Я - Дракон!

      - Опять! - разорялась моя учительница русского языка. - Опять, Алера, вы заявились на урок с опозданием! И что прикажете делать?       - Снимать штаны и бегать, - пробурчала я себе под нос.       - Садитесь на свое место и дневник мне на стол.       - Нету дневника.       - Опять? Я напишу на вас докладную!       - Угу, -хмыкнула я, проходя на свое место и садясь за последнюю парту.       Ненавижу все это! Школу ненавижу, учителей ненавижу, уроки ненавижу, и этот дебильный одиннадцатый класс тоже ненавижу!       Где-то на периферии сознания раздалось:       "Так давай сбежим."       "Цыц!" - хмыкнула я.       - Записываем предложение, - вещала учительница. - Итак. "Жизнь учит человека смирению..."       Это да. Вот с этим я согласна. Мне пришлось смириться со многим, что я была не в силах изменить. Я смирилась с тем, что мне приходится ходить в школу, с тем, что людей, о которых написано в книжках не существует, с тем, что у меня абсолютно странное имя, с тем, что я человек-аномалия, и с тем, наконец, что я, ко всему прочему шизофреничка.       Я открыла тетрадь, но не для того, чтобы писать, вытащила карандаш и, загородившись пеналом, расслабилась. Та, что была внутри меня, называла себя Молнией. Шизофрения - это только сначала стремно, но потом к ней привыкаешь, и с Молнией мы даже друзья. Молния перехватила контроль над телом, а точнее, над рукой, и карандаш забегал по бумаге. Молния всегда рисовала либо человека, либо дракона, причем всегда одних и тех же.       Дракон был роскошным: угольно-черный, с изящной головой, длинной шеей и хвостом, мощным туловищем и огромными, похожими на паруса крыльями. Этот дракон был поистине шикарен, и когда Молния его рисовала, то томно вздыхала: "Какой красавчик!"       Парень же был принципиально другим. Тощий, долговязый, с узким лицом, кривым носом, толстогубым ртом и круглыми блестящими глазами. Венчала этот образчик несуразности стоящая дыбом шевелюра. Такую прическу называют: "взрыв на макаронной фабрике". Глядя на этого парня почему-то хотелось улыбаться.       Прозвенел звонок.       - Не расходимся, следующий урок - литература, - крикнула учительница.       Молния как раз закончила дорисовывать парню задорные точки веснушек, когда мне помешали.       - Алера, - мое имя было сказано так, будто обращаться ко мне самое противное, что только можно придумать. - Что это за голодранца ты рисуешь, а?       Рина, "королева" нашей параллели, посмотрела на меня с брезгливостью.       - Впрочем, кого тебе еще рисовать детдомовщине вроде тебя? Ведь это лучшее, что тебя ждет.       Молния вернула мне контроль над телом, но заныла, как всегда при виде Рины: "Можно я на нее огнем плюну? Пожалуйста! Ну пожалуйста! Всего один маленький плевочек! Только прическу ей подпалю!"       "Нет!" - мысленно рявкнула я. Не знаю с чего, но Молния решила, что умеет плеваться огнем.       Я никак не отреагировала на слова Рины никакого внимания, просто перелистнула страницу в тетради.       - Алера тер Шарри! - скривилась Рина. - Тупое имя для тупой девушки!       Не знаю, как кому, а мне мое имя нравится. Меня принесли на порог детского дома и оставили записку с моим именем. Почему-то всех оно невероятно бесило, как и сам факт моего существования.       - Когда ты последний раз в зеркало смотрела?       Ну, да, я не красавица. Волосы темные, непослушные, лицо бледное, глаза болотного цвета, черты неправильные, острые, да и ростом я не вышла. Про таких говорят: "метр в прыжке", но вообще-то во мне полтора метра.       - И одеваешься ты не стильно!       Ну, джинсы и мужские рубашки - мое все.       - И вообще, неудивительно, что у тебя нет парня!       Ну, парня я как-то завела, и он мне даже немного нравился, но на первом же свидании, когда он попытался взять меня за руку, Молния закатила дикую истерику, и мне пришлось торопливо распрощаться и уйти. На следующих парней у моей личной шизофрении была такая же реакция.       - И закончишь ты свою жизнь на помойке! - торжествующе возвестила Рина.       И тут меня скрутило. Появилось отвратительное ощущение, будто что-то давит изнутри, распирает. Я часто задышала, пытаясь справиться с этим жутким чувством, но ничего не получилось.       - С тобой что? - озадаченно спросила Рина.       Я схватила тетрадь, запихнула в сумку, и на подгибающихся ногах выбежала из класса.       Внутри все сводило от ужаса. Собрав все силы, я мысленно закричала:       "Помогите! Помогите хоть кто-нибудь!"