In my mind worlds collide Something inside me is gone Still I keeping going on In my mind oceans divide I don’t know where I belong But still I keep holding on and on I get by in a world with no conscience By shouting it out and being anonymous And the problem you’re just like me We get by on a world with no conscience By shouting it out and being anonymous Hello, hello, hello Three Days Grace — Anonymous
— Так, просыпаемся, Улькиорра-кун, — слащаво-елейный голосок разрезал тишину. — Уйдите, я в печали, — было ему ответом. — Я не понял, — вопрошавший добавил децибел, — а кто работать-то будет? Иди работать, солнце еще высоко! -Солнце — медленно, словно прожевывая каждую букву, протянул бледный арранкар, приподнявшись с кровати, обладавшей ровно той же стерильной черно белой цветовой гаммой что и подавляющее число объектов в мире пустых, в состоянии легкой задумчивости. Не спеша, словно оказывая собеседнику одолжение, он открыл свои глаза, ярко изумрудного цвета, дабы рассмотреть того, кто минутой ранее и совершенно без всяких церемоний прервал его сон. Перед Улькиоррой предстала тонкая фигура главного ученого Уэко Мунда — Заэля Гранца. Внешность Гранца, хоть и способная вызвать немалый шок у того, кому не посчастливилось впервые столкнуться с ученым лицом к лицу, не вызывала у Улькиорры ни малейшего удивления. Все те же розовые волосы, все те же желтые глаза, заставляющие задуматься не было ли в роду Гранца представителей рептильего народа, все та же наигранно слащавая улыбка. Пожалуй, в число отклонений от нормы можно было внести лишь отсутствие привычного белого одеяния, обрамленного черным контуром, однако, даже этот факт не вызвал у Улькиорры ни малейшего удивления. Не в правилах арранкара было удивляться вещам столь тривиальным. Закончив созерцать Гранца, Сифер хмыкнул, с немалой долей иронии –И умереть спокойно не даете — с чуть большей концентрацией эмоций в голосе чем раньше произнес арранкар — Все воcкресаете и воcкресаете. Не надоело еще? — он обратился к розововолосому, не забыв при этом вопросительно, с едва заметным оттенком иронии, вскинуть брови. — Ох, да ну тебя. — Отмахнулся от него Заэль и добавил невесело, — не по моей прихоти ведь. — А кого, Айзена? — Посерьезнел Кварто. — А вот и не угадал? — На манер Фрекен Бок протянул Октава. — Брось шутки.- Осек его Сифер. — Ладно-Ладно, — забеспокоился Гранц и решил раскрыть тайну, — так уж и быть. Я, как и ты, возрожден господином Куротсучи.- И между прочим добавил и попал в цель. — Кстати, Айзен сидит в тюрьме. — Давно? — Улькиорру это известие очень заинтересовало. «Что же еще произошло за время моего отсутствия?», — промелькнуло в голове брюнета. — Что «давно?», — не понял или старался сыграть в дурачка Гранц, поиграв светом на линзах роговых очков, — Ох, не морочь мне голову, мой разговорчивый друг. Пошли работать. Ты же хочешь увидеть повзрослевшую миссис Иноуэ? — Последняя фраза была специально произнесена медленно, чтобы отчеканиться в мозгу Кварты. — Вы что? И ее для опытов?! — Возмущению и нарастающей злости не было предела. Сифер был готов тут же разорвать на части пронырливого очкарика. Он хотел было занести ладонь за пояс, и почувствовал шлифованную рукоять своего клинка, но новое тело плохо слушалось владельца. — Остынь, самовар. — Октава прекрасно был осведомлен, что в убежище «лыбящегося фараона» у бывших арранкаров было изъято любое оружие. По крайней мере, видимое и простое. На счет Гранца у Маюри были свои грандиозные планы. Сказать по правде, Октава прекрасно влился в новую семью. Вот только возиться с Сифером он вызвался сам. Скорее, по привычке. Так, найдя «ахиллесову пяточку» своего бывшего коллеги, он начал раскручивать. — С ней как обычно. Плакала только по тебе, бедняжка. Все никак не может выкинуть тебя из головы. — Врешь! — Улькиорре оставалось лишь пыхтеть от горечи разочарования. Да, его поместили в гикай, и видимо, совсем недавно. — Тебе решать. — Бросил Октава, взмахнув своей розовой гривой, когда разворачивался к выходу. — Так ты идешь? — Послышалось уже за порогом. — Иду. — Коротко кивнул Улькиорра. Эх, придется их толкать навстречу друг другу. Но что ни сделаешь ради господина Куротсучи.***
— Слушай, Орихиме, что ты в девках засиделась? — В комнате Принцессы Черная Пантера попивала зеленый чай после плотного ужина. — Что Вы говорите, госпожа Шихоин. — Химе то бледнела, то краснела от внезапного вопроса гостьи. — То и говорю, — гнула свою линию Йоруичи. — Живешь одна. Не вечно же у тетки на шее висеть. А на пирожках много не заработаешь. — Так Куросаки-кун… — начала было Иноуэ. — Этому Куросаки-куну только бы помахать мечом. У меня даже такое впечатление, что он девушками совершенно не интересуется. Чертов импотент! Хотя непробиваемым его не назвать. — Мечтательно протянула загорелая девушка, припоминая случай своего превращения из кота в человека. — Ай! Не говорите так. -Химе была ощутимо уязвлена. — А вот и говорю, — Пантера пошла в разнос, — нужно срочно найти тебе соседа. — Но госпожа Шихоин…- И Химе вновь была оборвана. — Никаких возражений! — «Остапа несло», — Ты мне еще «спасибо» скажешь! — И она нехотя, переваливаясь, поползла к двери. — Бывай. — И исчезла. — Ладно… — Протянула Орихиме и улыбнулась про себя: «Ну хоть кому-то нравится моя стряпня». Эх, придется их толкать навстречу друг другу. Но что ни сделаешь ради такого, как Киске.