***
-Зачем ты так с ним? -Он это заслужил, не обращай внимание. -Но ему же больно! -Знаю, я чувствую его боль, ты же знаешь… -Знаю… Наверное, тебе тяжело жить с таким даром. -«Даром»? -Думай, как хочешь, но я не могу представить, как тебе тяжело… -Прекрати, иначе я больше не буду помогать тебе с уроками. -Хорошо, хен.***
-Смотри, смотри, а вот и наша подстилочка идет! – со стороны очередного студента послышалась брань в сторону Пака. Брюнет лишь хмыкнул, ловя себя на мысли, что привык, да и есть ли смысл обижаться на слова, которые далеки от правды? Хотел бы Пак воплотить эти слухи в реальность, однако слова Чонгука - своеобразное табу, которое нельзя нарушать, даже если хочется. -Открываем учебники на той же странице… - начал брюнет, но был прерван вошедшим Шугой, который сладко зевал и так безразлично смотрел в сторону омеги, что хотелось огреть его стулом или чем-то тяжелее. -Ким Юнги! Почему вы опоздали? – непривычно строгий голос Мина удивил всех. -Какая тебе разница? - хмыкнул Шуга, кидая учебники на стол. -Еще одно опоздание и я буду вынужден вызвать ваших родителей в школу. -Зачем же ты так, сладкий? -Сядь! -Нет. -Я твой учитель! -Ты мой хен. Чимин давится воздухом от наглости этого мальчишки, но подавляет весь мат, отворачиваясь и продолжая урок.***
-Чимини, мы с Гуком идем на свидание! Вернемся завтра днем, проследи за Юном, - блондинистая макушка радостно проскакала мимо уставшего Пака, раздражая и добивая окончательно своим оптимизмом. -Да вали ты уже! - прошептал Мин, удобнее располагаясь на диване и расслабляясь. -Не бурчи, - крикнул Чонгук, после чего послышался щелчок двери. Тишина. Пак знал, что Шугу можно не ждать, он не вернется сегодня домой, а останется у того милого омеги. Брюнета злил факт того, что, возможно, именно в эту минуту розовые волосы щекочут молодое тело другого, а мягкие губы ласкают выпирающие ключицы. Это злило и возбуждало одновременно. Чертов Шуга! Чертова жизнь! Пак проклинал тот день, когда вообще познакомился с Юном на том злополучном пляже двенадцать лет назад. Воображение подкинуло ярких картинок из собственных снов с участием альфы в главной роли. У Чимина была способность вживаться в любую роль за доли секунды и чувствовать все в слишком ярком свете. Возбуждаться от чувства жгучей ревности нереально смущало мужчину, но руки жили отдельной жизнью. Обхватив бугорок одной рукой, Чимин с долей остервенения сжал напрягшуюся плоть, другая рука сама поднялась к затвердевшим соскам, оставляя за собой шлейф мурашек и прохладу воздуха. Смуглая кожа покрылась испариной, стоило брюнету вообразить, что это вовсе не его пальцы сжимают пульсирующую плоть, а тонкие пальцы любимого Сахарка. На секунду Паку даже показалось, что он почувствовал горячее дыхание на своей шее. Откинув прилипшую челку со лба, Мин со звонким стоном опрокинул голову на мягкую спинку дивана, попутно снимая мешавшие штаны и давая полную свободу действий своей собственной похоти. Глаза парня были плотно зажмурены, а чувствительные уши ловили каждый отголосок собственного мелодичного голоса. До боли выкручивая сосок, Пак ловил кайф, испепеляя себя собственной ревностью и жгучей обидой на неугомонного альфу. Член сильно пульсировал, позволяя венкам набухнуть и так соблазнительно окутать плоть крупной паутинкой. Смазка обильно вытекала из уретры, помогая руке скользить более плавне и мягче. Возбуждение нарастало точно так же, как и частота стонов брюнета. -Нельзя же такое вытворять в чужом доме, - бархатный, слегка шепелявый, но такой родной голос, напугал стонущего парня. -Я… Ты... Как ты… Почему? - голова отказывалась думать, а язык выдавать связную речь. Было слишком поздно, его поймали с поличным, не в самой приличной позе и не за самым приличным занятием. -Мог бы попросить меня, я всегда готов прийти на помощь бедному хену, - накрывая влажную руку Мина, произнес Шуга. Брюнет вздрогнул и, сам того не ожидая, кончил прямо в руку Юну, ловя удивленный взгляд альфы. -Не знал, что ты такой чувствительный, - улыбнулся парень, поднося свою руку к губам и слизывая капли спермы, пробуя на вкус и слегка морщась от странного привкуса. -Какого хрена ты творишь? – взъелся Мин, осознавая, что только что сотворил этот парень. Паку стало стыдно, вот только от чего именно, он не понимал. -Ты вкусный, хен, - причмокнул Шуга, прикрывая глаза и делая вид, будто действительно наслаждается «вкусной» жидкостью. -Заткнись! – рыкнул брюнет, понимая, что над ним снова подтрунивают. Взгляд Юна изменился. Чимин и пискнуть не успел, лишь наблюдая, как розовая макушка неожиданно мелькает перед его взором, а губы с солоноватым привкусом впиваются в его. Шершавый язык грубо проникает в горячий рот брюнета, заставляя стонать от нового приступа легкой боли. Шуга мстил. Парню было больно от подобных высказываний в его адрес от близкого ему человека. Юношеский максимализм брал вверх, заставляя с редким остервенением кусать припухшие губы, пока из ранок не начала вытекать кровь. Однако даже тогда Юнги наслаждался металлическим вкусом тонкой струйки чужой крови. Чимин глотал слезы, когда тонкие пальчики сжали волосы на загривки и больно дернули назад, при этом терзая губы. Пак искренне не понимал, за что заслужил такое, ведь теперь у альфы был другой омега, и он был счастлив с ним. Слишком жестоко. -Если я увижу подобную картину еще раз, я лишу тебя возможности двигаться на неделю, сладкий, - тяжело дыша, произнес Юн и слизнув капельку крови Мина, поспешно вышел из дома, оставив обнаженного парня наедине с собственными мыслями. Однако Чимин не знал, что эта боль была одна на двоих… Он так же не знал, что Юн не смог пройти и квартала, упав на холодную землю, тяжело дыша и судорожно набирая знакомый номер… -Приезжай… - тонкий хрип и частые гудки.