Кофе с перцем.

Не бечено!!! — Они не явились, шеф, — секретарь помялся, и добавил: — Там мистер Уизли пришел. — Чего сразу не впустил, идиот?! За что я только тебя держу тут. — За красивые глаза? — обнаглел секретарь. Рон проводил презрительным взглядом манерного тоненького парнишку, про которого, не без основания, ходили сплетни, что до того, как он тут появился, поведение его было, мягко говоря, не слишком тяжелым. Но папа на правильной должности обеспечил «блондинку» несложной работой, которая, по слухам, заключалась в принеси — подай, иди на хрен, не мешай. А еще красавчик, время от времени, пропадал в кабинете шефа и походка его, после таких визитов, знающим людям могла сказать о многом. Уизли, нагло отодвинув неудобный стул для посетителей, придвинул к столу министра кресло, с размаху плюхнулся в него и закинул ногу на ногу. Кингсли от такой выходки только поморщился, что поделать — рыжий был ему нужен. — Почему так долго? Тебе удалось с ними пообщаться? — недовольно заворчал министр. — С Гермионой. Она про Министерство не помнит ничего, упомянула что ей нехорошо стало и она не знает как вместо своей квартиры попала к Нотту. «Значит память ей подправить, все же, удалось. Это радует. Не станет же она рыжему врать. Друг всё-таки» — Скажите, мистер Уизли, — Кингсли, вдруг, стал сама любезность, даже изобразил улыбку, сверкнув рядом крепких зубов. — Вы не думали о возможности вернуть невесту? Не кажется вам странным ее внезапная помолвка? — Ну как бы…Ээ… — Рон подвис, соображая, чего от него хотят. — Нет, не хочется. После Нотта и Забини, зачем она мне нужна… Шлюха… — А мисс Джиневра, как она себя чувствует? Наверное, тяжело девушке осознавать, что ее променяли на… Хм… Пожирателя смерти? Рон неожиданно вздохнул, потом принял более уверенную позу, и посмотрев Кингсли прямо в глаза спросил: — Господин Министр, говорите чего вы хотите, хватит мне лапшу вешать. Понимаю что это касается Поттера и Грейнджер. У меня с обоими свои счеты, но цена вопроса меня очень даже интересует. — Приятно иметь дело с умным человеком, мистер Уизли. Я, признаться, удивлен вашей проницательностью. И вы, вот так просто сдадите вашего друга и невесту? — Он мне не друг! Звезда, блядь. Всем только Поттера подавай, а он все из себя скромника корчит. Но я то знаю какой он на самом деле! От злости рыжий покраснел и пошел пятнами. В блеклых голубых глазах мелькнуло что-то такое от чего Кингсли внутренне поежился. Бывалому магу стало неуютно в присутствии рыжего. — Ненавижу… — Рон сжал кулаки и прищурил глаза. — Ненавижу обоих. Кингсли ликовал. «Давно надо было присмотреться к парню. Какой образчик завистливости и озлобленности! Против Поттера другого оружия и не надо. Идиот за своим дружком и в пекло пойдет» Министр, больше не колеблясь, полез в ящик стола и достал увесистый кошель. Порывшись в его недрах, он извлек из него пергамент и протянул Рону. — Кошель связан с хранилищем в Гринготсе, в которое помещены пять тысяч галеонов. Это купчая на дом в Косом переулке. Имя владельца впишете сами. Строение примыкает к магазину ваших братьев. Заманчиво? Еще пять тысяч на развитие вашего семейного бизнеса вы получите после… — Кингсли вернул пергамент на место протянул Рону кошель. — Что я должен сделать? — Рыжий весь подобрался и напряженно замер, став похож на охотничью собаку. — Нужно пригласить нашего друга в одно интересное место. Желательно, чтобы он ничего не заподозрил. Он же придет на подписание контракта к подруге? Рон пожал плечами: — Не знаю. Но могу попробовать его уговорить. — Это, впрочем, неважно. Даже если Поттера не будет, вам нужно будет отозвать мисс Грейнджер в сторонку и подарить ей букет, который вам подготовят. — Я сделаю это, если вы расскажите мне что это будет за букет и чем это грозит мне. Вы же понимаете, что я головы лишусь если меня заподозрят? А вдруг вы ее хотите убить? — Убить мисс Грейнджер? Нет, что вы. Просто немного поучить послушанию. С женщинами иначе нельзя, к сожалению. — Кингсли всплеснул руками всем своим видом показывая, как страшно сожалеет, что приходится делать подобные вещи. — Что за букет? Или вы говорите, или катитесь к драклам! — Вы слишком много на себя берете, мистер Уизли, — зашипел Кингсли, — Я могу сейчас вас арестовать и продержать в камере пока мы не сделаем все сами! — Нет. Удовольствия поквитаться с этой… Я не упущу. Это у вас ничего не выйдет. Грейнджер осторожна. Меня она не боится, доверяет. Вам нет. — Мордредова ведьма… — министр откинулся на спинку роскошного кресла. — Ладно. В букете порт-ключ. Хочу пригласить Мисс Грейнджер на приватную беседу. — Ну нет. Она исчезнет, а я получу в лучшем случае путевку в Мунго на о-очень долгий срок. — Ключ не сработает сразу. Пока они там будут свои бумажки подписывать, и вы, и я должны будем помелькать перед ними и приступить к ее поискам, вместе с остальными. — Тогда смысла не вижу. Она и так уже помолвлена. Подпись поставит и адью. — Вы не правы, Рон. Мы сразу получим трех мстителей. Нотта, Поттера и Забини. Но последний слаб здоровьем, можно его и не трогать. А вот ваш «друг» и Нотт… Могут сгоряча и убить кого-нибудь. Тогда-то мы их и «успокоим». Рон потер переносицу, поерзал и кивнул: — Согласен, но с вас обет. Никто не узнает про мое участие. Деньги вы перечислите сразу после того, как Гермиона получит букет. А Поттер… Если соберетесь его тоже воспитывать… Я буду в этом участвовать. Хочу чтобы он понял кто и «за что» его наказывает. Кингсли довольно хмыкнул и протянул рыжему руку. Блейз приходил в себя долго и тяжело. Глаза болели и никак не желали открываться, а горечь во рту становилась невыносимой. Наконец, разлепив веки, он осторожно повернул голову и с облегчением вздохнул. Рядом с кроватью, в кресле, свернувшись калачиком, спала Гермиона. Скорее всего, была ночь, горящие свечи тускло освещающие спальню, отбрасывали длинные тени, играя бликами на бледном лице спящей девушки. Тихонько скрипнула дверь, в комнату проскользнул Нотт. «Они, как минимум, друг-друга не поубивали, — подумал Блейз, — и это радует… Как же хочется пить…» Тео, стараясь двигаться максимально тихо, взял с кровати плед и укрыл девушку, осторожно забрав у нее из-под руки книгу. Почувствовав взгляд, парень обернулся. Блейз приложил палец к губам, призывая жениха не шуметь. — Малыш, — Нотт склонился над ним и поцеловал в лоб, — Наконец-то, слава Мерлину! Ты снова меня напугал. — Я не хотел тебя огорчать, прости. Как она? — Парень кивнул в сторону Гермионы. — Убивается, но виду не показывает. Она очень сильная, наша девочка. Не знаю никого сильней… — Тео приподнял подушку, помог Блейзу устроиться повыше и подал парню фиал. — Доктор велел обязательно выпить как только проснешься. Ты уже несколько суток спишь… — Так долго? Я без сознания был? — Вроде того… Хелена была тут все время с доктором. Тебя все время поили зельями и сказали, что проспишь долго, но проснешься и будешь в норме. «Или не проснешься. И тебя не будет. Совсем… Нигде и никогда…» — Тео похолодел, вновь вспомнив слова доктора, тысячу раз прокрученные в голове и ужас в глазах жены. Как объяснил эскулап, который исследовал проблему Забинни с самого первого дня появления в доме Блейза, недуг поразивший парня, явился следствием проклятия усиленного темно-магическим, вероятнее всего, кровным ритуалом. Все остальное лишь следствие стремительно прогрессировавшей хвори. Где, когда и от кого волшебник получил такой подарок, доктор не знал. Но склонялся к мысли, что очень давно, еще в раннем детстве. Болезнь вызванная темной ворожбой, раньше просто спала. Почуяв депрессивное, податливое состояние Блейза, мерзость вылезла из укрытия и принялась убивать свою жертву. — Давай я тебе поесть принесу. Ты же все это время не ел ничего! — Тео попытался сбежать, чтобы любимый не понял о чем он думает. — Нет. Не уходи. Я соскучился… — Блейз притянул Теодора за рубаху и поцеловал его в губы. Потом резко отстранился, ощутив на губах Нотта терпко-горький травяной вкус бодрящего зелья. — Очень хочется пить. Позови домовика. И иди ко мне… Блейз немного подвинулся позволяя Нотту прилечь рядом с ним. Тео немедленно уткнулся ему в шею, и всхлипнул: — Никогда больше… Никогда не оставляй меня. — Шептал он на ухо любимому, целуя его шею, грудь, рассыпая поцелуи по худым, торчащим из ворота рубахи ключицам. — Не смей больше мне мстить. Теперь уже я не смогу без тебя жить. — Сколько ты уже на бодрящем? — Блейз взъерошил волосы Теодора и заставил его поднять голову. Нотт выглядел похудевшим измученным, но то, как сияли его глаза, сколько нерастраченной нежности пряталось под подрагивающими ресницами и в бесподобной, очаровательной улыбке — воистину стоило того, чтобы умереть… — Тео, почему ты не лег? Меня не разбудил. Третьи сутки пошли… Вы оба меня с ума сведете! О, боги! — Девушка мгновенно оказалась возле Забини, но в последний момент взяла себя в руки и остановилась в шаге от кровати, не решаясь кинуться к парню на шею.— Блейз, я… — Ничего не говори, — перебил ее парень улыбнулся и похлопал рукой по кровати. — Иди к нам. — Я сейчас вернусь, наших эльфов и бомбардой не разбудишь. — Тео ободряюще улыбнулся девушке и исчез за дверью. Гермиона нырнула в объятия парня и расплакалась: — Простишь меня? Я так виновата перед тобой…Перед всеми вами. Просто… Не думала, что ты так… Так будешь переживать за меня. — Забудь. Я рад что ты с нами.— Блейз убрал с заплаканного личика ведьмы непослушную курчавую прядку и принялся вытирать ее слезы. — Мы поженимся и ты больше не будешь плакать. — Тео не сказал тебе? — Нет, он ничего еще не успел сказать. —  Блейз, мы уже женаты по всем правилам. Кингсли в тюрьме, а закон отменили. — Не может быть чтобы я все простпал... — Парень удивленно посмотрел на свою, теперь уже супругу. — Ох, перчик, не спрашивай меня пока ни о чем. Тут столько всего произошло... Мы тебе потом обязательно  все расскажем и даже покажем. Тео пособирал у всех воспоминания...