Ко

Я очень долго не могла уснуть и всю ночь ворочалась. Не понимаю как можно так долго думать об одном человеке и прокручивать в своей голове столько вариантов развития событий. Больше всего меня пугало то, что Рю все-таки упрячут в тюрьму… Но за что?! Правда на нашей стороне, этим я себя успокаиваю. Когда все-таки наступил час, я собралась и убежала в участок. Я позвонила Мей и она сказала учителям, что я заболела, на все вопросы я отвечала молчанием, потому что мне не хотелось ничего рассказывать ей… вообще кому либо. На последние деньги, что у меня были, я купила Рю булочку с мясом и воду. Пройдя через охрану я глазами отыскала Рю и подбежала к нему. Он лежал на деревянной койке в своей камере. Услышав мои шаги, он проснулся и улыбнулся мне. В душе у меня полегчало. Я протянула ему еду через прутья камеры, он взял и рукой прикоснулся к моей щеке, у меня потекли слезы. - Не плачь, - сказал он. - Нет-нет, все хорошо, - и я утерла слезы рукой, - Прости меня. - Тебе не за что извиняться… Охранники, присматривавшие за нами, перешептывались. Вскоре пришел следователь и сказал, что скоро приедет назначенный Рю адвокат и мы стали ждать. Рю все еще был неразговорчив, и с каждой минутой его молчания мне становилось все тяжелее, вина давила на мои плечи так сильно, что позвоночник вот-вот сломается… Наконец она приехала. Да, именно «она». Женщина в строгом бордовом костюме лет сорока пяти, очень тощая, даже костлявая, с пучком на голове. Она окинула строгим и усталым взглядом участок, помимо нас здесь были и другие люди, но она быстро нашла своих «жертв». Мы пошли в специальную комнату, где начался допрос сначала Рю, потом меня. - Как давно вы знакомы? – спросила она низким, безразличным голосом. - Пять дней. - Насколько вы успели сблизиться? - В каком смысле?.. - Насколько? – настойчиво спросила она. - Он предложил мне жить вместе… Сингоку Суирен-сан, так ее звали, просматривала свои записи, а за тем делала новые в своем блокноте. - Довольно быстро он принял такое важное решение, вам не кажется? Как же мне выбраться из этой ситуации? Она не выглядит дружелюбной, и у нее явно нет желания мне помочь… - Тсубаки-сан? - А? Да… Это немного странно, - проговорила я, опустив голову, а потом выпалила: - Но я уверена, что он искренен! Он обещал, что не оставит меня одну… - Понимаете, - она немного опустила глаза, - Мужчины иногда совершают необдуманные поступки… Я потеряла дар речи. Вроде бы я должна была вскочить с места и закричать ей в лицо, что Рю не такой, но сейчас каждое слово, каждое плохое событие подрывало надежду на это… - Не замечала ли ты что-нибудь странное? Ничего не тревожило тебя? Сомнение в глазах… «Сомнение в глазах»… Нет, нет! НЕТ! - Нет! – неожиданно для самой себя вскрикнула я, а потом стыдливо прибавила: - Простите… Не было такого. Она что-то пробормотала про себя, вроде: «И когда-это я психологом нанималась…?». За тем она спрашивала меня о том, как мы познакомились и как мы проводили время вместе, а потом и о родителях. - Все ясно, - сказала она, - Похоже, что все, о чем вы говорите, правда. В таком случае, у нас есть шанс выиграть процесс и посадить вашего отца, так как изнасилование – преступление более тяжкое… Она снова покопалась в бумагах, сделала пару записей, а я смотрела в пол и думала о том, что она сказала о «сомнении в глазах». Этого не может быть! Он был так добр ко мне, я ни за что не поверю, что его слова – ложь. Я всеми своими силами сдерживала слезы. - А с вами-то все в порядке? – спросила Сингоку-сан, оторвавшись от бумаг. - Не знаю, - ответила я, - Но если вы сумеете помочь мне, то я точно буду в порядке. - Ну хорошо, - печально улыбнулась она. Теперь Сингоку-сан казалась мне не такой уж и суровой, - Но мне для начала предстоит поговорить с вами обоими, чтобы разобраться во всем этом и решить, что нам делать дальше. Рю ввели в комнату в наручниках и посадили на стул рядом со мной. Он улыбнулся мне одним уголком рта, я хотела улыбнуться в ответ, но у меня потекли слезы. Сингоку-сан достала из черной сумочки салфетки и предложила мне. - Итак, - начала она, - Скажу прямо – мы сможем легко выиграть процесс, так как Тсубаки-сан пошла с вами добровольно, Такигава-сан. Если мы сможем доказать вину вашего отца, - обратилась она ко мне, - То оба ваших родителя лишатся родительских прав, и до тех пор, пока вам не исполнится 16 и вы не сможете вступить в брак, вам придется провести некоторое время в детском доме… Это вас устраивает? Я опустила голову и молчала. Мне было так страшно ехать в детский дом одной, и вдруг Рю больше не захочет меня видеть, и я останусь СОВСЕМ одна! Я снова заплакала. У меня ужасно болели глаза и голова от слез, я чувствовала, что сейчас упаду в обморок, так как совсем ничего не ела со вчерашнего дня. Мне хотелось провалиться сквозь землю, уйти… Потому что Рю больше не смотрит на меня! Я уже ни в чем не уверена. - Да. - Ну что ж, - сказала она, - Но теперь я хочу разобраться с ВАМИ. Она оглядела нас двоих с ног до головы. Подумала минуту, посмотрела в блокнот. - Это конечно не мое дело, но действительно ли у вас обоих все будет хорошо спустя эти три месяца? Рю молчал, мне тоже нечего было сказать. - Так не пойдет. Вы любите друг-друга или нет? – спросила она строго, но ответила только я. - В чем дело, Рю? – он по прежнему молчал, не давая ответа на ее вопрос, - Неужели ты поменял свое решение? Неужели ты лишь на пару дней увлекся этой девочкой, решил погеройствовать, жалея ее, и спасая от родителей тиранов, а теперь, почувствовав реальную опасность, сдал назад? Молчание. - Неужели все было так? - Я… Просто хотел помочь. - Таки проветрила мозги тебе ночь в камере, да? Внезапно мне стало все равно. Я будто успокоилась, и мир вокруг стал мне безразличен. Хотелось сказать: «Делайте со мной что хотите» и дело с концом… Мне уже не было жаль ни себя, ни Рю. Все это было ошибкой. - Ко, - она посмотрела на меня понимающе и положила свою тощую руку без кольца на мою, - Не переживай. Через несколько дней состоялся суд, который полностью оправдал наши ожидания. Я собрала вещи и переехала в детский дом, но через несколько дней за мной пришла Сингоку-сан. У нее не было детей, а в семье она была единственным ребенком. Она сказала, что давно хотела взять себе дочь, и очень рада, что встретила меня. Я ходила в ту же школу, поступила на курсы, а после хочу пойти в университет и выучиться на адвоката. Надеюсь, что смогу стать как мама и помогать другим, она говорила, что я как никто смогу понять тех, кто попал в беду. Надеюсь, что это так и будет. Рю я больше не видела.