Гремлин на корабле!

Путь по ремонтным тоннелям был короток, но извилист. Местами приходилось вовсе протискиваться между проводами, втянув живот, местами приходилось проползать под раскалёнными трубами, но всё это, разумеется ни в какое сравнение не шло с минувшими событиями. Да и лазить по таким дебрям – моя профессия, в коне-то концов. Как ни странно, узкие лазы технических ходов подействовали на меня отрезвляюще. Ощущение опасности перестало давить и вновь стало привычным. Почему-то я был уверен, что никакого преследования нет, однако чутьё всё же подсказывало, что что-то явно было не так. И дело было даже не в заевшем люке, над вентилем которого пришлось изрядно попотеть. Гораздо больше подозрений у меня вызывал сам ангар, что казалось совсем абсурдным. Как я и рассчитывал, за люком оказался ангар для малой лётной техники. Собственно, и вышел я через ремонтную яму под днищем старенького «бычка»-перехватчика. А вообще, ангар всегда был моим любимым местом в гриннирских крейсерах. В отличие от всех остальных помещений, простор, тишина, темнота и огромные барьерные экраны, сквозь которые отлично просматривались глубины космоса. Разумеется, так было не всегда. Иди сейчас бой в космическом пространстве, здесь было бы не протолкнуться. На этой мысли, помню, я обратил внимание на «бычка» из-под которого вылез. Как и все в своём ряду, здоровая машина висела над полом, захваченная металлическими клешнями-креплениями. Однако красовавшиеся черепа на боковой панели явно давали понять – пилот далеко не новичок. Обшарпанная броня, царапины, следы сверхвысоких температур говорили и о том, что хозяин ценил все полученные в боях «ранения». А в прочем, таких романтиков среди лётчиков у гриннир не так уж и мало. Космос, пожалуй, единственная прекрасная вещь, какую может созерцать солдат гриннир. Я, было уже, отошёл от корабля на несколько метров, как в голову кувалдой врезалась мысль о том, что с тем кораблём что-то не так. Вернувшись, я стал искать, что же меня так насторожило. Несколько секунд казалось, действительно, ничего особенного. Однако краем глаза я всё же заметил что-то выбивавшееся из общей картины на броне «лапы» с цепнем. Одна из дыр явно была не от высокотемпературной плазмы кораблей корпуса, не от луча и даже не от дружеского огня. Это была даже не ямка, скорее, вмятина и она явно была оставлена обычной пулей обычного огнестрельного оружия. Так и есть, я не заметил сразу в тени «бычка» сплюснутый металлический комочек отскочившей пули. Там, где был один, нашёлся и другой, стреляли очередью и несколько пуль попали в крыло цепня. Это означало только то, что здесь вёлся бой. При чём, совсем недавно. В нос тут же ударил запах ионизирующего вещества, оставляемого после "антимародёрской программы саморазрушения". Рука сама потянулась за «Акридом». Собравшись, я продолжил путь, вот только уже в тенях пришвартованных кораблей. После гудящей начинки крейсера тишина давила на психику в два раза сильнее. А, в общем-то, меня это особо и не волновало, я отчётливо понимал, что если сейчас я не слышу ничего, значит, бой уже минул эти помещения, и почему-то с этой мысли становилось спокойно на душе. Щелчок и глухой удар… я резко отпрыгнул и направил ствол стреломёта в сторону источника звука. Ничего. С той стороны в темноте безмятежно стоял корвет. От него явно ожидать опасности не стоило. Понимая, что совершаю глупость, я решил заглянуть за корабль. Невиданное наитие подхватило меня, и я уже оказался прижавшимся к кораблю. Из указательного пальца выдвинулся небольшой проводок с камерой на конце. Я загнул камеру и запустил её за край корвета, так, чтобы его было практически незаметно. Изображение, вышедшее на внутренний экран маски, вызвало у меня смешанные чувства. За корветом лежал тэнно, похожий на скелета. Вернее, то, что от него осталось. Его костюм был разорван в районе живота, как и плоть. На полу, пульсируя, лежали ошмётки внутренних органов вперемешку с искрящейся сломанной аппаратурой. Правая часть ребра была раздроблена в кашу, так что нога практически не крепилась к телу. Лишь левая часть живота была практически не тронутой «Здесь явно поработала пулемётчица». Но и это было не всё. Тэнно был всё ещё жив, а костюм его всё ещё безуспешно пытался залатать своего хозяина. В правой руке носитель варфрейма держал взведённый пистолет, самый простой «Лато». С такими каждый юнец бегает в трущобах. Ствол оружия смотрел в висок. Тэнно хотел покончить жизнь, но ему не хватило сил и энергии сделать выстрел. Так что, еле шевелившаяся, рука осталась лежать на полу напротив головы. Очевидно, пулемётчица стала ещё и причиной, по которой товарищи тэнно не смогли ни лишить его мук, ни оттащить. Завтрак просто рвался наружу с такой картины, однако, закалённый гриннирской пищей желудок, сдержался. Я решил подойти поближе к бывшему моему охотнику. О живучести тэнно ходят легенды, но будучи, разорванным, пополам, я не верил, что эта тварь в состоянии причинить мне вред и решился подойти поближе. Да, это было опасно, да необдуманно. Но можете ли вы похвастаться тем, что рассматривали тэнно вблизи, при чём видели, что у него внутри… в прямом смысле. Наконец, тэнно заметил меня. Окуляры на его шлеме уставились в мою сторону. Кровь в моих жилах застыла, однако, никакой реакции не последовало. Хотя, нет, вру, вывалившиеся органы булькнули «или мне показалось». В общем, меня всё-таки стошнило. Тэнно остался безучастным, он просто смотрел на меня. Без злобы, без жажды моей смерти, даже без особого интереса. Он просто смотрел и всё. Казалось, его даже не особо волновало его положение, он просто хотел уже умереть. Тут мне в голову пришло отличное сравнение - меч. Он убивает молча и ломается молча. Что ещё может сказать оружие? Оно просто убивает и всё тут. Это же оружие было сломано, оно понимало это и хотело уже покончить со своим существованием. Словно услышав мои мысли, тэнно отвёл окуляры в сторону взведённого «Лато». Он хотел, чтобы я сделал то, что не смог сделать он. -Ты серьёзно думаешь, я просто так тебя отпущу? – и тут я понял, что начал сходить с ума. Тишина и тот же пристальный взгляд. -Ладно, как тебя зовут? - снова молчание. -Мне это надоедает. Ты не можешь говорить или не хочешь? Если не хочешь, проведи окулярами вверх-вниз, если не можешь, влево-вправо, - никакой реакции. -Я не верю, что ты меня не слышишь. Знаешь, позволь тебе рассказать одну историю… - мне показалось, во взгляде тэнно появилось неодобрение. -Ладно, ладно, если ты такой скучный, ещё и меня не слышишь, приступим к делу сразу. Думаю, ты знаешь, что это за нож, - я достал Карист из-за пояса и демонстративно положил его лезвие на ладонь. Тэнно смотрел на нож, но его взгляд был всё так же безучастен. Хотя, нож мог причинить страдания даже ему, стоило лишь сделать небольшой порез. В голове хороводом стали проноситься все воспоминания о погибших близких, придавая мне решительности. Лезвие Кариста же оказалось в сантиметре от руки тэнно, когда в сознании всплыли последние слова Дока. «Простить»… несколько мгновений я сидел, склонившись над носителем варфрейма. Что было для меня важнее? Отомстить, или выполнить завет умирающего? Ещё с секунду в голове моей не было ничего, но потом был резкий взмах рукой. Лезвие Кариста почти по рукоять погрузилось в горло тэнно. Я выбрал милосердие. Да и нет никакой чести убивать уже почти мёртвого «Да, вор рассуждает о чести. Поверьте, этот мир безумнее, чем вам кажется». Я рывком вынул кинжал, вытер его рукой и с чувством выполненного долга направился в сторону эвакуационных шаттлов. Казалось, в последний момент тэнно посмотрел на меня с тенью благодарности. А в прочем, мне казалось и то, что он продолжал смотреть мне в спину и чтобы отогнать наваждение, я решил повернуть голову. Труп лежал неподвижно, а из горла всё ещё багровым фонтанчиком сочилась кровь. Пришло спокойствие, будто так оно и должно было быть. Путь до шлюпок оказался без приключений. Даже тишина больше не пугала неизвестностью. Однако длилось это лишь до тех пор, пока я не оказался прямо у эвакуационного помещения. Здесь горел свет. Старая, неиспользуемая лампа изредка мигала. В промежутках просветов отчётливо можно было различить движущуюся тень. Я использовал последний заряд маскировки и крадучись зашёл в отсек. В ноздри сразу ударил целый каскад запахов. От приятно-дразнящихся, до зловонных. Затем я осмотрелся и увидел картину достойную воображения безумца. Трупы, неисчислимое количество трупов гриннир, и все они гнили. Всё, что напоминало о том, что гниющие ошмётки плоти были солдатами, это заржавевшая броня и оружие. Гниение, казалось, имело эпицентр, по мере приближения к которому тела подвергались большему воздействию неведомой силы. Эпицентром, как ни сложно догадаться, оказалась тэнно в варфрейме, покрытом наростами. Она молча стояла над павшим собратом с мечом в руке. Ни одного слова, никаких эмоций… а ведь, казалось, она хотела их выразить. Первой мыслью было «А не слишком ли много тэнно последнее время у меня в жизни?». Но потом внутренний язвитель замолкнул. Волнение куда-то ушло и я подошёл к «женщине?». Нет, что особь была женского пола ммм, не заметить мог разве что слепой, но играло ли это у тэнно хоть какую-то роль, сказать я не мог. Женщина продолжала смотреть на труп. И в какой-то момент я её понял. Она тоже лишилась «семьи? стаи? банды? Кем вообще тэнно приходились друг другу?». Я почему-то решил, что никакой подлости ждать от неё не стоит и снял маскировку. Не знаю, был ли тому причиной мнящий, кислый аромат, исходивший от носительницы варфрейма, или же я просто потерял рассудок после всего случившегося. А может, всё вместе. Женщина продолжала меня не замечать, и я аккуратно похлопал её по плечу «к слову, потом пришлось три дня от какой-то едкой гадости отмывать эту самую руку». Тэнно обернулась. Не резко, не испуганно, просто обернулась. Так, наверное, обернулась бы самая обычная женщина, человек. Мы долго смотрели друг на друга, затем я достал Карист и не успел оглянуться, как в её руках уже оказалась огромная окровавленная секира. Я поднял руки, осторожно взял свой нож за лезвие и протянул его тэнно. Непонимающая, чего от неё хотят, носительница варфрейма взяла нож за рукоять. На клинке ещё оставалась кровь. Женщина несколько мгновений смотрела на кровь, затем подняла взгляд на меня. Казалось, это была благодарность. Тогда я не понял, что она каким-то образом распознала кровь своего товарища. Тэнно убрала кинжал, повернулась в сторону и выставила руку. На её ладони стал разбухать зелёный, пульсирующий фурункул. Такой же, как тогда на Доке. Вскоре, фурункул стал больше кулака и лопнул. В воздух взметнулись тысячи крохотных частиц, напоминавших розовую пудру. Со временем «как я понял, споры» стали оседать на гниющие тела. И в каждом месте, куда попадали эти частицы, вмиг прорастало растение. Мне сложно было поверить своим глазам, весь отсек стал напоминать цветущие леса земли. Это больше напоминало какую-то сказку, в контрасте с угрюмыми помещениями гриннир, окружающая действительность чудилось красивым сном, а близость тэнно перестала казаться чем-то сверхъестественным. Отсек наполнился приятными запахами и яркими цветами. Светящиеся грибы и ядовитых цветов растения. Сочные краски цветов вперемешку с запахами закружили мне голову, я аккуратно взял один из красных цветов, так, чтобы не пораниться о шипы, сорвал его и положил на грудь павшего воина. Носительница варфрейма долго смотрела на мои действия с непониманием, но затем неуверенно нагнулась, сорвала самый большой фиолетовый цветок и бережно положила его рядом с моим. Не могу сказать, сколько мы ещё так стояли, может, вечность, может, миг. В конце концов, я отвернулся и зашагал в направлении ещё не заросшей части отсека. На полпути я услышал томный вздох. Развернувшись, увидел, что женщина тоже отвернулась, её шлем раскрылся на подобии одного из тех цветов, что сейчас оккупировали помещение. Тэнно стояло спиной ко мне, так что я не мог увидеть её лица, зато отчётливо слышал слова, которые могли принадлежать лишь одному человеку «Миссия провалена, тэнно». А в прочем, меня это уже не волновало. Шлюпку я настроил на заранее обговорённые координаты. Вот только полетела туда только пискля в капсуле. Каспар, конечно, заносчивый аристократ, но он человек чести, девчушку не бросит. Что до меня, то я отправился в леса Земли. Там легче всего затеряться. Ошейник? Он никогда меня не пугал, я снял его всего за несколько часов. Гораздо больше пугали меня последствия того, что Корпус объявил бы за мной охоту, у меня просто не было бы возможности для заработка. Купцы Корпуса имеют огромное влияние на чёрный рынок. Так и так сдохну. Не с голода, так убьют. А вообще, вы знаете? Не собираюсь я здесь сидеть. Как только сезон дождей пройдёт, проберусь на ближайшую базу гриннир и свалю. Как жить дальше – моя забота, как-то же раньше выживал. Главное – дожить до конца этих проклятых дождей. А я доживу, обязательно доживу.