Кофе с перцем.

«Вот это новость»… — Блейз смотрел на свою жену и внутри начинало шевелиться что-то удивительно теплое и приятное. Подивившись совершенно новому ощущению, парень нежно коснулся лица Гермионы кончиками пальцев. Он не замечал сейчас ни темных кругов под широко распахнутыми глазами, ни бледности, ни кудрявого безобразия у нее на голове. Это была самая прекрасная женщина на свете — его жена. Парень улыбнулся своим мыслям и потянулся к мягким ласковым губам. Поцелуй был сладким, нежным и невесомым. От губ девушки пахло корицей и молоком. Гермиона отстранилась, всхлипнула и спрятала лицо у него на груди. — Блейз, я так боялась, что ты… — девушка замолчала на полуслове, старательно пытаясь протолкнуть вставший в горле комок. — Все хорошо, я здесь, с вами и никуда не денусь.— Парень улыбнулся и дотронулся до кончика носа жены:  — У тебя, оказывается, веснушки, — он восторженно разглядывал лицо девушки, играя короткими завитками на ее висках. — Никогда не замечал… Мia cara! * Зачем ты прятала такую красоту? Sun si baciava, io sono un po 'geloso**. — Она вообще много чего скрывала от нас, — рассмеялся входящий в спальню Тео. За ним следом, левитируя перед собой поднос с едой, просочился Лука. Эльфа распирало от счастья, он с таким восторгом и обожанием смотрел на своего воскресшего хозяина, что едва не опустил поднос мимо столика. — Лука, криворукое чудовище, если бы ты не был так предан своему хозяину, я б тебя, наверное, прибил. — сказал домовику Теодор. — Давай уже, подойди поближе. Блейз, клянусь, в жизни не встречал таких эльфов, он чуть не помер тут рядом с тобой. Его стоит беречь. Но наши расчудесные детки угробят его быстрей, чем вырастут, если мы в ближайшее время не переберемся в мэнор, где за ними будут смотреть десяток домовиков… Блейз удивленно взглянул на Тео, потом на Гермиону, не понимая, о каких детях говорит супруг. Нотт хлопнул себя по лбу. — Ты же не знаешь! Прости… Помнишь двух полукровок, которых наш герой спасал? — Тео кивнул в сторону притихшего Луки. — Ты не представляешь, как мы ошиблись. К эльфам они имеют такое же отношение, как клобкопухи к гриффонам. — Он хочет сказать… В общем, у нас теперь двое детей. Мы так с Тео и Хеленой решили. Не знаю, как ты к этому отнесешься, они необычные… И они спасли тебе жизнь. — Ты меня пугаешь, — Блейз притянул девушку поближе, не желая размыкать объятий даже на минуту. — Я ничего не понял, но все приму с радостью. Я люблю детей, они словно существа с другой планеты… — Лука, эти чудовища уже угомонились, или ты оставил бедную Дейзи с ними разбираться? — спросила Гермиона домовика. — Томми и Гек уже спят, сеньора, — с великим облегчением в голосе ответил эльф. — Какое счастье… — пробормотал Тео и предостерегающе зыркнул на эльфа.— Думаю, ты можешь идти отдыхать, Лука. Мы очень тебе благодарны за все. Завтра ты сможешь пообщаться со своим хозяином, а сегодня наполни, пожалуйста, ванну и иди отдыхай. Эльф расплылся от похвалы, поклонился и исчез. — Думаю, хватит на сегодня вопросов. Нам всем нужно поесть. Потом я помогу тебе принять ванну, — Тео поставил поднос на кровать и протянул Блейзу чашку с бульоном. Много тебе сейчас нельзя. — Я странно себя чувствую, — задумчиво сказал Блейз, беря из рук Теодора чашку. — Как будто и не было этой болезни. — Это магия. Она исцелила тебя. — Теодор перевел взгляд на жену, которая, свернувшись калачиком, мирно посапывала во сне, положив голову Блейзу на плечо. — Она чудо, Блейз, ты даже не представляешь, какое — Мэнор говорил с ней, принял ее как хозяйку еще до ритуала. Я склонен думать, что наша маленькая мисс совсем не Грейнджер. Есть какая-то тайна в ее рождении. — Если для тебя это важно, легко можно проверить. Но я не вижу смысла. Она больше не Грейнджер. Тео пожал плечами, забрал у Блейза чашку и помог переложить Гермиону на подушку. — Умаялась. Не спала совсем. Впрочем, как и мы все. Даже Хорек извелся весь. Я приревновал немного, если честно... Хотел ткнуть его в морду, которая все время в камине болталась, но Поттер успел раньше меня его угомонить. Блейз прыснул, представив обиженную физиономию Малфоя, измазанную в саже. — Тед… Ну какая ревность? — Блейз улыбнулся так, что у Нотта пересохло в горле. Худой, растрепанный, с заострившимися чертами лица, он все равно был прекрасен. Тео тряхнул головой, отгоняя наваждение, пытаясь подавить жар, зарождающийся в районе паха. «Мерлиновы подштанники, — подумал Нотт, старательно пряча возбуждение, — надо скорее перебираться в мэнор и завершить ритуал… Иначе я не выдержу, и ритуал станет пустой формальностью. А Гермиона меня за это проклянет. Или не проклянет… На самом деле она совсем не такая, как о ней думают. Ну какая из нее железная леди? Но в отделе у себя всех строит, ее как адского огня боятся". — Тео, — голос Блейза оторвал Нотта от размышлений, — ты поможешь мне встать? — Ох, прости, задумался… — Тео придержал вставшего на ноги Блейза. Забини покачнулся, но устоял. — Голова немного кружится, — Блейз оперся о плечо мужа и сделал пару шагов. — Все хорошо, но сам я не рискну… Тео развернул мужа к себе и обнял. Он провел пальцем по пробивающейся на его лице щетине и поцеловал в нос, совсем так, как целовал Гермиону. Ему стало смешно, и он чмокнул смутившегося Блейза еще раз. — Самому и не надо, у тебя теперь мы есть. — Он легонько подтолкнул мужа в сторону ванной. — Идем, я тебя искупаю, мечтаю это сделать с момента, как увидел тебя. — Будешь приставать? — хмыкнул Блейз. — Буду, — шепнул Нотт. — Герми ни слова. Она нам запретила до ритуала… Тео стащил с Блейза пижаму и помог ему залезть в ванну. Быстро скинул вещи с себя и скользнул ему за спину. Блейз блаженно прикрыл глаза и облокотился мужу на грудь. Тео брызнул на него водой и заставил поморщиться. — Ты не меняешься, Перчик, всегда закрываешь глаза и морщишься, когда в лицо вода попадает,— рассмеялся Нотт. Он крепко обнял Блейза и уткнулся ему в макушку, но через секунду призвал с полки мочалку и флакон с ароматным мылом. Легкими движениями он прошелся по телу мужа мочалкой, перемежая движения руки с поцелуями в шею, в висок. Нанес на волосы шампунь и принялся массировать ему голову и шею. Было тесно, и Теодору пришлось выбраться из ванны. Он выдернул пробку и включил душ. Тщательно смывая с Блейза пену, он встретился с ним взглядом и замер. Блейз прикусил губу, отобрал у него лейку и дернул на себя. Нотт оказался сверху и жадно припал к порозовевшим губам, призывно открывшимся ему навстречу. Они выбрались из ванной, Тео уложил Блейза на мягкий ковер и начал жадно исследовать каждый дюйм его тела. Добравшись до возбужденного члена, он несколько раз погладил его ладошкой, слегка сжал и сделал несколько движений вверх-вниз. Блейз коснулся его руки, пытаясь остановить. — Не мешай, — Нотт погладил ствол, и аккуратно накрыл головку губами. Умелый язык, горячие губы сделали свое дело, Блейз застонал, вцепился супругу в волосы, неосознанно пытаясь направлять его, но вскоре выгнулся дугой и кончил. Нотт облизнулся, лег рядом и потерся твердым, как камень стояком о бедро Блейза. Забинни повернулся к Тео и крепко прижав его к себе, потянулся за поцелуем. Он обхватил возбужденную плоть любовника ладонью. — Трахни меня… Хочу тебя там... — хрипло прошептал он любимому прямо в губы. — Я обещал Герм, что мы сделаем это в мэноре… Закончим ритуал. — Тео нежно поцеловал мужа в уголок приоткрытого рта, коснулся губами его подрагивающих от возбуждения ресниц и накрыв руку Блейза своей, задал темп. Блейз следил, как Тео прикусывает губу, сдерживая рвущиеся наружу стоны. Как его губы приоткрываются, дыхание учащается, а полные страсти глаза подергиваются поволокой, как в последний момент Тео вздрагивает и уткнувшись носом в шею любовника, стонет, рычит и, укусив Блейза за ключицу, излился ему в руку. Парень невольно отмечает сколько же чувственности в его супруге, сколько наслаждения в его сдержанных стонах, и как хочется разрушить все, что сдерживает его, почувствовать необузданность его темперамента... Блейз думает об этом и снова начинает заводиться, но теперь его желания отличаются — он сам хочет взять расслабленного и притихшего супруга, хочет чтобы он стонал под ним, кричал, хочет оттрахать его до изнеможения, до судорог... — Ты поставил мне метку… — рычит итальянец и тянет Нотта назад в ванную. — Моя очередь тебя мыть… И ласкать...