***
Ощутив, как разум Ханси окончательно расслабился, что означало только одно – Кюрш заснул, — Андре быстро выскользнул из своей комнаты и беззвучно направился в комнату Ханси. Конечно, это ночное путешествие к водопаду и так дало ему силы сопротивляться демонам из Противоположного мира, но, тем не менее, и демоны стали агрессивнее после этого фокуса Ханси с магией скрытия. На самом деле Андре всю дорогу знал, что Кюрш идет за ним по пятам, и он даже старался облегчить другу задачу – к примеру, сделав так, чтобы Ханси вышел из дома Омертеса в то же место, куда вышел и сам Ольбрих. В какой-то степени так было нужно – ну, чтобы Ханси узнал о драконе. Да, надо было, и если он решил сам в этом разобраться, а не ждать, пока Андре ему все разъяснит, то пожалуйста. Но Ольбрих даже подумать не мог, что Кюрш додумается прибегнуть к магии, чтобы замаскироваться. Нет, он знал, что демонам все-таки удалось установить связь с Ханси – и это было неудивительно, но чтобы Ханси сам стал взывать к ним… Ох, он сумасшедший. Разумеется, он не ведает что творит, но откуда бы ему узнать это? Откуда он узнает, что ему категорически запрещено ввязываться в мир Картерили? Это мог рассказать лишь Андре, но он не хотел ничего рассказывать Ханси… по крайней мере пока. Сейчас еще так рано для этого. Хотя… Кюрша ведь едва не убил дракон. Он тогда был на краю смерти, и причем, сам не понимал, за что умирает. А ведь, умирать было за что, определенно. Король Магнус подослал дракона к Ханси не просто так. И даже не потому, что тот был свидетелем хищения своего друга. Тихо приоткрыв дверь, Андре зашел в комнату. Ханси лежал на кровати, плотно закутавшись в одеяло, и явно погруженный в очень глубокий и увлекательный сон. Ольбриха это даже немного умилило. Вот он – обещанный воин, предполагаемый мученик, а спит так безмятежно, как ребенок, и ничего его не волнует. О, как Андре хотелось, чтобы так было всегда, и чтобы его друг не познал тяжесть того, что ему предстоит. А предстоит многое. - Лирел так много на тебя возложил, — пробормотал Андре, осторожно положив ткань, смоченную в Водопаде, Ханси на лоб. – Справишься ли ты? О-ох… Но я обещаю, что сделаю все, чтобы ты не стал мучеником. Это не твоя судьба, как бы того ни хотел король Магнус. Ханси продолжал спать, не подозревая ни о чем. Долго ли он сможет и дальше оставаться таким спокойным? Андре сомневался. Он нутром чувствовал надвигающуюся беду, но не знал, что такого может произойти. Несмотря на все свои магические способности, на свою связь с Картерили, Андре совсем не видел никакого будущего, оно было в тумане. И это его пугало.***
Уже минул полдень, когда Ханси, наконец, проснулся. Пробуждение было легким, не омраченным никакими демонами, жуткий смех которых Кюрш в последнее время слышал каждое утро. О, сегодняшнее утро по этому поводу определенно можно было назвать добрым. Ну, вернее, это было уже не утро, а вторая половина дня, и Ханси, который осознал это, лишь поднявшись с кровати (при этом, не обратив внимание на соскользнувшую с его лба ткань) и, посмотрев в распахнутое окно, за которым вместо гор сегодня был рынок, полный людьми («удивительно, как они меня не разбудили?!»), невольно устыдился – и чего он так долго спал? Нет, конечно, понятно, что после своих ночных приключений он ужасно вымотался, но чтобы спать так долго… Его даже никто не будил! Либо все про него забыли, либо просто в нем не нуждались. Ну, и то, и другое, было не очень хорошо. Приводить себя в порядок после такого долгого сна Ханси направился в чересчур большую и просторную ванную комнату, полностью отделанную белым мрамором, в которой стояли деревянные и металлические чаны с водой, разных размеров и цветов. Кюрша эта ванная настораживала отчасти из-за пустоты, в которой даже эхо звучало жутковато, отчасти из-за чанов, на которых были выгравированы озлобленные морды мифических существ. Ну… может, не таких уж и мифических. Еще в ванной всегда было прохладно, но зато вода в чанах, напротив, никогда не остывала. У Ханси были мысли, что, быть может, пока никто не видит, здесь бегают какие-нибудь слуги Омертеса, которые то и дело меняют эту воду или подливают в нее кипятка, и это была бы вполне здравая мысль, если бы не одно «но»: никаких слуг никто из парней ни разу не видел за все время пребывания здесь. Но стоило ли этому удивляться? Вряд ли. Раздевшись, Ханси залез в один из чанов, на котором была менее агрессивная морда, чем на остальных, — кстати, она принадлежала, кажется, фениксу, — и какое-то время просто сидел, стараясь ни о чем не думать. И первое время это вполне получалось; юношу, разомлевшего от тепла, стало немного клонить в сон, но, как только он позволил себе расслабиться и закрыть глаза, как на всю ванную, словно сирена, прозвучал неприятный звон. Ханси, по подбородок сползший под воду, вздрогнул, немного глотнул этой самой воды, и, закашлявшись, поспешно встал на колени и перегнулся за край чана, чтобы посмотреть, откуда исходит звук. На полу, рядом с одеждой, лежало зеркало. Вернее, треугольный осколок зеркала — видимо, он вывалился из кармана штанов. И сейчас лежал себе спокойно на полу… издавал этот противный звон, а поверхность его покрывалась льдом. Ханси, хоть и видевший это не впервые, все равно немало испугался – с чего бы зеркалу вот так взять и замерзать? Понятное дело, с ним на контакт пытаются выйти демоны, но зачем? И почему именно сейчас, когда он сидит в этом дурацком чане с водой и пытается еще хоть немного отдохнуть? Не самые приятные мысли пришли Кюршу в этот момент: начинались они от того, что демоны просто хотели посмеяться над ним, и заканчивались тем, что демоны решили его прикончить, пока он находится здесь один-одинешенек. Скорее домывшись, Ханси вылез из чана, наспех вытерся, и, одевшись в чистую одежду, которую ему по доброте душевной дал Омертес, схватил осколок, ледяной, как глыба льда, и выскочил прочь из ванной, в коридор. Конечно, впору бы этот осколок выбросить куда-нибудь к чертям, потому что он постоянно нагнетал на него уныние, тяжесть, негатив, — и сейчас тоже, даже, возможно, сильнее, чем обычно, — но Ханси просто не мог от него избавиться. Да и сомневался, что это получится. Сердце стало колотиться как бешеное, потому что с каждой секундой непонятное давление нарастало, и Ханси понятия не имел, как с ним бороться. Становился громче звон, от холода осколка замерзла рука, став менее подвижной. Но Кюрш, продолжая сжимать зеркало, огляделся по сторонам длинного коридора, пытаясь быстро решить, куда ему идти, так как становилось ясно: здесь оставаться было нельзя. Или что-то случится. Плохое. В итоге Кюрш надумал пойти налево, потому что там было хотя бы светло, в отличие от правой стороны. Это, конечно, не самый лучший ориентир, но в этом доме вообще было трудно найти ориентиры, ибо каждый день все менялось: например, позавчера гостиная была рядом с их комнатами, а вчера оказалась на третьем этаже. Но сейчас парня это не волновало. Непонятная тревога и страх нарастали, зеркало как будто бы стало неприятно вибрировать. Что-то такое… образовывалось рядом с Кюршем. Он чувствовал это. И, решив не испытывать свою удачу, просто побежал, куда глаза глядели, в глубине души очень надеясь, что интуиция не подвела его, и скоро он прибежит к Андре, Томену или Омертесу – о Лирел, неважно, только бы не оставаться одному. Ханси мчался и слышал эхо собственного глухого топота по жесткому черному ковру, но в то же время слушал он и другие шаги, тихие, но отчетливые… или они ему мерещились? Но побежал Кюрш гораздо быстрее. Нет, за ним точно кто-то гнался. Коридор оказался длинным, очень длинным, длиннее, чем думал юноша (может, он специально стал таким длинным?), и совсем скоро у Ханси сбилось дыхание, рука онемела от холода, но он ни на шаг не смел останавливаться, и, когда перед ним появились большие деревянные двери, Кюрш, отвернув голову, силой толкнул их плечом, буквально влетев на полной скорости в гостиную. Сидящие на диване Томен и Андре вздрогнули, и Ольбрих только открыл было рот, чтобы что-то спросить, как Ханси услыхал громоподобный рев. - УЙДИ ОТ НЕГО ПРОЧЬ!!! — вот единственное, что понял Кюрш. Эта фраза оглушила его, и он прекратил понимать последующую речь, принадлежащую непонятно кому. А может, он и не мог ее понимать – кажется, она была на другом языке. Но это было не так важно. О да, уже не так… Тяжесть стала исчезать, и Ханси почувствовал себя значительно легче. И прежде, чем он свалился на колени, к нему подошел Андре, и с разъяренным видом выбил из его руки осколок зеркала. Тот жалобно звякнул уже где-то на другом конце комнаты. Звон тоже испарился, однако продолжал эхом звучать в ушах Ханси. - Зачем ты таскаешь эту штуку с собой?! – закричал Андре, сжав кулаки. Вся мебель в гостиной пошатнулась. – Разве ты не чувствуешь ее ужасную энергетику? - Я… Я не думал, что… — развел руками Ханси, уже сидящий на коленях. - Не думал — что?! Что это настоящие демоны? Что они могут причинить тебе вред? Думал ли ты вообще хоть чем-то, когда хранил этот осколок у себя? – все распалялся Ан. Мебель ходила ходуном, волосы и одежду всех присутствующих развевал непонятно откуда взявшийся ледяной ветер, от которого и в камине огонь так же стал чересчур резвым. Хотя почему непонятно? Ханси знал, откуда этот ветер: его создавал Андре своей магией, которая, очевидно, сейчас немного вышла из-под контроля. Но пугало Кюрша не это, пугало то, что обычно тихий, кроткий и загадочный Ольбрих может быть таким гневным. А из-за чего? Из-за несчастного гребаного осколка зеркала! - Усмири свою силу и контролируй свой гнев, дурак, — прошипел Омертес, положив сухую руку на плечо Андре. У старика сегодня, как, впрочем, и обычно, были аккуратно причесаны длинные белые волосы, борода, а вот, одежда была им не в тон: черный балахон, подпоясанный изумрудным ремнем, придавал ему сходство со Смертью из сказок. Ольбрих, оскалившись, хотел было возразить Омертесу, но, передумав, дернул плечом и отошел в сторону. – Дай своему незадачливому союзнику объясниться. - Так. Я думал… да и по-прежнему думаю, что это зеркало мне для чего-то может пригодиться. Для чего-то важного! — поднимаясь с колен, выпалил Ханси, как только ему представилась такая возможность. – И почему ты так злишься, Андре? Вообще, объясните мне, что это было! - Знаешь, друг, это называется «ты попал в полное дерьмо», — внес свою лепту Томен, все еще сидящий на диване, и, несмотря на невозмутимый тон, на его лице явно читалось немалое удивление произошедшим. Шумно сглотнув, Ханси так и остался стоять посреди гостиной, какой она представилась парням при их первом визите, освещаемый одним лишь пламенем из камина. Тени шевелились в тон пляшущему огоньку, но смотрелось это отнюдь не интересно или красиво, а жутко. Все для Кюрша сейчас было жутко, и ни настороженные лица друзей, ни перекошенное (ухмыляющееся?) лицо Омертеса ничуть не могли успокоить юношу. - Хорошо, расскажи нам всем, откуда ты взял это зеркало. Расскажи полную историю, расскажи про все, что связано с этим осколком, — наконец сказал Андре, скрестив руки на груди и присев на подлокотник дивана. Ханси знал, что Андре было откуда-то отлично известно, где он взял этот осколок, но зачем тогда Ольбрих просил рассказать эту историю сейчас? Специально для Томена и Омертеса?.. - И вы мне расскажете про произошедшее? – спросил Ханси неуверенно. - Да. Я думаю… — Ан обернулся на Омертеса, который как-то угрожающе нависал над Кюршем, стоя позади него. — Я думаю, что да… Садись и рассказывай. А потом мы расскажем многое тебе. Потом все обсудим. Кивнув, Ханси послушно сел в кресло, стоящее напротив дивана, спиной к камину. Кресло было мягким, уютным, прямо-таки располагало расслабиться в нем и не переживать. Но потом, когда Кюрш бросил взгляд на старика, то просто не смог не напрячься. У него не было тени. О, Лирел, наверное, может, это и мелочь в отношении этого чоткнутого старика, но он был без тени. И все бы ничего, но, Ханси был готов поклясться чем угодно, что во все их предыдущие встречи, у него была тень. Пообещав себе, что при первой же возможности он сбежит из этого дома сумасшедших во главе с опасным придурком, Ханси стал рассказывать все.***
Андре во время всего рассказа почти не сводил взгляда с силуэта позади Ханси. Едва заметного, то пропадающего, то вновь появляющегося в свете огня. Но никуда не уходящего. Силуэта Омертеса. Ужасный старик. Что за шоу он тут разыгрывает? Но, по крайней мере, силуэт больше не нападал на Ханси, хотя до этого настойчиво гнался за ним по коридору, посланный Омертесом. А теперь просто вот так стоял позади, как молчаливый страж. Андре поглядел на старика. Взгляд того, обращенный на Кюрша, был непроницаем, но Ольбриху казалось, что за маской безразличия этот старика насмехается над ними всеми. Глупцы, дураки, идиоты – так он зовет их троих. Вот уж чем не демон гордыни? Но Ольбриха такое открытие не удивляло. Это ведь было очевидно, так? Кем еще мог быть обезумевший старик-альбинос, телом живущий в доме иллюзий, а душой в Противоположном мире? Ольбрих медленно перевел взгляд на зеркало, валяющееся в самом углу гостиной. Но даже, несмотря на то, что лежало оно так далеко от Ханси и остальных, то все равно оказывало на Кюрша свое мрачное влияние – Ан это отлично чувствовал. Да и видел – силуэт ведь никуда не девался. Плавно и незаметно Андре немного поднял ладонь. Потребовалось усилие, но, хоть осколок и казался легким, задуманное осуществилось не сразу. Но потом, когда Ольбрих упорнее сосредоточился, то все получилось: зеркало медленно, словно нехотя, перевернулось обратной, серебряной стороной вверх. Андре, как ни в чем не бывало, вновь посмотрел на Ханси. Силуэт исчез.***
- Мне кажется, что он еще пригодится, — подытожил Ханси после долгого молчания, воцарившегося после его рассказа. – Поэтому он всегда со мной. Но мне с ним тяжело. Вы и сами видите теперь… - Оно и понятно, — глухо сказал Андре, глядя в пол. И снова тишина. Ханси за весь свой рассказ старался не смотреть на Омертеса, чтобы вновь не начать нервничать, но теперь, когда представилась возможность – старик стоял к парням в пол-оборота и был занят созерцанием стены, — Кюрш робко посмотрел на него. Тень была на месте, как и у всех них. Ханси подумал, что, может, ему тогда показалось. Переволновался из-за этой непонятной погони, и все. Но какое-то внутреннее чувство подсказывало — нет, не показалось. Его тень вправду исчезла куда-то. …И за мной по коридору гналась тень. Юноша мысленно содрогнулся от этой мысли. Нет, он никогда не все сто процентов не доверял Омертесу, но и не считал его своим потенциальным врагом. Он же им все-таки помогает. Но, Лирел бы его побрал, если на секунду поверить в то, что та тень (Ханси был уверен, что это была тень, он чувствовал ее в тот момент) была тенью Омертеса, то это значило лишь то, что старик не просто безумен, а опасен, опасен для всех них. И значило это, что им точно давным-давно пора было бежать отсюда. Но как?! Они ведь и хотели поговорить об этом, но, а вдруг Омертес не захочет помогать им бежать? - Расскажите теперь вы, что случилось, когда я сюда вбежал, — снова заговорил Ханси, посмотрев на Андре и Омертеса по очереди. На старике задержал взгляд. - Когда ты вбежал сюда, то прямо над тобой нависало нечто, — немного помолчав, медленно ответил Андре и тоже глянул на Омертеса. Тот был неподвижен. – Оно было черным и бесформенным, и как будто тянуло свои лапы к тебе. Потом, как ты слышал, Омертес отогнал его, и он испарился. Вот и все. Ольбрих, не сводя взгляда со старика, поджал губы. Ханси в этом увидел некий намек. Андре тоже его подозревает? — но не решился спросить это вслух. Хотя Омертес наверняка и так мог слышать его мысли. - И… Что это могло быть? – осторожно поинтересовался Ханси. - Я думаю, это был демон из Картерили. Я не знаю, как выглядят демоны без оболочки в нашем мире, но, пожалуй, как-то так. И я почти уверен, Ханси, что он пришел через этот дрянной осколок зеркала. Я прав, Омертес? – резко спросил Андре, надеясь этим заставить старика заговорить, а не пялиться на стену. Но отозвался тот не сразу. Еще около минуты так и стоял, изводя терпение Андре, Ханси, да и Томена тоже (хотя тот и сохранял спокойствие относительно остальных), и потом, вздохнув, все-таки соизволил повернуться к своим гостям и заговорить. И, о Лирел и все ее демоны, в этот момент Кюрш решил, что лучше бы старикан и дальше молчал, таким странным и пугающим был его голос. Он стал неожиданно… добрым, мягким, если эти эпитеты можно было отнести к Омертесу, этому недочеловеку. Но эти доброта и мягкость были чересчур какими-то слащавыми, елейными, наигранными… и ужасными! У Ханси возникли ассоциации с ведьмами из сказок, которые сначала притворялись чуткими и заботливыми женщинами, заманивали жертв к себе в дом, там откармливали и задабривали их, а потом среди ночи убивали и сжирали. И Кюрш уже не был уверен в том, что Омертес не станет их жрать. - Да, Андре. Ты прав, — ласково сказал Омертес. По коже Ханси от его голоса побежали мурашки. – Ханси приманивает демонов этим зеркалом. Вообще, вы должны знать, что все зеркала так или иначе приманивают демонов, но те зеркала, на которых они оставляют свои невидимые метки, становится своеобразным окном для них в наш мир. Даже, скорее, дверью. И Ханси, держа зеркало рядом с собой, открывает для них эту дверь, сам того не желая. Это очень глупый поступок с его стороны. Знаете, я бы даже сказал, что это выглядит так, будто Ханси повесил на себя табличку «убейте меня» и заявился в логово к убийцам. Судя по лицу Андре, он никак не ожидал, что старик так просто согласится. Он вообще не ожидал таких резких изменений в его поведении, а потому, понятное дело, насторожился. - Эй, не надо так говорить, будто меня тут нет! – возмутился сам Ханси. – И почему я «открываю дверь, сам того не желая»? - Потому что ты очень неопытный в плане магии, а значит, легкая жертва для демонов, которые воздействуют на тебя через зеркало, — коротко пояснил Ан, а потом уточнил у Омертеса: — От зеркала стоит избавиться? - От него нельзя избавиться, — ответил тот, и теперь его голос стал вновь таким же ледяным, как и прежде, что, однако, немного успокоило Ханси. Ох, старику не к лицу притворяться добрым. Если он притворялся. - А что тогда?! И дальше позволять ему захватывать контроль над Ханси? – вознегодовал Ольбрих, и тут же добавил: — У нас другая цель, и мы не можем отвлекаться на это зеркало. - А зачем отвлекаться? – хмыкнул старик и поднял ладонь к своему лицу. На ладони блеснул осколок, который несколько мгновений назад лежал на полу. – Просто забери это зеркало себе, и храни у себя до тех пор, пока оно не понадобится. Но даже не пытайся его выкинуть или разбить… О, Андре, ты же знаешь демонов. Ведь знаешь? - Знаю, — покорно согласился Андре. - Тогда проблема решена? Омерти может заняться своими таинственными делами? – маг легко усмехнулся и бросил осколок Ольбриху. Тот его легко поймал, сжав на лету между ладонями. - Не решена, — вмешался Ханси, до этого, как зачарованный наблюдавший за Андре и Омертесом. – Вернее, эта проблема решена, но у нас есть еще одна. Нам нужно выбраться из города, и чем скорее, тем лучше. То есть, это значит, что мы не будем ждать, пока откроют выходы из него. Кюрш ожидал насмешки, издевок, вопросов от старика, но ничего этого не последовало. Омертес, сложив руки за спиной, лишь немного улыбнулся, и парни впервые за все время общения с этим странным человеком (существом) увидели его истинное проявление эмоций. Потому что улыбка старика была искренней. Хотя было и неясно, чему он улыбнулся. - Птички хотят выскользнуть из своей клетки, — сказал он и откашлялся. Ханси показалось, что маг таким образом скрывал свой смех, но ничего утверждать было нельзя. – И хотят, чтобы владелец клетки сам выпустил их. - Ты не владелец, — вдруг возразил Томен, до этого так долго молчавший. Омертес тут же впился в него взглядом. Подозрительно сощурился. - Если ты говоришь про себя, конечно, — поспешно договорил Штаух, которому от взгляда красных глаз старика стало явно не по себе. После короткого серебристого смешка, Омертес плавным шагом подошел к окну, из которого светил яркий солнечный свет, в лучах которого волосы старика засияли, словно луна. Хотя, он уже и не был похож на старика: его лицо разом помолодело, не осталось ни единой морщинки. Но подождите. Окно. Откуда здесь окно? Ханси быстро замотал головой по сторонам, и хотя, этому он уже не должен был удивляться, но все равно удивился: гостиная перевоплотилась. Камин исчез, на его месте осталась лишь белая стена. И пол тоже был белым, и потолок, и мебель. От такой белизны у Кюрша заслезились глаза, и он закрыл их ладонями. Андре и Томен тем временем тоже нервно осматривались, а Штаух даже на всякий случай вскочил с дивана, и остался стоять, скрестив руки на груди. - В этом городе, как и в любом другом, есть свой бургомистр, который воображает, что он заправляет здесь всем. Воображает, — повторил Омертес с усмешкой. – Конечно, наш новый бургомистр Эггерд изо всех сил старается показать себя самым обыкновенным человеком, не облеченным властью… Ханси почему-то вдруг вспомнил того странного мужчину с черными глазами, который постоянно оказывался рядом с Кюршем. Быть, может, его и имел в виду Омертес?.. Маг кивнул окну, но Ханси понял, что кивок этот был адресован ему. От этого не стало спокойнее. - …Но получается иногда не очень хорошо. И он, как и многие бургомистры до него, конечно, не желает признавать мою связь с городом, — Омертес резко развернулся лицом к парням, полы черного балахона легко зашелестели. – Он туп. И все, кто придерживается его мнения, тупы. - Почему? – спросил Ханси, с недоумением глядя на мужчину. - Я – город. А город – это я, — торжественно объявил Омертес, сложив руки на животе. – Все, что здесь происходит – происходит лишь потому, что я так хочу. - Быть не может, — отмахнувшись, тут же отчеканил Томен. – Город был создан Лирел… Вернее, она сначала создала Водопад, а потом появился город. - Потом появился я, — мягко поправил его Омертес. – Я младше, чем этот Водопад, но старше, чем все живущие здесь люди. - А ты и не человек, — буркнул Ханси. Мужчина засмеялся своим жутким смехом. Потом неожиданно стал угрюмым. - Я не жду, что мне будут верить. Мне не нужна ваша вера. Но вы сами затронули эту тему, и я вам ответил как нельзя ясно. Или не ясно? Что в вашем понимании ясно? - Ты выпустишь нас отсюда? Это все, что нам нужно. Если ты – город… — Кюрш замешкался, но потом, мотнув головой, продолжил: — Я думаю, для тебя это не представит проблемы. Ты ведь можешь разогнать стражей или вбить им в голову мысль, что они должны нас выпустить? Ты сам сказал, что… - Не могу, — помолодевшее, но от того не менее пугающее лицо Омертеса посетила улыбка. - Что?! Но… - Они – мои люди. Мои детишки. Я не могу их принуждать, — с сожалением и неприятной сладостью в голосе сказал мужчина. Затем, увидев, что Ханси вновь открыл рот, чтобы возразить, Омертес поднял руку. Кюрш в прямом смысле потерял дар речи, и это уже было знакомое ему чувство: тоже самое не так давно сделал Андре, заставив его замолчать. - У меня есть другое предложение, — невозмутимо продолжил он, опустив руку. – Я могу вас вытолкнуть прочь отсюда – конечно, как можно более вежливо. Территория этого города… Моя территория охраняется великой магией, поэтому пытаться противостоять ей – не так-то просто. Но возможно. Я сам создам выход. И выпровожу вас через него. - Отлично! Когда? – обрадовано спросил Андре, да и Ханси с Томеном тоже были осчастливлены тем, что время пребывания в этом странном городе скоро закончится. Вернее… скоро ли? - Через семь дней, — последовал тут же ответ. - Это долго! – возразил Ханси, ощутив, что снова может говорить. Он подумал о своем друге, Маркусе, который сейчас в облике дракона одиноко пребывал в той долине. Как долго продержатся чары Андре, прежде чем его обнаружат?.. - Через семь дней будет большой праздник, Наифиралия-Шиадрис, праздник рождения Водопада. Вечером все уйдут к водопаду, и там будут запускать в небо птиц, которых до этого держали целый год в клетках… Вот и вы в тот момент упорхнете отсюда так же, как и эти птицы. Прекрасное совпадение, не правда ли? – Омертес жеманно улыбнулся. - Почему именно тогда? Почему не раньше? - Потому что нельзя, чтобы другие люди находились рядом с нами на момент открытия нового выхода. В противном случае их выкинет вместе с вами. А я не могу отправить с вами моих детишек. Какое-то время Кюрш недоумевающее смотрел на Омертеса, пытаясь понять, правду тот говорить или нет. Так ни к чему и не придя, Ханси кивнул и встал с дивана. - Хорошо. Пусть так. Сдержи свое слово, Омертес. Тот лишь презрительно фыркнул и отвернулся. - Я не давал никаких обещаний. И не собираюсь. Теперь все зависит от вас, а не от меня. - Как скажешь, — пожал плечами Ханси. — Но если ты обманешь нас, то… - То что? Ханси мимолетно подумал о драконе. О зеркале. О демонах. О своих небольших магических способностях. Вряд ли что-то из этого могло противостоять Омертесу, ох вряд ли. - Плохо будет, — буркнул Кюрш и посмотрел на Андре, который, откинувшись на спинку кресла, вертел в руках зеркало. – Ты не отдашь мне его? - Нет. Пока нет. Ты же сам слышал, Ханси – это зеркало для тебя опасно, — спокойно ответил Ан, а затем спрятал осколок в карман. Потом шепотом добавил: — По крайней мере, пока мы здесь. - Хорошо, — снова сказал Ханси устало. Надо же, он столько спал, но этот разговор уже утомил его… А может, не столько разговор, сколько погоня демона? Возможно. Все это так плохо на него влияло. - Томен, ты не хочешь есть? Пойдем, поедим, — позвал он Штауха. Тот, глянув на Омертеса, с готовностью направился к двери, которая из дубовой стала такой же белой, как и вся гостиная. - Андре? – обратился Кюрш к другу. Он молча помотал головой. Решив, что Ольбрих хочет о чем-то посекретничать с Омертесом, Ханси не стал настаивать, и просто удалился из гостиной вместе с Томеном.***
- Зачем ты напал на него? – это был первый вопрос Андре, разорвавший длительную тишину, которая наступила после ухода Ханси и Томена. Омертес не желал отвечать. - Говори, — яростно приказал Андре, поднявшись с дивана и повернувшись к мужчине, замершему у окна. – Я знаю, что ты демон. Это была твоя тень. Это ты гнался за Ханси, а потом сам же себя и остановил. Зачем? Что за фокусы?! - Это была не моя воля, — вздохнул Омертес и скрестил руки на груди. – Но так было нужно. - Так нужно? – переспросил Ан, хотя отлично понимал, о чем речь. Поэтому тут же сказал: — Вы не сделаете его мучеником. - Он уже мученик, но и не по вине демонов. Его в жертву выбрал тот, кому нужна помощь демонов. - Король Магнус, – Андре не спрашивал – утверждал. - Как приятно, что ты узнал об этом сам… - Откуда ему известно про Ханси? Почему вообще именно Ханси? - Это уже не моя забота, — отрезал мужчина. – Но если ты не так глуп, каким пытаешься казаться, то должен знать, что Ханси не стал бы мучеником, не будь он знаком с Магнусом. Заказчик должен знать свою жертву. Ну, а работа нас, демонов… — Омертес неприятно улыбнулся. — …Помочь мученику стать жертвой. Заставить его согласиться пожертвовать собой. Поэтому я и напал на Ханси. Но не по своей воле. По воле демонической сущности во мне. Ты ведь понимаешь… Я наполовину все еще человек. И всегда таким буду. - Ты наполовину псих. Наполовину демон гордыни, — бросил Андре презрительно. - И это отлично помогает мне держать этот город, не так ли? Этот демон во мне. — постучав ладонью по груди, Омертес снова вздохнул, тяжело и печально. – Человеческая сущность дана мне, чтобы сохранять трезвый разум. Демоническая сущность – это вся моя сила. Человек принимает решения, а демон их исполняет. Ты понимаешь? - Понимаю. - Да-да… Но иногда происходит не совсем так, как должно. Демоны испокон веков нападали на мучеников. Это естественный процесс. Я противлюсь ему, но иногда не могу. И сегодня не смог. Что моя человеческая сущность может против демонической? Андре промолчал. Он отлично понимал, к чему ведет Омертес, и даже где-то почувствовал легкий укол жалости. Потом поборол это. - Если ты говоришь, что ты – Бергштауб, то ты должен быть очень мощным. Очень мудрым, великим и сильным. И такие, как ты должны уметь бороться со зверем в себе. Вот и борись. Мне ли тебя учить? Я забрал зеркало у Ханси, и теперь вам будет не так просто до него добраться. Но, послушай меня, Омертес, если это зеркало как-нибудь снова окажется у него, то я сразу пойму, чьих рук это дело. И тогда пеняй на себя. - Снова угрозы… Мне столько раз угрожали в моей жизни, — невесело рассмеялся Омертес и тут же прервался. – Твои угрозы пусты мне. Но не тревожься напрасно – зеркало будет нетронуто. - Спасибо, — коротко поблагодарил Андре и направился к двери. Но на полпути мужчина заговорил вновь, и это был вопрос: - Для чего он тебе нужен? Ханси. Андре застыл. Он сам великое множество раз задавался этим вопросом, но не мог до конца ответить на него. Ибо не знал. - У Лирел на него другие планы. - Это она тебе так сказала? – поинтересовался Омертес. - Может да, а может, и нет. Но это так. Ханси – нечто большее, чем просто жертва безумных планов сумасшедших королей и демонов, — Андре открыл дверь. – И прежде всего он – живой человек. Невинный человек.