Оммёдзи. Неправильный шиноби.

Кончается третий год в приюте. Мне уже исполнилось восемь, и в ближайший набор я буду поступать в Академию шиноби. Не очень представляю себе, как это будет выглядеть. Конечно, вступительных экзаменов я не боюсь, но вот проверка ирьенинами, особенно с учётом того, что я сейчас в госпитале… Боюсь, когда они не найдут у меня «очаг», возникнет множество вопросов. И хотя я могу доказать наличие способностей (то же прямое манипулирование огнём запросто тянет на кеккен-генкай), при этом останется вопрос, как я его применяю-то, без чакры? Пока что они уверены, что просто ошиблись. А в остальном всё довольно забавно. Опытным путём я вывел, что здешняя магия условно разделена на три области: техники Фуин, содержащие церемониальные элементы, техники нин, фактически являющиеся прикладной биоэнергетикой, и техники ген, отвечающие за взаимодействие сознаний. При этом все нин-дзюцу по своему применению напоминают дубину: у кого больше, тот и сильнее. Никакого изящества, максимум – на уровне тактики применения. Хотя, мне сложно судить, ведь все мои выводы я сделал на основе различных баек. У меня же всё через непонятное место. Нет никакого понятия «родства со стихией»: какую выбрал, той и пользуюсь. Но при этом все «ручные печати» для меня – бессмысленные жесты, поскольку они выстраивают течение чакры по каналам определённым образом – а у меня каналы устроены иначе. Довелось приглядеться и сравнить. Там, где у шиноби разветвлённая сеть каналов и аж 361 тенкецу, у меня – несколько окружённых капиллярами мощных магистральных каналов, выходящих из тела буквально в паре десятков мест. Я могу прогнать через себя дикое, по местным меркам, количество чакры (для своего возраста, конечно), но не имею источника, который загрузит их хотя бы на один процент. Однако при концентрации я начинаю втягивать окружающую энергию, словно пылесос, причём непонятно даже иной раз: откуда? Ах да, я же упоминал, что не вижу каналы и тенкецу. Ну, правильнее сказать, что не видел. Но потом случилось несколько событий, которые что-то во мне изменили. Я ведь говорил, что собирался поймать духа? *** Ками свидетели, чего мне стоило проявить терпение и тщательно подготовиться. Не терпелось доказать самому себе, что я чего-то стою. Но я заставил себя тщательно продумать всю операцию, включая «план Б», и последующие буквы также не забыл. У меня было нарисовано две обновлённых печати «видения незримого», причём одна на бумажном ярлыке, а вторая – зашита в хатимаки. Потом я сделал печать, которая должна была удержать духа. Для этого я вписал в диаграмму Ба-Гуа, развёрнутую триграммой Цянь вверх (что должно было связывать и ограничивать ёкай) и окружённую символами Раннего Неба (так вот что это были за закорючки!), кандзи «Ограничение» на месте триграммы «Огонь». Теоретически, это должно было удерживать на месте огненного ёкай, а некомата как раз сущность Огня. Ну, и в центре вписал имя нашей кошки. Да уж, с именем Ониби ей один путь – в демоны! На случай, если понадобится изгнать разгневанного духа, сделал ещё две печати, поскольку не знал, какая сработает. Одна, вместо притягивания, должна была изгонять духа, и была зеркальным отражением ловушки. Вторая, теоретически, должна была поглощать Огонь и ослаблять некомату. Ну, и как последний аргумент – уже мой эксперимент «западного» образца. Талисман в виде трёх окружностей, на которых были выписаны знаки Огня и Воздуха в должной пропорции, должны были – согласно моим знаниям – создать молнию. Не заморачиваясь, я вписал соответствующий кандзи в центр композиции. Расчёт был на то, что применять это всё равно не придётся, а как сделать правильно, мне пока в голову не пришло. Но если припечёт, попробую. Теоретически, есть особая вонючая смесь, описанная в легендах, но для её приготовления нужны такие компоненты, которые мне взять негде… а потом ещё три месяца ждать, пока они перегниют, фууу! Вопрос, как выманить некомату, меня не заботил. Какая кошка не любит рыбу? Тем более, это наша кошка! Вот так, наловив мелкой рыбёшки, я и отправился под вечер во двор нашего дома. *** Всё начиналось хорошо. Никто за мной не следил, не задавал дурацких вопросов, дом не охраняли. Ворота были закрыты, но уж я-то знал, где ещё можно пролезть! Так что проникнуть домой не стало проблемой. Когда стемнело, я обустроил подставку из старого ящика, а на неё поставил глиняную плошку с рыбой и масляный светильник, тоже сделанный из рыбы, которые кошки просто обожают воровать. К ящику привязал ярлык с печатью. Остальные печати рассовал по карманам шорт. Думал было купить лёгкую юкату в качестве ритуальной одежды, но решил, что в шортах я, если что, бегаю лучше. Повязал хатимаки, опустил её на глаза, приготовил свою Книгу Духов и притворился, что меня тут как-бы и нет. На удивление, ждать мне пришлось недолго. Максимум через полчаса я услышал мягкие, но тяжёлые шаги, затем у миски кто-то фыркнул и захрустел рыбной мелочью. Я подал чакру в опущенную на глаза повязку, и тут же увидел двор. У ящика с миской стояла папина кошка… всё, как и говорили легенды: с метр в холке, хвост вилкой и дымчато-полосатый окрас. Ониби её назвали за глаза пронзительно-голубого цвета, словно огоньки на болоте, но сейчас их видно не было – морда-то в миске. Я сложил руки в знак концентрации. И мысленно произнёс: «Печать ловушки духов: активация!». Бело-жёлтый свет вспыхнул вокруг некоматы. Она взвизгнула и попыталась отпрыгнуть, но словно налетела на стену! Такое ощущение, будто вокруг неё образовалась незримая сфера, где едва хватало места, чтобы сделать пару шагов. Некомата яростно зашипела и выдохнула шарик голубоватого огня, но тот растаял, едва вылетев у неё из пасти. Я встал и подошёл чуть ближе. - Здравствуй, Ониби. Ты помнишь меня? Кошка напряглась, припала к земле и пронзила меня взглядом. - Ты похож. Очень похож на хозяина. – наконец ответила она взрослым женским голосом. – Неужели кто-то из семьи выжил? Мне казалось, я чувствовала смерть всех. - Как видишь. Ониби, я ещё здесь. Кошка нахмурилась. - Ты изменился, молодой господин. В этой стране давно не слышали об оммёдзи. Разве что монахи в монастырях хранят некоторые секреты… старые ёкай говорят, что со времён Мудреца в этом мире сильных оммёдзи не осталось. Но взгляд Шинигами, видимо, сильно меняет человека. Я вижу, что это ты. Но не узнаю тебя… - Я уже не тот, каким был.- согласился я с кошкой. – Но речь не обо мне, некомата-сан. Говорят, вы с отцом были дружны. Согласна ли ты служить мне? - Тебе?! – некомата зашипела и выгнула спину. – А ты вытаскивал меня из реки? Ты кормил меня молоком, пряча от старших, получал порку, но не говорил, где спрятал котёнка? Я едва узнаю тебя, а ты просишь службы, маленький наглец! Что же, я послужу тебе… но при одном условии! - Каком? – я чувствовал, что зря спрашиваю, но куда деваться. - Победи меня! Докажи, что ты сильнее, или я сожру тебя и займу твоё место! – провыла кошка. И тут меня пробрал смех. - Займёшь МОЁ МЕСТО?! Ками, да я ещё не видел такой глупой кошки! – всхлипывая от смеха, я пытался успокоиться, но не получалось. – Старый блохастый коврик, посмотри на меня! Я что, похож на того, кого боги одарили счастьем? Сменяешь свою судьбу на судьбу сироты только ради того, чтобы его сожрать? Да я оставлю тебя сидеть в этой печати до тех пор, пока ты сама не запросишься на службу, на что мне дурная зверюга, променявшая почтение и приношения на жизнь приютского мальчишки? Думай, чем угрожаешь, некомата! А умирать, к слову, я уже умирал – и знаешь, не так и страшно! - Ну, кому некомата, - рявкнула кошка, и её глаза налились голубым пламенем, - а тебе, еда – Бакенеко! С этими словами она несколько раз полоснула когтями по невидимой стене, и я вдруг отчётливо понял: ещё пара таких ударов, и печать её не удержит… Я торопливо достал печать ослабления, подошёл ближе и активировал её, бросив под ноги некомате. Та взвизгнула, словно ей отдавили оба хвоста, и как-то съёжилась, но начала ещё яростнее полосовать стены невидимой тюрьмы. Я вынул печать изгнания и в сомнениях посмотрел на кошку: ослабление сработало, должна и эта сработать… ну не хочу я терять такого великолепного духа, да ещё и где потом найти такого, имя которого я точно знаю? Зря я раздумывал. Барьер вспыхнул и исчез, я успел увидеть, как серое тело взмыло в воздух… «Один шанс из многих. Успеть шлёпнуть печать прямо ей на морду, это должно её прогнать!». Неимоверным усилием, раздирая, кажется. само время на доли секунды, я увернулся от лап, и пока тяжёлая туша придавливала меня к земле, с размаху влепил бумажный ярлык прямо между синих глазищ с вертикальными зрачками и направил в него чакру. На секунду всё замерло. Кошка, забавно скосив оба глаза к переносице, вдруг совершенно по-человечески спросила: - Ой. А это что ещё такое?.. Я с ужасом глядел на её морду и понимал, что второпях перепутал карманы. Это была моя самодельная печать молнии… Затем резкая вспышка окрасила весь мир в белый цвет. Кто орал сильнее, я или некомата, не знаю. Думаю, всё же она: как-никак, она старше и вообще магическое существо… Нашла и принесла меня в госпиталь команда чунинов, отправленная проверить подозрительный выброс чакры и вспышку. Говорят, по двору валялось множество обгоревших мелких рыбёшек, а по земле от того места, где я лежал, расходились фульгуриты. В общем, очнувшись после этого я и обнаружил, что теперь могу видеть энергетическую картину человека, просто как следует сконцентрировавшись. Возможно, дело в выгоревшей дотла печати из налобной повязки, не пережившей удара молнии? Кстати, на следующее утро у меня на тумбочке обнаружилась моя Книга Духов. На первой странице был крупный отпечаток кошачьей лапы и надпись: «Не будь таким рассеяным, молодой господин, оммёдзи это не к лицу, шиноби тем более. Ониби».