Некролог для некромага

Алый ко­ридор, на ра­дость Бес­смертни­ку, на­конец за­кан­чи­ва­ет­ся. Пор­тре­ты бонз мра­ка про­дол­жа­ют пре­дуп­ре­дитель­но ска­лить­ся и звя­кать свет­лы­ми, ок­ро­вав­ленны­ми кое-где ла­тами, всем сво­им ви­дом по­казы­вая: Маг­щес­тву ни в Тар­та­ре, ни да­же в Эде­ме осо­бо ра­ды не бы­ли. Ко­ще­ев ог­ля­дыва­ет­ся на ос­татки Сот­ни­ковой ра­ти, что в бук­валь­ном смыс­ле ис­па­рилась на его гла­зах. В кон­це пу­ти его соп­ро­вож­да­ет толь­ко дю­жина тря­сущих­ся и прес­мы­ка­ющих­ся маг­фи­церов, что без сом­не­ний бро­сились бы на­утек, ос­тавляя Ко­ще­ева на рас­терза­ние ли­шен­цев. Но бе­жать бы­ло не­куда, а соп­ро­вож­да­ющие, пос­ланные са­мим Ли­гулом, до­воль­но яс­но да­вали по­нять: при­каз «дос­та­вить в Тар­тар» мож­но бы­ло ис­толко­вать по-раз­но­му – час­тя­ми, обез­глав­ленны­ми, обес­кров­ленны­ми или вы­пот­ро­шен­ны­ми. От­но­ситель­но это­го у ли­шен­цев с во­об­ра­жени­ем бы­ло все в по­ряд­ке. У Бес­смертни­ка пе­рех­ва­тыва­ет ды­хание от ви­да обез­глав­ленных, пла­чущих мла­ден­цев на рез­ной по­вер­хнос­ти две­ри, тя­нущих к не­му свои тон­кие, цеп­кие паль­цы, но ли­шенец пос­пешно от­кры­ва­ет их, и в нос гла­вы Маг­щес­тва Прод­рыглых Маг­ций за­бива­ет­ся жгу­чий, па­леный воз­дух с прив­ку­сом ме­тал­ла. Кро­ви – в лю­бых ее про­яв­ле­ни­ях – Бес­смертник бо­ял­ся, как не иро­нич­но, до смер­ти. Здесь же, в Тар­та­ре, эта бо­язнь бы­ла со­вер­шенно не це­лесо­об­разной. Ли­шенец под­талки­ва­ет его к вхо­ду, и тот, зве­ня ла­тами, де­ла­ет не­уве­рен­ный шаг внутрь ка­бине­та. Слав­ная рать маг­фи­церов ос­та­ет­ся за дверью, и на­тас­канная «чуй­ка» Ко­ще­ева под­ска­зыва­ла ему, что в Маг­щес­тво ему при­дет­ся вер­нуть­ся в оди­ноч­ку. Ти­хий всхлип од­но­го из сот­ни­ков и гро­мог­ласный вопль скри­пучей две­ри за­печа­тыва­ет Бес­смертни­ка в че­тырех сте­нах. Ря­дом со сто­лом в яр­ко-алом, как и все по­меще­нии, платье, за­мер­ла тем­но­воло­сая. Она с ин­те­ресом раз­гля­дыва­ла зо­лотые перья, при­кован­ных к сте­нам крыль­ев. На по­яв­ле­ние гла­вы Маг­щес­тва она от­ре­аги­рова­ла с эн­ту­зи­аз­мом па­толо­го­ана­тома, ожи­да­юще­го оче­ред­но­го кли­ен­та. Тем­ные гла­за встре­тили Бес­смертни­ка рез­ким, убий­ствен­ным спо­кой­стви­ем, но так же ско­ро де­вуш­ка вер­ну­лась к сво­ему за­нятию, ощу­пывая и об­ры­вая зо­лотые перья на белоснежных крыльях. Осо­бен­но в про­ис­хо­дящее Бес­смертник не ве­рил. Не бы­ва­ет так, что­бы два па­рал­лель­но су­щес­тву­ющие ми­ра на од­но мгно­вение стол­кну­лись без осо­бых друг для дру­га пос­ледс­твий. Ко­ще­ев был за­яд­лым иде­алис­том и да­же те­перь, стоя все­го в па­ре мет­ров от двух ши­рокоп­ле­чих, на­тас­канных бой­цов, ко­торые ед­ва ли не с от­вра­щени­ем пог­ля­дыва­ли на гла­ву Маг­щес­тва, он ве­рил в то, что это оче­ред­ная кан­це­ляр­ская ошиб­ка. Бес­смертник пос­пешно поп­ра­вил ла­ты, звяк­нув ими в знак про­тес­та, но суть от это­го, к его удив­ле­нию, по­меня­лась ма­ло – оба меч­ни­ка, пе­рег­ля­нув­шись, сдав­ле­но хи­хик­ну­ли. И Бес­смертник с тру­дом по­давил же­лание раз­ры­дать­ся в го­лос. – Бу­дет вам, – по­дал го­лос тре­тий, – вы пу­га­ете на­шего гос­тя. Лю­без­ней­ший, при­сажи­вай­тесь. Слад­ко­голо­сый тон гор­бу­на за сто­лом уба­юки­вал гла­ву Маг­щес­тва. В этом по­меще­нии, где то и де­ло раз­да­вались сдав­ленные воп­ли, а по сте­нам сте­кала алая жид­кость, от­ча­ян­но на­поми­нав­шая кровь, гор­бун стал для Ко­ще­ева от­ду­шиной. И по­тому, поп­ра­вив ла­ты, буд­то до­казы­вая, что не по­терял собс­твен­но­го дос­то­инс­тва, Ко­ще­ев при­сажи­ва­ет на стул ров­но нап­ро­тив со­бесед­ни­ка. Ти­шина по­вис­ла на од­но мгно­вение, по­ка гор­бун, раз­гля­дывая кро­хот­ную пес­чинку на сво­ей ше­рохо­ватой ла­дони, опус­тил дру­гую та­кую же внутрь се­реб­ристо­го со­суда. Пес­чинка, звяк­нув о по­вер­хность стек­лянной со­суль­ки, опус­ти­лась на са­мое ее дно. Ко­ще­ев был дос­та­точ­но хо­рошо ос­ве­дом­лен об этих са­мых пе­рес­чи­тан­ных и соб­ранных в «со­суль­ках» пес­чинках. О бо­ях све­та и мра­ка; о дос­то­янии зла­ток­ры­лых, их флей­тах и маг­ло­ди­ях; о сра­жени­ях бонз мра­ка, дар­хах и эйдо­сах, да­вав­ших им си­лы. На де­ле же, ни­ког­да преж­де Ко­ще­еву не до­води­лось ви­деть ни дар­ха, ни эй­до­са в та­кой не­пос­редс­твен­ной бли­зос­ти. Пус­ту­ющее мес­то в гру­ди тре­пых­ну­лось при ви­де яр­ко­го све­чения внут­ри со­суда, а сам Бес­смертник не­воль­но по­тянул­ся к сто­лу, где в за­вер­ну­тых га­зетах блес­те­ли та­кие же пес­чинки. Ко­рот­кий удар по­лос­нул его ру­ку хлад­ной сталью. Скон­фу­жено гла­ва Маг­щес­тва от­дернул ру­ку и пос­пешно вер­нулся на свое преж­нее мес­то. – Ин­те­ресу­ем­ся? – за­лепе­тал гор­бун, рас­плы­ва­ясь в улыб­ке. Ко­ще­ев от­кашлял­ся. – По ка­кому та­кому де­лу я был выз­ван в…– он за­мял­ся, «Тар­тар» с язы­ка ни­как не сры­вал­ся, –… сю­да? Меж­ду про­чим, Маг­щес­тво край­не за­нятая ор­га­низа­ция и дер­гать ее глав по пус­тя­кам… – Сир, я од­ним дви­жени­ем, – всту­пил ба­сис­тый те­нор од­но­го из меч­ни­ков. Бес­смертник пос­пешно вжи­ма­ет­ся в по­вер­хность бар­хатно­го сту­ла, а де­вуш­ка у пе­рис­тых крыль­ев, ог­ля­дывая его, вдруг улы­ба­ет­ся. Зат­рясло все по­меще­ние. Кровь, сте­ка­ющая по стек­лянным сте­нам, брыз­ну­ла на пол, но так же ско­ро исчезла, слов­но впи­талась в по­вер­хность алых ков­ров (ес­ли та­ковые во­об­ще бы­ли). Гор­бун за сто­лом пос­пешно нак­рыл сво­им саль­ным те­лом вздра­гива­ющие пес­чинки, а меч­ни­ки уко­риз­ненно-по­хот­ли­во гля­дели на то, как го­лубые кро­хи ска­чут по ало­му ме­сиву на по­лу. Де­вуш­ка пос­пешно пря­чет алые гу­бы, прик­ры­вая их мер­твен­но-блед­ной ла­донью. – Прас­ковья! – тон Ли­гула из­ме­нил­ся кар­ди­наль­но, Ко­ще­ев чувс­тву­ет как пот, ска­тив­шись к под­бо­род­ку, заб­рался под сталь­ные ла­ты. – Будь лю­без­на! – так же ско­ро он поп­равля­ет сюр­тук и вновь рас­плы­ва­ет­ся в хо­леной улыб­ке от­кор­млен­но­го ко­та. – Са­мо со­бой мы не ста­ли бы бес­по­ко­ить Маг­щес­тво по пус­тя­кам, ува­жа­емый. Раз­ве есть у нас ка­кое-ли­бо пра­во вры­вать­ся в жизнь ма­гов? Ук­лад ва­ших от­но­шений и тра­диций? Нет, на­ша ор­га­низа­ция ни­чуть не ме­нее ком­пе­тен­тна ва­шей. От от­кро­вен­но­го сар­казма гор­бу­на у Бес­смертни­ка за­соса­ло под ло­жеч­кой. Ему вдруг ста­ло ин­те­рес­но, смо­жет ли он вер­нуться от­сю­да жи­вым? Из Тар­та­ра жи­вым? Это вряд ли. – И все же, вы по­пали сю­да от­нюдь не прос­то так, – Ли­гул при­под­ни­ма­ет на ла­дони свет­лую кру­пицу, све­тящу­юся яр­че ос­таль­ных. – Вы, мой друг, не­сом­ненно, зна­ете, что это? Ко­ще­ев пос­пешно от­кашли­ва­ет­ся, ра­ду­ясь то­му, что ему сно­ва поз­во­лено го­ворить. – Эй­дос, не­сом­ненно. Кро­хот­ные глаз­ки гор­бу­на вспы­хива­ют обе­зумев­шим эн­ту­зи­аз­мом, и су­хое гор­ло гла­вы Маг­щес­тва де­рет от жгу­чей жаж­ды. Ос­ла­бить бы ла­ты да вздох­нуть пол­ной грудью. В Тар­та­ре-то? Это вряд ли. – А зна­ете ли вы, мой друг, цен­ность это­го эй­до­са? – бук­валь­но за­говор­чески шеп­чет Ли­гул. – Нет, вы, ма­ги, ни чер­та не смыс­ли­те в их цен­ности. Это все­го лишь пос­редс­тво све­та и мра­ка вес­ти вне­оче­ред­ную схват­ку на пра­во об­ла­дать чьей-ли­бо ду­шой, вер­но? – гор­бун, так же ско­ро, как вспых­нуть бес­при­чин­ной ра­достью, по­да­ет­ся в хо­лер­ную ус­та­лость. – В ка­ком-то смыс­ле, мой друг, вы пра­вы. Пос­редс­твом этих эй­до­сов ча­ши ве­сов скло­ня­ют­ся то в од­ну, то в дру­гую сто­рону, вер­но? Бес­смертник, об­ра­дован­ный тем, что раз­го­вор пе­рес­тал по­ходить на мо­нолог, всту­па­ет в бе­седу с рве­ни­ем зна­тока, IQ ко­торо­го за­мер­ло у ну­ля. – То есть, в том слу­чае, ес­ли ко­личес­тво эй­до­сов пе­реве­сит сто­рону дру­гого… До­гово­рить он не ус­пе­ва­ет, так как гор­бун за­ходит­ся в прис­ту­пе оче­ред­но­го сме­ха. На этот раз да­же тем­но­воло­сая де­вуш­ка ода­рива­ет его снис­хо­дитель­ным взгля­дом, отор­вавшись от ощи­пан­но­го кры­ла зла­ток­ры­лого. Меч­ник с рас­се­чен­ным над­вое ли­цом пре­дуп­ре­дитель­но прич­мокнул гу­бами. Бес­смертник, став­ший для ок­ру­жа­ющих вро­де ка­нато­ход­ца, ба­лан­си­ру­юще­го на од­ной но­ге с пет­лей на шее, пос­пешно умолк. Прис­туп хо­хота у гла­вы Кан­це­лярии Мра­ка стих спус­тя нес­коль­ко ми­нут. Он про­дол­жал улы­бать­ся, вы­тирая из угол­ков глаз под­ка­тив­шие сле­зы. – Прос­ти­те, мой друг. Вы край­не про­ница­тель­ны от­но­ситель­но не­кото­рых ас­пектов жиз­ни стра­жей све­та и мра­ка, – он из­дал хрю­ка­ющий звук и, окон­ча­тель­но ус­по­ко­ив­шись, про­дол­жил: – Но вы оши­ба­етесь. Пра­вило ко­личес­тва здесь не ра­бота­ет, мой друг, а вот ка­чес­тво – да, имен­но ка­чес­тво иг­ра­ет здесь не пос­леднюю роль. Бес­смертник в упор раз­гля­дыва­ет как заг­ре­бущие паль­цы гор­бу­на с от­росшим на кон­це ми­зин­ца ног­тем, раз­би­рая, слов­но греч­не­вую кру­пу, от­се­ива­ют на сто­ле нес­коль­ко го­лубо­ватых кру­пиц. Од­ни из них го­рят яр­че, дру­гие се­ре­ют бук­валь­но на гла­зах. – Да­вай­те пе­рей­дем бли­же к де­лу, – де­ланно важ­но про­сит Ко­ще­ев, в на­деж­де, что меч­ник не прот­кнет его те­ло нас­квозь. Ли­гул на мгно­вение вгля­дыва­ет­ся в из­му­чен­ные чер­ты ли­ца гла­вы Маг­щес­тва, а за­тем про­из­но­сит: – Вы так по­хожи на ло­пухо­идов, хо­тя так усер­дно ста­ра­етесь до­казать об­ратное, – он от­ки­дыва­ет­ся на стул, и тон его ли­ша­ет­ся преж­ней прит­ворной веж­ли­вос­ти. – Мой друг, эй­до­сы – это на­ше пи­тание. Нас­коль­ко от­менным бу­дет это пи­тание, за­висит толь­ко от че­лове­ка. Обыч­но мы не за­нима­ем­ся фаль­си­фика­ци­ями. Не те­ми, что те­перь ца­рят в ря­дах сук­ку­бов, но на этот раз нас вы­нуж­да­ет слу­чай. Фа­гот, будь лю­безен, – он ки­ва­ет од­но­му из сво­их меч­ни­ков, и Ко­ще­ев с то­ликой об­легче­ния втя­гива­ет ноз­дря­ми су­хой и сжа­тый воз­дух. – Вы, на­вер­ня­ка, зна­комы с маг­спи­ран­ткой Грот­тер? Бес­смертник удив­ленно сгла­тыва­ет, об­ди­рая гор­тань. Фа­гот скры­ва­ет­ся из по­ля зре­ния за де­ревян­ны­ми дверь­ми, но ког­да те зах­ло­пыва­ют­ся за меч­ни­ком, Бес­смертник пос­пешно бор­мо­чет, заг­лу­шая рез­кий звук: – В прош­лом она дос­та­вила Маг­щес­тву дос­та­точ­но мно­го хло­пот… – Да, мы от­сле­жива­ли хро­нику со­бытий, но са­ми пы­тались не вме­шивать­ся. До этих са­мых пор, – Ли­гул дос­та­ет из од­но­го от­де­ления сто­ла тол­стую пап­ку. – Ее эй­дос по пра­ву при­над­ле­жит нам, до­рогой друг. Ко­ще­ев с бес­по­кой­ным ви­дом наб­лю­да­ет за тем, как гла­ва Кан­це­лярии мра­ка, лиз­нув па­лец, лис­та­ет пап­ку-ско­рос­ши­ватель. Ком­на­та на­пол­ня­ет­ся шу­мом бе­гущих по сте­не алых рек и шур­ша­ни­ем оди­ноких лис­тков бу­маги. За­мер­ли, ка­залось, все в по­меще­нии. И вто­рой меч­ник, и да­же де­вуш­ка с пус­ты­ми гла­зами с ин­те­ресом пог­ля­дыва­ли на то, как Ли­гул, с не­под­дель­но ис­крен­ней улыб­кой на саль­ном ли­це, вы­ужи­ва­ет из об­щей мас­сы бу­маг глян­це­вый лис­ток. – Все, что от вас тре­бу­ет­ся, без лиш­них воп­ро­сов и уп­ре­ков со сто­роны ру­ководс­тва шко­лы про­тол­кнуть на­шу на­чина­ющую маг­спи­ран­тку «в мас­сы», – явив­шимся из ни­от­ку­да пе­ром, он де­ла­ет рос­черк на свет­лой по­вер­хнос­ти бу­маги, и та, под­прыг­нув, при­нима­ет чер­ни­ла в свои объ­ятия с ха­рак­терным ши­пящим зву­ком. – Все­го ни­чего, вер­но? И мы, про­шу за­метить, не пос­ледняя Кан­це­лярия во все­об­щих кру­гах, ос­та­нем­ся у вас в дол­гу. Преж­де, чем Бес­смертник ус­пе­ва­ет пе­рева­рить все ус­лы­шан­ное, скрип две­ри раз­да­ет­ся вновь, и он, не го­товый к та­ким рез­ким зву­кам, ис­те­рич­но вска­кива­ет с мес­та. Вер­нувший­ся меч­ник выг­ля­дит обес­ку­раже­но, на ли­це за­лег­ли хму­рые склад­ки, а преж­де из­де­ва­юща­яся улыб­ка уг­рю­мо об­висла склад­ка­ми не­годо­вания на гу­бах. – Вхо­ди, – бро­са­ет он, при­дер­жи­вая дверь. Ко­ще­ев не сра­зу по­нима­ет о ком идет речь. А пос­ле его сно­ва му­тит. Су­щес­тво, ко­выля­ющее в сто­рону сто­ла, по­хоже боль­ше на ко­мок тря­пок и гру­ды кос­тей, об­тя­нутых ко­жей как ба­рабан. Из-под лос­ня­щих­ся кус­ков выд­ранных во­лос вид­не­ет­ся ли­цо: преж­де женс­твен­ное, а те­перь ис­ху­дав­шее и пол­ностью вы­сох­шее, оно ис­ка­зилось в гри­масе бо­ли. Кан­да­лы на ру­ках тя­нут вниз, оно бук­валь­но та­щит ру­ки по по­лу, про­гиба­ясь к ало­му ков­ру. Оно ды­шит, ведь Бес­смертник слы­шит, как эхом по без­донной ком­на­те раз­но­сит­ся буль­ка­ющий хрип. А по­том он ви­дит сталь­но-хо­лод­ный взгляд су­щес­тва, и его бро­са­ет в дрожь. Го­лубые гла­за смот­рят без­жа­лос­тно и брос­ко, так, слов­но оно ис­пы­тыва­ло не боль, а три­ум­фаль­ную ра­дость от гря­дущей по­беды. Бес­смертник пя­тит­ся, а Фа­гот пос­пешно воз­вра­ща­ет­ся на свое мес­то под­ле гла­вы Кан­це­лярии. Ли­гул удив­ленным не выг­ля­дел, на­обо­рот же – на ли­це его вновь пля­сала га­день­кая улыб­ка до­воль­но­го ко­та. Он про­тяги­ва­ет су­щес­тву чер­ниль­ни­цу и пе­ро, а пос­ле и ши­пящий лист бу­маги. – Под­пи­ши вот здесь, – Лигул ука­зыва­ет на мес­то ря­дом со сво­ей под­писью, а пос­ле брез­гли­во под­жи­ма­ет кос­тля­вые паль­цы к гру­ди, пе­реби­рая ими в ожи­дании. Оно соп­ро­вож­да­ет взгля­дом спер­ва гла­ву Кан­це­лярии, а по­том и всех при­сутс­тву­ющих в ком­на­те. Доль­ше все­го ее взгляд за­мира­ет на мрач­ном ли­це Прас­ковьи, и ре­ак­ция ее не­замед­ли­тель­на: ком­на­ту встря­хива­ет так, что би­сери­ны алой жид­кости мел­ким дож­дем ска­тыва­ют­ся по се­реб­ристым ла­там от Па­ко Гро­бано. Бес­смертник пос­пешно хва­та­ет­ся за вздра­гива­ющий стул, ста­ра­ясь удер­жать рав­но­весие. Страх окон­ча­тель­но вы­шиба­ет из не­го ос­татки воз­ду­ха, и по­тому, ког­да ком­на­та, на­конец, за­мира­ет, а хму­рые склад­ки на ли­це тем­но­воло­сой раз­гла­жива­ют­ся, гла­ва Маг­щес­тва из­да­ет про­тяж­ный, жа­лоб­ный вой. Толь­ко су­щес­тво бе­зучас­тно гля­дит пря­мо пе­ред со­бой не­кото­рое вре­мя, что­бы в ка­кой-то мо­мент под­нести ко рту собс­твен­ную ко­неч­ность, вгры­за­ясь в ис­су­шен­ную плоть с рез­востью из­го­лодав­ше­гося вам­пи­ра. Ко­ще­ев смот­рит на то, как по кан­да­лам ед­ва-ед­ва сте­ка­ет жид­кость и ди­ву­ет­ся то­му, как су­щес­тво во­об­ще смог­ло под­нять та­кую тя­жесть. Тря­сущей­ся ру­кой оно ок­ропля­ет пе­ро собс­твен­ной кровью и ста­вит на ши­пящей бу­маге свою под­пись. Ли­цо Ли­гула из­лу­ча­ет счастье, он сво­рачи­ва­ет бланк и тот, на­пос­ле­док вспых­нув пла­менем, ис­че­за­ет. – При­ят­но иметь с ва­ми де­ло, – об­ра­ща­ет­ся он к Ко­ще­еву, про­тяги­вая ему свою жух­лую ла­донь. – И про­шу лю­бить и жа­ловать но­вую маг­спи­ран­тку Ти­бидох­са.– Гор­бун на се­кун­ду за­пина­ет­ся, а за­тем спра­шива­ет у су­щес­тва:– Что с име­нем? Хо­чешь, что­бы он уз­нал те­бя? Будь у Бес­смертни­ка сер­дце, оно скак­ну­ло бы к пят­кам, а за­тем так же не­замед­ли­тель­но со­вер­ши­ло мгно­вен­ный пе­ревер­тон. Го­лубог­ла­зое соз­да­ние ус­трем­ля­ет свой нас­ме­ха­ющий­ся взгляд на гла­ву Маг­щес­тва. – Хо­чу, что­бы он уз­нал ме­ня, – хрип­лое сте­нание на­пол­ня­ет ка­бинет Ли­гула вол­на­ми от­врат­но­го эха. Бес­смертни­ков все пя­тил­ся на­зад, ста­ра­ясь спря­тать­ся от гнев­но­го взгля­да ис­терзан­но­го су­щес­тва. А оно про­дол­жа­ло вто­рить: – Хо­чу, что­бы он уз­нал ме­ня.