Программа защиты неудачников

POV Никиты - Здравствуйте, - поздоровался я с пришедшей мамой Антона. Она кивнула мне и села. - Спасибо, что пришли. - Ближе к делу, девочка. - Может, кофе? - У меня, глядя на тебя, аппетит пропадает. Вот это обидно. Да что я сделал ей такое? Эта женщина невозможна. Но ничего. Я должен с ней поговорить. Это ради Антона. Я слегка улыбнулся. Подозвал официанта и попросил, принесли воды и кофе. - Мария Антоновна, я... хочу поговорить об Антоне. - Что с моим сыном не так? - Вы его мать. Вы, несомненно, любите его. - К чему ты клонишь? - зло спросила она. - Антону очень неприятно, что у нас не сложилось общение. - Ты хочешь сказать, что ты мне не понравилась, - зло, насмехаясь, сказала она. - Девчонка, не тяни кота за хвост. - Я хочу сказать, что ради Антона... - Не продолжай! Какая же ты дрянь! Прикрываешься моим сыном? Маску простушки надела? - Что? - я пришел в замешательство. - Я тебя насквозь вижу. - Да что я вам сделала? - с обидой проговорил я. Такой несправедливости я еще не встречал. Это было так обидно. И больше всего за Антона. Эта женщина будто была глухой. - Не строй из себя паиньку. Я тебе не верю. - Я люблю... - Пустой звук! - отчеканила она и, встав, ушла. У меня внутри все перевернулось. Ничего не понимаю. Откуда такая ненависть? Почему? За что? Она ведь по сути меня не знает. Она даже не постаралась меня узнать. Сразу поставила клеймо. Блять! Да что эта женщина о себе возомнила? Обозвала меня. Возможно, она думает, что подобным образом защищает сына от меня. Или думает, что своим поведением добьется того, что Антон бросит меня. Или она злится на меня из-за того, что Антон ссорится с ней из-за меня. - Милый? Ты где? - весело спросил Антон. - Эм... Я... в кафе. - Сказал, что дома будешь. С кем сидишь? - Одна, - ответил я, вспомнив, что сижу в кафе. - Я подъеду. Его веселый тон просто убивал меня. Мне было реально больно. Он даже не подозревает, что его мать никогда не примет меня. То есть... Как Нику. Может, как Никиту примет. - Нет, я хочу домой, прости, - сказал я. Мне нужно было время подумать и привести мысли в порядок. - Эй, я хочу тебя видеть, - прошептал Антон. - Никит... - Да, любимый. Конечно, - согласился я. Я взял такси и поехал домой. Дома был только Влад. Не пойму, что с ним творится. Дуется на Максима. А Максиму вроде все равно. Хотя он все равно роется в моем деле. Чертит что-то у себя в блокноте, составляет какие-то цепочки. - Ты чего такой загруженный? - вдруг спросил Влад. - Да так. Как дела продвигаются? - Хреново, - ответил он. - Как бы ты поступил, если бы понимал, что виноват перед Антоном? - Извинился бы, - не понимая, к чему он такие элементарные вещи спрашивает, ответил я. - А если... понимал бы, что, возможно, в какой-то степени прав. - А он виноват? - Нет. - Влад, если бы я был виноват, я бы признал. Слушай, а ты не думал о помиловании. - Что? - Ну... якобы освободить Юдина, но установить за ним слежку, чтобы выйти к его преступным деяниям. Или найти того, кто заказал смерть Матвеева. - Да, я думал об этом. Но тут нужно подходить с умом, я уже отправил предложение в высший орган. - То есть существует шанс, что скоро мы выпутаемся их этого дерьма? - с надеждой спросил я. - Да. И ты сможешь открыто гулять со своим Антоном, - усмехнулся Влад. Приехал Антон. Я не стал говорить ему о матери. Не хотелось снова видеть разбитого Антона. Мы немного подурачились, посмотрели фильм и уснули вместе. Антон решил немного поработать у отца, поэтому днем я был один. Иногда выбирался с Милой погулять. Она рассказала мне о Саше Великом. Как-то я выходил один... и, кажется, мне улыбнулась удача. Я встретил Анатолия. Сам предложил посидеть в кафешке. Он снова принялся рассказывать о книгах, картинах. Я решил рискнуть и спросил, а знает ли он человека, который разбирается в ценных картинах. По его реакции было видно, что я попал в точку. Он знает такого человека. И мне почему-то, кажется, что он как раз служит кем-то вроде оценщика. Раз он знает, как отличить подлинник от поделки. Анатолий знает все. - А почему ты интересуешься? - Ну, у меня есть один знакомый... который может достать любую картину. - Подлинник? - В этом и суть. - Он что занимается кражами? - Что-то вроде. - Это... же... - Слышал об аукционе картин? - Да. - Ну, так вот... Он может достать любую картину, выставленную на аукцион. - Да ладно. - Слышал о картине «Страсть», она написана маслом? - Да... Она красива. - Расслабься, Толя. Я пошутила, - рассмеялся я. - Я просто на днях видела буклет аукциона. - А, - выдохнул он. - А то я думал, ты решила связаться я криминалом. - Нет. Но знакомый у меня и правда есть, - добавил я. Ну, мне, показалось, что он заинтересовался. Он пытался не выглядеть заинтересованным, но такое не скроешь. Вернувшись, домой я посоветовал ребятам установить слежку за Анатолием. Если он замешан, то в любом случае, он попытается выйти на своих шефов. Учебные каникулы давно закончились, и начался второй семестр. Утром за мной заезжал Антон, и мы ехали на учебу. Иногда мы ночевали у него дома. С его матерью я больше не встречался. Антон больше не предлагал попытаться наладить с ней отношения. Временами мы заходили к его сестре. Это были обычные будни. Мы с Даниловым стали еще ближе. С каждым днем я понимал, что он именно тот человек, который мне нужен. Он надежный, верный, добрый, внимательный. Он самый лучший. Хотя в апреле вышел довольно и забавный и неприятный случай. Занятия закончились. Мы с Милой пошли в туалет. Антон и Саша должны были ждать нас на улице. Мила завозилась, исправляя макияж, поправляя прическу. Я торопил ее, зная, что парням опоздание не понравится. Когда она наконец-то закончила, и мы вышли, нас поймала преподавательница по культуре речи, вручая анкеты на роль. Оказывается, она затеяла постановку известной трагедии Шекспира. Нам пришлось полчаса выслушивать ее планы, идеи и надежды. И вот, наконец, когда мы вышли на улицу я увидел, как Данилов стоит с Вилонской. Эта стерва стоит очень близко к нему. Ее грудь практически соприкасается с его грудью. Я глянул на Милу, и уже вновь обратив на них внимание, увидел, как они целуются. Я взбесился. Я убью их обоих. - Никит, - тихо прошептала Мила. Я смело направился к Вилонской и Данилову. Схватив Вилонскую за волосы, я оттащил ее от Антона. Та с бешеным взглядом кинулась на меня, я врезал ей разок, но не в полную силу. - Ника, - упрекнул Антон. Подлетел Саша, оттащив Вилонскую. - Стерва, еще раз подойдешь к моему парню, я тебя волос лишу и зубы выбью. Уяснила, корова? - Пусти, - она стала вырываться из захвата Саши. Но тут уж вырвешься. - Успокойся, - сказал Саша. - Как бы ты не обожал свою ненормальную, - начала Вилонская, - вам все равно не быть вместе. - Что? Что ты тварь сказала? Да я сейчас... - я кинулся к ней, но меня остановил Антон. Вилонская ушла. Я уже просто кипел. Я убью ее. Я просто прикончу. Она... Тварь. - Она ничего не сможет сделать, - сказал Антон. - Отвали! Ты с ней сосался! - я толкнул Антона в плечо и направился к остановке. - Ника, ты хочешь, чтобы Ева оказалась права? Она ведь всего лишь поцеловала его. Она его, а не он ее. А ты уже готова все бросить. А если она приложит чуть больше усилий, - сказал мне вслед Саша. Я остановился. Данилов нагнал меня и, обняв, хотел поцеловать. Я не позволил. - После того, как отмоешь рот мылом, - заявил я. После этого случая я был осторожен. Я страшился, что настанет день, когда Вилонская что-нибудь да выкинет. Я в каждой ситуации искал подвох. Потом понял, что просто сам свожу себя с ума. Я отпустил ситуацию. Ведь я доверял Антону. Позже в голову закралась мысль, что, возможно, Вилонская виновата в том, что мать Антона ненавидит меня. Может, наплела ей про меня какие-нибудь гадости. Все же к ней Мария относилась нормально. Возможно, у них установились какие-то отношения. Нужно было узнать правду. Я решил, что узнаю это у Инессы. Закончился второй семестр. Началась сессия. Я погрузился в зачеты, экзамены. Антон был занят тем же. Виделись мы редко. Я узнал, что Мария общалась с Вилонской, но сдержанно. Инесса сказала, что Вилонская никогда ей самой не нравилась. Поэтому общение ограничивалось: «Здравствуйте. Как ваши дела?» не более. И, что немаловажно, кажется, дело сдвинулось с мертвой точки. Я прыгал, чуть ли не до потолка, узнав, что скоро все закончится. Влад сказал, что складываются пазлы, раскрываются цепочки. Пока он не хотел спешить. Я хотел верить, что скоро все закончится. После закрытия сессии, когда в жаркий летний день, мы лежали на матрасе, Антон озвучил одну мысль, от которой я захлебнулся выпитой водой, и у меня глаза полезли на лоб. Данилов, мать твою... Ну что за мысли посещают твою голову?