нежным и мягким, нерешительным, волнующим. Атем неспешно отвечал на него, обнимая девушку. Садако потянула парня на себя, позволяя ему оказаться сверху. Атем провёл ладонью по бедру девушки вверх, сжимая ягодицу. Садако втянула воздух полной грудью, а Атем замер. — Продолжай, — прошептала она, выдыхая. Атем наклонился к шее Садако и поцеловал её. Девушка вздрогнула. Она неспешно расстёгивала пуговицы на рубашке Атема, дрожащими от волнения руками. Парень перехватил ладонь девушки и сжал её. Он хотел успокоить и расслабить её. Потихоньку Атем снял с Садако майку и расстегнул тугой корсет, который девушка носила практически не снимая, чтобы сохранять осиную талию, после чего начал снимать с неё юбку. Садако инстинктивно сжала ноги и прикрыла грудь рукой, обнимая себя. Другой рукой она перебирала волосы Атема, пока тот быстро снимал с себя брюки и рубашку. — А если нам кто-то помешает? — с полуулыбкой спросила она, прищуривая глаза. — Не помешает, — Атем приблизился к девушке, вновь целуя её. Он облокотился коленом о кровать между ног девушки. — Никто и никогда не посмеет зайти в мою комнату без прямого разрешения. Они взволнованно, но в тоже время с желанием смотрели друг на друга. Секунда — Атем крепко обнял Садако, целовал ей шею, ключицы, ловил тихие стоны. Он расстегнул ей бюстгальтер и отбросил его в конец кровати на подушки. Устало зевнув, Таша прогуливалась по коридорам дворца. Весь вечер она не могла найти ни Атема, ни Садако, ни Сето, ни Бакуру. От Маны она узнала, что Юги и Ева уехали на романтическое свидание, и что Махадо и Сетсуна что-то изучают в библиотеке. Таша зашла в залу для гостей. В кресле сидел Бакур и что-то читал. Рядом с ним на диване расположился Кайба с ноутбуком, на подносе на столике стояла кружка кофе. — Что за вечер. Никого нет. И куда пропали Атем и Садако. — Ты сейчас серьёзно? — удивлённо спросил Кайба, отпивая кофе. — В смысле? — В прямом. Они у себя, спят. Вернее, у Атема, — до Таши всё ещё не дошёл смысл сказанных слов, поэтому она тупо смотрела на парня. — Мне кажется, стоны Садако слышал весь дворец. — Согласен. Веселее только стало, когда к её стонам присоединились стоны Атема. Хор стонов, так сказать, — Бакур не удержался и усмехнулся. Таша резко выбежала из комнаты. Она пронеслась мимо вернувшихся Юги и Евы, столкнулась с ничего не понимающим Бакурой и, резко раскрыв дверь своей комнаты, упала на кровать и зарыдала. Ями Бакура был прав. Атему плевать на неё, зря она последние годы надеялась, что он обратит на неё внимание. Может, пора уже забыть и отпустить? Вечером, когда Сето зашёл в комнату, он сел рядом со спящей Ташей и погладил её по волосам. Она обнимала мокрую от слёз подушку и нервно сопела. Весь вечер Конаде не могла уснуть. После победы над Зорком прошёл почти месяц. Впереди её сыновьям предстояло ещё одно серьёзное испытание: коронация.